Евгений Лотош - Несомненная реальность

• Название: Несомненная реальность
• Автор: Евгений Лотош
• Жанр: Научная Фантастика

В этом мире больше нет Хранителей. Но его проблемы не исчезли вместе с таинственной организацией. Молодой и неопытный Народный Председатель отчаянно пытается бороться одновременно и с нарастающим кризисом в экономике, и с откровенным саботажем старой бюрократической гвардии. И, кажется, борьбу эту он проигрывает по всем фронтам. Его последний шанс – секретный план, который в тайне от всех разработала и запустила его канцелярия. Но на его реализацию требуется время. То самое время, которого ему отчаянно не хватает.

Но и это – лишь часть его проблем. Странные сны преследуют его ночами. Чужой мир, похожий и непохожий на его собственный, властно предъявляет на него права. Странно искаженная история его собственного мира развертывается перед его глазами. Но не было в его мире ни Российской империи, ни города по имени Москва, ни Охранного отделения, и невиданные устройства – самолеты – рассекают там воздух, и бурная осень 1905 года накатывает на страну подобно шторму…

Сон? Сумасшествие? Реальность? Неизвестно. И остается только барахтаться в окружающем молоке в надежде когда-нибудь сбить из него масло и выкарабкаться из проклятой ловушки. Две огромные империи трещат по всем швам, разваливаясь на части, и судьбы обеих во многом зависят от того, чего именно сумеет добиться один-единственный человек.

---

— С жильем мы порешаем, — отмахнулся Олег. — Позвоните по телефону, вас вызовут на собеседование. Нам нужны молодые и энергичные специалисты, хотя синекуры не обещаю, да и высоких зарплат – тоже. Придется вкалывать. Согласны?

Парень некоторое время недоверчиво разглядывал бумажку. Потом он открыл рот, но в этот момент в дальнем конце коридора показался Краличка, спешащий под конвоем Иоганна.

— В общем, если согласны, звоните по телефону, — нетерпеливо сказал Олег. — Начальства за сегодняшнее не бойтесь – я прикрою. Если общаки прессовать начнут, тоже звоните немедленно.

Он повернулся к запыхавшемуся Краличке.

— Интересную я беседу поимел сейчас с вашим специалистом, — холодно произнес Народный Председатель. — Очень интересную. Думаю, содержание вам передадут без меня, пока же хотелось бы предупредить, что если в его адрес последуют какие-то санкции, вам, господин директор, сильно поплохеет. Подчеркиваю, вам лично. Канцелярия проконтролирует ситуацию, — он посмотрел на директора тяжелым взглядом, и тот мелко закивал. — Кроме того, у меня еще вот какой вопрос.

Ухватив за плечо, он подвел директора к окну и ткнул пальцем в несколько стоящих в ряд под открытым небом ящиков. Дерево обшивки по большей части сгнило и рассыпалось (или было выломано), и из потемневшей деревянной стружки проглядывали ржавые металлические части.

— Что за контейнеры? — осведомился Народный Председатель.

— Там? — директора заметно пробрала дрожь. — Там… станки… Новые. Недавно пришли. Еще не успели поставить в цеха…

Олег повернулся к Кириллу и приподнял бровь.

— Токарные станки с ЧПУ. С числовым программным управлением, — пояснил тот. — Кажется, сахарские. Надписи, во всяком случае, на яркси. Третий год так стоят, с них уже утянули все, что только можно. Теперь только в металлолом.

Директор бросил на молодого специалиста полный ненависти взгляд, но тут же съежился под напором исходящей от Олега ярости.

— Вот, значит, как вы обращаетесь с дорогостоящим оборудованием? — с металлическими нотками в голосе спросил Народный Председатель. — Господин Краличка, а не следует ли вычесть стоимость станков из вашей личной зарплаты? Хотя бы по официальному курсу? Вы хоть представляете, каково сейчас в стране с твердой валютой?

Директор побагровел и начал хватать воздух ртом. Олег даже слегка испугался. Хватит сейчас мужика удар, и что с ним делать? Нового директора искать? Ага, поставить директором Зайтмана – вот смеху-то будет! Он подавил кривую ухмылку.

— За разгильдяйство вам выговор, — заявил Народный Председатель. — Кроме того, можете в ближайшее время ожидать комиссию, которая как следует проверит состояние дел на заводе. И имейте в виду – не вашу министерскую комиссию, которой лишь бы галочку поставить и на банкете нажраться, а настоящую, которая весь завод кверх тормашками перевернет. Настоятельно рекомендую начать готовиться уже сейчас. А теперь я позволю себе откланяться. Время, знаете ли, поджимает.

Он повернулся и зашагал по коридору, чувствуя спиной два взгляда – веселый, принадлежащий Кириллу Зайтману, и беспомощно-ненавидящий – директора. Охранники топали следом. Он быстро сбежал по лестнице, опять перепрыгнул через заборчик у вертушки и с разбегу нырнул в дверцу плавно подкатившего спецавтомобиля. Спустя пару секунд за телохранителями захлопнулись задние двери, и машина, уже на гравиподушке, резко сорвалась с места.

