Иоганн Гете - Внебрачная дочь

• Название: Внебрачная дочь
• Автор: Иоганн Гете
• Издательство: Художественная литература
• Жанр: Драматургия
• Год: 1977

«Внебрачная дочь» была задумана Гете как первая часть трилогии, однако написал он лишь эту пьесу. Сохранившаяся схема продолжения и отдельные заметки позволяют составить общее представление об идее трилогии. Она должна была дать обобщенное изображение страны, охваченной революцией.

«Внебрачная дочь» — трагедия о жестокости и несправедливости феодальной сословной монархии. Продолжение должно было показать, как все более усугубляющиеся несправедливости и разлад в среде правящей верхушки делают неизбежными сначала возмущение, а затем и активные действия угнетенных против власть имущих.

---

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Евгения (одна)

Мою беду не ставя ни во что,
Предсказывают мне иные беды.
Но разве беды, родине любимой
Грозящие, нам чужды? Так к моим
Насущным мукам страх перед грядущим
Прибавился, мне сердце отягчая
Заботой новой. Значит, правда то,
Что мне шептали в детстве, а потом
Мне довелось от моего отца
И, вслед за тем, от короля услышать?
Итак, в отечестве нам надо ждать
Крушенья строя. Зиждущие силы
Великой родины разобщены,
Не связаны их единившей целью,
Как было некогда, спокон веков.
Распались связи! Каждый помышляет
Лишь о себе одном. Где грозных предков
Могучий дух, который единил
Между собой враждующие силы
И исстари великому народу
Являвшийся в обличье короля,
Властителя, отца и государя?
Сей дух пропал бесследно! Нам остался
Лишь чахлый призрак власти, безуспешно
Стремящийся былое удержать.
И мне уплыть с такой тревогой в сердце
В разгар опасности, грозящей всем?
Мне упустить возможность славным предкам
Явить былой отваги образец
И устыдить гонителей моих,
Придя на помощь им в тяжелый час?
Теперь-то ты и стала мне святыней,
Земля родимая! Теперь-то я
И осознала святость наших уз!
Любую связь с отечеством моим
Отныне почитаю я священной.
Где тот великодушный человек,
Мне бескорыстно предложивший руку?
Ему-то и доверюсь я! Он будет
Хранить меня, как чистый талисман.
Не иначе вершатся чудеса
Здесь, на земле, как по наитью сердца!
Опасностей грядущих не страшусь
И слабости своей я не смущаюсь:
Я верю в благосклонную судьбу,
Ведущую меня к желанной цели!
И ежели отец мой и король
Меня отвергли в час обетованный,
Теперь они воочью убедятся,
Что уцелевшая высоких прав
Достойной оказалась в лихолетье.
Вот он идет! Его я благосклонной
Улыбкой встречу. Ищет он меня,
Чтоб попрощаться, — я останусь с ним.

ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТОЕ

Евгения. Судья. Мальчик (с красивым ларцом).

Судья

Один корабль уходит за другим
Из гавани. Боюсь, что и тебя
Окликнут вскоре. Так прими мое
Сердечное «прости» и малый дар,
Чтоб скоротать безрадостное время.
Прощай! Взываю к небу, чтоб меня
Ты в черный час не вспомнила с тоскою.

Евгения

Я с радостью приму твои дары —
Залог любви, залог твоей заботы;
Но отошли свой погребец домой.
И если чувств ко мне не изменил ты,
И если можешь сестринскою дружбой
Моей довольствоваться, я — твоя.

Судья (после недолгого молчания дает мальчику знак удалиться)

Возможно ли? В такой короткий срок
Твои ко мне переменились чувства?

Евгения

Они переменились! Но не страх
Толкнул меня тебе в объятья. Чувство
Высокое — о нем пока ни слова! —
На родине остаться мне велит.
Ну, а теперь скажи: способен ты
Безгрешной, чисто братскою любовью
Откликнуться на девичью любовь
И сестринскую преданность? Способен
Защитником мне быть? Мне предоставить
Надежный кров для безмятежной жизни?

Судья

Я все готов снести, за исключеньем
Лишь одного — утраты той, что мне
Дарована судьбой. Сочту за благо
Жить близ тебя, тобою любоваться,
Служить тебе. Пусть назначает сердце
Твое условья нашего союза.

Евгения

Тебе лишь ведомая, я должна,
Таясь от света, жить в глухом затворе.
Найдется ли усадьба у тебя,
В которой я могла бы поселиться?

Судья

Есть у меня усадебка глухая,
Но слишком ветх и непригляден дом.
Но по соседству расположен замок,
Пустующий уже который год.

Евгения

Нет, поселюсь в запущенном твоем,
Он больше к настроенью моему,
Пожалуй, подойдет. Когда ж воспряну
Я духом, будет чем заняться мне.
Как только я твоею назовусь,
Отправь меня с слугой надежным в глушь
И там на срок меня похорони,
Пока для лучшей жизни не воскресну.

Судья

Когда тебя я мог бы посетить?

Евгения

Покорно жди, пока не позову я.
Придет и этот день и, может быть,
Соединит теснее нас обоих.

Судья

Не легкий искус, что и говорить!

