Георг Вильгельм Фридрих Гегель - Учение о бытии

• Название: Учение о бытии
• Автор: Георг Вильгельм Фридрих Гегель
• Издательство: Типография М.М. Стасюлевича
• Жанр: Философия
• Год: 1916

К 200-летию «Науки логики» Г.В.Ф. Гегеля (1812–2012)

Первый перевод «Науки логики» на русский язык выполнил Николай Григорьевич Дебольский (1842–1918). Этот перевод издавался дважды:

1916 г.: Петроград, Типография М.М. Стасюлевича (в 3-х томах — по числу книг в произведении);

1929 г.: Москва, Издание профкома слушателей института красной профессуры, Перепечатано на правах рукописи (в 2-х томах — по числу частей в произведении).

Издание 1929 г. в новой орфографии полностью воспроизводит текст издания 1916 г., включая разбивку текста на страницы и их нумерацию (поэтому в первом томе второго издания имеется двойная пагинация — своя на каждую книгу). Единственным содержательным отличием двух изданий является текст предисловий в первом томе:

1916 г.: Предисловие к русскому переводу, стр. VII–XXII;

1929 г.: От издательства, стр. VII–XI.

В переводе Н.Г. Дебольского встречаются устаревшие на сегодня слова, формы слов и обороты речи.

Особенности электронного издания:

1. Состоит из трех файлов — по числу книг в произведении. В первом файле приводятся предисловия обоих изданий. В третьем файле не приводится алфавитный указатель ко всему произведению (стр. 219–222 бумажного издания).

2. Текст печатается с пагинацией, номер страницы указывается в ее начале нижним индексом в фигурных скобках.

3. Весь текст приводится в современной орфографии (например, в отличие от издания 1929 г. используется твердый знак «ъ» вместо апострофа «’»). Слово «Бог» и относящиеся к нему местоимения (напр., «Он») пишутся с большой буквы. Ударение над русской буквой о передается с помощью буквы европейского алфавита ó.

4. Немецкие слова и выражения приводятся в старой орфографии печатных изданий (напр., «Seyn»).

5. Разрядка текста заменена курсивом (курсив, используемый в бумажных изданиях крайне редко, сохранен).

6. Формулы с дробями приведены к линейному виду. В качестве знака умножения используется звездочка (*).

7. Греческие слова и выражения приводятся без диакритических знаков.

8. Проверка выбранного шрифта: греческая альфа (α), буквы немецкого алфавита (äöüß).

---

Бессилие восторжествовать над качественною противоположностью конечного и бесконечного и постичь идею истинной воли, субстанциальной свободы, ищет прибежища в величине, дабы употребить ее, как посредницу, так как она есть снятое качественное, ставшее безразличным различение. Но так как оба члена противоположности, как качественно различные, продолжают лежать в его основании, то вследствие того, что они взаимно относятся, как определенные количества, каждое из них, напротив, полагается, как безразличное относительно этого изменения. Природа определяется посредством я, чувственность посредством воли к добру, производимое в них таким образом изменение есть лишь количественное различие, такое, которое оставляет их тем же, чем они были.

В более отвлеченном изложении кантовой философии или по крайней мере ее принципов, именно в Наукословии Фихте, бесконечный прогресс также составляет и основание, и результат. За первым основоначалом этого изложения, я=я, следует второе независимое от него противоположение не-я; отношение между ними сейчас же принимается, как количественное различие, не-я отчасти определяется, отчасти не определяется через я. Не-я продолжается таким образом непрерывно в свое инобытие так, что оно в своем инобытии остается противоположным, как нечто неснятое. Поэтому после того, как заключающиеся тут противоречия развиты в систему, конечный результат оказывается тем же отношением, каким было {151}и начало; не-я остается бесконечным отталкиванием, безусловно другим; последнее взаимное отношение его и я есть бесконечный прогресс, стремление и порыв (Sehnsucht und Streben), то же самое противоречие, с которого начали. Так как количественное есть определенность, положенная, как снятая, то думают многое или даже все выиграть для единства абсолютного, для единой субстанциальности, уменьшая противоположность вообще до количественного различия. Всякая противоположность только количественная — таковое было в течение некоторого времени одно из главных положений новой философии; противоположные определения имеют одну и ту же сущность, одно и то же содержание, они суть реальные стороны противоположности, поскольку каждая из них имеет в себе оба противоположных определения, оба фактора, только на одной стороне преобладает один фактор, на другой — другой, на одной стороне один из факторов, материя или деятельность, даны в большем количестве или в сильнейшей степени, чем на другой. Но напротив, поскольку предположены различные материи или деятельности, количественное различение подтверждает и заканчивает их внешность и безразличие одних относительно других и отсутствие их единства. Различение безусловного единства должно быть только качественным; количественное есть, правда, снятая непосредственная определенность, но есть лишь неполное, лишь первое отрицание, а не бесконечное отрицание, не отрицание отрицания. Поскольку бытие и мышление представляются, как количественные определения абсолютной субстанции, они, как определенные количества, напр., в подчиненной области, как углерод, азот и т. д., вполне внешни и безотносительны. Только третье, внешняя рефлексия, отвлекает от их различия и познает их внутреннее, сущее лишь в себе, а не для себя также, единство. Это единство тем самым в действительности представляется, как первое непосредственное или только как бытие, которое остается равным само себе в своем количественном различии, но не полагает себя равным себе через себя само; поэтому оно не понимается, как отрицание отрицания, как бесконечное единство. Лишь в качественной противоположности проявляется положенная бесконечность, бытие для себя, и само количественное определение переходит, как сейчас будет выяснено ближе, в качественное.

