Оксана Обухова - Очки для близости

• Название: Очки для близости
• Автор: Оксана Обухова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Иронический детектив
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-04734-4

Меня зовут Маша, точнее, Мария Павловна. Я образцово-показательная гувернантка детей олигарха Бурмистрова. Всегда в строгом костюме и очках. На меня напал шантажист. Леонид, родственничек олигарха, хочет, чтобы я уничтожила компьютер Бурмистрова. Ради спасения своей шкуры придется соглашаться. Но зря он думает, что имеет дело с послушной овечкой. Я усмиряю буржуйских детишек, так что и на него управу найду Я уже начала свою собственную игру и была близка к успеху, как вдруг.., в моей комнате под кроватью обнаружился окровавленный труп олигарха! Все ясно — дело хотят представить так, будто гувернантка, имеющая интимные отношения с хозяином, пристукнула его в порыве страсти. Не выйдет, дорогие мои! Потому что ни близости с Бурмистровым у меня никогда не было, ни желания его убивать! И я непременно докажу это — вот тогда кое-кто узнает, где раки зимуют!..

---

«Сеанс „Грубиянка“ окончен, — усмехнулась я. — Далее будем беседовать цивилизованно».

— Леонид перекладывал тело? Из вашей машины в свою?

— Да.

— Тогда к чему эта демонстрация? Я и без того знала, что Диму убил он. Я знала, что вы не участвовали в этом непосредственно. Но вы ему помогали?

— Нет.

— Тогда как вы записали эту пленку, если не стояли в углу, зная, куда направлен объектив?

Медленно подбирая слова, я ответила:

— Я догадывалась, что труп в моей машине.

— Неужели? И почему?

Главный вопрос прозвучал, я встала, сходила на кухню и принесла каменное тельце крысы.

— Что это?! — в ужасе подскочила Зоя Федоровна.

— Лабораторная крыса, — спокойно ответила я. — На ее месте должна быть я.

Только в московском морге.

Какое-то время Вера Филипповна молча курила, переводя взгляд с тельца крысы на меня, и, возможно, жалела о такой подмене.

Я пропела крысе осанну, отпустила ей все грехи и убрала обратно в морозильник.

— В гараже меня не могло быть. — Следовало ковать железо, пока поддается. — В тот момент я была в поликлинике с детьми. Думаю, установить это не составит труда, на каждом кадре обозначено время.

— Если только вы не сбили таймер. — Вера Филипповна повторяла ход моих прежних рассуждений.

— Оставим это как предположение, — кивнула я. — Позвоните в Москву и узнайте у Геннадия, когда он вошел в гараж. На последних кадрах, если вы заметили, он появляется у моей машины. А дальше экспертиза установит, что пленка подлинная. Я не была сообщницей Леонида, — твердо закончила я.

— Тогда кто? — Вера Филипповна склонилась над разделяющим нас столиком.

Немного помолчав, я ответила:

— Вы знаете. Иначе не приехали б сюда.

Вера Филипповна села прямо, и пачка сигарет захрустела в ее руке.

Я вздрогнула: «Серьезная бабуля. Чудо, что не придушила меня».

— Пойду взгляну на детей, — произнесла я и встала.

Перешагивая порог дома, я заметила за шторой любопытного дядю Пашу. Пойманный за подслушиванием, он неловко отскочил от окна, покраснел и плюхнулся на диван перед неработающим телевизором.

Дети спали, комната была заполнена запахом их дыхания с примесью аромата водорослей, морской соли и чего-то неуловимо молочного.

Я села на край кровати, поправила на Максиме сползшее одеяльце и замерла. Вере Филипповне надо время, чтобы пройти тем же путем, которым недавно шла я. Подозревать близкого, родного человека, маму этих малышей, нелегко. Утверждение в подобной мысли требует усилий и времени, не стоит ей мешать. Хотя.., пожалуй, исподволь она была готова. Иначе не стоило приезжать.

В детской я пробыла долго, минут двадцать или более того. За мной не приходили, не требовали отчета и подтверждений. Я осторожно вышла из комнаты и на цыпочках спустилась вниз.

Застукать Пашу на месте преступления не удалось. Пойманный один раз, он ушел на кухню и демонстративно гремел оттуда посудой, мол, невинен, аки агнец, ужинаю.

Оглядываясь на дверь в столовую, я подкралась к шторе и прислушилась. Окно на террасу было приоткрыто ловким Пашей, и я, дрожа и краснея, поняла, что женщины говорят обо мне.

— За что ты так на нее взъелась? — спрашивала Зоя Федоровна.

— Тихоня, — шипела Вера Филипповна Краснова. — Такая же у меня мужа увела.

Скромница.

— К Марии Павловне это не имеет отношения…

— Ну-ну, давай, защищай. Она Генку твоего год мурыжит. Почему? Чем он ей не пара?! Чулок синий.., на кого-то другого нацелилась.

Выслушивать оскорбления и дальше я не смогла. Много лет назад некая «тихоня» развела мадам Краснову с мужем, а на мне теперь отыгрываются?!

Стуча каблуками громче обычного, я вышла на террасу. Дамы замолчали, одна недовольно, другая смущенно, и взяли по бокалу вина.

Разозленная несправедливым к себе отношением, я села напротив и сказала:

— Вера Филипповна, если у вас и есть причины для ненависти, то оставьте их на время. Поверьте, я от вашей семьи пострадала достаточно. Мне невероятно повезло, я осталась жива и на свободе. И если вы действительно хотите разобраться и услышать от меня что-либо полезное, сначала ответьте на один вопрос.

