Дмитрий Липскеров - Всякий капитан - примадонна

• Название: Всякий капитан - примадонна
• Автор: Дмитрий Липскеров
• Жанр: Современная проза

Роман Дмитрия Липскерова ждали с огромным нетерпением почти три года. Каждое новое произведение в яркой библиографии этого писателя обречено стать бестселлером, и потому читателей терзал закономерный вопрос, чем же «затянет» их Липскеров на сей раз.

«Всякий капитан — примадонна» — мудрая и необычная книга, неповторимый авторский стиль которой превращает чтение в по-настоящему незабываемое занятие. Микс литературных жанров, реальных событий и фантасмагории, зыбкая условность границы между описанием реальности и фантазии, глубокие внутренние монологи, гротеск, гиперболичность, цикличность сюжета…Есть все — и даже чуть больше: это самое «чуть» поклонники интеллектуальной прозы, несомненно, оценят по достоинству. И даже привычная фраза «в этой книге каждый отыщет свое» в данном случае принимает особый смысл. Классика? Абсурд? Фантасмагория? Философия? Эзотерика? Психотерапия?

В романе и впрямь обнаруживается «всё», но в точно отмеренных пропорциях, потому-то она особенно — по-липскеровски! — гармонична и увлекательна.

---

Странно, но мороз вовсе не страшил Анцифера. По всем законам биологии он должен был давным-давно замерзнуть насмерть, ан нет, законы природы в его случае, похоже, не действовали.

Отец сказал — значит, он дойдет!

На шестой день Птичику повстречались горы. Не сомневаясь, он пошел через них, вверх-вниз, словно перелетная птица, в голове которой установлен навигатор.

За шесть дней пути Анцифер ни разу не остановился. Он не ел, не опорожнялся и не отдыхал. Шел, торопился, как будто отец назначил ему прибыть в определенный срок.

В горах Птичик повстречался с волком. Тот долго кружил вокруг человека, затем подобрался вплотную и куснул Птичика за икряную мышцу. То ли от мороза мышца стала каменной, то ли от чего-то еще, но волк только зубы обломал. Воя от боли, хищник ретировался. Птичик не обратил внимания на ногу, рваную джинсу и рану… Он пошел дальше и повстречал на тропе медведя. Подумал, что, если медведь ранит его сильнее, чем волк, трудно будет попасть в пункт назначения… Что касается самого медведя, то он человека жрать не хотел, просто встал на задние лапы и заревел, своими действиями предупреждая, что здесь прохода нет, его территория. Анцифер не воспринял предупреждения, страха не было, он направился прямо на медведя и обошел его справа, коснувшись зверя боком. У хищника от такой странности заклинило в мозгах, он опустился на четыре лапы и целых два часа топтался на месте, нюхал человечьи следы и чихал, дергая башкой…

На восьмой день перехода с Птичиком случилась неприятность. На его голову спикировала старая черная ворона, уцепилась когтями за волосы и таким образом ехала на человеке несколько километров. Потом ворона заглянула Анциферу в лицо, отразилась в его правом глазу, да и клюнула в него.

Что-то птице не понравилось во вкусе человечьего ока, ворона взлетела с головы юноши и унеслась куда-то прочь.

Маленькая капелька крови выкатилась из поврежденного глаза, но тут же застыла на коже черной ледяной крошкой. С этого момента Птичик вывернул голову вправо, чтобы смотреть на дорогу здоровым глазом. Казалось, ему было совершенно все равно, что он потерял глаз…

Словно поезд по расписанию, на десятый день Анцифер пришел в Учалинский район и, миновав районный центр ночью, наутро вышел к месторождению мансуровских гранитов.

Пройдя между огромных глыб, забравшись почти на самую вершину месторождения, он нашел то, что искал. На секунду показалось, что в его единственном глазу просветлело, но то просто рассветное солнце своим лучом отразилось.

Что делать дальше?..

Он вспомнил слова отца — «интуиция подскажет». Анцифер подумал, что за десять дней должен был устать и, увидев под огромной гранитной глыбой сухую щель, не раздумывая, втиснулся в нее. Ему стало очень хорошо. Весь организм наполнился теплом, особенно комфортно ему лежалось после выпавшего мягкого снега, укрывшего путешественника с головой.

«Наверное, я умираю», — подумал Анцифер. В его голове все смешалось, и вдруг он ощутил себя треугольным куском железа…

Еще он вспомнил мать… Запах ее…

Алину… Запах ее…

Верку… Запах ее…

Соевый Батончик… Запах его…

Образы переплывали один в другой, а потом он увидел улыбающееся лицо отца, застывшее фотографией. Мозг Анцифера перестал работать и через несколько дней превратился в мыльную субстанцию…

А затем он услышал голос:

— Проснись!

— Что?

— Проснись!

Ему показалось, что это голос отца.

— Папа! — закричал он. — Я знал, что иду к тебе! Папа! Дай мне тебя обнять, мне так тебя не хватало! Мне так нужны твои силы!.. Па-а-апа!..

В этот самый момент, встретив отца, Анцифер перестал существовать…

Он перешел на другой левел…

Глава 14

— Земля-а-а! — кричал Майки Бароне восторженно. — Мы в Антарктике-е!