Евгения

Исполни обязательства свои
Передо мной. Свои я помню твердо.
Ты, руку предложив мне, посягнул
На многое и можешь пострадать,
Когда меня досрочно обнаружат.
Строжайшее молчание храни.
Кто и откуда я — о том ни слова!
И с теми, кто мне дороги, я буду
Лишь мысленно общаться. Ни письма,
Ни вестника я не пошлю туда,
Где, может быть, уж искра счастья брезжит.

Судья

Запутанное дело! Что тут скажешь?
В любви безумной наглые уста
Клянутся часто, хоть на дне души
У них дракон лежит, коварно скалясь.
Любовь лишь делом можно подтвердить.
Стремясь к тебе, я должен поступиться
Всем, даже счастьем быть с тобою? Пусть!
Какою в первый миг ты мне открылась,
Такой ты и осталась — существом,
Достойным преклонения. Я стану
Жить для тебя, служить тебе одной.
Как набожный священник день за днем
Пред божеством склоняется незримым,
Ему открывшимся в счастливый миг
Как совершенства высший образец,
Так и меня ничто не отвратит
Служить тебе, хотя бы и заочно.

Евгения

Чтоб доказать тебе, как верю я
Словам твоим и доброму лицу,
Как чувствую, какой ты человек —
Правдивый, чуткий, искренний, надежный,
Я подтвержу признанье образцом,
Едва ль не высшим, женского доверья.
Я не колеблюсь, я спешу сказать:
Веди меня сегодня ж к алтарю!

Комментарии

В автобиографических «Анналах» Гете записал под датой 1799: «Мемуары Стефании де Бурбон Конти возбудили во мне замысел «Внебрачной дочери». Ф. Шиллер первый указал Гете на появление двухтомных записок французской аристократки, вышедших в Париже в 1798 году. Мемуаристка принадлежала по крови к высшей французской знати. Она была побочной дочерью принца Конти (1734–1814), отличившегося в Семилетней войне. Он представил дочь ко двору и просил Людовика XV узаконить ее положение. Однако мать девочки, опасавшаяся за свою репутацию и положение при дворе, стала чинить этому всякие препятствия. Девочку заточили в монастырь, затем отцу было послано ложное сообщение о ее смерти. Подделав документ и выдав ее за восемнадцатилетнюю, ее усыпили и в бессознательном состоянии обвенчали с адвокатом Билле, впоследствии истязавшим свою жену, которая отказывала ему в возможности воспользоваться ее спорными привилегиями. В конце концов ей удалось бежать. Новый король, Людовик XVI, приветливо принял ее, но ничего для нее не сделал. Когда началась революция, Стефания-Луиза Бурбон-Конти продолжала безуспешно бороться за свои попранные права. Жизнь ее, полная бедствий и страданий, закончилась в 1825 году. Зная, что она жива, Гете, работая над драмой, изменил имя героини, а остальные действующие лица обозначил лишь титулами и званиями.

Работа над пьесой длилась с перерывами около трех лет. Она была закончена в первые месяцы 1803 года. 2 апреля того же года в Веймарском театре состоялась премьера. Первое печатное издание вышло в том же году.

«Внебрачная дочь» была задумана Гете как первая часть трилогии, однако написал он лишь эту пьесу. Сохранившаяся схема продолжения и отдельные заметки позволяют составить общее представление об идее трилогии. Она должна была дать обобщенное изображение страны, охваченной революцией. В «Великом Кофте» и «Гражданине генерале» события, предшествовавшие революции, и ее отголоски в Германии были освещены в комическом плане. Трилогия должна была поднять сюжет на высоту подлинной трагедии. Если «Великий Кофта» — комедия о разложении старого режима, то «Внебрачная дочь» — трагедия о жестокости и несправедливости феодальной сословной монархии. Продолжение должно было показать, как все более усугубляющиеся несправедливости и разлад в среде правящей верхушки делают неизбежными сначала возмущение, а затем и активные действия угнетенных против власть имущих. Гете интересовало отражение великого исторического события в судьбах отдельных людей. Падение старого режима должно было быть показано в пятом акте второй части, где граф, воспитательница и другие лица из аристократической среды оказываются в тюрьме. Сама Евгения переживает личную драму. Судья, с которым она соединяет судьбу в конце первой части, становится на сторону борцов против монархии, Евгения же посвящает себя защите старого порядка и его приверженцев. Об окончании трилогии судить нельзя, ибо об этом не осталось никаких записей Гете или рассказов близких ему людей. Когда в 1831 году его друг композитор К. Цельтер напомнил ему о его планах, Гете ответил: «О «Внебрачной дочери» я и думать не хочу; неужели Вы хотите, чтобы я вызвал в себе мысли о том неприятном, что с нею связано?» В другом письме Цельтеру в том же 1831 году Гете повторил признание, ранее сделанное им Шиллеру: «Я не рожден быть трагическим поэтом, ибо по природе склонен к примирению. Поэтому (так комментирует он свое давнее признание. — А. А.) чисто трагический случай, исключающий примирение, не может меня интересовать, к тому же в нашем внешне плоском мире все непримиримое кажется мне совершенно абсурдным». Но главной причиной незавершенности трилогии было, конечно, двойственное отношение Гете к французской революции.