Елисей Синицын - Резидент свидетельствует

• Название: Резидент свидетельствует
• Автор: Елисей Синицын
• Издательство: Гея
• Жанр: Военное
• Год: 1996
• ISBN: 5-85589-028-7

Автор — крупный советский разведчик (8.06.1909-31.03.1995).

Из-за чего начался советско-финляндский вооруженный конфликт зимой 1939-40 годов? Чем занималась разведка Кремля в Швеции во время второй мировой войны? Какие тайные маневры Москвы заставили Хельсинки разорвать союз с гитлеровским Берлином? Почему Финляндия не стала страной «народной демократии» после крушения гитлеровского рейха? Как сгинул в застенках Лубянки шведский дипломат Рауль Валленберг?

Ответы на эти и многие другие вопросы, касающиеся тайн сталинской дипломатии на севере Европы в первой половине 40-х годов, можно найти в предлагаемых записках.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

Однако, когда мы вытащили автомобиль на дорогу, выправили крыло и включили мотор, оказалось, что машина сможет своим ходом доехать до Турку. В город прибыли вечером. Разыскали автомастерскую и упросили ее владельца к утру привести машину в порядок за цену, которую он сам назовет. Оставив водителя в мастерской, мы ушли выполнять задание.

Город Турку

До поздней ночи прогуливались по городу и порту, но никаких признаков высадки немецких войск не обнаружили. Ночевать остановились в одной из самых лучших гостиниц, а утром следующего дня отправились, как туристы, на осмотр древней крепости. Это наиболее популярный туристический объект в городе. Проверив, нет ли наблюдения, снова начали исследовать территорию порта, город и его окрестности, но ни войск, ни следов их высадки не обнаружили. Для большей уверенности в том, что немцев нет на западном побережье, решили выехать на север вдоль побережья Ботнического залива. Обследовали два порта — Раума и Пори, но и в этих районах иностранных солдат не обнаружили, хотя увидели выгрузку со шведских кораблей крупнокалиберных орудий.

Разведчики за работой

Пришла пора возвращаться в Хельсинки. Нам осталась последняя часть работы — проверить сведения Графа о скрытой мобилизации в западных и центральных губерниях страны. С этой целью мы из города Пори поехали в Хельсинки через Тампере-Лахти-Хювинкя. На всех железнодорожных станциях мы фиксировали финские войска, двигающиеся на восток в полной боевой готовности. В пути мы неоднократно проверялись, но наблюдения за собой не заметили. Видимо, поломка нашей автомашины сбила финскую «наружку» с толку. В Хельсинки вернулись только вечером следующего дня. Я сразу же послал в Центр срочную телеграмму о том, что удалось увидеть.

На следующий день в представительство к моему сыну пришла на первый урок немецкого языка преподавательница Герта Куусинен. Перед занятиями она зашла ко мне и рассказала, что в стране полным ходом идет подготовка к войне. Шюцкоровцы[5] формируют специальные отряды для фронта и тыла, в задачу которых будет входить подавление антивоенных настроений. Происходит мобилизация женщин. По ее словам, рабочие и крестьяне недовольны и выступают против развязывания войны с Советским Союзом.

Поблагодарив за сообщение, я высказал пожелание — иногда перед уроком с сыном уделять мне несколько минут. Она охотно согласилась. О себе рассказала, что в начале 30-х годов нелегально перешла в Советский Союз. Обучалась в школе по линии Коминтерна. Вышла замуж за финна, у них родился сын. Мужа репрессировали. В 1934 году, оставив сына на воспитание своему отцу Отто Вильгельмовичу Куусинену,[6] нелегально возвратилась в Финляндию, где в течение года находилась на подпольной партийной работе. Из-за предательства была схвачена охранкой и осуждена

Герта Куусинен В разведке главное — замаскировать технические средства

на 5 лет тюремного заключения. В начале 1939 года, по отбытию срока, выпущена на свободу. В настоящее время работает преподавателем немецкого языка, дает уроки сотрудникам советского диппредставительства.

Дня через четыре после первой встречи Граф просигналил о необходимости встречи. Вечером, как условились, я пошел к нему на квартиру. Он был взволнован. Сказал, что их делегация демонстративно прервала переговоры и вчера (16 ноября) возвратилась в Хельсинки. На вокзале ее встречала большая толпа сторонников войны с Советским Союзом. Обстановка в Хельсинки, по его словам, крайне напряженная. Граф спросил, как ему поступить? Остаться в Финляндии или переехать в Швецию и оттуда вести работу? Я ответил ему, что если он в трудный для страны момент исчезнет, то среди его окружения возникнет недоумение.

— Во всяком случае, — сказал я, — этот вопрос вы должны решить сами.

Подумав немного, Граф твердо сказал: он решил остаться в Хельсинки, и мы можем всегда встретиться с ним, когда в этом будет необходимость. На случай срочного вызова с той или другой стороны обусловили сигнал.

