Эдмунд Клоуни - 1 Послание Петра

• Название: 1 Послание Петра
• Автор: Эдмунд Клоуни
• Жанр: Религия

---

Иисус противопоставляет бдительное ожидание преданного слуги пьяному безразличию к приходу Господа (Лк. 12:45). Такое же противопоставление делает Петр: мы должны быть рассудительными и сдержанными и уметь управлять своими помыслами. Трезвость, в прямом и в переносном смысле, служит отличительной чертой христианской жизни (4:7; 5:8). Пьяное забытье — это убежище тех, кто лишился надежды. Но христиане, ожидающие пришествия Господа, живут надеждой. Они не будут искать спасения на дне бутылки, потому что они уже вкусили Духа славы. Бодрые и бдительные, они ищут только Господа.

Трезвость приносит реализм. Опьянение порождает видения до того времени, когда наступает забвение. Галлюцинации духовного пьянства — это не забавные розовые слоники, а всепожирающие монстры: идеологии политического террора, сексуальные извращения, ненависть на почве личной зависти. Мир стремится окунуться в извращенные оргии, чтобы затем погрузиться в пьяное оцепенение безнадежности. Трезвость в мыслях противоположна пьяной похоти прежней жизни (1:14). Бдительное здравомыслие воспитывается с помощью молитвы (4:7), и оно всегда готово отразить нападки дьявола (5:8). Христианский реализм позволяет увидеть подлинность существования греха и абсурдность земных утопий. При этом христианская трезвость — это не безрадостное уныние, а ликующая надежда на новое творение, которое принесет Христос. Петр видел гадаринского бесноватого, сидящего на берегу голым и с диким взором. Иисус изгнал из него демонов, наделил ясным умом и препоясал благовествовать в его собственном селении (Мк. 5:15). Христианская жизнь не может обойтись ни без душевного жара, ни без холодной рассудочности. Наша радостная надежда выражается не в безумной эйфории, а в трезвой мудрости, стремящейся послужить Господу (Еф. 5:15–18).

2. Святость надежды (1:14 — 2:3)

1) Святость детей Божьих (1:14—17)

Как послушные дети, не сообразуйтесь с прежними похотями, бывшими в неведении вашем, 15 Но, по примеру призвавшего вас Святого, и сами будьте святы во всех поступках; 16 Ибо написано: «будьте святы, потому что Я свят». 17 И если вы называете Отцем Того, Который нелицеприятно судит каждого по делам, то со страхом проводите время странствования вашего…

Чуткий разум христианина сосредоточен не просто на грядущих событиях, а на Том, Кто грядет, — на Иисусе Христе и на Боге, Отце нашем, Который призывает нас к Себе. Поскольку мы предстанем перед Богом, наша надежда несет в себе и величайшую ответственность, и величайшую радость. Не превращает ли ответственность надежду в страх? Может ли хоть один грешник надеяться надень Суда? Мысль о том, что Бог будет судить всех людей по их делам, не может не внушать благоговейного трепета, однако она должна вызывать чувство гораздо более сильное — бесконечный ужас. Кто выстоит перед Судом Бога?

Апостольское учение о последнем Суде получило ряд неверных толкований. Одни полагали, что оправдывающая благодать Божья перекладывает на Суде ответственность на Бога. Поэтому они отрицали, что христианин вообще должен будет предстать перед Судом. Другие признавали ответственность, лежащую на христианине в день Суда, но представляли себе окончательное решение Бога как оправдание по делам, приложенное к первоначальному спасению через благодать. В таком случае ни один христианин не мог быть уверен в своей судьбе до наступления Судного дня[75].

Новозаветные авторы не разделяют ни одного из этих ошибочных мнений. Они постоянно подчеркивают реальность и неизбежность Суда Божьего. Они говорят, что в тот день Христос будет Судьей (Мф. 16:27;Деян. 10:42; Рим. 2:16; 14:10,12; 2 Кор. 5:10; Еф. 6:8). Но в тоже время мы узнаем, что приговор Бога о нас уже произнесен, во Христе мы оправданы и перешли из смерти в жизнь. Судья последних дней — это наш Спаситель (Ин. 3:18,36; 5:24; Рим. 8:33,34; 1 Пет. 1:3–5). Суд Бога покажет Его справедливость. Всем спасенным Он объявит прощение через искупительную смерть Христа и Его совершенную покорность. Однако верность народа Божьего будет явлена не как основа для его оправдания, а как свидетельство веры в Спасителя. Тем же, кто не сохранил верности, Сам Господь покажет, насколько лицемерно их исповедание: «Я никогда не знал вас; отойдите от Меня, делающие беззаконие» (Мф. 7:23; 25:41). Суд Божий над святыми также сделает очевидной бесполезность неискреннего служения. Небесная награда будет измеряться той преданностью, которую проявили искупленные служители Господа (1 Кор. 3:13–15; Мф. 25:14–30).

