Светлана Багдерина - Не будите Гаурдака

• Название: Не будите Гаурдака
• Автор: Светлана Багдерина
• Издательство: Журнал «Самиздат»
• Жанр: Фэнтези

Еженедельный прием населения Лукоморья по личным вопросам подходил к концу, когда в зал аудиенций уверенно спотыкающейся поступью вошел тот, кого царь Василий ждал и хотел увидеть меньше всего. На следующий день царский дворец был поднят по тревоге: ночью, а может, вечером, хотя, не исключено, что и днем, нелогично, таинственно и внезапно пропал младший брат царя, Иванушка. Красна душа-девица царевна Серафима, супруга потерявшегося Ивана, и Масдай, старый ворчливый ковер-самолет, стряхнув назойливых придворных и нафталин, срочно вылетают на поиски. Предстоит ли им спасти Белый Свет, или снова стать посмешищем Пяти Родов — наследников Выживших, изгнавших тысячу лет назад полубога-полудемона Гаурдака из их мира?

---

— Сказки, — убежденно — но не очень — пробормотал менестрель.

— Истина… — хрипло прошептал атлан. — Это — истина… Но против нее те… кому хорошо и сейчас… или те… кто не знает правды…

— И все-таки врешь ведь ты всё, птица певчая, — сердито тряхнул головой Кириан, будто отгоняя морок. — Не бывает таких чудес. Хоть бог ты будь, хоть полтора. Да еще и забесплатно.

— Бывает… — Анчар неожиданно улыбнулся, и слабая, но искренняя эта улыбка впервые заставила музыканта подумать о нем не как о приспешнике воплощения зла на Белом Свете, но как о человеке.

— Надо… всего лишь… поклясться ему в верности… всем сердцем… всей душой…

— Душу продать! — обрадованный, что поймал ренегата на слове, ухмыльнулся поэт.

Анчар снова покривился, но на этот раз не отвернулся.

— Душа… останется при тебе… и только после смерти пойдет к нему… чтобы сделать его сильнее… чтобы мог бороться с врагами человечества… и чтобы новые поколения людей… могли быть счастливы… как мы… Неужели… за счастье потомков… ты не отдашь то… что после смерти… не нужно?.. А так… ты присоединишься к нему… с тысячами… сотнями тысяч других… людей… чтобы мир… благоденствие… не прерывались…

— Здрасьте, — миннезингер нахмурился, словно покупатель в лавке, не понимающий, где его обсчитали, но кармой чувствующий, что без этого — причем в особо крупных размерах — не обошлось. — Но это же… моя душа все-таки!.. Не Бог весть какая, конечно, я первый заявлю… Неширокая, неглубокая, не слишком светлая и мягкая… но чем богаты, как говорится… А вдруг она мне еще понадобится?!

— Куда… уходят после смерти… души… твоего народа?.. — чуть приоткрылись глаза атлана, и показалось ли музыканту или нет, но в них блеснул огонек не лихорадки — но безумия.

Кириан суеверно поежился.

— На берег Огненного моря они выходят. Навстречу им приплывает рыба Юй. Грешников она проглатывает, а в самом глубоком месте выплевывает, чтобы горели они в вечном пламени. А тех, кто прожил хорошую жизнь, уносит на своей спине в Закатные земли.

— И… что они там делают?..

— Встречаются с родными… друзьями… умершими ранее, естественно. И живут дальше… в мире, равенстве… и довольстве… говорят… — без особой уверенности произнес менестрель.

— Кто… говорит?.. — губы ренегата искривились в снисходительной усмешке. — Те… кто вернулся?..

— Архидруид Огрин говорит, а ему виднее! — рассерженно фыркнул менестрель.

— Он… там был?.. — не унимался атлан.

— Друиды бывают в местах еще и не столь отдаленных! — горделиво вскинул голову поэт.

— Может быть… — не стал спорить Анчар. — Но ты… лично ты… что предпочел бы?.. Получить сейчас всё… что жаждет твоя душа… а после смерти по-настоящему помочь тем… кто придет… после тебя… таким же людям… со своими желаниями… Или сгинуть… в каких-то Закатных землях… если они есть на самом деле…

— Это ты чего разбогохульствовался?! — не находя иных аргументов в как-то незаметно и непонятно проигрываемом споре, прошипел бард.

— Я… вижу тебя… ты не эгоист… — почувствовав брешь в стене правоверности менестреля, пленный воспрянул духом, и щеки его вспыхнули горячечным румянцем одержимого. — Ты… на своей шкуре испытал… что такое унижения… неужели тебе нравится… совсем не хочешь проучить….наставить на путь… помочь… готов отказаться от исполнения желаний… счастья… ради чего?!..

Шепот атлана, потратившего в последнем выплеске эмоций еще остававшиеся силы, вдруг прервался, и он замолк, натужно ловя потрескавшимися губами холодный ночной воздух.

Напряженное, полное невысказанных мыслей, вопросов и опасений молчание тянулось минут десять, пока Кириан, наконец, не выдавил сердитым шепотом:

— Чего ты от меня хочешь?

Ответ ренегата не заставил себя ждать:

— Помоги… мне убежать… Или убей…

Менестрель тихо хмыкнул, точно вспомнил забавный анекдот, и произнес:

— Нет необходимости.

