Джулия Лейтем - Честь рыцаря

• Название: Честь рыцаря
• Автор: Джулия Лейтем
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Полиграфиздат
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-064445-2

Дева-рыцарь Диана Уинслоу проникла в замок Баннастер, чтобы уничтожить изменника, замышлявшего заговор против короля, и добилась своего. Но искусство владения мечом не смогло защитить ее от обаяния мужественного сэра Томаса, нового виконта Баннастера.

Она не должна доверять этому человеку. Не должна поддаваться его чарам и верить его клятвам.

Но разве доводы разума могут защитить девушку от страстной любви?

Томас и Диана созданы друг для друга, и оба понимают это. Ничто не в силах разлучить их — ни вражеская злоба, ни смертельная опасность…

---

— Но… Я не знаю, что полагается делать, — зашептала она, посчитав, что лучше ей обнаружить свою неосведомленность.

Он озорно ухмыльнулся, его глаза потемнели.

— Поверь, ты быстро всему научишься.

Улыбка исчезла с его лица, он теперь наблюдал за ней, пока его пальцы двигались внутрь ее. В замешательстве ей хотелось уклониться от его взглядов, но они притягивали к себе, между ними теперь возникла неразрывная связь. А когда его пальцы вышли из нее и продвинулись выше к маленькому бугорку, дрожь пробежала по ней, ее затопили ощущения, еще более усилившие желание.

— Ах, пожалуйста, — шептала она и тянулась к нему, — скорее!

Но на этот раз он не сделал того, чего она хотела, только дразнил ее губы своими, а его пальцы ласкали ее, то ускоряя, то замедляя движения, и она сходила с ума от, нетерпения.

А потом он убрал руку, и у нее вырвался стон, а потом крик, ее больше не заботило, что кто-то может услышать.

Все еще стоя на полу, он подтянул ее бедра к краю кровати и глубоко вошел в нее. Боль была сильной, но почти сразу же прошла, когда он медленно начал совершать движения бедрами, внедряясь туда, где раньше были его пальцы. Страсть снова овладела ею.

— Да, да, — со стоном шептала она, пытаясь совершать ответные движения, но чувствуя неловкость и неуверенность.

Он почти до конца вышел из нее и вошел снова. Ее тело замерло, она откинула голову, потому что его губы оказались на ее груди. Мир, казалось, перевернулся, когда она достигла гребня волны и теперь управляла его наслаждением, а каждый его удар внутрь ее приносил еще большее наслаждение. Она не понимала, что она делает, но знала, что Том хочет этого, потому что его движения ускорились. Она интуитивно вошла в ритм, принимая его в себя и отталкивая, чтобы принести ему наслаждение, которое он дарил ей.

Она обхватила его руками и содрогнулась, вдруг ощутив под руками его шрамы, которые раньше видела только на расстоянии, — длинные твердые рубцы, которые когда-то должны были быть очень болезненными.

А потом его тело содрогнулось, он тяжело задышал, застонал, освобождаясь, и она крепко держала его, пока они оба, влажные, не застыли в изнеможении.

Через какое-то время он приподнялся на локтях и посмотрел на нее сверху. Она встретила его взгляд, не зная, что он прочел на ее лице. В его глазах был покой, губы чуть-чуть изогнулись в намеке на улыбку.

Она отдалась ему — еще один импульсивный поступок, от которого не смогла удержаться. Но в этот момент, наполненный миром и спокойствием, она обнаружила, что не в силах сожалеть об этом. Возможно, это случится позднее, но она справится с этим.

Зимний холод таился в каменных стенах спальни, но с Томом ей было невероятно тепло. Кожа у обоих в тех местах, где они соприкасались, оставалась влажной. Все еще тесно прижатая к нему, она обнаружила, что после произошедшего у нее появилось чувство, что она является частью его.

Том не знал, что и думать, глядя в усталые глаза Дианы. Он не ожидал, что она позволит ему взять ее, был ошеломлен тем, каким неподготовленным оказался к случившемуся. Его глубоко тронуло то, что она отдала ему свою, невинность. Может быть, она так распорядилась собой, потому что считала, что не выйдет замуж? Тома тревожила мысль о ее постоянном одиночестве и о внезапной капитуляции перед страстью к мужчине.

Исходившее от нее тепло согревало, и тревожные мысли оставили его. Он снова желал ее. Осторожно попытался войти в источающее сладость лоно, но почувствовал, как она невольно дернулась. Он застыл.

— Диана… Я был неосторожен?

Ее улыбка была нежной и смущенной.

— Немного… болит. — Она отвела взгляд, темные ресницы скрыли от него серые драгоценные камни ее глаз.

С сожалением он соскользнул с нее и со стоном лег рядом на бок.

— Что-нибудь не так? — спросила она с оттенком озабоченности.

Он подпер голову рукой и улыбнулся:

— Нет, просто устал. Ты взяла от меня все, но оставила меня насыщенным. Тебе было хорошо?

Его удивило, что она смутилась, ведь Диана всегда представлялась ему прямодушной и невозмутимой. Краска залила ее лицо и шею, и он нежно погладил их, отчего по ней пробежала дрожь.

