Д. Джекман - Послания ап. Иоанна

• Название: Послания ап. Иоанна
• Автор: Д. Джекман
• Жанр: Религия

---

У Иоанна нет никаких сомнений относительно природы такого учения и таких учителей. В Первом послании он трижды называет их «лжецами» (2:4,22; 4:20). Иоанн призывает своих читателей подвергать любое новое учение проверке на соответствие его основополагающим истинам, которые уже им известны и которые основаны на представлении о подлинности воплощения Христа. Его истинная человеческая природа подчеркивается утверждением Иоанна о том, что Иисус Христос — Сын Божий, «пришедший водою и кровию» (5:5–6), и что кровь Иисуса, вечного Сына, «очищает нас от всякого греха» (1:7). Согласно гностицизму, вечный Сын не мог иметь плоть и кровь; согласно Иоанну, именно это и было главным в самой идее нашего спасения. Его тело, отданное за нас, Его кровь, пролитая за нас, стали искупительной жертвой за грехи мира (2:2; 3:16), высшим проявлением и залогом любви Бога к человеческому роду (4:10).

Лжеучение всегда имеет своим следствием неправедную жизнь, и в Посланиях Иоанн вновь и вновь возвращается к этическим аспектам гностицизма. Лжеучителя утверждали, что тем, кто, подобно им, обладает знанием высшего порядка, доступно нравственное совершенство. Именно они больше не являются грешниками. В отличие от некоторых других утверждений гностиков, это как будто не выявляло откровенной безнравственности язычества, но, тем не менее, приводило к тому, что они свысока смотрели на обычных христиан, которые, по их мнению, прозябали во тьме и невежестве. Такая позиция неизбежно вела к отделению их от церкви, поскольку они причисляли себя к духовной элите, исповедующей новую мораль. Иоанн ставит перед собой задачу исследовать природу подлинного света и подлинной тьмы и соединить неразрывной связью истинную духовность и любовь (4:20–21). Его собственная любовь к читателям хорошо видна в том, что он достаточно часто обращается к ним как к «детям» (teknid) в 2:12,28; 3:7,18; 14:4; 5:21 и как к «возлюбленным» (agapetoi) в 2:7; 3:2,21; 4:1,7,11. Как говорит Ленски, «это голос отца»[5].

Эти Послания затрагивают вопросы величайшей важности для церкви. Учение гностиков нанесло удар по самой основе христианского учения, отраженного в Ветхом и Новом Заветах. Они отрицали, что Бог был создателем материальной вселенной, отрицали, что Он сделал это «хорошо весьма» (Быт. 1:31), и утверждали, что материальный мир по сути своей полон зла и относится к низшей категории по сравнению с духом. Это привело их к отрицанию подлинности воплощения Христа, Его искупительной смерти и телесного воскресения, к стремлению пересмотреть понятие греха и установить новые нормы христианского поведения. Неудивительно, что Иоанн распознал в этой атаке дух антихриста, который есть уже в мире (4:3). Для Иоанна это было не просто столкновение местного значения с одним или двумя конкретными еретиками. Шло наступление на основные принципы веры и руководство церковью, а это неизбежно вело к разладу в молодых церквах. «Когда разрушены основания, что сделает праведник?» (Пс. 10:3).

У Иоанна не было сомнений относительно ответа на этот вопрос. Осознавая особое значение своих личных взаимоотношений с реальным, историческим Иисусом, Иоанн провозглашает и подтверждает основные великие истины Божьего откровения во Христе. Его цель — укрепить тех, кто верит в подлинность воплощения Сына Божьего, в их уверенности в вечной жизни. Он написал свое Евангелие, чтобы помочь людям уверовать (Ин. 20:31), а Первое послание — прежде всего для того, чтобы верующие знали: им дана вечная жизнь (5:13). Признаки подлинной веры, дарующей знание о вечной жизни, не носят сугубо мистический или философский характер, они вплотную касаются нашей повседневной жизни и потому вполне обозримы. Претендовать на знание Бога и вести свободный образ жизни, не следовать Его заповедям и не любить других христиан так же бессмысленно, как и отрицать воплощение Господа нашего Иисуса Христа. Вера и поведение неразделимы. Ум и сердце составляют единое целое. Истинный свет обязательно ведет к настоящей любви.

