Елена Подплутова - Нариса Карди: Жизнь на Грани

• Название: Нариса Карди: Жизнь на Грани
• Автор: Елена Подплутова
• Жанр: Фэнтези

Что ты выберешь, девочка с глазами Боли? Отомстишь и умрёшь, вернувшись в материнские объятья Смерти? Или согласишься помочь незнакомцу, даже рискуя снова и снова оказываться на Грани? Рискнёшь ли довериться ему и пойти дальше или не найдёшь в себе силы отпустить прошлое? Сможет ли он стать для тебя будущим и подарить желанную надежду? Да? Так что же ты выберешь, девочка с глазами Счастья?..

---

Этой женщине на вид было слегка за тридцать, то есть именно тот возраст, когда тело находится на пике своей формы и до потери оной ещё многие и многие годы. Я не могла сказать, что она была некрасива: густые чёрные волосы толстой косой спускались к талии, глаза цвета морской воды смотрели цепко, но в то же время по-доброму. Фигура воина, не больше и не меньше, была, как и все здесь присутствующие, исключая нас, частично облачена в кожаный доспех. Сапоги из мягкой кожи довершали образ воина-следопыта, коим она, несомненно, и являлась. Вот только не было в ней той женской мягкости и очарования, какие были, например, присущи тёте Илане, и у меня возникало ощущение какой-то её неполноценности, точнее не могу объяснить.

Даже меч, висевший у неё на левом бедре, был абсолютно не женственным. Кацбальгер — оружие Гильдии наёмников.

Увидев меня, стоящую примерно в пятнадцати метрах от дома, воительница подошла тем особым экономным и быстрым шагом, что отличает прирождённого воина (да-да, и я, и Ян, и Дар прекрасно им владели) и пристально на меня посмотрела. Я, в свою очередь, рассматривала её, прикидывая наши шансы на то, быть ли нам схваченными прямо тут или всё же смочь продолжить игру.

Шансы были равными…

— Приветствую тебя, сестра, — неожиданно мягким голосом обратилась она ко мне. — Кифара рассказала мне о твоём прибытии и о целях, поведанных тобой. Честно говоря, я была очень удивлена тем, что на материке тоже есть воительницы, я полагала, что наш остров — это единственное место в мире, где женщины могут быть свободными от мужского гнёта.

Я скупо улыбнулась.

— Ох, прошу простить мою забывчивость. Я — Лимара, предводительница всех воительниц на Качче. Чтобы тебе было понятнее, можешь величать меня королевой, как это принято на материке. Мы же не используем такой термин, он не отображает всё то, что даёт мне моё положение. Но это излишние подробности, не нужные тебе.

— Приветствую тебя, Лимара, предводительница свободных женщин — воительниц. Моё имя Нариса, и я проделала долгий путь, чтобы найти вас, — я слегка склонила голову, выражая своё почтение, но так, чтобы это не выглядело подобострастием. Я ведь тоже свободная воительница и пока ещё ей не принадлежу.

— Что ж, Нариса, мне крайне любопытна твоя история. Но, конечно, тут не место для подобного рассказа. Поэтому я приглашаю тебя в свой дом, где мы сможем получше узнать друг друга. А пока мы разговариваем, наши сестры приведут в порядок дом для гостей, который, к нашему глубокому сожалению, очень давно пустовал, и позаботятся о твоём имуществе, — Лимара кивком головы указала на Яна и Дара, всё также молчаливо стоявших позади меня.

— Я с удовольствием принимаю твоё предложение, предводительница, и надеюсь, что наш разговор доставит нам обоим много удовольствия, — напевно сказала я, не отводя взгляда от её глаз. Правильно, воительница, у меня тоже есть зубки.

Развернувшись (при этом то ли случайно, то ли специально едва не задев меня косой), Лимара направилась обратно к дому, по пути раздав пару указаний. Я последовала за ней, краем глаза наблюдая, как брата и Дара отводят куда-то в сторону. Волнуясь за них, я, тем не менее, не теряла бдительности и осторожности, особенно в отношении предводительницы.

Одна из женщин, как я поняла, находившихся на страже перед дверью дома, распахнула оною передо мною и Лимарой, и стоило нам войти, прикрыла её. Я оказалась в небольшом коридорчике, который привёл нас в просторную комнату. С большой натяжкой её можно было назвать гостиной. Пол и стены были, соответственно, устланы и увешаны шкурами животных. Посредине стоял круглый стол с домотканой скатертью, вокруг которого располагались пять стульев, тоже устланных шкурами. В дальнем углу находился небольшой шкафчик, но что было в нём, я не знала. Окна в этой комнате не было, или, по крайней мере, я его не увидела.

— Присаживайся, — предложила Лимара и сама присела на один из стульев.

Не успела я последовать её примеру, как в дом вошла ещё одна женщина, даже на первый взгляд намного старше предводительницы. Окинув меня взглядом своих карих, уже сильно выцветших (а значит, по человеческим меркам ей уже далеко за первую сотню лет) глаз, она тоже присела за стол.