— Ты знаешь, что доставил мне удовольствие, — произнесла она тихим голосом. — Я не скрывала свои чувства, даже, кажется, прокричала о них на весь белый свет.

— Никто не слышал, — сказал он, смеясь и наклоняясь, чтобы поцеловать ее. — Все празднуют, веселятся.

Она приподнялась на локте.

— Мне нужно быть там. Что обо мне скажут, если не найдут, меня?

Он поцеловал ее плечо, потом грудь сбоку.

— Думаю; все развлекаются от души, им не до нас. Она села, не встречаясь с ним глазами, огляделась, словно не зная, с чего начать.

Он положил руку на ее бедро, и она замерла.

— Диана, не сожалей о том, что случилось.

Она взяла его руку, но не оттолкнула, а мягко сжала, и, наконец, встретила его взгляд. Он почувствовал облегчение, вдруг осознав, как много для него значило то, что она думала о происшедшем между ними.

— Я не сожалею, — мягко сказала она. — Но… я пока не могу понять, что это значит, и… и должно ли это случиться снова. Ты ведь должен жениться на Сесили…

Он закрыл ей рот рукой.

— Не надо. Ты знаешь, что я не женюсь на твоей сестре. Тут ты победила.

Ее глаза широко раскрылись, она откинула его руку.

— Не думаешь ли ты, что я… что я позволила этому случиться для того, чтобы отвадить тебя от Сесили?

Он сел и обхватил ее руками.

— Нет, я так не думаю. Ты хотела меня так же сильно, как и я тебя. А что до Сесили, как, по-твоему, я должен поступить? Чего бы ты хотела?

— Я… Я не знаю. Ты не должен сделать ей больно, сказав, что не расположен к ней.

— Что я благосклоннее к тебе? — спросил он озорно. Диана содрогнулась.

— Никогда не говори ей таких слов. Я не знаю, на что она способна, но чувствую, что ее переполняет отчаяние» Будь с ней добр.

— А как же ты, Диана? — спросил он, понимая, что ее ответ значит для него куда больше.

На этот раз, когда она сделала движение, чтобы встать с кровати, он позволил ей это. Она нашла свою одежду и, смущенная, не поднимала на него глаз, надевая рубашку и затягивая шнурки вокруг шеи. Стоило ей прикрыть наготу, как к ней вернулось обычное хладнокровие. Она подняла на него спокойный взгляд, но когда увидела, что он все еще голый, дыхание у нее сбилось.

Он повернулся на бок, приподнялся на локте. Она возбужденно смотрела на его тело. Потом облизнула губы, но не отвела глаз.

— Как же я? — повторила она, — Я подумаю о том, что произошло между нами. Я не замышляла ничего подобного.

— Знаю. Это я неожиданно нагрянул в твою спальню. — Он колебался. — Ты говоришь, что не сожалеешь о том, что произошло между нами, но сейчас даже посмотреть на меня едва решаешься.

Она наклонилась, чтобы поднять платье, но он быстро сел, взял ее за руки и притянул к себе.

— Диана.

Она посмотрела на него, и он заметил, как смягчился ее взгляд, прежде чем она приложила пальцы к его губам.

— Я не могу не испытывать замешательства. И не могу говорить о замужестве. Не знаю, хочу ли я этого.

— Ты намекала мне об этом раньше. Почему ж такая привлекательная женщина, как ты, не хочет выходить замуж?

Она задумалась над его вопросом, и он гадал, собирается ли она поведать всю правду или так и не откроется полностью.

— Я с детства знала, что не такая, как другие, — ровным голосом сказала она. — Большинству мужчин нравятся вполне обычные женщины.

— За исключением подвигов, которые совершаешь на арене для турниров, ты ничем не отличаешься от всех других женщин. А во многом и превосходишь их.

— Но то, что я делаю на арене, — часть меня, я не хочу отказываться от этого из-за мужчины.

Она говорила твердо, настойчиво, и он знал, что по крайней мере это было правдой.

— Я понимаю, — сказал он.

Она через голову натянула платье, и Том знал, что она удивится, когда он повернул ее и сам зашнуровал его.

— Я без утайки сказала все, что думаю, — обернулась она через плечо. — Теперь отвечай, не раскаиваешься ли — ты в случившемся между нами?

— Я мужчина. — Он легонько укусил ее в шею, и она вздрогнула. — Мы никогда не раскаиваемся в таких вещах.

— Всего несколько лет назад ты и не помышлял об этом? — Она не скрывала любопытства.

Том легко вскочил и стал натягивать одежду. А про себя подумал: наверное, он хорошо скрывал свои чувства.

— Да, я должен был посвятить себя церкви, дать обеты и отказаться от женщин, и все потому, что так решила моя семья.

— Твоя семья или твой отец?

Он усмехнулся, завязывая шнурки рубахи.

— И отец, и брат после смерти отца. Я считал, что могу сам распоряжаться своей жизнью, но Николас думал иначе.

— Для тебя это был двойной удар. Он пожал плечами.