Джена Шоуолтер - Самый темный секрет

• Название: Самый темный секрет
• Автор: Джена Шоуолтер
• Жанр: Любовно-фантастические романы

Амун - Хранитель демона Секретов - может управлять самыми темными мыслями всех, кто находится рядом. Ради безопасности тех, кто ему дорого, этот бессмертный воин был закован и посажен под замок, и лишь смерть была его единственной надеждой на спасение – пока он не встретил Хайди. Она такая же узница, как и он сам, но ее красота и скрытая уязвимость оказались серьезным испытанием для преданности Амуна.

Хайди – охотница на демонов, с молоком матери впитавшая ненависть к таким, как Амун. Но как она может ненавидеть человека, чьи прикосновения уносят ее на небеса? Чтобы спасти его, она должна отдать тело и душу, и встретиться лицом к лицу с яростью могущественного противника, поклявшегося уничтожить ее.

---

Страйдер моргнул, фокусируя взгляд. Он сильно дрожал, покрытый потом, с ладоней текла кровь из-за того, что он выхватил кинжалы. Всё ещё сжимал их. Только он сжимал их лезвия, впивающиеся сквозь сухожилия в кости. Боль была резкой, но стала терпимой, как только он разжал пальцы, и оружие ударилось о пол.

Один из ангелов стоял позади него, другой перед ним.

Они светились изнутри, словно два солнца после долгого затмения, он боролся за каждый вздох, заставляя втянуть глоток воздуха, затем второй. Слава богам. Нет серы, нет пепла. Только запах любимой - и такой ненавистной - утренней росы. Ненавистной, потому что с таким ярким и ясным ароматом, реальность приобрела столь яркие краски.

Это то, что Амуну пришлось пережить?

Страйдер лишь слегка прикоснулся, лишь раз попробовал, а его друг страдал от мрака и разрывающих душу желаний каждый день, каждую ночь. Никто не смог бы остаться в здравом уме, постоянно борясь с этим злом. Даже Амун.

- Воин? - Спросил ангел перед ним.

- Я это снова я, - прохрипел он. Ложь. Он никогда не сможет стать прежним.

Он посмотрел через плечо ангела и увидел Торина. Они разделили это чудовищное знание прежде, чем он снова вернул своё внимание к ангелу и текущей проблеме.

- Какого дьявола вы просто стоите здесь? Прикуйте его кто-нибудь. Он же рвёт себя на части. - Горло Страйдера было грубым, перемалывая слова в битое стекло. - И вашу мать, поставьте ему капельницу. Ему нужно питание. Лекарства.

Два ангела переглянулись такими же взглядами как он сам чуть ранее с Торином, только их излучали знания, достигнутые путём сражений и страданий, прежде чем один вернулся на свой пост в холл, а второй вернулся на свой пост в комнату Амуна.

Тот, что был в холле, сказал:

- Он уже был под капельницей. Вообще-то уже несколько раз. Они не держатся долго. Иглы всегда выходят наружу, с его помощью или без неё. Цепи, как бы то ни было, мы можем устроить. И прежде, чем ты спросишь, мы моем его и заботимся о нём, можешь не сомневаться. Мы чистим ему зубы. Мы купаем его. Мы промываем его раны. Мы насильно кормим его. О нём заботятся всеми возможными способами.

- То, что вы делаете не достаточно, - сказал Страйдер.

- Мы готовы выслушать любые твои идеи.

Конечно, он ничего не мог на это ответить. Он снова был в состоянии управлять своими мыслями, но, как и сказал Торин, потребность в убийствах, желание причинить боль невинным, не исчезла полностью. Это всё ещё было здесь, словно пленка слизи на его коже.

У него было чувство, что он никогда не будет в состоянии почувствовать себя чистым, даже если снимет всю свою плоть слой за слоем.

Как Амун сможет пережить это?

Глава 2

В краткие моменты просветления Амун вспоминал кто он, кем был и каким монстром стал. Он жаждал истинной смерти как благословения, но никто не проявил бы подобного милосердия, нанеся последний удар. И не важно как сильно он старался - а он, ох, и правда старался - он не смог причинить достаточного урона своему телу.

Так что он боролся, пытаясь избавиться от тёмных образов и отвратительных позывов, постоянно атакующих его, и в то же время удержать их внутри. Невозможная задача, в которой он скоро потерпит поражение. Он знал это. Их было слишком много, они были слишком сильны, и они уже выжгли дотла его бессмертную душу - единственное, что всё ещё связывало их с его волей.

Не то чтобы он вообще когда-либо контролировал их.

И всё же он будет бороться каждой частичкой своего существа. До самого конца. Потому что когда эти образы и желания, этих демонов, вырвутся к ничего не ожидающим людям...

Легкая дрожь пробежала по его телу. Он знал, что может произойти, потому что мог видеть картины разрушений в своих мыслях. Он мог почувствовать их сладкий вкус у себя во рту.

Сладкий... да…

И тогда моменты просветления рассеивались, словно туман. Множество картин проносились у него в голове, скопления воспоминаний, и он уже не знал, какие из них принадлежат ему, а какие демонам - или их жертвам. Избиения.

