Константин Кривчиков - Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]

• Название: Поцелуй королевы. Кн. 1-3[СИ]
• Автор: Константин Кривчиков
• Жанр: Фэнтези

Молодая женщина-ученый, испанка с русскими корнями, София, получает доступ к документам, переворачивающим все сложившиеся представления об истории человечества. За Софией начинают охоту зловещие клозы — потомки загадочных хронотов. В жестокую схватку за обладание важнейшей информацией, опровергающей фундаментальные библейские мифы, вступают и тайные организации клерикалов, готовых на любое преступление.

Постепенно София понимает, что дальнейшие исследования могут привести к непредсказуемым и пагубным последствиям. Но маховик трагических событий уже запущен. Сама София оказывается на краю гибели и, кажется, что выхода нет…

---

Выяснилось, что моледа, покинув тело, тем самым освободила из-под контроля сознание бывшего хозяина тела, то есть Сифара, командира корабля. Он почти ничего не помнил из того, что случилось за те тридцать лет, пока его мозгом управляло сознание Яхаве. В мозгу Сифара сохранились лишь какие-то разрозненные воспоминания, которые Сифар ощущал, как сновиденья. Адамат и Евона изложили ему наскоро придуманную версию: будто бы Сифар подхватил на Радуе непонятную инфекцию, в результате чего едва не потерял полностью память. Сифар отказывался верить.

— Это бред. Тридцать лет прошло, а я ничего не помню?

Его вывели из корабля наружу. При виде первозданной природы Сифар едва снова не потерял сознание от ярких впечатлений и ощущений: на Планете почти вся природа давно была уничтожена, люди жили под специальным Куполом и дышали кондиционированным воздухом. Несколько часов Сифар бродил вокруг корабля, что-то бормоча под нос. Он явно находился не в себе. А потом у Сифара начался приступ лихорадки, и Евона отвела его в карантинный блок, где несчастный провел в полубреду несколько дней.

Что касается Явала (так Адамат-Яхаве решил назвать дикаря, в чье тело переместили моледу из тела Сифара), то поначалу он чувствовал себя в новой "шкуре" не очень уютно, особенно, когда смотрелся в зеркало на корабле. Но освоился быстро. У "перемещения" имелось очень важное преимущество — получив новое сознание, "тело" сохраняло все старые, ранее полученные, навыки. Сознанию "пришельца-клоза" надо было только научиться этим новым "телом" управлять, не только контролируя сознание предыдущего хозяина, но и одновременно давая ему определенную свободу. Свободу на уровне ранее приобретенных инстинктов, привычек и навыков.

Вскоре выяснилось, что дикарь, в которого моледа переселилась из Сифара, умеет превосходно изготавливать всевозможные рыболовецкие снасти и ловить рыбу. А еще он с удовольствием употреблял в пищу различную мелкую живность, в изобилии шнырявшую по берегу, вроде жуков и тараканов. Точно также себя вели и бихроны-дикари. Те самые, которых Адамат и Евона создали по своему подобию еще на околоземной орбите, во время первых экспериментов по транспортировке моледы в тела дикарей.

Однажды, уже после посадки корабля на Радую, Адамат и его дикарь-бихрон, названный Азазом, стояли и разговаривали возле дерева. Неожиданно Азаз схватил с ветки жирную гусеницу и ловко закинул ее в рот. Адамата чуть не вытошнило.

— Ты чего? — с удивлением спросил Азаз, после того, как, не тратя время на разжевывание, проглотил добычу.

Адамат поднял указательный палец и, оправившись от шока, выдавил:

— Ты… сейчас… гусеницу съел.

Лицо Азаза вытянулось. Он осторожно приложил ладонь ко рту, пытаясь обнаружить следы трапезы, но на губах ничего не осталось.

— Шутишь?

— Да нет же, какие шутки! Схватил и тут же проглотил.

— Я не заметил, — растерянно проговорил Азаз. — Правда, не заметил. Как-то само собой получилось. Машинально.

Но склонностью к экзотической пище особенности клонов-дикарей не ограничивались. И Азаз, и Лили (дикарка, бихрон Евоны), и Явал не хотели умываться и чистить зубы. Нет, своим клонированным сознанием они понимали, что гигиену надо соблюдать. Но никакой потребности в исполнении данных процедур не испытывали.

— У них нет ощущения грязи, — поняла Евона после долгого разговора с Лили. — Сознанием, через зрение, они видят, что, например, рука грязная, но тактильно, через ощущения, не воспринимают это, как какое-то неудобство. И на запахи совсем по-другому реагируют. Ты знаешь, Адамат, нам трудно будет жить вместе.

— Я уже думал об этом. Нам нужно что-то предпринять, найти и выработать общую для всех модель поведения. Иначе начнется хаос.

Адамат пытался держаться бодро, но обмануть Евону даже не пытался. Она не только была очень умна и проницательна, но и прекрасно изучила все нюансы характера Адамата за тридцать лет почти непрерывного общения. Тем более, что все мужчины в экспедиции к концу полета превратились в клонов сознания одного и того же человека — Яхаве, и вели себя во многом одинаково. Вот и сейчас Евона чувствовала, что Адамат растерян. Но в то же время она знала, что он никогда не сдастся и не отступит перед препятствием — слишком много хронот Яхаве поставил на карту.

