Евгений Лотош - Несомненная реальность

• Название: Несомненная реальность
• Автор: Евгений Лотош
• Жанр: Научная Фантастика

В этом мире больше нет Хранителей. Но его проблемы не исчезли вместе с таинственной организацией. Молодой и неопытный Народный Председатель отчаянно пытается бороться одновременно и с нарастающим кризисом в экономике, и с откровенным саботажем старой бюрократической гвардии. И, кажется, борьбу эту он проигрывает по всем фронтам. Его последний шанс – секретный план, который в тайне от всех разработала и запустила его канцелярия. Но на его реализацию требуется время. То самое время, которого ему отчаянно не хватает.

Но и это – лишь часть его проблем. Странные сны преследуют его ночами. Чужой мир, похожий и непохожий на его собственный, властно предъявляет на него права. Странно искаженная история его собственного мира развертывается перед его глазами. Но не было в его мире ни Российской империи, ни города по имени Москва, ни Охранного отделения, и невиданные устройства – самолеты – рассекают там воздух, и бурная осень 1905 года накатывает на страну подобно шторму…

Сон? Сумасшествие? Реальность? Неизвестно. И остается только барахтаться в окружающем молоке в надежде когда-нибудь сбить из него масло и выкарабкаться из проклятой ловушки. Две огромные империи трещат по всем швам, разваливаясь на части, и судьбы обеих во многом зависят от того, чего именно сумеет добиться один-единственный человек.

---

— Замечательно. И что дальше?

— Интересный вопрос, — наклонил голову Координатор. — А вы сами-то как думаете?

— Сам? — удивился Олег. — Да откуда я знаю? Нет, если бы вы хотели меня убить, то я бы и в сознание не пришел, верно? Но я пришел. Значит, у вас на меня какие-то планы.

— Что мне всегда в вас нравилось, Олег Захарович, так это сообразительность на пару с удивительной способностью к психологической адаптации. Да, на вас имеются планы. Впрочем, они всё те же. Джамтерре нужны Эталоны, и вам предстоит и далее играть роль одного из них. Вы погибли, но посчитаем, что на первый раз прощается.

— Вот как? — Олег беспокойно пошевелился. — И что, я сейчас оживу там, в Петербурге?

— А вот здесь возникают сложности, — от прищуренного взгляда Координатора Олегу стало не по себе. — Видите ли, Олег Захарович, на пару с Джао мы обнаружили, что в существующей системе слишком много пробелов и недоработок. И главная из них в том, что Эталон получил гораздо более существенное влияние на окружающих, чем предполагалось изначально. Да, общение с вами способствует переходу психоматриц в более высокую страту. Однако Эталон еще и навязывает им свой собственный стиль мышления, собственный взгляд на вещи. Проще говоря, вы заставляете мыслить других так, как угодно вам, воспринимать мир по-вашему, даже если это совершенно для них не характерно. Если так дело пойдет и дальше, в модели останутся только копии Эталонов, хотя изначальная цель ее существования как раз в том, чтобы воспроизвести типы человеческого мышления во всем их многообразии. Так что приведение психоматриц к единому общему знаменателю категорически не устраивает ни меня, ни Джао, ни джамтан.

— Мои соболезнования, — фыркнул Олег. — А раньше-то вы о чем думали?

— Мы – о ком речь? — поднял бровь Координатор. — Джао? Он появился здесь даже позже вас. Я? Так и меня позвали на готовое. Что же до джамтан, конструкторов площадки, то они и не претендуют на понимание человеческой природы, иначе мы с Джао здесь не появились бы. Проблема выявилась недавно, во многом, кстати, благодаря вашим действиям, за что вам отдельная благодарность. Впрочем, та же ситуация сложилась и с тремя другими Эталонами. Мы не стали ждать, когда оставшиеся Эталоны осознают свои возможности, и решили перестроить систему.

— Вот так облом… — разочарованно пробормотал Олег. — А я только во вкус вошел!

— Этот мир еще слишком непрочен, — проигнорировал его реплику Робин. — А вы, да и прочие Эталоны в их сегодняшнем виде, слишком тяжелы для него. Вы как живой человек, живущий в мире из папиросной бумаги – одно резкое движение, и декорации прорываются, обнажая пустоту. Я не стану вдаваться в технические подробности, но ваше воздействие на других создает куда больше проблем, чем просто подстройка под себя чужого стиля мышления. Из-за изначальных технических просчетов Эталоны сами по себе оказались угрозой нормальному функционированию Джамтерры. Настало время переделки системы.

Робин развел руками.

— Именно перестройкой я сейчас и занимаюсь. Если ранее ваши действия не оказывали существенного влияния на события, то сегодняшняя попытка захвата Петербургского совета грозит серьезно повредить разыгрываемому историческому сценарию. Проще говоря, ее успех просто полностью разрушит главные «рельсы». В исторической реальности арест Петербургского совета произошел на два месяца позже, а до того случилось несколько инспирированных им ключевых событий, оказавших заметное влияние на существование страны в течение ближайшего десятилетия. Удайся ваша попытка – и Российской Империи придется уже не катиться по рельсам сценария, а жить в рамках свободной импровизации. А она и близко не готова.

— Ладно, предположим, — Олег ощутил сосущее чувство под ложечкой, но постарался не подать вида. — И что дальше?

