Маркус Зузак - Я — посланник

• Название: Я — посланник
• Автор: Маркус Зузак
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-58432-1

Жизнь у Эда Кеннеди, что называется, не задалась. Заурядный таксист, слабый игрок в карты и совершенно никудышный сердцеед, он бы, пожалуй, так и скоротал свой век безо всякого толку в захолустном городке, если бы по воле случая не совершил героический поступок, сорвав ограбление банка.

Вот тут-то и пришлось ему сделаться посланником.

Кто его выбрал на эту роль и с какой целью? Спросите чего попроще.

Впрочем, привычка плыть по течению пригодилась Эду и здесь: он безропотно ходит от дома к дому и приносит кому пользу, а кому и вред — это уж как решит избравшая его своим орудием безымянная и безликая сила. Каждая выполненная миссия оставляет в его судьбе неизгладимый след, но приближает ли она разгадку тайны?

Впервые на русском языке! От автора знаменитого «Книжного вора»!

---

На ее тузе я написал кое-что еще, прямо под похожим на бриллиант знаком бубей.

«Ты красавица».

Она читает, и глаза увлажняются. Именно это я сказал Софи, когда на стадионе она бежала босиком и сбила в кровь ноги.

— Спасибо, Эд, — говорит она. И очень внимательно разглядывает карту. — Мне таких открыток никто еще не присылал.

— Просто они все одинаковые — сплошные Санта-Клаусы и елочки…

Я очень странно себя чувствую, рассылая эти карты. Ведь получившие их люди в большинстве случаев так никогда и не узнают, кто этот странный Эд, приславший им такую странную открытку. Но на самом деле это не так уж важно. Мы с Софи прощаемся.

— Эд? — вдруг спрашивает она.

Я уже сижу в машине. Чтобы откликнуться, приходится опустить стекло.

— Да, Софи?

— Ты… не мог бы… — Слова, аккуратные и причесанные, вежливо сходят с ее губ. — Ты не мог бы сказать, что тебе подарить? В знак признательности, ведь ты…

— Не за что мне выражать признательность, — строго говорю я. — Ты от меня ничего не получила.

Но она прекрасно все понимает.

Ничего — это пустота внутри коробки из-под обуви. Но вслух мы этого не скажем — ни она, ни я.

Достаточно того, что мы оба знаем.

Я отъезжаю от ее дома и чувствую тепло руля под пальцами.

Последний конверт я завожу к отцу О’Райли. У него дома вечеринка. Все безнадежные неудачники и незадачливые гангстеры с его улицы в сборе. Те двое, что пытались овладеть моей курткой, отсутствующими сигаретами и деньгами, тоже присутствуют и радостно поедают сэндвичи с сосисками, заливаясь соусом и хрупая луком.

— Ты глянь, кто пришел! — орет один, тыча в меня пальцем. Похоже, это Джо. — Эд, привет! — Джо оглядывается в поисках святого отца.

— Эй, отче! — орет он снова, обильно плюясь сэндвичем. — Эд пришел!

Отец О’Райли видит меня и бежит навстречу:

— А вот и он! Человек, благодаря которому у нас плодотворный год! Я пытался тебе дозвониться!

— Да я в последнее время, святой отец, весь в бегах.

— Ах да, — сочувственно кивает он. — Твоя миссия. — Он отводит меня в сторонку и говорит: — Эд, я хотел бы еще раз поблагодарить тебя.

Наверное, мне должно быть приятно, но я что-то не чувствую себя польщенным.

— Святой отец, пожалуйста, не надо. Я всего-то привез криво написанную рождественскую открытку.

— И тем не менее все равно спасибо, Эд.

А мне как-то не по себе из-за последнего туза.

Черви. Сердечки, веселенькие такие.

Почему именно их мне вручили последними?

Я ждал, что в финале мне выдадут пики!

Сейчас черви, эти пляшущие красные сердечки, кажутся самой опасной мастью из всех.

Люди умирают от разбитого сердца. А еще бывают сердечные приступы. Когда все не так и идет наперекосяк, сильнее всего болит именно сердце.

И вот я уже выхожу на улицу, но святой отец чувствует, как мне тяжело на душе.

— Я вижу, еще ничего не закончилось? — говорит он.

Он знает, что был не единственным заданием. Знает, что День Священника — лишь одна из карт, сданных мне из колоды.

— Нет, святой отец, — вздыхаю я. — Ничего еще не закончилось.

— Все будет хорошо, — говорит он тихо.

— Нет, — отвечаю я. — Не будет. Не хочу, чтобы у меня все было хорошо за просто так. С меня хватит.

И это правда.

Хорошую жизнь надо заслужить. Приложить усилия. Теперь я это знаю.

Карта лежит в нагрудном кармане. Я поздравляю отца О’Райли с наступающим Рождеством, сажусь в машину и выезжаю на вечернюю смену. Туз червей покачивается, то и дело наклоняясь вперед — к городу и миру, с которым мне предстоит встретиться лицом к лицу.

— Куда едем? — спрашиваю я своего первого пассажира.

Это уже следующий день. Человек что-то отвечает, но я не слышу. В ушах у меня опять колотятся, орут и стучат красные сердечки.

Стучат все быстрее и быстрее.

Я не слышу двигателя.

Не слышу тиканья счетчика, голоса пассажира, гула других машин. Только пульс.

