Роман Злотников - Пощады не будет

• Название: Пощады не будет
• Автор: Роман Злотников
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-9922-0502-2

Что будет с миром, если в схватку вступают два мастера? Кто победит, если один из них – жесток, безжалостен и прагматичен, то есть совершенно свободен в целях и средствах, а второй все-таки способен ограничивать себя? Что это – недостаток, из-за которого он обречен проиграть, или преимущество, которое поможет ему одержать победу? И насколько она окончательна?..

---

– Шелуб, не отвлекайся и достань наконец эту сучку! – рявкнул тот, что занимался Гроном.

Шустрик тут же послушно рухнул на пол и, извиваясь, пополз под кровать, не обращая внимания на Грона. И это оказалось его ошибкой. Грон, уже набравший в легкие воздуха, чтобы максимально громким криком вызвать стражу (поскольку его первый вопль, когда он велел Мельсиль нырнуть под кровать, способный, по его мнению, поднять на ноги мертвого, отчего-то не подействовал на размещавшийся за дверями спальни парный пост латников), задержал дыхание, а затем с резким выдохом крутанулся через кровать, в кувырке вгоняя кулак в пышную перину как раз там, где, по его прикидкам, должна была находиться голова этого Шелуба. Послышался треск, означавший, что кулак проломил деревянную обрешетку кровати, а затем болезненный вскрик шустрика, прозвучавший в ушах Грона волшебной музыкой. Но для шустрика это было только началом неприятностей. Потому что Грон, опираясь на кулак, перелетел над кроватью на противоположную сторону и обрушился всем своим весом на поясницу торчащего из-под кровати Шелуба. Громкий хруст и еще более громкий вопль сообщил окружающим, что один из злоумышленников выведен из строя. Главный из нападающих подтвердил осознание этого факта злобным возгласом, а затем вслед за Гроном вспрыгнул на кровать прямо в грязных сапогах. А вот это уже было прямым покушением на чистоту и святость семейных отношений (хотя у них с принцессой пока наличествовал, так сказать, гражданский брак). Грон схватил совершенно героических размеров подушку, каковых на этом сексодроме, именуемом кроватью, имелось аж пять штук, и запустил ею в своего взбешенного противника. Тот инстинктивно вытянул вперед руку с кинжалом, напоровшись на который тонкий батист лопнул, обдав нападавшего целым облаком пуха и перьев. Несмотря на всю напряженность ситуации, Грон не выдержал и расхохотался.

– Ты… тьфу… покойни… а, тьфу… покойник! – взревел нападавший, отплевываясь от пуха, забившего ему рот и живописно украсившего поля шляпы, усы, плечи и камзол.

– Ну уж это вряд ли, – даже не зло, а весело заявил Грон, выметывая из ножен свой ангилот, до которого ему удалось наконец-то добраться. – Ты упустил свой шанс, парень…

– Ы-ыг! – взревел нападавший, заводя руку назад для того, чтобы метнуть кинжал, но Грон не дал ему этой возможности.

Он даже не стал прыгать вперед, приближаясь к противнику на расстояние удара, а просто метнул ангилот, как дротик, прямо, вгоняя его в грудину нападающего, как раз под левый сосок. Тот всхрипнул и начал медленно заваливаться на спину.

От удара тела, рухнувшего с высоты кровати, пол в спальне слегка вздрогнул. Грон торопливо выдернул свой ангилот, на всякий случай, для гарантии, добавил еще один укол в уже мертвое тело и наклонился, просунув голову под кровать.

– Все, Мельсиль, все кончилось, вылезай.

Под кроватью что-то зашевелилось, затем из-под нее показалась рука, и слабый голос принцессы попросил:

– Помоги…

– Мельсиль! – холодея, вскрикнул Грон, хватаясь за тонкую девичью руку. – Мельсиль, он что, тебя достал? – И он с силой рванул ее на себя, буквально выдергивая из-под кровати. – Куда?! Где?!

– Да так, – принцесса жалобно улыбнулась, – царапина, в общем. Только нога отчего-то совсем онемела. – Она поспешно одернула ночную рубашку, намокшую от крови.

Но Грон, не слушая ее, рывком забросил принцессу на постель и резким движением ангилота отхватил от ее рубашки здоровенный кусок ткани, который закрывал рану. Несколько мгновений он вглядывался в правую голень Мельсиль, на которой виднелась довольно глубокая рана, а затем бросил ангилот и лихорадочно зажег свечу. Торопливо проведя лезвием ангилота по трепещущему пламени, он развернулся к принцессе.

– Что… что ты собираешься делать? – испуганно пробормотала Мельсиль.

– Доверься мне, – тихо прошептал Грон и, свирепо ощерившись, резким движением вонзил лезвие ангилота в ее ногу.

Яд на лезвии кинжалов был, теперь он в этом не сомневался, а отсасывать его было уже поздно. Да и невозможно при такой ширине и глубине раны. Оставалось надеяться, что хотя бы столь радикальное решение позволит принцессе выжить.