Сейчас, спустя почти 2000 лет, мы, как и люди, жившие в те времена, так же нуждаемся в том, чтобы учение Иоанна было услышано, воспринято и распространено. Наше столетие подходит к концу, но в мире и сейчас существует множество христианских конфессий, исповедующих искаженное, не основанное на Библии учение. Многие люди, занимающие высокие посты в церквах, не могут с уверенностью сказать, существовали ли на самом деле Христос, Его жертвенная искупительная смерть и телесное воскресение. Внутри самой церкви, так же, как и вне ее, сплошь и рядом ставятся под сомнение библейские представления о морали, например, в вопросах сексуального поведения и соблюдения заповедей. Основополагающие принципы Священного Писания, на которых выросло не одно поколение, систематически отодвигаются на задний план во имя новой герменевтики[6] или современной науки. Вот почему те вопросы, которые поднимает Иоанн, для нас столь же важны, как и для его современников.

Может быть, мы и посмеиваемся над фантастическими измышлениями гностиков относительно происхождения вселенной, но разве их еретическое заявление о том, что знание превыше всего, не живо сейчас так же, как и во все времена? Разве нам не нужно учиться у Иоанна понимать, что главной проблемой человека является именно бунт против Бога, вопреки утверждениям гностиков? Разве не верна сейчас, как и прежде, мысль о том, что «свет без любви — это нравственная тьма»?[7] Мы не нуждаемся в современных учителях, которые строят свое учение якобы на фундаменте апостольских свидетельств, увлекая христиан к изучению каких–то более глубоких истин, выходящих за пределы Священного Писания, и к более полной, по их мнению, жизни. Всевозможные дополнения к Слову Божьему породили больше ереси и церковных распрей, чем прямое отрицание основных истин, изложенных в Священном Писании. «Евангелие и…» — вот где корень многих заблуждений. Иоанн помогает нам не поддаваться воздействию модных веяний, согласно которым Божье откровение — это нечто устаревшее, не отвечающее духу времени. Нам говорят: «Библия — это то, что Бог говорил вчера; сегодня Он обращается к людям устами новых пророков». Само это противопоставление вызывает тревогу. Получается, что все сказанное в Священном Писании сегодня утратило смысл. А ведь через Писания с нами говорит Бог. Нам необходимо со всей серьезностью отнестись к словам Иоанна о тех, кто заявляет, будто получил новое откровение от Бога, предлагающее каждому христианину необыкновенные возможности, которые учение Апостолов никогда не обещало.

Совершенно очевидно, что искажение Библии еще со времен Иоанна в действительности было попыткой приспособить христианскую веру к понятиям светской культуры. Мир всегда бросал вызов церкви, либо противодействуя ей, либо пытаясь подчинить себе. И всегда перед церковью был выбор — либо «сообразовываться с веком сим», либо «преобразовываться обновлением ума… чтобы… познавать, что есть воля Божия» (Рим. 12:2, ДБФ). Сегодня все мы в ответе за то, что допускаем распространение философии экзистенциализма в нашем обществе. Именно она оправдывает нас, христиан, опирающихся в своих суждениях и поступках на личные ощущения и переживания, а не на истину, открытую нам великими реалиями Бога и Его Слова. Иоанн не пытается детально анализировать или критиковать заблуждения; в этом он не видит никакого смысла. Он просто провозглашает истину с характерной для Апостолов убежденностью в том, что, если истина возвещена и в нее верят, заблуждения разрушатся и исчезнут сами.

4. Литературная структура Посланий

Прежде чем мы обратимся к самому тексту Посланий Иоанна, необходимо обсудить проблемы, которые могут возникать при их изучении. В отличие от Павла, Иоанн редко аргументирует свои заявления, и это затрудняет линейное, логическое прослеживание развития его мысли. Связь между идеями не всегда достаточно отчетлива, одна мысль обычно плавно переходит в другую. Ленски представляет себе Первое послание «подобным перевернутой пирамиде или конусу»[8], основание которого покоится на стихах 1:1–4, а само Послание как бы «расширяется кверху», все больше охватывая обозначенные вначале темы. Лично мне более удачным представляется образ винтовой лестницы. Поднимаясь по такой лестнице внутри величественного здания, вы видите одни и те же объекты под разными углами зрения, и это позволяет вам каждый раз по–новому оценить их красоту. То же самое происходит, когда Иоанн возвещает нам те или иные великие истины, а затем заставляет возвращаться к ним снова и снова. Чем выше мы поднимаемся, тем прекраснее становится открывающееся взору зрелище, тем ярче сияет небесный свет — и так до тех пор, пока мы ни достигнем вершины. Или, возможно, кому–то больше придется по душе образ экрана, на котором одна великолепная картина сменяется другой. Как подходить к подобному явлению с позиций строгого анализа?