Ким Чжэгю - Счастье

• Название: Счастье
• Автор: Ким Чжэгю
• Издательство: Радуга
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1985

Роман корейского писателя Ким Чжэгю «Счастье» — о трудовых буднях медиков КНДР в период после войны 1950–1953 гг. Главный герой — молодой врач — разрабатывает новые хирургические методы лечения инвалидов войны. Преданность делу и талант хирурга помогают ему вернуть к трудовой жизни больных людей, и среди них свою возлюбленную — медсестру, получившую на фронте тяжелое ранение.

---

Дин Юсон с волнением ожидал встречи с Хван Мусоном. Не находя себе места, он вышел в коридор. С той стороны, где находились палаты, послышался глухой стук и через какое-то время показался Хван Мусон, поддерживаемый Мун Донъиром.

— Товарищ военврач! — узнав Дин Юсона, воскликнул больной и остановился. Забыв обо всем, он простер к Дин Юсону руки. Костыли упали, но Мун Донъир успел подхватить больного.

— Дружище! — воскликнул Дин Юсон, шагнув к Хван Мусону навстречу.

Боевые товарищи крепко обнялись и долго не разнимали рук.

— Сколько же тебе пришлось пережить за эти годы! — сказал Дин Юсон, — Пойдем в ординаторскую, там обо всем потолкуем.

Осторожно поддерживая Хван Мусона, он провел его в кабинет, усадил в кресло и сел рядом, держа его руки в своих.

— Так вот где довелось встретиться, — заговорил Хван Мусон. — Вы, видно, обо мне ничего не знали, а я о вас слышал от раненых. Теперь тоже, наверное, много работаете?

— Да нет, еще не включился полностью… А что же вы не писали мне?

— О чем было писать? Ведь с тех пор, как мы в последний раз виделись, прошло немало времени, а у меня так и не наступило улучшения. Обо мне, конечно, заботились, хотели помочь, но все осталось по-прежнему. Обидно, но что поделаешь. Никак я не поправлюсь.

— Это наша вина, врачей, не можем мы пока вас вылечить.

Дин Юсону было известно, что Хван Мусон отказался от новой восстановительной операции. И хотя он сам был против такой операции, он знал, что в клинике пока более эффективных методов лечения нет, о чем говорить вслух никто не хотел.

— Да, конечно, но… А скажите, есть ли какие-нибудь известия о Сор Окчу? — спросил Хван Мусон.

— Сор Окчу жива, — тихо ответил Дин Юсон.

— Это правда?

— Я только сегодня узнал об этом от профессора.

— От нашего?

— Да, она недавно приходила к нему советоваться по поводу операции.

— Какой операции?

— У нее было тяжелое осколочное ранение бедренной кости, я видел снимок. Ранение очень схожее с вашим.

— И что же? Как она? — не зная, что сказать, спросил Хван Мусон.

— Положение серьезное.

— Где же она теперь?

— Была в военном госпитале для инвалидов войны. Ее тоже несколько раз оперировали, но безуспешно.

Дин Юсон сказал о письме, которое Сор Окчу оставила профессору.

Хван Мусон слушал молча, время от времени кивая головой.

— Она, конечно, многое передумала. Ее можно понять, — сказал он, когда Дин Юсон кончил свой рассказ. — Ведь она женщина. Вот ведь как получается. Но она жива, и это самое главное.

Некоторое время сидели молча, потом Дин Юсон, вставая, сказал:

— Давайте посмотрим, что у вас.

Пока Хван Мусон шел к кушетке и с помощью Мун Донъира готовился к осмотру, Дин Юсон еще раз внимательно перечитал историю болезни.

Мун Донъир помогал проводить осмотр, и чем дольше он продолжался, тем резче обозначались морщины на лбу Дин Юсона, тем больше он мрачнел. Предложение доктора Рё Инчже ампутировать ногу имело основание. Налицо осколочное ранение с последующим укорочением ноги и воспалением костного мозга.

Дин Юсон осматривал операционное поле у Хван Мусона, а перед ним стоял образ Сор Окчу. Он закрыл глаза, пытаясь избавиться от видения, но оно не исчезало Сор Окчу смотрела на него в упор, с горячей мольбой Дин Юсон резко поднял голову — образ исчез, перед ним снова было операционное поле на бедре Хван Мусона. И только теперь до его сознания дошли слова профессора: «Кажется, ампутация неизбежна».

— Одевайтесь.

Дин Юсон пытался непринужденно улыбнуться, но это ему не совсем удалось.

Хван Мусон оделся.

— Вы не расстраивайтесь, доктор, — сказал он. — Я знаю свое положение и готов к худшему.

Голос Хван Мусона звучал спокойно, но это было спокойствие обреченного.

— Извините меня, дружище, но я бессилен вам пока помочь, — признался Дин Юсон.

Хван Мусон сочувственно посмотрел на врача.

— Ну, я пойду, — сказал он. — А вы бы разыскали Сор Окчу. Как бы ей ни было тяжело, это нужно сделать. — С этими словами он вышел из кабинета и заковылял по коридору, сопровождаемый Мун Донъиром.

