Николай Свечин - Хроники сыска (сборник)

• Название: Хроники сыска (сборник)
• Автор: Николай Свечин
• Жанр: Исторический детектив
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-699-58624-0

«Хроники сыска» – сборник из семи детективных новелл, действие которых происходит параллельно действию романов Николая Свечина «Завещание Аввакума» и «Охота на царя». Бесстрашный сыщик нижегородской полиции Алексей Лыков и его друг и коллега статский советник Павел Благово расследуют дела – одно запутанней другого: о банде конокрадов, о деревне душителей, об убийстве гимназиста, о таинственном кладе Емельяна Пугачева, об отравлении купца ядовитыми перепелами и также – об убийстве аптекаря-наркоторговца.

Стильный захватывающий детектив – в лучших традициях ретро-жанра!

---

– Для правдоподобия. Эти люди невысокого мнения о нас. Они полагают, что никому в полиции не придет в голову присвоить для легенды вместо Иванова фамилию единственного в России индийского княжеского рода. Большинство в империи даже не подозревает, что таковой вообще существует.

– Да, и я в их числе. Неужто у нас есть индийские князья?

– Только эти. Старинная династия раджей города Биджапур. Изгнана англичанами в XVII веке, перебралась в Россию. В 1826 году указом Николая Павловича утверждена в княжеском достоинстве Российской империи. Малоизвестные, захудалые, но сиятельства – как раз то, что нужно. Один Визапур даже встречался с Наполеоном в Москве, в двенадцатом году. Застрял случайно, не успел выехать и пытался придать себе лишнее значение… Предложил себя в посредники императорам! Были и еще чудаки. Последний Визапур умер десять лет назад, и род пресекся, так что мы ничьих чувств не заденем.

– Но вы же совершенно не похожи на индуса!

– Пушкин тоже на арапа не слишком походил. Перекрашу волосы в смоль и чуть затемню кожу – и того довольно.

– Вашу легенду непременно попытаются проверить. И в первую очередь среди конезаводчиков: поставляли ли они конский состав в Варшавский военный округ? Есть ли там такой князь-ремонтер?

– Я и это предусмотрел. Если в Военном министерстве меня поддержат – а Милютин человек умный, – то варшавский конец легенды мы поручим им. Что же касается конезаводчиков, то я связался по телеграфу с сыскной полицией Новочеркасска. Именно в Войске Донском находится большая часть российских заводов. Я попросил коллег подготовить двух-трех авторитетных людей. Из числа тех, кто занимается поставками лошадей и готов при этом негласно помочь полиции. При попытке навести справку о князе Порюсе конезаводчики подтвердят наличие такового офицера и укажут на его высокое служебное положение.

– Павел Афанасьевич. Скажите как на духу: эта роль опасна для вас?

– В Петербурге – нет; там я встречусь только с Рубочкиным, да и Титус будет всегда под рукой. А вот когда поеду на главную станцию, то окажусь целиком во власти этих людей. И они будут меня всячески проверять.

– Нельзя ли этого избежать?

– Нельзя, Андрей Никитич. Предприятие у них огромное, охватывает шесть губерний. Выстроен сложнейший механизм. Представляете: пять тысяч лошадей в год! Это значит, ежедневно они сводят до пятнадцати голов. А их мало украсть, нужно куда-то переправить, спрятать, нарисовать фальшивую купчую. Возможно, переменить приметы. Кормить, поить, а потом продать так, чтобы полиция не разнюхала. Увязать в одну цепочку офеней, скрыпинских коновалов, конокрадов, извозопромышленников; наверняка замешаны и некоторые конезаводчики. Человек, который все это придумал и создал, – гений. И мы ловим именно его. Не поймаем, он отлежится, затаится на год-два – и снова закрутит что-то подобное. А из этого кабинета нам его не поймать. Оцените масштаб дела. Пять тысяч лошадей даются им даром, а сбывают воры их рублей за сто – сто двадцать. Кони у них только хорошие – плохих не берут, стоят они дороже, но им приходится делать скидку, чтоб быстрее продать. Значит, годовой доход шайки составляет примерно полмиллиона рублей. Теперь расходы. Пятерку (вряд ли больше) офене-наводчику, рублей пятнадцать коновалу, и больше всех тем, кто непосредственно рискует – конокрадам. Думаю, им достается рублей по пятьдесят с каждой лошади. Общий расход, таким образом, составляет семьдесят рублей с головы. Накинем еще червонец: на прогон лошади до главной станции или иного укрытия, на фураж, пока не найден покупатель, и тому подобные вещи. Вроде подкупа полиции… Итого чистый доход хозяина дела – двадцать рублей с головы, или сто тысяч рублей.

– Сто тысяч! – ахнул вице-губернатор. – У нас и Бугровы столько не выручают!

– Пора приструнить этого гения. У него в этом замысле одна ахиллесова пята.

– Сбыт?