Не обращая более внимания на окружающий пейзаж, Олег задумался. Ему не давала покоя брошенная вскользь фраза того парня. Если перевести заводы на самоокупаемость, половина намертво встанет. Или все. Неужели правда? Нужно стрясти с Полозкова аналитическую записку на сей счет. Но если правда, что делать с намеченными реформами? Ну и перспективочка наклевывается – остановить экономику приказом сверху или дожидаться, пока она встанет самостоятельно…

Усилием воли он выкинул мысль из головы. Незачем бередить язву пустыми сомнениями. Придет Федот – отворим ворота. Пока что «Ночной танцор» идет по плану, да вообще неплохо бы поспать. Кто знает, может, ему опять покажут кино из той, чужой, жизни. Там, по крайней мере, на нем не лежит такой ответственности…

5 октября 1905 г. Николаевская железная дорога

Вопреки ожиданиям вагон оказался весьма сносным. В купе первого класса, хотя и достаточно узком, обнаружились два полумягких диванчика и маленький столик. Впрочем, с самой отправки состава Олег прилип к окну и не очень-то присматривался к своему временному обиталищу. Наглядится еще…

Неяркое октябрьское солнце стояло еще довольно низко. С утра небо затягивали тучки, но ближе к полудню они разошлись, и почти облетевшие рощи отсвечивали редкими золотыми и красными уцелевшими листьями. Тронутые ночным морозцем лужи уже успели оттаять и теперь мелкой рябью отблескивали под солнечными лучами. В приоткрытое окно вместе со свежим воздухом залетал и паровозный дым. Тянущая состав монстроидальная машина изредка жизнерадостно свистела и встряхивала вагоны на многочисленных стрелках.

Унылые деревянные домишки московских окраин сменились лесами и голыми полями, усеянными соломенными скирдами. Тянулись грунтовые дороги, изредка оживляемые медленно ползущими телегами, кое-где виднелись пешеходы. Что-то резало Олегу глаза, и он долго не мог понять – что. Потом сообразил: кроме одинокого телеграфного кабеля, тянущегося по столбам вдоль полотна, вокруг не виднелось ни одного провода.

Внезапно Олега охватила тоска. Мир показался серым и скучным, а он сам – крошечным и ничего не значащим. Эталон хренов! И что тебя понесло в столицу? Что ты там собираешься делать? У тебя же нет никаких конкретных планов, кроме как явиться к царю и сказать ему… Ха, да ты толком не знаешь даже, что скажешь.

Он вздохнул. Ладно, придется полагаться на импровизацию. Как всегда, кривая куда-нибудь да выведет. Не надо заморачиваться проблемами раньше времени. Он нащупал в кармане конверт. Рекомендательное письмо от Зубатова к Герасимову он брать не хотел, но Крупецкий даже и слушать не стал. Буркнул, что приказано передать, и чуть ли не насильно засунул в карман.

Едва Олег вспомнил о Крупецком, в животе того громко забурчало. Что-то недовольно пробормотав себе под нос, поручик отложил в сторону газету и хмуро посмотрел на спутника.

— Пан не желает подкрепиться? — осведомился он.

— Нет, пан не желает подкрепиться, — автоматически откликнулся Олег, но тут же спохватился. — У меня несколько вареных яиц, хлеб и полкурицы. Оксана положила. Хотите, Болеслав Пшемыслович?

— Дякую, нэ, — отказался филер. — У меня с раннего утра ни крошки во рту. Схожу в ресторан, пообедаю нормально. Не пойдете со мной?

— Нет, я посижу здесь, — качнул головой Олег, которому вспомнились вагон-рестораны в ростанийских поездах. — Нужно подумать. Потом как-нибудь.

Крупецкий пожал плечами, поднялся и вышел в проем.

— Вернусь через полчаса, — бросил он перед тем, как исчезнуть.

Олег прикрыл раму, ликвидировав сквозняк, откинулся на спинку дивана и задумался. Значит, завтра с утра остановиться в гостинице – и к этому самому Герасимову. Поскольку директор питерского Охранного отделения наверняка шишка покрупнее Зубатова, да еще и столичная штучка, как здесь принято говорить, вряд ли он станет тратить на них с Крупецким время. Засветиться, поскольку того очень хочется Сергею свет Василичу, а потом… Сначала нужно все-таки прошвырнуться по городу. Крупецкий изображает из себя большого знатока, вот пусть и устраивает экскурсию за казенный счет. Все-таки хорошо, когда Охранное отделение платит за развлечения. Может, все-таки стоило взять с собой Оксану? Нет, правильно не взял. Неспокойно в стране. В Москве за ней и Зубатов приглядит, и Вагранов, и графиня Сапарская, если что, поможет, а в Питере…

Он со вкусом потянулся и встал. Захотелось размять ноги. Олег отодвинул дверь и вышел в пустой коридор, прошелся взад-вперед, поглядывая в окна. Из-за одной из купейных дверей донесся перебор гитарных струн и напевный юношеский голос:

— …Бушует новый век двадцатый,
В истории – водоворот
Событий, лиц, и только даты
Календаря идут в расход.

Гроза шумит на горизонте,
Буянит юный дальний гром
И у истории экспромтом
Свернулся дальний окоем.

Утрачен путь во тьме пред нами,
Угасли в сумраке огни,
И дровосеков топорами
Нам барабанит рок земли.

Гроза нагрянет очень скоро,
И негде нам укрыть себя.
Мы беззащитны и покорны
Без света умершего дня.

Нас не спасут привычно боги,
Отныне сами по себе
Должны мы утишать тревоги
И путь торить свой на земле…

Олег хмыкнул и пожал плечами. Нет, не понимаю я стихи, ага. Этакий морально кастрированный урод. Радостно, однако, что хоть у кого-то песенное настроение. Он вернулся в свое купе, сел и задумался. Все же, все же, все же… Все же – что я намерен делать в Санкт-Петербурге?..