После его ухода Дин Юсон долго еще сидел с опущенной головой. Когда вернулся Мун Донъир, он медленно поднялся.

— Извините, Мун Донъир, я, пожалуй, останусь.

— Ну и выдержка у этого больного. Трудно даже представить. Да, уже поздно, спокойной ночи.

Мун Донъир постелил Дин Юсону в ординаторской, а сам ушел в дежурную комнату.

Дин Юсон долго еще сидел, подперев голову руками. Мысли о Хван Мусоне и Сор Окчу не покидали его, не давали уснуть.

2

Сегодня Сор Окчу выписывалась из госпиталя.

Стояла поздняя осень. В саду госпиталя пышно цвели ярко-желтые полевые хризантемы, и их нежный, едва уловимый аромат через открытые окна проникал в палаты, теплые и светлые от лучей нежаркого осеннего солнца.

Закончив формальности, связанные с выпиской, Сор Окчу стала укладывать вещи. Больные, лежавшие с ней в одной палате, ушли на утренние процедуры, и она торопилась закончить сборы, пока они еще не вернулись. Ей помогали медицинская сестра и няня.

Когда все было уложено, Сор Окчу развязала рюкзак и вынула ярко-красный жакет.

— Возьми себе этот жакет, он тебе больше пойдет, — предложила Сор Окчу, протягивая его медицинской сестре.

— Нет, что вы! — не решалась взять жакет сестра.

— Не отказывайся, он мне все равно ни к чему, а тебе пригодится.

— Нет, не могу я взять такой дорогой подарок.

— Я тебя очень прошу, возьми.

Сестра взяла жакет и приложила его к груди, как бы примеривая.

Сор Окчу достала из рюкзака куртку и протянула ее няне.

— Нет, спасибо, в чем же ты сама останешься, если все раздашь?

— Не беспокойтесь, у меня еще есть, к тому же рюкзак тяжелый, и мне всего не унести, — говорила, улыбаясь, Сор Окчу.

Ни сестра ни няня не могли отказаться от подарков, боясь обидеть больную.

Только все книги и тетради Сор Окчу взяла с собой.

— Говоришь, рюкзак тяжелый, а сколько книг берешь, — заметила няня.

— Вы же знаете, что книги для меня — все.

Несмотря на физический недуг, Сор Окчу не пала духом. Как только после первой операции ей разрешили ходить, она стала мечтать о поступлении в медицинский институт на заочное отделение. Правда, общая подготовка у нее была слабой, но учли ее боевые заслуги и в институт зачислили. Тронутая таким вниманием, она все силы отдавала учебе, она радовалась, как ребенок, при мысли, что скоро сбудутся ее мечты, она станет врачом. Три курса были уже позади, но все же ей предстояло учиться еще целых два года.

Мыслями Сор Окчу уже была в своем родном поселке, где скоро начнет новую жизнь. И сейчас она испытывала стыд за минуты слабости, когда впадала в отчаяние, когда ей казалось, что жизнь ее кончена. Особенно тяжело она переживала заключение профессора Хо Герима, который сказал, что шансов на излечение нет. Тогда будто свет померк в ее глазах. Рушились ее мечты и надежды, дружба, любовь… Все представлялось ей в черном свете. И как ей было трудно сохранять выдержку, казаться веселой, улыбаться и врачам, и сестрам.

Но все это уже позади. Она твердо решила вернуться в родной поселок, где прошло ее детство, где погибли родители. Там она будет лечить людей, отдавая им все тепло своей души, как когда-то на фронте, когда ухаживала за ранеными бойцами. У нее хватит и твердости характера, и бодрости духа, этому ее научил фронт.

И о Дин Юсоне она рассудила, как ей казалось, вполне здраво. Она считала Дин Юсона талантливым хирургом, перед которым открывалось блестящее будущее. Она была убеждена, что свой талант медика он непременно посвятит благородному делу исцеления инвалидов войны, а это потребует полной самоотдачи, ибо надо будет преодолеть немало трудностей. Такому человеку потребуется надежный спутник жизни, помощник, полный сил, способный взять на себя часть его забот. Себя же она теперь считала не способной быть надежной опорой доктору и сочла разумным расстаться с ним навсегда, чтобы не быть ему обузой. И она нисколько не сомневалась в правильности принятого решения: она жертвовала своей любовью во имя науки.

Как-то она написала письмо в родной поселок другу своего отца, Ди Рёнсоку. До этого она писала родителям, но безуспешно. И только от земляка узнала, что ее родители погибли. Однако Ди Рёнсок советовал ей все равно возвращаться домой.

Прежде чем решить, как жить дальше, Сор Окчу все тщательно взвесила. Она вернется в родные места. Там, в заводской больнице, она получит стационарное лечение, ей будут делать грязевые ванны и другие процедуры. За счет государства ей изготовят протез, с помощью которого она сможет свободно передвигаться. Ей окажут всю необходимую помощь.