Вадим Охотников - Первые дерзания

• Название: Первые дерзания
• Автор: Вадим Охотников
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Тут действовало три причины, так сказать, комплексным образом.

- Какие? Расскажи! Интересно!

Вася поджал ноги по-турецки, обвел унылым взглядом ребят и начал приглушенным голосом.

- Прежде всего - влюбился. Да! Представьте себе! Чего вы смеетесь? Понравилась мне одна девушка. А она заявила твердо: до тех пор, пока ты не перестанешь сосать эту гадость и давиться при мне дымом, не буду с тобой разговаривать!

- Ой, как это замечательно! - воскликнула соседка Васи, всплеснув ладонями.

- Это одна причина и не самая главная, - степенно продолжал Вася. - Вторая - новую рубашку насквозь прожег в трех местах. Очень обидно! Это уже посущественней...

- А третья? - нетерпеливо спросил Ваня Быков, видя, что рассказчик медлит.

- Третья, пожалуй, самая серьезная. Встретил меня как-то главный инженер, похлопал по плечу и говорит: - Что это ты, Вася, над собой вытворяешь? Зачем ты куришь? Хочешь казаться более солидным? Так ты и так очень солидный и представительный! Зачем же портить свое здоровье? Очень мне жаль тебя, поскольку ты, с моей точки зрения, человек весьма дельный! Таких способных людей как ты - считанные единицы! Сейчас ты молод и бросить курить тебе будет легко. А дальше - труднее! Очень прошу тебя - прекрати это бессмысленное занятие!

- А перестать врать он тебя еще не просил? - язвительно осведомился Чердаков.

Все ожидали, что Вася обидится. Но он только небрежно махнул рукой и ответил шутливо:

- Об этом у нас будет разговор в следующий раз.

- Это неправильно, девочки! - разочарованно протянула соседка Семена.

- О чем ты? - спросил Чердаков.

- Ну, как же! Главными причинами он считает разговор с инженером и свою прожженную рубашку, а благородное влияние любимой девушки ставит, нахал, на последнее место. Разве это не противно слушать?

Во время этого разговора Семен получил полную возможность снова углубиться в разгадку странной идеи, скорее смутного предчувствия, настойчиво бродившего в его голове. Разговорчивая соседка, по-видимому, сочла поведение Семена невежливым, обиделась и демонстративно улеглась на песок, уткнувшись носом в свой локоть, так что перед Семеном торчали только ноги. "

Что же это может быть за машина?" - - мучительно думал Семен.

Он медленно водил головой по сторонам, рассеянно вглядываясь в окружающие предметы, как будто они могли подсказать решение. В сущности говоря, он почти ничего не видел. Творческий процесс целиком поглотил его внимание. Как сквозь дымку, перед ним поблескивала водная гладь. Кажется, где-то далеко плыла лодка. Рядом резвились купающиеся, брызгались, ныряли, шумели. Но все это ощущалось смутно. Воображение Семена, создающее и быстро ломающее какие-то еле уловимые контуры каких-то деталей, заслоняло собой реальный мир.

Но что это? Подсознательное чувство, иногда помогающее творчеству, вдруг подсказало Семену, что он перед собой видит нечто интересное. Это уже не была игра воображения. Нет! Перед ним было нечто явно реальное, очень простое и удивительно интересное!

Взгляд Семена остановился на ступне ноги рядом лежащей девушки. Она беспрерывно шевелила пальцами, чуть передвигая ногу. Благодаря этому в песке образовалось маленькое продолговатое углубление.

Что-то магическим образом притягивало внимание Семена к этой канавке. Вот пальцы ноги углубляются в песок... Быстрым движением небольшое количество песка отбрасывается в сторону... Часть песчинок снова осыпается в углубление...

Что тут интересного? Такое очень часто можно увидеть! Но изобретательская мысль Семена работала лихорадочно, в глубине сознания формировалась какая-то техническая идея, быть может имеющая только косвенное отношение к видимому.