— Ты уже знаешь, что делать?

— Пока еще нет. Но я обязательно придумаю.

Именно после этого разговора с Евоной Адамат принял решение о посадке на Радую. Многократно побывав во всяких переделках, он понимал, что неразрешенная дилемма создает опасные иллюзии и ослабляет волю. Пока у членов экспедиции теплилась надежда вернуться на Планету, они сомневались и колебались. Совершив посадку, они отрезали себе путь к отступлению и могли теперь двигаться лишь вперед.

Но сам вектор движения еще только предстояло определить. Ситуация, в которой оказались колонисты, напоминала задачу со многими неизвестными. И это неизвестное постоянно множилось в силу того, что никто не представлял до конца механизм функционирования моледы. Случай с Сифаром, к которому вдруг вернулось "родное" сознание, поставил Адамата в тупик. Он догадывался, что совершил какой-то промах, но еще не понимал, в чем этот промах заключался.

— Может, лучше Сифара убить? — спросил он у Евоны. — Я боюсь, как бы он чего не натворил. Мы ведь тут вокруг все свои, а он — чужой.

Евона замялась:

— Я бы подождала. Нет, мне не жалко… Но хотелось бы его толком обследовать, изучить все последствия. Нам этот опыт наверняка пригодится. Ведь тела остальных членов экспедиции тоже изнашиваются, и со временем потребуется проводить новые трансформации.

— Ладно, — согласился Адамат. — Изучить действительно не мешает. Но надо быть внимательными и осторожными.

Евона зашла в карантинный отсек, где находился Сифар. При виде медсестры он сел на койке, опустив ноги на пол, но ничего не сказал. Только угрюмо смотрел в сторону.

— Здравствуй, Сифар. Как ты себя чувствуешь?

Сифар зябко повел плечами, ответил после длинной паузы:

— Лихорадит немного.

— На улице очень тепло. Может, тебе немного погулять на свежем воздухе? Тут совсем рядом есть финиковая роща. Представляешь? Натуральная финиковая роща. Я такое лишь в старом кино видела.

Сифар внимательно рассматривал свою ладонь.

— Ты не хочешь со мной разговаривать?

— А кто ты такая? — все с тем же угрюмым видом, не глядя на Евону, хрипло спросил Сифар.

— Я? — Евона растерялась. — Ты забыл, кто я? Мы же тебе рассказывали…

— Нет, я не забыл. Я хочу понять, что случилось с моей памятью.

— Ты заболел. Такое иногда бывает при осложнениях — отказывают некоторые отделы мозга. К тому же, ты уже не молод…

— Хочешь сказать, что я склеротик? Взял и забыл почти тридцать лет своей жизни? Но тогда почему эта болезнь затронула не только меня?

— Что ты имеешь в виду?

— Я разговаривал с Сарой. Очень странно. Ты рассуждаешь почти так же, как она. Она тоже предлагала мне сходить в финиковую рощу.

Евона снисходительно улыбнулась:

— Чего в этом удивительного? Эта роща на всех произвела впечатление. Ведь на Планете давно все вырубили, только на цифрографиях и увидишь.

— Вот-вот. И Сара говорила про кино и цифрографии. Но при этом она ничего не помнит про то, что когда-то была моей любовницей.

— Что?!

— Ты не знала? Наша связь длилась несколько лет, когда мы летали вместе на Аратекс. Мы даже собирались пожениться после возвращения, но как раз на Аратексе, в баре, познакомились с Каником. Он летал сменным механиком на "грузовике", подхватил какую-то гадость и угодил на Аратексе в карантин. И не знал, как оттуда выбраться. Я его взял в экипаж. А он потом отбил у меня Сару… Но дело не в этом. Я не понимаю, почему Сара все забыла. Она не помнит и то, как с Каником познакомилась в баре. Тебе все это не кажется странным?

Евона снова улыбнулась, но улыбка больше походила на гримасу. Она пыталась скрыть растерянность. Умный, опытный и наблюдательный Сифар, один из лучших астронавтов Планеты, обратил внимание на закономерность в поведении клонов, которую успел заметить еще Никос. Когда моледа, попав в новое "тело", брала под контроль сознание носителя, она блокировала всю долгосрочную память. Тем самым, как полагал Никос, моледа предотвращала "смешение" сознания, способное свести клона с ума. Она подключала к сознанию клона (хронота, бихрона или клоза) лишь оперативную память нового носителя. Информации, содержащейся там, вполне хватало для того, чтобы клон мог сойти за другого человека, не вызывая подозрения. Хотя бы на первых порах, пока не освоится в новом теле и в непривычной обстановке.

Именно поэтому Сара, бихрон Евоны, ничего не помнила о событиях, которые происходили с ней значительно раньше. Очевидно, лет за пять, а то и больше, до "пересадки" сознания.