Жанна Режанье - Ловушка для красоток

• Название: Ловушка для красоток
• Автор: Жанна Режанье
• Жанр: Современные любовные романы

Роман рассказывает о жизни фотомоделей — красавиц с изумительными фигурами, лица которых мелькают на обложках сотен журналов и в сюжетах коммерческого телевидения. Девушки-модели вынуждены продираться сквозь жесткую конкуренцию, многочисленные любовные связи, замужества и разводы. Жанна Режанье описывает судьбу трех девушек: Кэрри, Долорес и Евы. В своей профессии они достигли вершин, но, несмотря на головокружительный успех, рискуют попасть в капкан собственной красоты.

---

Генри тяжело вздохнул.

— Не знаю, должен ли я позволять тебе так растрачивать себя, Долорес. Это для тебя плохо кончится.

— Если бы ты доверился мне, — почти резко сказала она.

— Я тебе полностью доверяю.

— Если бы ты мне доверял, ты не был бы таким напряженным.

— Пойми меня, я напряжен из-за отсутствия разрядки!

— Тебе необходимо разблокировать свою психику. Ты не повинен в том, что она погибла. Она была алкоголичкой, и ты ничего не мог сделать с этим.

— Неужели ты не понимаешь, что в ту самую ночь я ушел к другой! Правильно говорят, что наши прегрешения к нам же и возвращаются. Теперь я импотент. Это возмездие за ту ночь.

Господи, до чего же он занудлив! И еще завел песенку про благородство и нежелание подвергать ее дальнейшим страданиям из-за того, что он не мужчина. Ясно одно: надо принимать меры, срочные меры.

Этот шанс не должен ускользнуть от нее, уйти как песок сквозь пальцы — ни за что! Долорес понимала, что реши она сексуальные проблемы Генри, он станет ее должником, и она сможет выставить ему любые требования. Надо срочно что-то делать.

Но что именно?

— Может быть, все-таки принести тебе поесть?

Рекс стоял в дверях, одетый на выход: кепка, прикрывающая уши, высокие сапоги.

— Спасибо, лапка, есть, совсем не хочется.

— Чарлин, ты же совершенно перестала есть.

— Времени на еду не хватает.

— Ну, как хочешь. Тебя не переспоришь. Но помни, я за тебя тревожусь!

— Не тревожься, любовь моя. Смотри-ка, у нас гостья. Долорес Хейнс!

— Привет, красавица!

— Мне не причитается ничего потиражного, Чарлин? Рекс, как идет жизнь?

— Не жалуюсь, кисуля, не жалуюсь! Я как раз собрался пойти пообедать. Оставляю вас вдвоем.

Рекс изобразил нечто вроде танцевального движения плечами и выскочил вприпрыжку. Чарлин подалась вперед.

— Ты фантастически выглядишь, Долорес. Меха на тебе просто потрясающие!

— Спиро успел купить мне это манто, прежде чем откинул копыта. Ладно, Чарлин. У меня проблема. Можешь выручить?

— Постараюсь.

Долорес посвятила Чарлин в тайну Генри Гаупта.

— Я потащилась в библиотеку и прочитала все, что могла, на тему мужской импотенции. Я даже договорилась о встрече с одним психиатром. Но боюсь, что это все пустое. Есть у меня предчувствие, что поможешь мне ты.

— Я? Каким образом?

— Где мне раздобыть афродизиак? Мощное средство, стимулятор типа того, который подмешивали в шоколад французские придворные, или, скажем, то, что применяют латиноамериканские индейцы.

— С чего ты взяла, будто мне известно, где его раздобыть?

— Чарлин, если есть человек в этом городе, который что-то про это знает, так это ты.

Чарлин громко прыснула:

— Ну ты даешь, Долорес! Я действительно могу оказаться тебе полезной, моя лапочка. Пару деньков подожди. Мне придется навести справки.

— Миллион благодарностей, Чарлин! Ты даже не представляешь себе, что ты делаешь для меня.

Долорес наблюдала за Евой, которая упаковывала два здоровенных чемодана.

— Ну что, малышка? Готова приступить к серьезной работе в Вермонте?

— Жду, не дождусь, когда приступлю. Долорес, представляешь, целых две недели! Я заработаю больше тысячи долларов!

— А как же реклама крекеров? Ты же две недели не сумеешь вести ее?

— На фирме очень хорошо отнеслись ко мне — оформили две недели отпуска.

— Кэрри, а ты когда приступаешь к сводкам погоды?

— Дня через два.

— Ну ладно. Остаешься одна сторожить крепость. Кэрри оторвалась от вечерних газет:

— Ты тоже уезжаешь, Долорес? Когда?

— Мой обожаемый, мой божественный Генри повезет меня отдыхать. Правда, он пока еще не знает этого.

— Куда ты хочешь, чтобы он тебя повез?

— Еще не решила. Сегодня вечером собираюсь поднять эту тему. Желательно поехать в экзотические места.

— Типа Палм-бич? — выскочила Ева.