5

– И все-таки вы должны жить, ваше высочество…

– Зачем? – Голос принцессы звучал тускло и безжизненно. А ее лицо на подушке в обрамлении ничуть не менее роскошных, чем и день, и неделю, и месяц назад, волос больше напоминало застывшую посмертную маску, чем лицо живого человека.

В ту ночь Грону удалось отсечь зараженную ядом конечность и даже остановить кровь. И сама принцесса не впала в безумие от боли и осознания того, что отныне она не юная и прекрасная женщина, а одноногая калека, которой уже никогда не блистать на полированном паркете королевских балов. Не впала, но, когда спешно разбуженные доктора смогли обработать культю, попутно подтвердив то, что Грон знал и так, а именно что оба кинжала убийц пропитаны ядом, ее охватила полная апатия. Она отказалась принимать кого бы то ни было. И для Грона не сделала исключения. Первое время он еще пытался бороться. Приходил к ней, сидел долгими часами, пытался втянуть ее в беседу, читать стихи, но на все попытки разговорить ее, вовлечь в обсуждение дел и дальнейших планов, да просто на его мольбы принцесса не реагировала и только молча смотрела в сторону. Удар для Мельсиль оказался слишком силен. И Грон сдался. В конце концов, возможно, кто-то другой, а не он, который собственной рукой превратил ее в калеку, сумеет вернуть принцессу к участию в жизни. А ему, вероятно, стоит исчезнуть хотя бы на какое-то время (он боялся даже думать о том, что Мельсиль может так и не простить его), пока лучший лекарь всех времен и народов – время – не затянет пока еще кровоточащие раны. И на теле и в душе.

Вот почему сейчас у постели принцессы находился не Грон, а граф Эгерит. Каждое утро он неизменно появлялся в окруженных теперь тройным кольцом охраны покоях принцессы, в которых после той ночи тщательно простукали каждый квадратный дюйм стен, пола и даже потолка. Появлялся, произносил ежедневный доклад при полном молчании самой принцессы. А затем под такое же молчание покидал ее покои. Но именно сегодня он решил дать бой, бой за душу и разум принцессы. И не собирался отступать, пока не добьется своего… либо не скажет себе, что сделал все, что мог.

Тот дерзкий ночной налет, принесший им столько бед, оказался подготовлен исключительно хорошо. Трое убийц, среди которых был даже личный слуга герцога Аржени (тот самый шустрик), проникли в замок через потайной подземный ход и, воспользовавшись системой секретных ходов, проложенных в стенах, воздуховодах и мощных межэтажных перекрытиях этого древнего гнезда рода Аржени, сумели незамеченными добраться до личных покоев герцога, каковые и занимала принцесса. Бесшумно расправившись со стражей, находившейся в небольшой приемной, примыкающей к спальне (потому-то на призыв Грона никто и не откликнулся), они оставили одного из убийц в приемной, чтобы тот, в случае если что-то пойдет не совсем как планируется, задержал возможную помощь, а вдвоем проникли в спальню. Где и нарвались на Грона, все-таки сумев, несмотря ни на что, почти выполнить свою задачу. И в том, насколько четко и скрупулезно все было организовано, явно была видна рука Черного барона. Ох, как Грону не хватало собственной разведывательной сети, квалифицированной службы охраны и контрразведки, которые только начинали создаваться! По последней информации, полученной от Шуршана, тот установил плотный контакт с Горстью Камней, которая после долгих колебаний решилась-таки встать на сторону Грона. И сейчас они вместе начинали налаживать разведывательную сеть на территории Кагдерии. А Брован закончил осторожное прощупывание в Зублусе и с помощью тех ребят, которые покинули этот «гостеприимный» город вместе с ними, занимался тем же на территории Насии. Но это было всего лишь начало пути, на котором им еще только предстояло добиваться успехов и терпеть неудачи, терять людей и результаты многолетних усилий, а потом, сжав зубы, начинать все заново, чтобы в конце концов добиться победы. В этом Грон совершенно не сомневался. Если раньше понимание того, что Черный барон должен быть непременно уничтожен, было, скорее, несмотря на все перенесенные ими страдания, результатом некоего логического умозаключения, то сейчас это стало его горячим желанием, мечтой, главной целью… А и Грон, и немного ранее полковник Пушкевич отличались тем, что всегда, невзирая ни на какие потери и препятствия, добивались своей цели…

– Вы должны жить, ваше высочество, потому что вы еще молоды и у вас все впереди.

– Нет.

Это слово принцесса произнесла так, что граф скорее угадал его, а не услышал. И то, что она произнесла и как она это произнесла, было его очередным поражением. Поражением в долгой схватке за нее же, эстафету в которой вручил ему Грон. Но граф и не думал сдаваться. Еще три года назад, когда его король в ответ на доклад графа о том, что Аржени проявляют необоснованную активность, усмехнулся и заявил: «Ничего, я пошлю к ним дочь, и она заставит их есть со своей руки», граф начал присматриваться к этой юной, прелестной, но казавшейся всем очень наивной и легкомысленно-непосредственной девочке. И мало-помалу ему открылось, что за прелестным личиком, показным своенравием и напускной капризностью скрываются могучая и длинная воля, острый ум и твердый характер. Король тогда оказался прав. Аржени действительно принялись есть у нее с руки.