Дженнифер Хеймор - Герцог и служанка

• Название: Герцог и служанка
• Автор: Дженнифер Хеймор
• Издательство: АСТ, Астрель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-44449-4

Гаррет, герцог Колтон, поклялся найти и уничтожить своего заклятого врага, — но неожиданно влюбился в его сестру, юную и невинную Кейт, простую служанку.

Скандал! Как может аристократ отдать сердце безродной девице? Взять Кейт в жены? Немыслимо.

Забыть о ней? Невозможно.

Остается одно — соблазнить девушку и вызвать в ней ответную страсть…

---

— Разве ты не хочешь стать матерью?

Из нее бы вышла прекрасная мать. Она рождена, чтобы быть матерью.

— Нет. — Ее лицо застыло. — Жизнь ребенка очень трудна, полна болезней, страдания и неопределенности.

— Так быть не должно. Это не так.

— Вы так говорите, потому что ваше детство прошло здесь. — Она махнула рукой в сторону дома.

— Социальное положение не имеет значения. Детство — самая беззаботная пора в жизни любого человека.

— Согласна, у меня было много счастливых моментов, когда я росла в Дебюсси-Мэноре. Но когда родился Реджи… — она беспомощно развела руками. — Видите ли, я постоянно стараюсь облегчить ему жизнь, у меня не получается, и у меня от этого сердце разрывается. Я люблю его, я вообще детей люблю. — Она задумчиво улыбнулась. — Когда-то я мечтала быть гувернанткой в большой семье.

Он подумал, что это идеальное место для нее.

Кейт продолжала:

— Наверное, если бы я верила, что когда-то в моей жизни наступит стабильность, я бы мечтала о дюжине детишек. Но, понимаете ли, я не верю, что моя жизнь когда-нибудь станет стабильной.

Гаррет открыл было рот, чтобы сказать, что она может с кем угодно построить стабильную жизнь, потому что любой мужчина счастлив будет нарожать с этой женщиной детей. Но слова застряли у него в горле. Он лишил Кейт невинности, она принадлежит ему, и он убьет любого, кто к ней прикоснется, не говоря уже о женитьбе.

Она — его.

— Что-то не так? — Кейт нахмурилась, глядя на него.

— Ничего.

— Нет. — Она побарабанила пальцами по его предплечью. — Ваша рука только что сделалась твердой, как грант. — Тут ее глаза расширились от ужаса. — Господи, неужели вы подумали, что я от вас жду этой стабильности?! Нет, я совсем не это имела в виду…

— Я знаю. — Гаррет вздохнул. — Просто мне не нравится, что ты говоришь такие вещи.

— Вы про то, что у меня никогда не будет детей? — удивилась Кейт.

— Да, — выпалил он.

Она молча шла рядом с ним. На лице ее снова возникло это непроницаемое выражение, которое он так ненавидел. Казалось, она обдумывает его слова. Он должен рассказать ей о своих чувствах, рассказать, как сильно ее хочет, как она нужна ему рядом.

Однако холодный взгляд ее темных глаз останавливал его. Его мучил страх, что она откажет ему, перечислит сто причин не быть с ним. И его семья ее поддержит.

Надо по кирпичику возвести мост между ними, а не заставлять ее прыгать через пропасть. Господи Боже, на указе о его разводе еще не просохли чернила! Не прошло и двух недель с того дня, когда он убил ее брата. Умом он прекрасно понимал, почему им пока нельзя быть вместе. Однако его сердце и тело жаждали ее прямо сейчас.

Он провел рукой по отвороту сюртука, пытаясь совладать с собой, и под рукой зашуршало письмо, которое она написала ему.

— Я пришел тебя поблагодарить.

— За что? — Кейт посмотрела на него озадаченно.

— За твое письмо.

— Какое письмо?

Он вытащил листок из кармана жилета и протянул ей:

— То, что ты прислала мне из Кенилуорта.

Румянец окрасил ее щеки.

— Ах это…

— Это был поступок смелого, преданного человека.

Она застыла.

— Пожалуйста, не надо иронизировать. Не называйте меня преданной.

Он нахмурился. Ее реакция смутила его: он ведь никогда в жизни не встречал более преданного человека. А потом его осенило: ну конечно, ей кажется, что то, что она сделала из верности ему и Ребекке, было предательством по отношению к ее собственной семье.

Он остановился, вынуждая остановиться и ее.

— Кейт.

Она взглянула на него блестящими карими глазами, и он понял, что она в точности знает все, что он собирается сказать.

— Мне не следовало идти с вами.

— Ну конечно же, следовало.

— Нет, это… это опасно. — Она попыталась отстраниться, но он не пустил ее. Он не мог позволить ей уйти прямо сейчас. Он увидел намек на потепление в отношениях, тень той Кейт, по которой он так тосковал в последние дни.

— Побудь со мной еще, хоть немного.

На лице ее отразилась внутренняя боль, и он понял, что мучает ее. В ее мозгу сейчас проносятся сотни причин, почему им нельзя быть вместе.