Изнасилования. Убийства. Он восторгался каждым из них. Боль.

Раны. Смерть. Парализующий ужас перед лицом смерти.

В этот момент он чувствовал только огонь, тлеющий вокруг него, плавящий кожу, сжигающий горло. Тысячи жалящих насекомых, пожирающих его, проникающих в вены, терзали его. Запах гнили наполнял его ноздри, проникали в каждую клетку его тела.

Мертвые тела лежали вокруг него, на нём, он был скован ими, похоронен под ними, внезапно понял он. Он в ловушке, он задыхался...

"Помогите!" - закричал он мысленно. - "Кто-нибудь помогите мне!" Но никто не пришёл. Проходили часы, возможно дни. Его неистовое сопротивление сходило на нет, он мог только кусать губы в кровь. Он хотел пить. О, боги, как же он хотел пить. Ему нужно было что-нибудь, что угодно, чтобы смыть привкус пепла изо рта.

"Пожалуйста! Помогите!"

Все ещё никто не приходил. Это было его наказанием. Он должен был умереть здесь. Чтобы снова ожить и терпеть дальше.

Он отчаянно возобновил попытки освободиться, но стало только хуже. Тел было слишком много, их вес топил его в нескончаемом море крови, гнили и отчаяния. Не было надежды на спасение. Он и в самом деле умрёт здесь.

Но в этот момент изображение снова поменялось, и теперь он смотрел сверху на возвышенность, осыпающуюся гряду и усмехался, держа в руках чьё-то тело.

Эта умерла слишком быстро, подумал он, переводя взгляд на неподвижную душу женщины, которую он держал в своих скрюченных чешуйчатых руках.

Души здесь были такими же реальными и телесными, как люди наверху, и он держал эту прикованной семьдесят два года. Она была беспомощна, когда он отрезал от неё кусочек за агонизирующим кусочком. Он смеялся, кода она умоляла о милосердии, будил её, когда она пыталась найти спасение во сне, и заставлял её смотреть, когда он делал то же самое с её любимой семьёй, двое членов которой также были у него.

Так весело...

Слёзы женщины никогда не доставляли ему такого изысканного мучительного наслаждения, и он собирался наслаждаться её страданиями как минимум ещё семьдесят лет. Но он забылся этим утром, его когти были немного острее, чем нужно, их кончики проникли немного глубже, чем следовало.

Ох, хорошо.

Он был Мучением, и тысячи других душ ждали его внимания. Зачем печалиться об этой?

Он избавился от тела легким движением запястья.

Она упала, лязг других проклятых окружил её.

Он ждал, надеялся и вскоре был вознагражден. Один из его приспешников, один из его голодных, голодных миньонов, подкрался к телу и начал пожирать его, огрызаясь и шипя на других существ, что пытались украсть кусочек его такой вкусной плоти.

Какую чудесную картину они представляли - чешуйчатый демон с тлеющими углями глаз и презренная смертная, осмелившаяся умереть прежде, чем он закончил с ней. Ох, хорошо, - снова подумал он. Её душа скоро ослабнет, материализуется и станет телесной где-нибудь в этой бесконечной яме, и если он найдёт её, у него появится ещё один шанс помучить её.

Насвистывая себе под нос, он повернулся и побрел прочь.

В следующее мгновение, Амуна вырвало из ада в ослепительный водоворот ярости и горя, более он не был Палачом, он был женщиной.

Человеком. Она забилась в угол, не старше двенадцати лет, грубая ткань покрывала её тело, как было принято давным-давно, слёзы покрывали ей щёки, страх подобно живому существу свернулся кольцом в её груди. Она была грязна, бледна, солома была её единственным удобством.

- Разве ты забыла, как я спас тебя? - спросил жесткий мужской голос. На греческом языке. Древнегреческом.

Его шаги гремели, когда он ходил перед ней. Он был короток, толст, лицо его покрывали шрамы от оспы. Его имя было Маркус, но она звала его Плохой Человек. Да, он спас её, но и бил ее, тоже. Когда её речи угождали ему, он давал ей еду и кров. Но когда ей это не удавалось, её забывали, запирали, угрожая продать в рабство.

Она не собиралась больше бояться.

Он забрал её из лачуги, где она прожила всю свою жизнь. Пока он не пришел, она была слишком напугана, чтобы сбежать, хотя не осталось никого, кто мог бы позаботиться о ней.

...и он обещал помочь ей.

Почему-то, она возненавидела его с первого взгляда, также как начала ненавидеть всё остальное - себя, свою лачугу, весь мир - но полная отчаяния, она поверила ему. Теперь же она хотела сбежать.

- Разве ты. Забыла, как. Я спас тебя? Как то зло хотело убить тебя, как я забрал тебя прежде, чем он вернулся? Не заставляй меня спрашивать ещё раз.

- Н-нет, я не забыла, - ответила она на том мёртвом языке, голос её дрожал от растущей паники.

- Хорошо. И не забывай о том, как то зло заразило тебя. И что, в сущности, оно собой представляет.