Василий Волков - Тимка-новосёл

• Название: Тимка-новосёл
• Автор: Василий Волков
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1974

Повесть о приключениях, происшедших с маленьким Тимкой, который поехал со своим отцом в далёкие степи Казахстана. Там был основан совхоз-миллионер «Передовой».

---

— Мамочка! — кинулся Тимка и повис у матери на шее.

Потом долго сидели в зале ожидания. Мама не сводила глаз с Тимки. Она расспрашивала, как он себя вёл без неё, что делал, чем его кормила бабушка, почему он похудел и мало подрос. Странные мамы! Всегда-то они начинают говорить о том, что без них ребёнок похудел и как будто совсем не вырос. Но всё-таки хорошо, что мама приехала!

Когда сели за стол и девушка в белом фартуке подала тарелки с горячим борщом, вошла бабушка. Она обняла маму и заплакала. Тимка вопросительно посмотрел на отца.

— Это она от радости, — подмигнул отец.

Тимке непонятно: взрослые плачут от радости? Он ведь тоже очень рад, что приехала мама, а не плачет.

На полевой стан вернулись поздно вечером. Тимка, войдя в вагончик, скинул куртку и повалился на раскладушку. Мама спросила:

— Тимочка, разве у вас здесь так заведено — можно одетому валяться на постели? Придётся мне взяться за твоё воспитание…

Что значит «придётся взяться за воспитание», Тимке хорошо известно. Это значит — босиком уже не бегать. Будут заставлять наматывать на шею шарф. Нечего и думать, чтобы явиться домой вымокшим под дождём. А ведь летом он привык бегать босиком даже по самой колючей траве, в одной майке и трусах стоять под проливным дождём и за всё лето ни разу не кашлянул.

После чая все долго сидели за столом и разговаривали. Мама расспрашивала отца о квартире и сказала, что ей очень хочется посмотреть совхозный посёлок. Если завтра будет попутная машина, она обязательно съездит на центральную усадьбу…

Поехать на центральную усадьбу маме не пришлось: с утра лил дождь. Он был такой сильный, что из вагончика никто не выходил. Бабушка полдня хлопотала с пирогами. Маме пироги понравились, а отец сказал:

— Из нашей пшеницы мука!

Пирог съеден. Тимка лежит на раскладушке и прислушивается к шуму дождевых капель. Ох и скучно же, когда в степи идёт дождь! Тимка попросил маму почитать ему книжку.

— Что же мне почитать? — задумалась мама.

— Тимоша, расскажи-ка матери, что ты тут без неё вытворял, — посоветовала бабушка.

— И как с приятелем степь запалили, — подсказал отец.

— Степь зажёг?! — встревожилась мама и присела к Тимке на раскладушку. — Как же это произошло? Почему мне ничего не написали? Вот и отпусти с вами ребенка!

Тимке не хотелось вспоминать о пожаре, ведь из-за него было немало огорчений не только ему, но отцу и бабушке. Павлик говорил, что директор совхоза написал длинную и строгую бумагу и зачитывал её на собрании. Отец же после собрания ходил невесёлым и был недоволен бабушкой за то, что она не усмотрела за ребятами.

— Ты же мог сгореть?! — с тревогой проговорила мама. — Я представляю, какой ужас был.

— И совсем не ужас, а дым, и коровы бегали, а ещё много-много птиц летало! Павлик себе брови и волосы опалил! И я больше не буду степь поджигать! Не буду! — пообещал Тимка и бросился к матери на колени.

О поджоге степи рассказала бабушка. Мама, слушая, качала головой, вздыхала и крепко прижимала к себе Тимку.

Разговор взрослых прервал шум машины. В вагончик вошёл отец Павлика. Он поздравил Тимкину маму с приездом, а отцу сказал, что есть приказ директора совхоза — с завтрашнего дня всем бригадам сниматься с полевых станов и переезжать на центральную усадьбу…

Вот это был переезд! Рано утром пришли тракторы. Один из них подцепил вагончик. Тимка стал просить маму разрешить сесть ему в кабину. Но разве мама разрешит! Пришлось остаться в вагончике и смотреть в окно, как тракторный поезд медленно ползёт по степи.

Тимке жалко было расставаться с полевым станом. Вон пригорок, с которого он впервые увидел степь и понял, какая она огромная. А вон сопки; в них чабан поймал беркутёнка. За сопкой балка, а за ней поляна. На поляне летом росла душистая сладкая клубника. Как-то теперь будет на центральной усадьбе? Бабушка рада. Мама помалкивает. А отец говорит, что с приездом на усадьбу надо немедленно приниматься за ремонт тракторов и очистку семян. Но как ни жалко покидать полевой стан, а ехать надо, да и на центральной усадьбе ребята. Там Павлик и Юлька, там те, с кем сдружило лето и лагерь в степи. А школа? Вчера отец сказал, что строительство школы закончено и совхозные ребята смогут начать учебу… Вагончик медленно тащился за трактором. Скрылся из виду пригорок. Не видно клубничной поляны. По сторонам дороги тянутся чёрные поля. На них возвышаются горы золотистой соломы. Это скирды. Тимка вспомнил, как он скатился со скирды. Обошлось благополучно, если не считать, что за воротник куртки и под рубашку набилась солома. Но это всё — мелочь! Если на центральной усадьбе будет скирда, можно ещё раз попробовать забраться на неё.

