Том Годвин - Научно-фантастические рассказы американских писателей

• Название: Научно-фантастические рассказы американских писателей
• Автор: Том Годвин
• Издательство: Издательство иностранной литературы
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1960

Содержание:

Предисловие

Том Годвин. Неумолимое уравнение. (перевод А.Стависской)

Роберт Хайнлайн. Долгая вахта. (перевод М.Ермашевой)

Роберт Хайнлайн. Логика империи. (перевод М.Ермашевой)

Теодор Томас. Двое с Луны. (перевод М.Ермашевой)

Алан Иннес. Путешествие будет долгим. (перевод Н.Рахмановой)

Мюррей Лейнстер. Отряд исследователей. (перевод А.Стависской)

Генри Бим Пайпер. Универсальный язык. (перевод А.Стависской)

Джозеф Шеллит. Чудо-ребенок. (перевод Л.Старокадомского)

Рэй Бредбери. Детская площадка. (перевод Т.Шинкарь)

Рэй Бредбери. И камни заговорили… (перевод Т.Шинкарь)

Предисловие: Александра Казанцева

Редактор: А.Асаркан

Художник: В.Медведев

---

Так американский ученый, взявшийся за перо, пытается убедить людей, что настало время понять многое, чтобы избежать увядания и гибели цивилизации. Конечно, он не убедит своих читателей, что нужно ждать предупреждения из космоса. Но он объективно напоминает о существовании на Земле такой культуры, которая прилагает все усилия, чтобы не допустить превращения всего созданного людьми в руины, покрытые слоем радиоактивной пыли. Фантазия здесь отражает действительность.

Вот еще одна космическая новелла. Герои, попав на неведомую планету, находят гигантские сооружения, создать которые было под силу лишь титанам, но не видят нигде следов жизни. Так и не разгадав тайны, они вылетают, в обратный рейс и в пути обнаруживают, что корабль их заражен микросуществами, пожирающими металл… Это они воздвигли в процессе своей жизнедеятельности неведомые сооружения, стены, башни, Подобные колониям кораллов на Земле, это они представляли жизнь на казавшейся мертвой планете. В металлической питательной среде микросущества размножаются с невероятной быстротой. Они погубят одного за другим путешественников, погубят корабль… Есть возможность долететь до Земли, спастись, но… это значит занести на родную планету чудовищную заразу, обречь человечество, быть может, на гибель или отчаянную, беспримерную борьбу за жизнь!.. И самоотверженные астронавты решают сделать путешествие долгим… Они направляют корабль не к Земле, а от нее, уносясь в бездну космоса, чтобы никогда не вернуться. Новелла “Путешествие будет долгим” написана американцем, верящим в подвиг, в самоотверженность, в лучшие черты человеческого характера.

Перевернем еще одну страницу космических новелл. Перед нами снова холодная жестокость беспредельного космоса. На этот раз она использована не ради утверждения героизма и благородства жертвующих собой астронавтов — неумолимая механическая жестокость расчетов и уравнений обрекает на неизбежную гибель юное существо, восемнадцатилетнюю девушку, легкомысленно пробравшуюся в рассчитанную лишь на одного человека ракету экстренной помощи, чтобы повидаться с любимым братом, несущим службу на далекой планете. Новеллист Том Годвин написал “Неумолимое уравнение”, психологическую новеллу ужаса. В силу законов неумолимого уравнения вес лишнего человека автоматически вытесняет его из ракеты. Лишний вес — лишняя жизнь. Они должны быть выброшены за борт. Автору не приходит в голову показать в этой острейшей ситуации подлинный героизм, готовность пожертвовать собой. Нет! Холодный и жестокий пилот, истратив положенное количество сочувственных слов и объяснив пассажирке, что по законам космических путешествий каждый лишний пассажир подлежит уничтожению, дает обреченной поговорить по радио с потрясенным братом и написать письма родителям. Затем этот механический исполнитель долга и представитель неумолимой бесчеловечности твердо нажимает рукой красный рычаг и выбрасывает растерянную девушку с голубыми глазами, в маленьких туфельках с блестящими бусинками в космос… Насколько человечнее было бы то же неумолимое уравнение, если бы за скобками оказалось другое лицо, подлинно мужественный человек-герой, оставивший в ракете девушку и включивший автоматическую аппаратуру спуска! Но американский новеллист был заинтересован лишь в нагнетании ужаса, а отнюдь не в показе силы и благородства человека.

Привлекает внимание необычная для американской космической темы новелла “Универсальный язык”. Автор ее, Бим Пайпер, известен, в частности, и данью антисоветской теме, поэтому эволюция его творчества в какой-то мере отражает ныне общие сдвиги в сознании американского общества. Даже в нарисованной им несколько мрачной картине мертвого города по воле автора или помимо нее встает символ разума в виде “общего языка”, присущего всем мыслящим существам.

Полузасыпанный песком город на Марсе, где последний марсианин умер пятьдесят тысяч лет назад.