Давиди, помятый лицом, выпуская табачный дым в небеса, щурил глаза на белое солнце, довольно улыбался и говорил себе под нос:

— Я обещал вам это, мальчики! Капитан Давиди Фреши — лучший капитан в мире! Я привел вас к Антарктике!.. Вот так вот, сучата…

Нестор стоял на промерзшей палубе босой и, раскинув руки навстречу холодному солнцу, кричал:

— Я сделал это!!! Да, я сделал!!!

Майки просто улыбался и плакал.

Антип не понимал радости людей, глядя на эту жутковатую ледяную пустыню, но за компанию дружелюбно подтявкивал общему настроению.

Они пришвартовались возле огромного, весом, пожалуй, тонн тридцать, айсберга и пили капитанское шампанское, вытащенное им из заначки. Чуть хмельные, они улыбались Северу и Югу, целовали друг друга и хлопали по плечам. А потом по радио связались с Большой землей, дали свои координаты, и Давиди попросил, чтобы лодку запеленговали со спутника.

— Ты ведь заплатишь за это? — был убежден капитан.

Нестор на радостях был готов на все просьбы отвечать «да», а уж за пеленгацию, за подтверждение, что он на пятнадцатиметровой лодке из Антигуа добрался до Антарктики, за то, что у него есть яйца — «они есть у меня!!!», — он рад был отдать все, что имел! Продиктовал номер кредитной карты.

А потом они сошли на лед и походили по нему. Замерзли, несмотря на теплые вещи, но все равно радость побеждала все ничего не значащие сейчас неудобства.

— Чего делать будем? — спросил Нестор, прыгая с одного тороса на другой.

Майки к его вопросу проявил живейший интерес.

Капитан задумался и проинформировал команду:

— Да ничего делать не будем! Чего тут делать?.. Переночуем, натопим воды на обратно и пойдем в Европу… Может, что-то мясное подстрелим, мяса хочется!..

Весь оставшийся день они занимались водой на дорогу к дому. Отморозили руки и вечером грелись капитанским ромом.

А когда все разошлись по каютам, Нестор вытащил спутниковый телефон и набрал ее.

— Ты в Антарктике, Строитель?

— Да, любимая!

— Ты молодец, Строитель! Я горжусь тобой!

— Я тебя люблю! — Он был переполнен этим словом и повторял его неустанно: — Люблю!

— В твоем доме все в порядке! — уверила она. — Я оказалась неплохой хозяйкой!

— Я посвящаю этот переход тебе!

— Спасибо.

— Ты ждешь меня?

— Конечно, Строитель!..

Он полночи не спал, все думал о ней как о неожиданном счастье, подаренном Господом в его сорок лет.

— Спасибо тебе, Господи! Спасибо!..

Его разбудил Давиди, тыча в плечо двустволкой:

— Вставай, там тюлени!

— Что? — спросонья не понял Нестор.

— Мясо! — злился капитан. — Нам нужно мясо!

Нестор быстро оделся.

Проснувшийся Антип трясся от возбуждения.

— Я готов, — сообщил Нестор.

— Собаку не берем!

— Почему?

— Спугнет! Запри его хорошенько!

Вышли в кубрик без Антипа. Майки, в шапке из беличьих шкурок, ждал, крепко сжимая в руках гарпун, подаренный Нестору стариком Юджином.

— Держи ружье! — протянул капитан двустволку.

— Нет, — отказался Нестор. — Я не умею стрелять. Я буду с гарпуном. Ты умеешь из этого стрелять, Майки?

Матрос кивнул, сказав, что ходит на охоту со своим дядей, и они произвели обмен.

— Я буду на подстраховке! — предупредил Нестор.

Антип задремал, ожидая возвращения людей, и приснилось ему, что он палка, летящая в человека…

Они сошли на лед и, ступая след в след, пошли навстречу солнцу.

— Они там, — шептал Давиди, показывая за айсберг. — Я слышал их!

И действительно, как только они обогнули ледяную гору, то увидели полынью величиной с небольшой бассейн, а возле нее трех небольших тюленей и одного детеныша, белька, играющего поодаль с растерзанной рыбиной.

Тут итальянцы не выдержали. Их темперамент заставил обоих выскочить на открытое место и ну палить по тюленям!.. Из двух стволов, двумя залпами!..

И расстояние было большое, и неумелыми стрелками они, видимо, были, только грохот произвели неимоверный. Взрослые тюлени бросились к полынье, отчаянно перебирая ластами, и все трое, соскользнув в ледяную черную воду, вмиг исчезли. Впрочем, одно животное, самое маленькое, нерпа, вынырнуло на поверхность и стало кричать, призывая запоздавшего детеныша к воде. Белек неуклюже пополз на зов матери, сливаясь белым пухом со льдом, лишь черные, как угли, глаза выдавали его.

— Бросай гарпун! — заорал Давиди Нестору. — Бросай!!!

И Майки, охваченный первобытным азартом охотника, орал во всю глотку:

— Уйдет!!! Бросай!!!

Нестор повинуясь общему призыву, сам трясущийся от адреналина, взял гарпун в правую руку, отвел ее за спину, напряг мышцы плеча и метнул антикварное оружие что было сил.

И время остановилось.

Game over!

— Кем ты себя чувствуешь? — спросил гранит.

— Собакой… Джек-рассел-терьером…

— А сейчас?

— Я чувствую себя острием гарпуна… Я лечу…

Я — собака джек-рассел-терьер, лечу и чувствую себя древком копья…