— Познакомьтесь, это наша гостья с материка, Нариса, а это Хавира, наша главная и самая сильная шаманка. Я попросила её быть присутствующей при нашем разговоре, — слегка улыбаясь, сказала Лимара.

Шаманы… Так получилось, что Наставник ничего мне о них не рассказывал. Да и не надо мне это было в те месяцы, когда я готовилась к мести. Или к смерти, не исключая и такую возможность. Но как потом выяснилось, Ян тоже мало что о них знал. А всё потому, что сейчас, кроме как на Качче, шаманы нигде больше не жили. И информации о них было крайне мало, только то, что сохранилось в памяти людей.

Они не пользовались привычными для магов заклинаниями, контролем над стихиями или постоянным развитием своего дара. У каждого шамана был свой, строго определённый резервом, размер маны (магической силы), которую они могли потратить. Он был во много раз меньше того, чем мог пользоваться средний маг, но, тем не менее, раньше шаманы были серьёзными противниками.

Ян только вспомнил, что они пользуются заговорами, вызовом духов, общением с так называемой в классификации магов низшей нечистью. А ещё имеют врождённое чувство правды, что не было нам на руку. Но больше ничего конкретного брат сказать не смог.

— Приятно познакомиться, — чуть улыбнувшись, сказала я.

— Что ж, начнём, пожалуй, разговор, — наконец-то отбросила Лимара все политесы. — Как получилось, что на материке выросла воительница, да ещё и такая молодая? И что привело тебя к нам?

Взвешивая каждое, тщательно подобранное, слово, я начала рассказ:

— Мой прадед был очень удачливым охотником. В молодости он достаточно повоевал, был очень хорошим воином, но в какой-то момент устал от пролитой крови и ушёл в мирную жизнь. Женился, родил дочь, мою бабушку, и зажил жизнью зажиточного крестьянина. Всё было хорошо, и дом, и хозяйство, и дочь-красавица подрастала, да была у них с женой беда-бедовая — сына зачать никак не получалось. Не могла больше его жена детей иметь. Покручинился мужик, да и плюнул на это дело. Жену он любил, и делать сына на стороне не захотел. Зато как-то раз увидел, что дочка его к оружию интерес проявляет, и стал ей показывать, что да как в воинском деле. Мать в их занятия не вмешивалась, радовалась, что муж дома да дитю внимания уделяет. Сама она дочку к хозяйству приучала и росла девочка, взрослела да многому у отца с матерью училась.

Как я и говорила, охотник прадед был знатный. Даже в самые холодные зимы без добычи из лесу не возвращался. И дочку с собой брал, показывал, как силки и капканы ставить, как и какого зверя выслеживать, как шкурку с него снимать. Как следы после себя не оставлять, чтобы другие охотники места хлебные не находили.

Завидовали многие его удаче. Настолько, что несколько жителей их деревни, что охотой и пушниной кормились, задумали подлость. Вначале они заманили прадеда в лес рассказом о каком-то невиданном ранее звере, будто бы случайно замеченным одним из охотников. А затем подвели под хорошо замаскированный капкан и, когда тот в него попал, зарубили прадеда топорами.

Но и на этом их желание поквитаться не утихло. Вернувшись в деревню, они рассказали его жене, что на её мужа напал внезапно проснувшийся медведь и порвал в клочья, а они, мол, ничего сделать не смогли. Бедная женщина замертво упала на пол прямо под ноги вошедшей в избу дочери, за один день ставшей круглой сиротой. Не успела бабка осознать, что произошло, как те четверо, что отца её убили, прямо в отчей избе над нею и надругались. Изба их слегка на окраине деревни стояла, потому и криков её никто не слышал.

На утро, истерзанная, охрипшая от криков, она спихнула с себя одного из мучителей, уже вусмерть пьяного и спавшего мёртвым сном (да и остальные находились в таком же состоянии) и, едва переставляя ноги, стала собирать вещи. Связав всё в один узел, моя бабка попрощалась с мёртвым телом матери и ушла из деревни, напоследок перерезав четыре горла.

Её было всего двадцать лет.

Она ушла на север Леонтии, туда, где и поныне есть непроходимые чащи лесов. Помня науку отца, она построила себе сначала временное жильё, а после, через год, и хороший дом с печью. Лес давал ей защиту и прокорм, одежду и обогрев, а она старалась брать от него только то, что нужно, и ни капли больше.

Вот только вначале, через пару месяцев после ухода из родной деревни она поняла, что понесла. Как потом рассказывала мне мать, бабка хотела избавиться от ребёнка, но потом передумала и оставила его. Так родилась моя мать, и с самого рождения бабка прививала ей любовь к оружию. Кроме того, она рассказывала ей то, что сама слышала от отца: о материке, о людях и о воительницах. Вернее, то, что есть в нашем мире остров, куда женщина, желающая быть свободной от мужчин, может уйти и стать настоящим воином.