Тимка видит, что мама тоже смотрит на степь, но по её взгляду и выражению лица он не может определить, о чём она думает и нравится ли ей степь. Хорошо, если бы мама полюбила степь! Тогда можно будет навсегда остаться здесь. Научиться управлять трактором, ездить на плуге, стоять за штурвалом комбайна.

Трактор замедлил ход, а потом и совсем остановился. В вагончик вошёл Данилыч.

— А, дружок! — увидев Тимку, воскликнул тракторист. — На зимние квартиры двигаешь? Пора! Скоро степь залютует… — Данилыч поздоровался со взрослыми и предупредил: — Вброд будем ехать. Приберите на всякий случай вещички с пола, как бы вода в вагончик не зашла.

— Не зальётся! — авторитетно проговорил Тимка и посмотрел на маму.

— А ты почему знаешь, что не зальётся? — спросила мама.

— Мы с бабушкой переезжали реку вброд.

— Не забоялся? — улыбаясь, спросил тракторист.

— Нет! Я…

Тимка хотел сказать, что он мальчишка, а мальчишкам нельзя бояться, но Данилыч не дал договорить:

— Фамилию свою знаешь, герой? — спросил он.

— Тимофей Андреевич Колоколов! — назвался Тимка.

— Ну вот что, Тимофей Колоколов, вижу, из тебя получился неплохой новосёл. И всё-таки садись-ка на стол, — вдруг подмочишь лапы, а сегодня, говорят, ночью ударит первый заморозок! Поехали!

На центральную усадьбу трактор с вагончиком пришёл ночью. Тимка крепко спал и не слыхал, как утром ушли отец и мама. Проснувшись, он увидел бабушку; та укладывала свои вещи в корзину.

— Ты уезжать собираешься? Да? — спросил Тимка.

— В дом будем переселяться, Тимоша, — сказала бабушка. — Поднимайся, собирай-ка игрушки-то да клади их в корыто.

Тимка не успел сложить игрушек, как в вагончик вошли отец, Данилыч и шофер, который летом возил ребят на ток. Стол, стулья, раскладушки и чемоданы Данилыч перенёс в кузов грузовика. Бабушка окликнула внука и сказала, чтобы он выходил к машине, но Тимка продолжал стоять в опустевшем вагончике, — ему не хотелось покидать первое степное жильё.

— Тимка! — крикнул отец. — В кабину! Не задерживай!

Из кабины Тимка видел, как отец аккуратно прикрыл дверь вагончика, навесил на неё замок, а шофёр принялся заколачивать окна досками.

— Пустовать до весны вагончик-то будет, — вздохнула бабушка.

Грузовик остановился около дома с белыми стенами. Тимка, выбравшись из кабины, первым перешагнул порог комнаты и оторопело замер на месте: у стены стоял городской рабочий отцовский стол, а угол комнаты занял широкий диван.

— Идём, брат, — беря Тимку за руку, сказал отец. — Покажу, где будешь жить-поживать…

Тимкина комната в одно окно. Из него видны белые домики, вытянувшиеся в ряд на противоположной стороне широкой улицы. У окна стоит новенький стол с одним ящиком.

— Твой рабочий стол. Содержи в порядке, — предупредил Тимку отец.

— А где мама?

— Она, брат, в городе по делам. Завтра приедет, а может, и сегодня управится.

— А Павлик и Юлька тоже в нашем доме жить будут? — заинтересовался Тимка.

— Нет. Вон видишь на той стороне дом с палисадником? В нём твои приятели поселились. Будешь к ним бегать; осторожно, брат, через улицу переходи: машины…

Юлия не заставила себя ждать. Вбежав в комнату и еле переводя дыхание, она выпалила:

— Школа приехала! Школа приехала!

Тимка едва успевал за девочкой. У длинного дома с широкими окнами стояли грузовики. На них горой возвышались парты, стояли шкафы и столы. Мама, раскрасневшись, разговаривала с Ириной Николаевной. Увидев Тимку, Ирина Николаевна сказала ему:

— Тима! Застегни куртку! Надень как следует кепку и поздоровайся с учительницей!

Но где же учительница? Помогла Юлия. Подтолкнув Тимку к его матери, она тихо проговорила:

— Вот твоя учительница… Она тебе баловаться не даст.

— Она моя мама! — сказал Тимка и посмотрел на Ирину Николаевну.

— Мама и в то же время — учительница, — улыбнулась Ирина Николаевна. — Поздоровайся.

Юлия вскоре убежала домой, ушла мама. Рабочие внесли парты и расставили их по классам. Тимка принялся ровнять ряды парт. Потом пришли Юлина мать и прицепщица Тоня; в руках у них были вёдра и тряпки.