Джесси Келлерман - Зной

• Название: Зной
• Автор: Джесси Келлерман
• Жанр: Детектив
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-86471-647-2

Скромная и застенчивая Глория ведет тихую и неприметную жизнь в сверкающем огнями Лос-Анджелесе, существование ее сосредоточено вокруг работы и босса Карла. Глория — правая рука Карла, она назубок знает все его привычки, она понимает его с полуслова, она ненавязчиво обожает его. И не представляет себе иной жизни — без работы и без Карла. Но однажды Карл исчезает. Не оставив ни единого следа. И до его исчезновения дело есть только Глории. Так начинается ее странное, галлюциногенное, в духе Карлоса Кастанеды, путешествие в незнаемое, в таинственный и странный мир умерших, раскинувшийся посреди знойной мексиканской пустыни. Глория перестает понимать, где заканчивается реальность и начинаются иллюзии, она полностью растворяется в жарком мареве, готовая ко всему самому необычному И необычное не заставляет себя ждать…

Джесси Келлерман, автор «Гения» и «Философа», предлагает читателю новую игру — на сей раз свой детектив он выстраивает на кастанедовской эзотерике, облекая его в оболочку классического американского жанра роуд-муви. Затягивающий в ловушки, приманивающий миражами, обжигающий солнцем и, как всегда, абсолютно неожиданный — таков новый роман Джесси Келлермана.

---

Фахардо закрыл журнал.

— Вот и все, что я вправе рассказать вам в данный момент. Простите. Я понимаю, как вам тяжело.

— Почему никто не сообщил о случившемся?

— Не сообщил — кому? Документы его погибли в огне. А если б и не погибли, — вы думаете, он хранил на груди номер вашего телефона?

— Этого я не знаю, однако…

— Я сделал то, что обязан был сделать в таких обстоятельствах, — сказал Фахардо. — А именно начал расследование.

Глория поинтересовалась:

— И какая же часть вашего расследования подразумевает угощение пивом на веранде Луиса?

Фахардо, снова начавший вертеть в пальцах карандаш, бросил его на стол.

— Хорошо. Вы звоните сюда и начинаете кричать на меня по телефону. Сегодня вы приезжаете в мой город и начинаете оскорблять меня лично. Мне не нравится направление, в котором мы с вами движемся, сеньора. И я вам вот что скажу: я видел много горя. У меня на этот счет большой опыт. Однако никому из приезжавших сюда и начинавших донимать меня людей ускорить ход моих расследований пока что не удавалось.

— Но делаете вы хоть что-нибудь для того, чтобы… чтобы… разрешить эту…

— Так ведь я именно это вам втолковать и пытался, — ответил Фахардо. — Разрешать-то тут нечего. И винить некого.

— Вы видели номерной знак его машины?

— Да, конечно.

— Тогда почему вы не позвонили калифорнийским властям? Вы могли получить от них его имя. Выяснить, где он работает, узнать номер его домашнего телефона. Почему вы не позвонили хотя бы в американское консульство?

— У нас приняты другие методы работы, — ответил он.

— Кто-то мог позвонить мне, мог сделать хоть что-то… — Глория умолкла, унижаться перед ним, молить его о помощи ей не хотелось.

— Сеньора… — процедил Фахардо, — вам пришлось пережить трудное время. Трагедию — в чистом виде.

Он прогладил ладонями журнал, словно стирая из него все это дело.

— Где тело? — спросила она.

— На хранении.

— Где?

— В больнице.

— Я хочу забрать его.

— Пока это невозможно.

— Никто же не опознал его, — сказала Глория. — Может, это и не он.

— Вам его лучше не видеть, — сказал Фахардо. — Он сильно обожжен.

— Когда мы сможем поехать туда?

Фахардо легонько всплеснул руками:

— Больница находится далеко отсюда, она…

— Где?

— В маленьком городке, Хоакуле, это такая жуткая дыра, что…

— Я поеду туда, — сказала Глория.

Она встала и пошла по проходу и услышала, как ножки стула Фахардо недовольно заскрежетали по бетону, как сам он встал и поспешил за нею, твердя: постойте, постойте, постойте.

Глава восьмая

Она вела машину, следуя указаниям Фахардо, но на вялые протесты его — «огромная трата времени, сеньора, огромная» — внимания не обращая. Когда они доехали до места автокатастрофы, Фахардо вышел, держа в руке журнал регистрации, из машины, чтобы показать Глории участок земли, поросший травой пустыни. На подпаленном песке различались кусочки искореженного металла и перхоть краски. Казалось, машина даже не взорвалась, а перешла из твердого состояния в газообразное и газ, в который она обратилась, осел на территории, превышавшей ее по размерам раз в пятьдесят. Глории неприятно было думать, что все следы смерти Карла оказались так быстро стертыми ветром и командой аварийщиков.

Teniente назвал это место перекрестком дорог, однако такой термин верным не был. Только след покрышек, единственный след, и отличал дорогу от окружавшей ее бросовой земли. Глория попыталась мысленно протянуть этот след назад, до города, и не смогла — у нее закружилась голова, она начала утрачивать способность ориентироваться в пространстве.