Примечание 2-е. Было упомянуто выше, что кантовы антиномии суть изложения противоположности конечного и бесконечного в конкретном виде, на специальной основе представления. Рассмотренная там антиномия содержит противоположность качественной конечности и бесконечности. В другой, в первой из четырех космологических антиномий рассматривается более количественная граница в ее противоположности. Я хочу поэтому привести здесь исследование этой антиномии.

Она касается ограниченности или безграничности мира во времени и пространстве. Можно бы было в равной мере рассматривать это противоречие и в отношении самых времени и пространства, так как, признаются ли время и пространство за отношения самих вещей или же лишь {152}за формы представления, от этого ничто не изменяется по отношению к противоречивости в них ограниченности или безграничности.

Ближайшее изложение этой антиномии сейчас же обнаруживает, что оба ее положения, а также их доказательства, которые так же, как и выше рассмотренные, ведутся апагогически, сводятся лишь к двум простым противоположным заявлениям: граница существует, и должно перейти за границу.

Тезис таков:

«Мир имеет начало во времени и по пространству также заключен в границы».

Одна часть доказательства, касающаяся времени, исходит от противоположного предположения:

«если мир не имеет начала во времени, то до каждого данного момента времени протекла вечность и следовательно прошел бесконечный ряд последовательных состояний вещей в мире. Но бесконечность некоторого ряда именно в том и состоит, что он никогда не может быть закончен чрез последовательный синтез. Поэтому бесконечный протекший мировой ряд невозможен, стало быть, начало мира есть необходимое условие его существования; чтó и требовалось доказать».

Другая часть доказательства, касающаяся пространства, сводится к времени. Соединение частей бесконечного по пространству мира требует бесконечного времени, которое должно быть представляемо, как истекшее, поскольку мир в пространстве представляется, не как становящееся, а как законченное данное. Ho o времени в первой части доказательства показано, что признавать бесконечное время протекшим невозможно.

Но сейчас же усматривается, что нет надобности в апагогическом ходе доказательства или даже вообще в доказательстве, так как в нем самом непосредственно уже принимается за основание то, чтó должно быть доказано. А именно, принимается некоторый или любой данный момент времени, до которого будто бы протекла вечность (вечность имеет здесь лишь маловажное значение ложно бесконечного времени). Но данный момент времени есть не что иное как определенная во времени граница.

Поэтому доказательство предполагает некоторую границу времени, как действительную, т. е. именно то, что должно быть доказано. Ибо тезис состоит в том, что мир имеет начало во времени.

Различение состоит здесь лишь в том, что принятая граница времени есть теперь, как конец прошедшего, а доказуемое есть теперь, как начало будущего. Но это различие несущественно. Теперь принимается, как момент, в который протек бесконечный ряд следующих одно за другим состояний мира, стало быть, как конец, как качественная граница. Но если рассматривать это теперь, лишь как количественную границу, которая имеет характер текучий, и за которую не только совершается переход, но которая только и состоит в таком переходе за себя, то бесконечный временной ряд не протек до нее, но продолжает течь, и следовательно рассуждение {153}доказательства отпадает. В противоположность тому момент времени принят, как качественная граница для прошедшего, но при этом он есть также начало для будущего — ибо сам по себе каждый момент времени есть отношение между прошлым и будущим, — равным образом он есть абсолютное, т. е. отвлеченное начало для последнего, т. е. то, что должно быть доказано. Дело нисколько не изменяется от того, что до будущего и до этого его начала уже протекло прошедшее; поскольку сказанный момент времени есть качественная граница, — а признание ее за качественную предполагается ее определением, как законченной протекшей, следовательно не продолжающейся, — то время в нем прерывается, а равно и это прошедшее без отношения к тому времени, которое может быть названо будущим лишь в отношении к этому прошедшему, и следовательно без такого отношения есть лишь время вообще, имеющее абсолютное начало. Но если бы оно (как это и есть) находилось через теперь, через данный момент в некотором отношении к прошедшему, т. е. если бы оно тем самым было определено, как будущее, то этот момент с другой стороны не был бы границею, бесконечный временной ряд продолжался бы в том, что называется будущим и не был, как это предположено, законченным.