Хельсинки жил в предчувствии войны. Начались демонстрации шюцкоровских молодчиков у здания нашего представительства. Полиция усилила охрану советских учреждений. Учитывая нарастание враждебности в стране, я решил на дипломатической автомашине проехать главной дорогой по Карельскому перешейку и своими глазами убедиться, что там происходит.

Рано утром, в воскресенье, 25 ноября, я с переводчиком резидентуры и шофером покинули Хельсинки. В случае задержания нашей легендой была поездка в Куоккала к семье русского художника Репина. Самое большое, что полиция может сделать, если она контролирует движение по дороге, это запретить дальнейшую поездку и предложить вернуться в Хельсинки.

Приехав в Выборг, мы основательно проверили, нет ли за нами наблюдения, и выехали на дорогу, ведущую к границе. Отъехав километров двадцать от города, мы свернули на проселок в сторону залива и были поражены увиденным. В сосновом лесу в шахматном порядке лежали поваленные деревья, торчали высокие пни. Сразу за лесом, вдоль дороги установлены в три ряда огромные базальтовые глыбы, конусом кверху. С правой стороны проселочной дороги, в пятистах метрах от этих глыб мы увидели три мощных бетонных дота, хорошо замаскированных, в шестистах метрах друг от друга. Опасаясь нарваться на охрану, мы возвратились на главную дорогу и переехали на левую сторону вглубь до десяти километров. И там на открытой местности увидели надолбы из огромных базальтовых камней. Стало ясно, что мы попали в одну из укрепленных зон, из которой поспешили выбраться на главную дорогу.

Проехав по ней еще километров двадцать, остановились в безлюдном месте у лесочка слева от дороги, чтобы отдохнуть, перекусить и полюбоваться панорамой ясных полей, уходящих вдаль к горизонту. День был теплый, солнечный, несмотря на конец ноября. Когда мы приготовились пить чай и притихли, из леса услыхали отдаленный шум работающей техники и голоса людей. Сначала мы не обратили внимания на шум, но затем решили узнать, что там происходит. Углубившись в лесок метров на двести, увидели перед собой огромное озеро, уходящее за горизонт. От него по направлению к дороге люди в гражданской одежде рыли широкий и глубокий канал.

Сразу мы не сообразили, для чего это делается, но когда вернулись к дороге и увидели, что она проходит по высокому склону между полем и озером, поняли, что в случае необходимости финны могут затопить все открытое пространство с правой стороны дороги. Такое серьезное военно-инженерное мероприятие финнов мы увидели впервые. Когда мы наблюдали за работой у озера, нас тоже заметили и три человека стали приближаться к нам. Мы быстро вернулись к машине и уехали с этого места, пока они не записали номер нашей автомашины.

Километрах в десяти от места нашего чаепития мы въехали в густой лес, подступающий к дороге с двух сторон. В нем также были повалены деревья, а на обочинах дороги расставлены в три ряда базальтовые глыбы и построены замаскированные доты. За лесом открывалась широкая равнина, на которой справа от дороги, километрах в двух, был виден большой поселок, а слева ровное поле. Вдоль окраины леса, пересекая нашу дорогу, проходила грунтовая дорога, по которой, как нам показалось, должно было идти усиленное движение транспорта. Впереди мы увидели перекресток дорог и остановились для «смены» колеса, которое оказалось «проколотым».

Наблюдая в бинокль за поселком, мы увидели, что он занят какой-то группой войск с большим количеством артиллерии. Гражданского населения в поселке мы не обнаружили. Рядом с поселком проводились учения солдат. Одеты они были в теплые куртки и шапки-ушанки. Но странное дело, каждый из них вместо обычной винтовки со штыком имел в руках не то больших размеров пистолет со стволом длиной примерно 40–50 см, не то пулемет. Ствол покрыт железным ячеистым кожухом, по всей видимости, для охлаждения его. С нижней стороны приклада к стволу вмонтирована круглая коробка, по диаметру и толщине похожая на два вместе сложенные чайные блюдца. Эта коробка могла вмещать до 30–40 патронов. Когда солдаты поднимались и бежали в наступление, они стреляли из своего оружия как бы с рук, без прицеливания. Скорострельность была как из обычного пулемета, но хлопки выстрелов были значительно слабее. Учение солдат развертывалось по направлению к дороге, метрах в двухстах от нас, и мы могли наблюдать в бинокль новое финское автоматическое оружие. Меня это крайне встревожило, поскольку никто из информаторов не говорил нам о нем.

Между тем дорога становилась все оживленнее. В сторону границы двигались колонны войск. Солдаты моторизованных частей имели увиденное нами новое оружие, за исключением двух-трех, у которых были обычные винтовки с оптическим прицелом.