— Много чего, — усмехнулся Робин. — Но по большей части оно вас не касается. Для вас имеют значение два момента. Во-первых, события откатываются на точку, соответствующую вчерашнему дню. Техническая возможность есть, правда, ни разу не опробованная. Вы окажетесь в доме Витте накануне момента, когда отправитесь к Герасимову со своей сумасшедшей идеей ареста Совета. Вы и другие Эталоны память о стираемом промежутке сохраните, но остальные ее утратят.

— И я не должен ехать к Герасимову?

— Да нет, почему же. Можете и поехать, если захотите. Только сразу готовьтесь к отказу. Видите ли, сейчас Герасимов не рискует играть самостоятельную партию. Он пересылает все собранные материалы товарищу, заместителю, если в ваших терминах, министра внутренних дел и ожидает приказа, который не поступит еще два месяца. И вас он даже и слушать не станет. Но откат – только «во-первых». А во-вторых – система перестроена таким образом, что ваши способности к сверхубедительности утеряны. Ваша психоматрица по-прежнему используется для подстройки Первой страты, но куда более тонкими средствами. Теперь вам придется склонять людей к действию, не ломая их волю, а действительно убеждая с помощью логики или иных аргументов. Которые, боюсь, на Герасимова сейчас не подействуют.

— Опять облом… — вздохнул Олег. — И что же, все, о чем я разговаривал с Витте?..

— Не изменится. Что успели, то успели. Да вам, в общем-то, не о чем жалеть, Олег Захарович. Я не заметил, чтобы ломка чужой воли доставляла вам удовольствие, а текущая ситуация уже сделала вас весьма ценным кадром для нескольких самых влиятельных людей страны. У вас великолепная стартовая площадка, и только от вас зависит, чего вы достигнете. Да, в ближайшие годы вам не удастся серьезно изменить сценарий развития событий. Но чем дальше, тем более свободным начнет становиться окружающий мир и тем больше у вас появится возможностей влиять на ситуацию. Не беспокойтесь особенно, до настоящей революции целых одиннадцать лет. Готовьтесь неторопливо. Наблюдайте. Убеждайте сторонников. Рано или поздно свой шанс вы получите.

— Замечательно… — пробормотал Олег. — Ну ладно, не расстроюсь пока, убедили. Валяйте, возвращайте меня назад. Да, еще один вопрос. Можно?

— Спрашивайте.

— Что сейчас происходит там… дома? В Ростании?

— Вам же сказали, что того мира для вас более не существует, — осуждающе покачал головой Робин. — Впрочем, как убитому сделаю поблажку. План «Ночной танцор» сработал, хотя и совсем не так, как планировалось. Вы там на коне, хотя, если честно, я вам не завидую.

— Сработал, значит… Деталями, полагаю, не поделитесь? Ну, спасибо и за то. Ладно, давайте, возвращайте меня во вчера… или когда там?

— До встречи, Олег Захарович, — Координатор одним плавным движением поднялся из незамедлительно пропавшего в жемчужной пустоте кресла. — Полагаю, мы с вами еще не раз пообщаемся. А пока – алле-оп!

Он широко развел руки и резко хлопнул в ладоши. И тут же мир вокруг Олега завертелся и рухнул. Он непроизвольно зажмурился, а когда открыл глаза, обнаружил, что сидит, стиснув руками подлокотники кресла, в прихожей зале особняка Витте.

Что-то казалось совсем-совсем неправильным. Лившийся в окно свет выглядел каким-то неживым. Затхлый воздух не проталкивался в грудь, прилипая к нёбу, глотке, трахее как застывший кисель. Мертвая тишина давила на уши словно вода на большой глубине. Его взгляд упал на стоящие у противоположной стены часы с кукушкой. Он с трудом подавил панику, разглядев, что маятник почти застыл в верхней части дуги, медленно, едва заметно, двигаясь по ней в сторону пола. Все хорошо, внушал он себе, все нормально. Все под контролем.

«…техническая возможность есть, правда, ни разу не опробованная…»

…ну, господин Координатор, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

Внезапно раздавшееся тиканье часов заставило Олега подпрыгнуть в кресле. Воздух, прогоняя удушье, хлынул в легкие свежей струей, словно вода в глотку умирающего от жажды. Скрипнула отворяемая дверь, и вошедший с крыльца Крупецкий с удивлением уставился на своего подопечного.

— Пан Кислицын, что-то не так? — осведомился филер. — Вы выглядите нездоровым. Извозчик у парадного, но все-таки вернулись бы вы в постель. Доктор будет недоволен.

— В постель… — хрипло пробормотал Олег после долгой паузы. — В постель… Нет, Болеслав Пшемыслович, в постели мне делать нечего. Впрочем, я передумал. С Герасимовым пообщаться я еще успею, пока займемся другими делами. Отпустите извозчика, если не трудно.

Крупецкий наградил его недоверчивым взглядом, пожал плечами и вышел на улицу. Олег слышал, как он ругался с недовольным «ванькой». Минутой позже филер вернулся с крыльца и подозрительно уставился на Олега.

— Я так думаю, пану все же следует вернуться в постель, — брюзгливо произнес он.

Олег оттолкнулся руками от неудобных подлокотников и встал. На мгновение пол качнулся под ногами, но тут же успокоился. Он подошел к окну и оперся на подоконник, вглядываясь в осенний проспект через тусклое стекло.