Земные археологи проникают в засыпанное красным песком двадцатиэтажное здание, оказавшееся марсианским университетом. Кто-то тщательно запер все помещения, стараясь уберечь ценности от одичавших обитателей умиравшей планеты. Загадочны надписи на стенах, непонятны книги… Как прочесть неизвестный мертвый язык? Ведь не найти надписей, где бы марсианская письменность сопоставлялась с любой другой, известной. И все-таки ключ нашелся. Он оказался таблицей Менделеева. Какой бы ни была цивилизация, каким бы языком и письменностью она ни обладала, но если она познала вещество, то таблица элементов будет точно такой же, как у нас на Земле или на неведомой планете далекого Лебедя-61, она будет общей для всех культур вселенной. Таблица элементов оказалась тем “универсальным языком”, на котором смогли бы общаться обитатели любой планеты, любой галактики. И эта таблица помогла разгадать загадку мертвого языка давно исчезнувших марсиан. Какие тайны откроют теперь марсианские книги?

Церковники и ханжи не оставили космическую тему без внимания. Некий мистер Люис написал трилогию: “Вне молчаливой планеты”, “Перельяндра” и “Эта странная мощь”. Главный герой трилогии доктор Ренсон попадает на Марс, счастливую планету, населенную полупризраками, полулюдьми. Жизнь там чудесна, ибо не было, оказывается, грехопадения, которое проклятием легло на обитателей Земли… И на Венере тоже, как выясняется, не знали грехопадения. Дьявол не успел еще соблазнить венерианскую Еву, видимо, слишком занятый на Земле…

Во втором томе трилогии доктор Ренсон по велению высших сил направляется на Венеру, где встречает прекрасную нагую женщину Перельяндру, тамошнюю Еву. Черт, спрятавшийся в самом Ренсоне, пытается искусить венерианскую Еву. Однако после положенной борьбы доктор Ренсон спасает Еву от грехопадения. Вернувшись на Землю — об этом повествует уже третья книга романа, — доктор Ренсон, умудренный опытом борьбы с дьяволом на Марсе и Венере, борется с темными силами на Земле.

Следующим шагом американских фантастов были уже телепатия, черная магия, мистика, питающие фантазию немалого числа писателей Америки.

Известно, что фантазия в Америке служит также и реакции. Помимо дешевых, пустых или заведомо мракобесных творений авторов-фантастов, в США выходит немало ярко выраженных антисоветских романов о войне и шпионаже, запугивающих, оглупляющих американского читателя. Такие книги не заслуживают сколько-нибудь серьезного анализа и разбора, ибо цель их ясна — отравлять ум людей ненавистью и злобой.

А между тем фантазия — качество величайшей ценности. Без фантазии нельзя было бы изобрести дифференциального и интегрального исчисления. Так говорил о силе фантазии Владимир Ильич Ленин.

Фантазия — это способность представить себе то, чего нет. Она лежит в основе всякого творчества, возвышающего человека над животным миром.

Фантазией обладает ученый, выдвигающий научную гипотезу, конструктор, мысленно видящий никогда не существовавшую еще машину, фантазией обладает поэт; но фантазией порождены также представления о сверхъестественных силах, аде, привидениях, чертях и прочем.

Мечта делает фантазию светлой. Но далеко не всякая фантазия может подняться до уровня мечты. Мечта — это фантазия, направленная желанием. Однако любая фантазия, поднялась ли она до мечты или просто переносит нас в мир, отличный от действительности, неизменно отталкивается от действительности, отражает ее, становясь своеобразным зеркалом этой действительности.

Свойство фантазии отражать действительность, подчеркивая те или иные ее стороны, неоценимо для литературы, призванной протестовать против существующего порядка, гневно обнажать мрачные стороны современного ей общества.

Свойством фантазии остранять обычное, чтобы с бичующей яркостью показать его, пользовались многие выдающиеся писатели. Свифт сталкивал своего героя с лилипутами и великанами, позволяя ему видеть в них остраненные черты знакомого общества, или с разумными лошадьми, и тогда еще более беспощадно обнажались человеческие пороки, или, наконец, переносил его на фантастический, висящий в воздухе остров Лапуту и смешил читателя уродливо преувеличенными, но столь знакомыми ему чертами его современника.

Именно к такой фантастике прибегал в своих социально-критических романах Герберт Уэллс. Он отнюдь не мечтал о нашествиях бездушных, безжалостных, питающихся кровью марсиан, а переносил их на Землю с целью показать современную ему, гнилую в своей основе капиталистическую Англию в минуты острых катаклизмов. Он вовсе не мечтал всерьез о человеке-невидимке, но, создав его, он смог показать обреченность гениального одиночки-ученого в условиях капиталистического общества. Тем более не хотел видеть Уэллс грядущее биологическое разделение людей на ушедших под землю морлоков, продолжающих, как их предки-рабочие, производить материальные ценности, и на беспомощных, изнеженных, но скотоподобных элоев, потомков тех, кто жил за чужой счет, и годных теперь только для того, чтобы поставлять морлокам свое нежное мясо… Уэллс не мечтал об этом, но он отразил в своем “зеркале фантазии” разделение современного ему капиталистического общества на эксплуататоров и угнетенных и, доведя это разделение до предела, произнес тем приговор капитализму, отрицая его как систему, способную привести лишь к вырождению, скотству, каннибальству…