— Вы мне приказываете? — иронично произнесла мадам Краснова.

— Нет. Предлагаю договориться. Я не стану вас спрашивать, откуда вы узнали о том, что тело Дмитрия Максимовича было под моей кроватью, а потом исчезло. Я уверена, что об этом вам сообщил Феликс, приятель вашей племянницы. Или это установили криминалисты? — Вера Филипповна покачала головой, и я продолжила:

— Тогда вы должны знать, что меня заставляли войти в кабинет Дмитрия Максимовича, и догадываетесь, что это был Леонид. Скажу сразу, ваш родственник угрожал моей семье.

Но вы посчитали меня его хитрой сообщницей. Так? — Краснова кивнула. — Я могу многое вам рассказать, но прежде, чем я начну, ответьте мне — зачем Феликс в женском платье проник в кабинет?

Сон разума порождает чудовищ, и я была для Веры Филипповны чудищем заговорившим. Она молчала, то ли по инерции, то ли от нежелания становиться рядом, начинать диалог по принуждению. Мы были особи одной породы, противницы условий.

И первой начала Зоя Федоровна:

— Мария, всему причиной камни.

— Какие? — я подгоняла ее, боясь, что старшая из клана прикажет ей замолчать.

— Бриллианты, конечно. Мой брат, Максим Филиппович, всю жизнь собирал камни. Он вкладывал часть прибыли в алмазы. Времена, Маша, были такие, смутные.

Мне казалось, что я вытягиваю правду, как гвоздь клещами из доски, со скрипом и натугой.

— Бриллианты хранились в темном кабинете дома? — спросила я.

— Нет, — ответила Зоя Федоровна. Вера Филипповна не вступала в разговор, молча курила и прятала лицо в темноте. — До дня рождения моего племянника камни лежали в ячейке банка. Но по завещанию Максима Филипповича открыть ее могли только оба его наследника. Вместе. Максим переживал за дочь и хотел обезопасить ее будущее.

— Ольга решила похитить собственное наследство? — удивилась я. — Зачем?

Вера Филипповна затушила сигарету в пепельнице и наконец нарушила молчание:

— Я разговаривала с ними. С Ольгой и Феликсом. Они хотели одного — исчезнуть.

— Куда? — теперь удивилась Зоя Федоровна.

— Не куда, а от кого. Оля знала, что от Леонида можно только исчезнуть, уйти он ей не даст.

Я решила немного подлизаться к ледяной бабушке и заодно кое-что объяснить маме Геннадия.

— Зоя Федоровна, Леонид — страшный человек. Мадам Флоре даже киллера нанимать не потребовалось, Леня сделал все сам и с удовольствием. Да и зачем посвящать в свои планы кого-то еще? — Я посмотрела на обеих женщин, они слушали внимательно, ждали, но я была упряма. — Если позволите, вернемся к бриллиантам.

— Верочка, мне тоже интересно знать, — кивнула Зоя Федоровна. — Почему вдруг Дима решил их изъять?

Вера Филипповна вздохнула, налила себе вина и ответила:

— Ему предложили выгодное вложение в Европе. Вохрин в субботу вылетал в Швейцарию и должен был вывезти камни. Бриллианты ему собирались передать за час до вылета из сейфа дома. У Вохрина свободный проход сквозь все кордоны таможни.

— А когда было принято решение об открытии ячейки? — как примерный ученик, перебивая, я даже руку подняла. — В пятницу на семейном совете в кабинете Дмитрия Максимовича? Тогда еще, я помню, Флору Анатольевну не приглашали.

— Да. И мне ничего не оставалось делать как уступить. В субботу утром камни перекочевали в домашний сейф.

— И где теперь бриллианты? — это спросила я под одобрительным взглядом Зои Федоровны.

— Не знаю. Не знаю, кому и верить. — Краснова покосилась на меня.

Но я не велась на взгляды.

— Когда Феликс открыл сейф кабинета, код которого, я думаю, ему сообщила Ольга, камней уже не было? — Мою догадливость наградили кивком. — Кстати, кто еще знал код сейфа?

— Помимо драгоценностей Флоры, в сейфе хранилось кое-что из семейных реликвий, и код знали и Флора, и Ольга.

Ай да Феликс, ай да Ольга! Ловко они меня! «Безуспешно пытаюсь попасть», — вспомнила я слова «Фаины». Впрочем, мне грех жаловаться, если бы не они, сейчас Шушара весело жевала бы отходы в кагате, а меня оплакивали родные и проклинали Бурмистровы.

— Дохлая рыба в кабинете появилась?

Мадам Краснова усмехнулась:

— А куда ж ее девать? Появилась, конечно. Но зря. Бриллианты уже кто-то изъял.

— Вера Филипповна, объясните, пожалуйста, зачем? Зачем все это?

Вера Филипповна горько усмехнулась:

— Мой брат старался предусмотреть все.

Он вынудил детей подписать брачные контракты; он оговорил участие Ольги в предприятии. Открыть ячейку банка могли только оба наследника. Максим очень старался.

Но.., нельзя вмешиваться в судьбу.., даже собственных детей. По условиям брачных контрактов супруги Ольги и Димы оставались нищими после развода.

— Дмитрий Максимович собирался разводиться?!