— Значит, машина перевернулась, — сказала Глория.

— Да.

— Как? — спросила она.

— Как перевернулась? Да вот так… — Фахардо покрутил перед собой ладонями.

— Я спрашиваю, по какой причине? — пояснила Глория.

— Он слишком быстро ехал.

— Вы это видели?

— Конечно, нет, сеньора. Меня здесь не было.

— Так откуда же вы знаете, как быстро он ехал?

— Чтобы машина перевернулась, она должна лететь на большой скорости, — сказал Фахардо. — Это физика. Машина прошла юзом две сотни ярдов. Вон там, за нами, она попыталась произвести крутой поворот и два ее колеса просто оторвались от земли…

Он сунул большой палец за свой поясной ремень, дернул его.

— Все это технические подробности, сеньора. Я мог бы дать вам урок реконструкции преступления по месту, на котором оно совершено, но только за отдельную плату.

— Где она перевернулась? — Глория нагнулась, вглядываясь в землю.

— Вы зря тратите время, — сказал Фахардо. — Следов колес уже не осталось.

— Как это не осталось? Вот же они.

— Это наши следы, сеньора. Давайте вернемся в машину.

— Я хочу понять, как все произошло, — сказала Глория.

— Он несся на большой скорости, — ответил Фахардо. — В темноте. Возможно, пьяный…

— Карл не пил.

— Ну, значит, он был плохим водителем. Машина налетела на что-то и перевернулась. Или ее сначала занесло, а перевернулась она потом. Когда машина загорелась, он был без сознания или же просто не смог выбраться из нее. Не справился с ремнем безопасности, такое случается сплошь и рядом. Или водительскую дверцу заклинило и он не сумел ее открыть. Машина вспыхнула, и он сгорел…

Фахардо продолжал описывать один сценарий за другим, каждый из них выглядел весьма основательно, но, увы, опровергался следующим: машина перевернулась, машина во что-то врезалась, машина стала неуправляемой. Teniente был едва ли не самым неумелым лгуном из всех, когда-либо виденных Глорией, и ей оставалось лишь выбрать момент, который позволит поймать его на явном вранье.

— …И когда вспыхнуло пламя, он не смог выбраться наружу…

— То есть он был без сознания, — сказала она.

— Вне всяких сомнений.

— В таком случае, когда же он мне позвонил?

— Как это?

— Он оставил сообщение на автоответчике. Потому я сюда и приехала. Как бы еще я узнала о случившемся?

— Ну, в таком случае, — сказал Фахардо, — вы, похоже, неправильно поняли мои слова.

— Похоже, — согласилась она. — Может быть, объясните мне все поподробнее?

— Он был без сознания, да, верно. Но не тогда. Не… не с самого начала. Сначала он был в сознании.

Фахардо начертил на песке большой крест:

— Он стоял вот тут. Когда был в сознании.

И, отойдя футов на пять, Фахардо начертил второй крест:

— А машина, передняя ее часть, стояла примерно здесь, и ее водитель мог находиться в сознании, а мог и не находиться. Сознание, оно вообще дело тонкое, трудно определимое. Что это, собственно, значит? Находиться в сознании.

Глория изумленно уставилась на него:

— Значит, он был вне машины?

— Это возможно.

— Но наверняка вы не знаете.

— Я же вам объяснял, — сказал Teniente, — расследование еще не закончилось.

— Однако вы говорите, что он мог и не лишиться сознания?

— И это также возможно. А может быть, все происходило как-то иначе. Сказать что-нибудь наверняка в таких ситуациях трудно, сеньора. Я, к сожалению, попал на место аварии лишь после его смерти, спустя долгое время.

— Значит, кто-то вас сюда вызвал, — сказала Глория.

— Луис позвонил мне из города, потому что увидел пламя.

— За несколько миль?

— Ночами оно становится совсем черным, — Фахардо ткнул пальцем в небо. — Уличных фонарей в городе нет. Если будете здесь ночью, сами увидите, такая красо…

— Луис позвонил вам, и вы приехали на это место.

— Да, — подтвердил он.

— И что вы увидели?

— К тому времени, сеньора, после катастрофы прошло несколько часов.

— Мы добрались сюда за двадцать минут.

— Да, но я был дома, сеньора. Все случилось ночью, не забывайте. А живу я далеко отсюда, за пределами моего района. Когда Луис позвонил, я спал. Мне нужно было одеться, завести машину. Какие тут дороги, вы сами видели. Ночью их почти и не разглядишь. Я ехал так быстро, как мог, и все-таки времени у меня ушло много. Когда я появился здесь, уже приехала «скорая». Она увезла вашего друга в больницу, а я остался, чтобы начать расследование. — Он помахал журналом. — Которое все еще продолжается.

— Ничего похожего на пожар я в записи его телефонного сообщения не услышала.

— Вы хотите узнать мое профессиональное мнение? Это произошло внезапно, — сказал Фахардо. — Он отходил от машины или пытался отойти, позвонил… И это отвлекло его внимание. А машина вдруг взорвалась. Он не успел отойти от нее подальше, потому что говорил по телефону.

Фахардо прищелкнул языком.