Вот почему слова Петра не вселяют в нас панического страха. Судьей будет наш Отец, даровавший нам прочную надежду как наследникам Его благословения. И все же Петр призывает нас к благоговейному трепету. Наш Отец — это живой Бог. Он свят: свята сама Его Божественная природа, свято совершенство Его благодати. И поскольку свят Он, должны быть святы и мы, Его народ. Петр цитирует центральное место Ветхого Завета (Лев. 19:2). Как избранный народ, израильтяне должны были сохранять святость и непохожесть на другие народы благодаря присутствию Бога среди них. Присутствие Бога требовало чистоты (ее символизировала сложная система предписаний по омовению и очищению). Израильские солдаты, например, должны были носить вместе с оружием лопатку. Гигиена в лагере была символом почтения к присутствию Господа среди них (Втор. 23:12—14).

Нечистая плоть или одежда были, однако, лишь символами духовной нечистоты. Израиль должен был хранить себя от идолопоклонства и порочной жизни языческих народов (Лев. 18:1–5,24–30; 19:3,4; 20:22–26). На крыше дома в Иоппии Петр увидел, что законы Бога о ритуальной чистоте нашли свое завершение в Христе. Никакая пища более не может считаться нечистой, и Петр может без опасения вкушать ее вместе с язычниками (Деян. 10:9—16). Теперь святость истинного Израиля должна познаваться по плодам покорной жизни. Израильтяне были приведены к Синаю, чтобы вступить в завет с Богом. Они поклялись Ему в верности. Теперь Петр обращается к тем, кто услышал призыв Евангелия и внял ему. Они в буквальном смысле стали «детьми послушания». В еврейском языке такое выражение имеет несколько иной смысл, чем послушные дети. Это идиома, указывающая на тех, к кому можно отнести понятие послушания, как если бы само послушание породило их[76]. Термин «послушание» происходит от слова «слушать». Христиане — это те, кто «прислушался» к Евангелию (Рим. 6:17; 10:16; 2 Фес. 1:8)[77]. Они отвратились от греха, чтобы подчинить себя Христу как Господу и Спасителю. Смиренное подчинение Богу — это ключ ко всем наставлениям Петра в этом послании.

Приступая к святому Богу, нашему Отцу, мы должны оставить образ жизни, переданный нам от отцов (1:18). Мы не можем продолжать потакание похотям, которые властвовали над нами, пока мы жили в неведении Отца нашего небесного (1:14). Так же как и для Павла, для Петра язычники — это те, кто не знает Бога, не имеет надежды и не видит Бога в окружающем мире (Деян. 17:23; Рим. 1:28; Еф. 2:12; Гал. 4:8; 1 Кор. 1:21; 1 Фес. 4:5; 2 Фес. 1:8). Без знания Бога в глубине жизни и культуры образуется вакуум (1:18). Он заполняется жаждой власти и стремлением к сексуальным извращениям. Петр вновь возвращается к требованию, которое было поставлено перед ветхозаветным Израилем: противиться искушению следовать как традициям Египта, который они покинули, так и обычаям Ханаана, в который им предстояло войти (Лев. 18:1–5; Втор. 12:30–32). Их уделом была жизнь, согласная с заповедями Бога.

По фрескам в Помпеях мы можем судить об упадке языческого мира времени апостола Петра. Голливуд до сих пор щекочет нервы зрителям картинами оргий Нерона во время сатурналий. Но складывается впечатление, что современная западная культура оставила римский мир далеко позади по уровню нравственного разложения. Порнографические журналы и видеофильмы, распущенность в танцах и музыке и переполненная эротикой реклама — все это то самое «распутство», о котором пишет Петр (4:4). Быть может, еще большую опасность представляет так называемая «философия силы» в популярной ныне «литературе успеха» — циничный призыв к расчетливому и эгоистичному поведению, к умению безжалостно перешагнуть через другого человека и в финансовых махинациях, и в борьбе за мяч в американском футболе. Власть диктаторов, основанная на убийствах и насилии, — это лишь открытое проявление подобной мании.

Чарлз Колсон приводит в своей книге одно интервью на американском телевидении. Майк Уоллес беседовал с Йехиэлем Динуром, который прошел через концлагерь и давал показания на судебном процессе в Нюрнберге против Адольфа Айхмана. Уоллес показал пленку о процессе 1961 года над этим нацистским архитектором холокауста. Колсон описывает сцену, когда Динур вошел в зал суда, чтобы лицом к лицу встретиться с человеком, который восемнадцать лет назад послал его в Аусшвитц: «Динур начал безудержно рыдать, затем потерял сознание, грузно рухнув на пол, в то время как председательствующий судебный исполнитель колотил молотком, призывая переполненный зал к порядку.