Натали Крински - Девушки начинают и выигрывают

• Название: Девушки начинают и выигрывают
• Автор: Натали Крински
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-038198-0

Сенсация!

Первая секс-колонка в студенческой газете самого престижного университета Америки — Йеля!

Хлоя Каррингтон, ведущая колонки, молниеносно становится звездой местного значения!

А все потому, что без стеснения выкладывает читателям все подробности своей личной жизни. Она рассказывает об удачных и неудачных свиданиях, о рискованных прогулках по «злачным местам» кампуса, о разудалых попойках в местном клубе и даже о вечеринке под интригующим названием «Экзотическая эротика»!

Вот уж правда — живут студенты весело от сессии до сессии!

И только одного нет в жизни Хлои — любимого. Единственного и настоящего.

А где его искать?

Выбор есть всегда и везде. Даже в Йеле!

---

Сколько-то лет спустя, когда я уже находилась не на полу в комнате Элисон, я осознала, что, какими бы успешными ни были тренировки, они не подготавливают к критическому моменту — практике минета. Давайте будем откровенны: когда это морковка в салат-баре эякулировала в вашу сторону?

Выплевывать или не выплевывать? Вот в чем вопрос.

Я активная сторонница проглатывания. (Вот это да! Моя популярность у мужской части населения только что подскочила до небес.) Я считаю, что проглатывать — все равно что принимать сироп от кашля. Да, поначалу немного противно, но со временем привыкаешь.

К своему удивлению, я выяснила, что восемь из десяти йельцев согласились со мной в этом вопросе. Особенно представители мужского пола. Они отвечали, что их вообще нечего об этом спрашивать. Тут и вопроса-то нет. Глотать, и дело с концом, говорили все они. Некоторые даже думали, что проглотить — это честь (клянусь).

— Наши тела весь день трудились, чтобы выработать эту субстанцию, — сказал слушатель подготовительных курсов при медицинском колледже. — Вы получаете отличные питательные вещества, то есть я хочу сказать, что мы отдаем вам самое лучшее, что у нас есть, и самое яркое.

Ты прав. У тебя сперма суперзвезды.

У одного из поклонников минета я поинтересовалась вопросом калорийности. По секрету: меня всегда заботил данный вопрос. Если я сижу на диете, не хочется терять очки из-за своей внеурочной деятельности. Рассеивая мою тревогу, он попросил меня развенчать миф о необычайном количестве калорий, содержащихся в каждой порции. На самом деле на выходе на удивление мало калорий, а вот витамина Е, который так необходим для кожи, — через край. Какое облегчение!

Несмотря на мое личное мнение по данному вопросу, многие по-прежнему предпочитают выплевывать. Следовательно, нужно всесторонне обсудить данный аспект.

Выплевывание, как я обнаружила, — довольно сложная операция. Она требует некоторых аксессуаров: чашки, полотенца и салфетки, которой можно было бы вытереть рот. Эти предметы образуют то, что можно назвать набором для выплевывания. Его можно легко подготовить, если вы знаете, что это может произойти. Однако что делать, если ситуация не запланирована? Не всегда можно найти данные предметы в короткий срок. Я сильно сомневаюсь, что любой набор для выплевывания войдет в дамскую сумочку. В дамскую сумочку, придуманную специально для ношения в ней помады, денег, сотового телефона и ключей, не войдет банное полотенце и некая посудина… в нее и упаковку жвачки-то не всунешь.

Помимо вопросов удобства, вкуса и содержания калорий в разговорах с предпочитающими выплевывать всплыли два весьма интересных обстоятельства.

Первое — такие вещи, как внимание и нежность.

— Если он заставляет тебя глотать, значит, он не любит тебя и не уважает.

Все это, конечно, хорошо и замечательно, но скажите честно, когда вы в последний раз спали с тем, кто вас уважал, не говоря уже о том, чтобы любил? В школе?

Моя близкая подруга утверждала: — Я выплевываю, потому что, когда бы я ни глотала, оно вылезает у меня через нос. Ты можешь об этом упомянуть? Готова поспорить, не одна я сталкиваюсь с этой проблемой.

Вообще-то, как мне ни неприятно это говорить, милая, — одна.

Поскольку это последняя колонка в текущем семестре, я бы хотела пожелать всем удачи на экзаменах и очень счастливых каникул. Что бы вы ни выбрали — выплюнуть или проглотить в эти каникулы, желаю вам веселых и ярких праздников, и белого всем вам Рождества.

8

— Ее сейчас нет, — слышу я голос Бонни из другой комнаты. — Передать ей что-нибудь?

Пауза — человек на том конце провода отвечает.

— Нет, этого я ей ни за что не передам. Вы ненормальный, больной. Вы это знаете?

Снова пауза.

— Вы этого не знаете? Что ж, я та-а-ак рада, что мне выпала честь сообщить вам… Вам нужно определение понятия «выпала честь»? О-о! Больше не звоните сюда! Шизик! — восклицает она, уже бросив трубку, и возвращается в гостиную, где плюхается на бугристый коричневый диван, который мы купили в «Армии спасения» на первом курсе. Наша гостиная полностью обставлена коллекционной мебелью от «Ле коллексьон сальвасьон» [29]. От нее так и несет шиком примерно 1977 года. Сколько всего оставило на нем свой след! Подготовка к экзаменам. Блевотина. Слезы. Секс. Если бы этот диван мог говорить, он бы сказал: «Отмойте меня».