Но он не мог с собой совладать. Не мог ее отпустить, и все.

Надолго воцарилось напряженное молчание. В конце концов, ее плечи расслабились и она сдалась.

— Я ни в чем не могу тебе отказать, — прошептала Кейт. — Я хочу, знаю, что должна, но все равно не могу.

Они снова пошли по дорожке в молчании, правда, теперь шли медленнее.

Они дошли до конца дорожки и ступили на мост через речку, отмечавшую границу геометрических садов. На землях, лежавших за рекой, Браун создал более естественный ландшафт: покатые холмы, поросшие травой, с редкими деревьями и лес на границе. Далеко впереди сияла белоснежная беседка в римском стиле, одна из трех, выстроенная на опушке леса.

На мосту Кейт отняла у него руку и, опершись на перила, посмотрела на воду.

— Тут так красиво, — пробормотала она. — Это место напоминает мне Дебюсси-Мэнор — то, каким он был до смерти леди Дебюсси.

Она говорила о доме с такой любовью, что у него сжалось сердце.

— Скучаешь по Дебюсси-Мэнору?

Она глубоко вздохнула:

— В некотором смысле. — Она снова прикусила нижнюю губу, и Гаррет подавил желание развязать галстук, который внезапно стал слишком тугим. — Я беспокоюсь о маме.

— Правда? — удивился он. Он скорее ожидал, что Кейт больше видеть ее не захочет — после того, как та с ней обошлась.

Кейт провела кончиками пальцев, затянутых в перчатки, по мрамору, собирая росинки.

— Она ведь не собиралась в самом деле бить меня той кочергой. Это была первая реакция отрицания и злости. Понимаешь, Уилли составлял весь смысл ее жизни, она любила его безмерно, так гордилась им.

— Она понятия не имела, как низко он пал.

— Да, вы правы. Даже если бы ей представили все доказательства, она ни за что не поверила бы.

Кейт посмотрела на него: в глазах ее отражалась боль ребенка, отвергнутого собственной матерью.

— Прости, Кейт. — Он мог бы повторять эти слова до конца жизни, и все равно этого было бы недостаточно.

— Вы бы видели маму, когда Уилли вернулся после стольких лет отсутствия. Она никогда не была счастливее, чем тогда.

— Она заблуждалась. Ей следовало бы больше любить тебя.

Гаррет хотел бы произнести эти слова помягче, но получилось твердо и категорично.

— Нет. — Кейт перевела взгляд на свои руки. — Я была ей не очень хорошей дочерью. Она так страстно хотела, чтобы я стала леди, а у меня… не получилось.

Он вопросительно посмотрел на нее:

— Почему не получилось?

— С самого раннего нашего детства мама нас учила всему. Она твердо вознамерилась воспитать нас истинными леди и джентльменами, чтобы мы смогли удачно выйти замуж и жениться и избежать той постыдной судьбы, которую выбрала она, сбежав с мелким торговцем. Она учила нас читать и писать, держаться с достоинством и правильно говорить.

Но я… — Кейт прикрыла глаза, и веки скрыли от него ее истинные эмоции. — В общем, у меня очень плохо получалось. Греческому, латыни и французскому я предпочитала романы, мне не нравилось учиться манерам, я терпеть не могла музыку, письмо вгоняло меня в тоску, в общем и целом мое образование не удалось. Я гораздо больше любила возиться с животными и болтать с местными ребятишками.

— Какая глупость, — пробормотал Гаррет. — Я читал твое письмо. И могу сказать, что ты пишешь очень хорошо. Пожалуй, даже лучше меня.

Кейт, казалось, не слышала его.

— Я всегда была сорванцом, мне гораздо больше нравилось носиться по округе, чем заниматься спокойными играми, приличествующими леди. Я вечно ее не слушалась. Не могла держать язык за зубами, была слишком высокой и неуклюжей. — Она перевела взгляд на журчащую серебристую воду. — А Уилли и Уоррен были совершенны: умны, воспитаны, с ранней юности вели себя как джентльмены. Они завоевали любовь лорда Дебюсси, который меня вообще не замечал.

— Может, потому, что он мечтал о сыне? И ему нравилось притворяться, будто твои братья — его родные сыновья?

Кейт пожала плечами:

— Может быть. Но мне всегда казалось, что он любит Уилли и Уоррена за ум и манеры. — Она повернулась к нему с улыбкой, но глаза ее потемнели от боли. — Видите? У моей матери не было причин любить меня, зато были все причины обожать моих братьев.

— Я знаю множество причин, по которым она могла бы тебя любить, Кейт, но ни одна из них не сравнима с тем фактом, что ты ее родная дочь, такая же часть ее, как и твои братья.

Кейт продолжала улыбаться, но улыбка ее было бледной и жалкой.

— В теории я это знаю. Но на практике… Я понимаю, почему она ведет себя так, как ведет.

— Ты слишком уж понимающая, — пробормотал Гаррет.