Сердца бьются.

В кармане.

В ушах.

В штанах.

Под кожей.

Во рту.

Они пролезли мне до печенок.

— Сплошное сердцебиение, — говорю я. — В ушах стучит.

Пассажиру, правда, невдомек, о чем это я.

— Остановите здесь, пожалуйста, — говорит она.

Это пассажирка. Ей под сорок, и ее дезодорант пахнет дымком и чем-то сладким. И макияж у нее весь в розовых тонах. Она отдает мне деньги и говорит, глядя в зеркало заднего вида:

— С наступающим Рождеством.

В ее голосе я слышу биение сердец.

2 Поцелуй, могила, пламя

Я успеваю купить к празднику все, что нужно. Понятное дело, выпивки больше, чем еды. К моменту, когда начинают собираться гости, в доме пахнет индейкой, салатом «Колеслоу» и, конечно, Швейцаром. Сначала аромат жареного мяса перебил его запах, но в конце концов моя смрадная псинка вышла безоговорочным победителем и завоняла все на свете.

Первой приходит Одри.

Она приносит бутылку вина и домашнее печенье.

— Извини, Эд, — говорит она прямо с порога. — Мне нужно будет уйти пораньше.

Одри целует меня в щечку.

— Просто у Саймона тоже вечеринка, с друзьями, и он очень просил меня прийти.

— А ты-то сама хочешь? — не могу удержаться я от вопроса, прекрасно зная ответ.

С чего бы это Одри захотела провести целый вечер в компании трех неудачников и вонючей псины? Она же не сумасшедшая…

Одри спокойно отвечает:

— Конечно хочу. Ты прекрасно знаешь, что я ничего не делаю по обязанности.

— Да, это правда, — отвечаю я.

Действительно правда.

Я наливаю нам выпить, и тут приезжает Ричи. Его мотоцикл слышно от самого перекрестка. Вот он останавливается перед домом. Ричи кричит, чтобы мы открыли дверь. У него в руках огромная холодильная сумка, забитая креветками, лососиной и нарезанным лимоном.

— Ну что, хорошо смотрится? — бросает он. — Я тут подумал, вдруг ребятам понравится…

— Как ты это сюда допер?!

— В смысле?

— Ну, холодильную сумку? Ты ж на мотоцикле!

— А, это! Я ее к багажнику прикрутил. Места, чтоб сесть, правда, не осталось, но ничего, я стоя доехал. — Ричи счастливо подмигивает — мол, не волнуйтесь за меня. — Оно того стоило.

Да уж, это точно. Он, наверное, половину своего месячного пособия вбухал в эту лососину с креветками.

И вот мы ждем.

Марва, понятно дело.

— Держу пари, он не придет, — заявляет Ричи, устраиваясь поудобнее.

Рука его то подергивает усики, то проходится по волосам — как всегда, грязным и всклокоченным. На лице предвкушение и любопытство. Ричи не терпится узнать, чем все закончится. В руке у него банка пива, под ногами, вместо пуфика, Швейцар. И вот он сидит, долговязый, расслабленный, с вытянутыми во всю длину ногами — и на него приятно, знаете ли, посмотреть.

— Ничего подобного, придет как миленький! — сурово обещаю я. — А попробует не прийти, приведу Швейцара к нему и все равно заставлю облобызать песику морду! — Я ставлю стакан на стол. — Вы чего, такого Рождества у меня давно уже не было! Я весь в предвкушении!

— Я тоже! — смеется Ричи.

Ему действительно не терпится.

— И потом, здесь же дармовые жратва и выпивка, — продолжаю я. — У Марва сорок тысяч долларов в банке, но удержаться от халявы он не может. Вот увидишь, придет непременно.

— Чертов скупердяй, — хихикает Ричи.

Вот оно, настоящее рождественское настроение!

— Может, позвонить ему? — предлагает Одри.

— Ну уж нет. Будем сидеть и ждать в засаде, — зловеще улыбается Ричи.

Да-а-а, я уже чувствую, будет весело. Друг мой смотрит на пса и спрашивает:

— Ну что, старина, готов ты к Большому Чмоку?

Швейцар поднимает голову и недоумевающе глядит, словно желая сказать: «Ты о чем вообще, приятель?» М-да, его-то не предупредили. Бедняга. Никто даже не поинтересовался: может, он против, чтобы Марв целовал его в губы?

В конце концов Марв появляется на пороге.

Естественно, с пустыми руками.

— С Рождеством! — приветствует он всех.

— Угу, угу, — откликаюсь я. — И тебя тоже.

Киваю на его пустые руки:

— А ты нереально щедрый парень, знаешь об этом?

Но я-то знаю, что у Марва сейчас на уме.

Он решил, что, раз уж придется целовать Швейцара, еду и выпивку можно не нести. Кроме того, Марв наверняка тешит себя надеждой, что мы забыли об уговоре.

Не тут-то было! Ричи живо возвращает его из мира мечты к жестокой реальности.

Он встает и говорит, улыбаясь во весь рот:

— Ну, Марв? Мы ждем.

— Чего это?

— Ты знаешь чего, — поддакивает Одри хрустальным голоском.

— Нет, — безнадежно упирается Марв. — Понятия не имею!

— Ну, ты мозги-то мне не засирай, — добродушно призывает его к порядку Ричи. — Давай. Уговор есть уговор.