– Сбыт. Куда деть с выгодой такую уйму лошадей? Вот не успели они вовремя отогнать кислухинскую кобылку и чуть было не погорели. А я предложил им такую наживку, что не смогут они утерпеть не попробовать ее на зуб. В Польше и Подолии располагаются основные части нашей кавалерии – более пятидесяти полков. Потребность в конском составе огромная. Не удержатся они от такого соблазна – разом решить проблему сбыта. Главарь выйдет из тени ради знакомства с князем Визапурским, тут-то мы его и возьмем.

– Для маскарада в столице вам понадобится помощь не только градоначальника, но и министерства.

– Даже двух: внутренних дел и военного. Надо будет предъявить Рубочкину нескольких офицеров: от интендантского управления и от управления казачьих войск. Их роли исполнят служащие петербургской сыскной полиции, но спектакль будет играться отчасти в служебных помещениях этих ведомств. Разрешение на это может дать только военный министр. Кроме того, мне придется перемещаться по столице в мундире подполковника. Там, конечно, у каждого фонарного столба по штабс-офицеру, но Милютина придется поставить в известность и об этом.

– Я возьму эти проблемы на себя. Что еще можно или нужно сделать, Павел Афанасьевич?

– Имеются две зацепки. Если главная станция находится в Нижегородской губернии, можно попытаться обнаружить ее загодя, чтобы лучше подготовиться к штурму. Отличительные приметы: большой конный двор, лошади постоянно меняются. Крупные закупки фуража. Расположен в укромном месте. Много работников, но все отличаются скрытностью, чужих не жалуют. Водопой поблизости. Большая потребность в ковочном материале. Это или конезавод, или гуртовое дело, или замаскировано под скотобойню. И скорее всего, станция где-то на юге, возможно, неподалеку от того же Скрыпина.

Вторая зацепка – это, скорее, догадка. Когда Титус впервые упомянул Порюс-Визапурского, Рубочкин проговорился: «И у вас князь?» Возможно, их главарь тоже носит титул, и я даже догадываюсь, кто бы это мог быть.

– Павел Афанасьевич, мы непременно должны уничтожить эту гидру. Вы понимаете, какой ущерб они наносят государству? Крестьянские лошади у нас слабосильные: тяжелой работы много, а всю зиму они питаются одной соломой. Правительство пытается улучшить породу, для чего в провинции создаются случные пункты, куда на известное время помещается жеребец с государственного завода. Так эти негодяи изымают самых хороших! Ведь дело только представляется мелочью. Подумаешь, скажут: в России двадцать миллионов лошадей, что такое пять тысяч? А когда поймешь, что изымается элита, которую в нашей деревне и так по пальцам перечесть, тогда уже возникает понимание. Мы с вами, как верные государевы слуги и люди с пониманием, должны наизнанку вывернуться, но этого «гения» прикрыть. Иначе он испортит нам и армию, и деревню!

Через два дня после разговора Рубочкин пришел к Титусу на квартиру. Яан увидел его в окно и успел усесться за стол с толстой пачкой банкнот, которые с сосредоточенным видом принялся пересчитывать и записывать цифры в тетрадь. Расчет оправдался: увидев деньги, извозопромышленник долго не мог оторвать от них глаз и не сразу вспомнил, зачем явился. Титус понял, что на жадности этого человека можно играть любую мелодию…

– Наследство получили, Иван Францевич?

– Эх, Савва Прович! Таким, как мы с вами, всего приходится добиваться самим. А это так, чтобы со скуки не пропасть: в рост отдаю помаленьку.

– Под какой процент, позвольте полюбопытствовать…

– Двадцать.

– И что, есть желающие? Поосторожнее бы… Вы человек приезжий, цену здешнему люду не знаете. А ну как не вернут?

– У меня не забалуешь. Вот (похлопал по столешнице) закладная на землю и недвижимость по улице Телячьей. Семь десятин-с. Залог-с! И долговая расписка. Нет, не забалуешь.

– Сразу видать делового-то человека, – пробормотал Рубочкин. – Ну, ладно; я ведь по нашему прошлому разговору пришел. Собирайтесь – поедем знакомиться с головой, как просили.

– И в вас сразу видать человека слова, – похвалил гостя Титус. – Сей же час и соберусь. Ехать далеко ли?

– Коли к полудню выберемся из города, то завтра ввечеру обернемся. Заночуем на станции, заодно и осмотрите.

– Тогда заедем сперва в Николаевский банк, оставлю там на хранение деньги и бумаги. Коляска при вас?

– Уже заложена, дожидается на постоялом дворе.

– Заезжайте за мной через три четверти часа, я покуда соберусь.

Так Титус отправился в опасное путешествие. Сначала они спустились вниз по Волге до Лыскова, откуда свернули на юг и через Княгинино к пяти часам прибыли в Сергач. По пути дважды меняли лошадей, а заодно пили на станциях водку и закусывали холодной осетриной с хреном. Настроение Саввы Провича после второй остановки приподнялось. Он принялся заново расспрашивать Титуса, сколько вьючных лошадей положено офицерам в линейном полку и сколько санитарных повозок состоит в обозе первого разряда.