Бонни откидывает назад голову, отчего ее длинные светлые волосы свешиваются со спинки дивана. Волосы — это лучшее в ее внешности. У меня же лучшее — моя индивидуальность и, согласно последним двенадцати телефонным звонкам, поступившим к нам сегодня, то, что я «активная сторонница проглатывания». Я сказала, не они.

— Кто это был? — осторожно спрашиваю я, не желая услышать ответ.

— Дьявол, — с серьезным лицом отвечает Бонни.

— Бонни, — подвываю я, как можно сильнее растягивая гласные в ее имени, чтобы подчеркнуть свое неудовольствие.

— Я говорила тебе, чтобы ты не писала на эту дурацкую тему, — говорит она, искоса на меня поглядывая.

— Нет, не говорила.

— Говорила.

— НЕТ, НЕ ГОВОРИЛА! — ору я.

— Нечего кричать, — произносит Бонни, — и вообще — вспомни, я сказала, что скорее возьму в рот мясо от бешеных коров.

— Да, но ты не сказала, что мне не стоит об этом писать.

— Хлоя, некоторые вещи не стоит выставлять на всеобщее обозрение. И эта — одна из них.

— И что же это?

— То.

— Что?

— Минет, — почти шепчет она, словно миссис Джонсон в любую секунду может ворваться в нашу комнату и прочитать проповедь о том, что занятие оральным сексом ведет прямиком в ад.

— Бонни, честно, сейчас не время читать мне лекции.

— Знаю, — тихо отвечает она. — Извини. Мне просто нехорошо от всех этих звонков…

— Я думала, что колонка получилась смешной. Несколько рискованной, но все равно смешной.

— Ты всегда думаешь, что это смешно. Потому об этом и пишешь.

— Не всегда. А она была? Смешной, я имею в виду.

— Да.

— Ты смеялась? Вслух?

— Три раза, — с улыбкой отвечает она, — и всем, с кем я говорила, она понравилась.

— Да, потому что всем твоим знакомым двадцать один год.

— Ну, не всем, кому двадцать один, так уж и понравилось.

— Поподробнее.

— Йельские «Студенты за Христа» не в восторге. И те, кто работает в «Йельском консерваторе».

— Потрясающая новость, Шерлок. Что еще в твоих обширных секретных томах?

Бонни лишь бросает на меня сердитый взгляд.

По-видимому, колонка о минете привлекла внимание всех извращенцев по эту сторону от Гарварда. К сведению, Йель расположен к западу от Гарварда. К западу от Гарварда живет очень много людей — от Бостона до Калифорнии, — поэтому Бонни и приходится последние две недели без конца отвечать на звонки. Мы узнали, что республиканцы правого крыла минет не любят. Равно как и те, кому за семьдесят семь и у кого есть дети. Точка.

— Вообще-то есть еще кое-что, — говорит Бонни.

— Да?

— Вероника сообщает, что она еще больший знаток оральной сферы, чем ты.

— Ты можешь просто сказать — «минета»? Попробуй.

— Минета, — ворчливо повторяет она.

— Поверь мне, дорогая, я позволю ей получить этот титул. Какие могут быть возражения. Кстати она, вероятно, права.

— Для нее это все равно что леденец пососать, — бормочет Бонни в редкую минуту моральной слабости.

— Бонни, — предостерегаю я.

— Эта девица отправится в ад бандеролью, — снова бормочет она.

— Успокойтесь, мистер Роджер, это же ваша соседка. А поскольку мы затронули эту тему, напомни-ка мне еще раз, почему ты так не любишь Веронику.

— Сколько у тебя времени?

— Серьезно, Бонс, ведь это ты постоянно говоришь мне, что я слишком пристрастна.

— Так и есть.

— Я соглашусь, но что не так с Вероникой?

— Она злая. И эгоистичная, и наглая, и потаскуха, и недобрая, и избалованная, и…

— Ладно, ладно, я поняла. Извини, что спросила. Снова звонит телефон.

— Ответишь? — спрашиваю я у Бонни со сладкой улыбкой.

— В последний раз, — говорит она и бежит в другую комнату, где оставила трубку.

Через две секунды она возвращается, протягивая мне трубку.

— Это твой папа.

— Привет, папочка! — восклицаю я, на удивление обрадовавшись звонку mi padre[30]. Но не бойтесь, это чувство вскоре исчезнет.

— Хлоя, — сурово начинает он, — нам надо поговорить.

Это всегда дурной знак. Разговоры — это плохо. Разговоры с бойфрендами. Разговоры с преподавателями. Разговоры с родителями.

Я слышу, как на том конце кричит моя мать:

— Дай мне с ней поговорить!

— Успокойся, Чанна, — говорит он.

— Ты слишком спокоен! — верещит она.

Когда он наконец возвращается к телефону, то сообщает, что молодые аналитики из его банка здорово веселились всю эту неделю.