— Или Нассау, или Ямайка, или Большие Багамы, или что-то другое — было бы солнце и отдых. Так, телефон звонит! Надеюсь, что меня. Я уже черт знает сколько времени жду звонка.

Ева, которая рванулась, было к телефону, остановилась. Долорес взяла трубку.

— Алло! — пропела она. — Ах, это ты, Чарлин? Как хорошо! Так. Все выяснила? Дай подробный адрес. Я вся внимание.

На другое утро Долорес посетила банк, откуда отправилась в Гарлем по адресу, полученному от Чарлин. Она вручила шесть сотен наличными толстухе с шоколадной кожей, одетой в тесное пунцовое платье, побрякивающей множеством золотых украшений, а взамен получила флакончик.

Вечером она потихоньку накапала из флакончика в предобеденный виски Генри. Зелье начало действовать, когда они сидели за столом. На лице Генри появилось очень странное выражение.

— Ты не согласилась бы пойти обратно ко мне и еще разок попробовать? — спросил Генри.

В тот вечер Долорес выбрала ресторан, расположенный достаточно близко от дома Генри. Через считанные минуты они уже были в постели: впервые за три года Генри был в форме.

Потом он готов был отдать Долорес все на свете, что только она ни пожелала. Для начала она пожелала поездку на Ямайку и соболье манто.

На следующее утро билеты были заказаны и манто куплено, а вечером того же дня в ресторане «Орсини», наслаждаясь прикосновением дорогого меха к обнаженным плечам, Долорес промурлыкала Генри в ухо:

— Видишь, милый, я же говорила тебе — ты просто жил.

— Теперь и я это понимаю. Но скажи мне, откуда ты могла это знать с самого начала? Откуда в тебе столько понимания, столько терпения — ты ведь отказалась бросить меня! И ты совершила чудо!

Слезы навернулись на глаза Генри.

В глазах Долорес играл отсвет дьявольского огня.

Глава X

Из дневника Кэрри

10 декабря. Смею ли я верить. Я, кажется, нашла мужчину, женой которого хотела бы стать.

Это произошло вчера вечером. В «Сарди» был прием по случаю театральной премьеры: фуршет, уйма народу, толчея. Он стоял на другом конце зала, и наши взгляды встретились. Сначала мне показалось, будто мы знакомы, но второй обмен взглядами убедил меня, что я приняла желаемое за действительное. И тут я смутилась, сильно смутилась оттого, что мне так хотелось ощутить свою принадлежность человеку, которого я вовсе не знаю — просто его внешность мне понравилась. Настоящий мужчина, каких, должно быть, на свете не так уж мало.

Я старалась унять себя — чужой же человек — и уже почти примирилась с мыслью, что больше его не увижу, как вдруг он подошел и представился:

— Хэлло, меня зовут Гордон Лей.

Меня поразила его уверенность в себе, его очевидная мужественность и самоконтроль. Ему, должно быть, чуть больше тридцати, но он выглядит, пожалуй, старше из-за раннего серебра в висках и глубокого понимания жизни, которое так и светится в его темно-карих глазах.

— Кэролайн Ричардс, — ответила я и добавила: — Мне показалось, что я вас знаю, но я ошиблась.

— Уже знаете, — поправил он меня.

Мы посмотрели друг на друга, точно действительно давние знакомые.

Часа не прошло, как мы уже сидели вместе у «Мамы Лауры».

«Не может быть, — думала я, — не может быть! Неужели это реально, то, что происходит? Я так долго ждала этого, и теперь мне хотелось все отдать в руки Гордона, все мои чувства, всю себя».

— Здесь гораздо лучше, — говорил он, налегая грудью на стол. — Там было просто ужасно. Всегда ужасно на приеме по случаю провалившейся театральной премьеры.

— А вы что, на многих побывали?

— На слишком многих. Я практически жил в «Сарди».

— А сейчас, где вы практически живете?

— Два года назад перебрался в Калифорнию. Сразу же после развода. Театральные дела тоже бросил. Нью-Йорк — замечательный город, я его просто люблю.

— Замечательный для коротких наездов?

— Нет, я бы охотно жил в Нью-Йорке, если бы имел возможность. Но побережье открывает мне большой простор для работы — для режиссуры, для драматургии.

— Вы пишете и ставите все эти телесериалы? Я снимаюсь в их рекламе, но никогда не смотрю. Это и есть ваша работа?

— Это и есть. Но только я их смотрю.

— Вы и сюда приехали что-то ставить? Сейчас в Нью-Йорке очень мало что ставится.

— Нет, у меня выдалось время, и я приехал повидать дочь.

— Большая?

— Пять лет. — Его лицо посветлело. — Сексуальнейшая пятилетняя девочка на свете!

Нам было, что рассказать друг другу. В конце же нашего вечера вдвоем произошло нечто странное. Гордон неожиданно спросил меня:

— Что вы ожидаете от жизни?

Какой приятный сюрприз: Мел никогда не задал бы такого вопроса.

— Замужества и семьи, — честно ответила я. Последовала удивительная реакция. Гордон поднял брови, как будто в недоумении, — и ничего не сказал.