— Но…

— Ты не сын Дуба, — предваряя новую вспышку эмоций со стороны пленника, быстро прошептал он. — И вообще не имеешь никакого отношения к этому деревянному племени.

— Но…

— Да помолчи уже ты, а? Дай хоть слово сказать! — раздраженно прицыкнул бард, и Анчар послушно умолк.

Гвентянин несколько раз вздохнул, будто собираясь с мыслями, склонился низко над раненым, едва не ложась рядышком, и зашептал тихо-тихо, так, что уже в двух шагах невозможно было услышать:

— До тебя мы нашли одну бабульку, в доме которой вы жили. Грушу. Любовницу Дуба Второго. У нее дочь Вишня. От него же. Груша служила у старого Дуба горничной. Только тогда, само собой, он еще не был старым, а парнем хоть куда… и хоть когда… и хоть где… хе-хе-хе… Но ты со своим протеже, с Тисом, недобрая ему память, открыл не нее охоту. И старуха, чтобы защитить Вишню, убедила нас, что та — дочь какого-то офицерика, а ребенок короля — у твоей матери, Рябины, ее бывшей хозяйки. Бабка хитрая оказалась… Знала, что сын Рябины, то есть, ты, давно уехал невесть куда и сгинул, вот и направила нас рыбий мех искать, так сказать… И даже не мучаясь угрызениями совести, что беда свалится с ее плеч на голову ничего не подозревающего ребенка безвестного капитана. Никто ж не мог подумать, что рений гад, наш неотвязный ангел-истребитель, и есть тот самый сын той самой Рябины…

— Но… — снова прохрипел ренегат, не зная, радоваться ему, протестовать или сомневаться.

И Кириан, не дожидаясь, пока вопрос оформится, бросился как в омут с головой в самую скользкую и опасную часть их с друзьями плана:

— Ты вообще на кого похож?

Анчар отозвался не сразу, словно размышлял, нет ли в вопросе подвоха:

— На мать… Но Тис ведь сказал…

— Вот тебе и ответ, — жарко выдохнул в щеку ренегата поэт, и почувствовал, как его самого заливает жар облегчения. — Матушка твоя, да будет земля ей пухом, умной женщине, не могла признаться, что понесла от какого-то солдафона, каких в дюжине двенадцать, и приплела короля. По секрету. Исключительно для родни. Которая, конечно же, к суверену не пошла спрашивать: «А не ваше ли уважаемое величество намедни соизволило почтить нашу родственницу своим высочайшим вниманием?» Лейтенанта… или капитана… уж не помню я этих подробностей… ей бы не простили. А короля… Ты же не первый день на Белом Свете живешь, сам понимаешь. И мужа сыскали ей быстро, и карьеру ему устроили…

— Значит, мама… — голос Анчара замер нерешительно, и Кириан, не дожидаясь, пока новые сомнения зародятся в голове пленного, облизал пересохшие от воления губы и торопливо спросил:

— А портрет Дуба Второго ты когда-нибудь видел?

Раненый, то ли экономя силы, то ли сбитый с толку загадочным ходом мысли собеседника, лишь молча кивнул.

— Вот и я видел…

Музыкант натужно сглотнул, сипло выдохнул несколько раз, едва сдерживая нервный кашель, оглянулся на спящих в отдалении спутников, будто ожидая от них каверзы, и нагнулся почти к самом уху атлана.

— Один из всех видел, заметь! Там, во дворце, где вы с приятелем так мило порезвились. Их величества жрать сели, а я должен был ждать, пока у них угощение поперек горла встанет, и только тогда моя бы очередь наступила. А до сего волшебного момента пришлось чистым искусством питаться — по залу бродил, предков королевских разглядывал, подписи читал. И Дуба Второго узрел невзначай. Узрел — и ошалел. Вишня наша, дама знойная — вылитая папик. Глаза его. Нос. Подбородок. И понял я тут, что провела нас баба Груня. За нос вокруг пальца поводила и за порог выставила. Нет, кое-кто из высочеств величественных моих заподозрил, что дело неладное, но если сын Рябины должен был найтись, верный Наследник, то к чему рисковать с сомнительной теткой? Плюнули они на эту Вишню и полетели в Красную Стену…

— То есть… — встревоженно прохрипел ренегат, — если я сыграю в ящик… они… могут вернуться за ней?..

Кириан ответил не сразу, точно предположение атлана заставило его впервые задуматься над этим вопросом.

— Получается, что да… — через несколько секунд выдохнул он. — А еще… еще одна шутка в том… шутка, которую я сыграть с ними хочу… и которая всё окупит… даже если рыба Юй проглотит меня, не дожидаясь, пока я копыта откину… и забудет вовремя выплюнуть… Шутка в том, что если ты до конца долетишь… и за руки возьмешься… то пятого-то среди них и не окажется. И вот это сюрприз им будет так сюрприз…

Анчар на минуту затих, размышляя, потом приоткрыл глаза, и уголки губ чуть заметно поползли вверх.

— А вот это… хорошая шутка…

Миннезингер скромно потупился:

— Выдающийся ум неординарен во всем.

— Избавитель Мира… тебя не забудет!.. — с горячечным пылом шепнул раненый.

— Да уж пусть сделает одолжение… — усмехнулся бард. — Одним чувством глубокого морального удовлетворения сыт не будешь.