Счастлив тот, кто на минуту может увлечься творчеством настолько, что забудет об окружающем. Но, к сожалению, с такими людьми бывают иногда неприятности. Так произошло и с Семеном.

Он забыл, что перед ним чужая нога. В движении пальцев ему сейчас чудился только технический процесс отбрасывания песка. А сами пальцы, вероятно, казались неясными контурами какого-то скребкового приспособления.

Семен нагнулся, поднял лежавшую рядом широкую щепку и, протянув руку, собрался подковырнуть немного песка под воображаемый скребковый механизм. При этом он нечаянно задел щепкой ногу девушки.

- С ума сошли, что ли! Кто разрешил вам царапаться? - взвизгнула девушка, вскакивая. - Это что за шутки такие? Разговаривать еще не умеете, а царапаться уже научились!

Семен отрезвел моментально. Механизм машины, идея которой уже начала смутно вырисовываться в его воображении, рассеялся, как пар, быстро вырвавшийся из паровозной трубы. Перед ним стояла совершенно реальная и очень разгневанная девушка, которую он нечаянно обидел. Семен хотел попросить прощения и объяснить, в чем дело, но вдруг растерялся, не зная, как лучше ее назвать: Людмилой или Милой. "

Людмила получится слишком сухо и официально, - думал он, - а Мила - как-то чересчур фамильярно, мы же плохо знакомы...".

- Что это значит, Семен? - строго спросил Кириллин.

- Да тут, понимаешь... одна идея пришла мне в голову, - растерянно ответил Семен, роняя щепку.

- Довольно странные идеи у вас появляются! - язвительно вставила обиженная девушка. - Царапали бы свою собственную ногу...

- Да я нечаянно! - наконец взмолился Семен, повернув голову к Людмиле.

Но она не захотела его слушать, схватила в охапку свою одежду, мохнатое полотенце и торопливо удалилась. За ней молча последовали ее подруги.

- Товарищ Понедельник! Одну минутку! - закричал Семен вслед. - Я не собирался с вами шутить! Мне нужно было посмотреть, как будет скатываться песок. Понимаете?

Но дело было испорчено еще больше. Услышав свою фамилию, а не имя, девушка решила, что над ней просто издеваются, и ускорила шаг.

- Что это за ерунда? - с обидой спросил Ваня Быков.

- Действительно, Семен! Ты не умеешь прилично себя вести! - добавил Шурик.

- Ребята! Даю честное слово... Если бы вы знали, какая идея пришла мне в голову! Мила шевелила пальцами по песку... Понимаете? Ведь мы с вами можем придумать ультразвуковую машину для великих строек. Вот увидите! Все получилось только потому, что она шевелила пальцами! - взволнованно проговорил Семен.

- А по-моему, все это получается от чрезмерного воображения, переходящего в прямое недомыслие... Всего хорошего, - хмуро заявил Вася и, вскинув на плечо свою резиновую камеру, побрел в том направлении, куда ушли девушки.

- Придется тебе, Семен, пойти да извиниться, как следует. Только сначала ты хоть нам объясни, как было дело, - проговорил Кириллин.

Семен схватил щепку и тут же принялся чертить на песке какую-то удивительно замысловатую фигуру.

- Вот, тут, предположим, стоит ультразвуковой вибратор, только с особым, удлиненным сердечником... Вот такой формы, - волнуясь объяснял Семен. - А здесь скребок, все время двигающийся вперед и назад. Ведь разрыхленная земля осыпается вниз? Правда же? Когда Милка шевелила ногой, то получалось вот что...

Семен принялся быстрыми движениями пальцев рыться в песке, все время оглядываясь на обступивших его товарищей и повторяя:

- Видите? Видите?

Долгое время никто ничего не понимал. Вопросы, которые были заданы Семену, показались ему настолько неуместными, что он даже рассердился.

- Эх, вы! - вскричал он с досадой, ломая пополам ни в чем не повинную щепку. - Все с начала объяснять прикажете?

- Не кипятись, пожалуйста, - проговорил Быков, поднимая с песка половинку щепки, отброшенную Семеном. - А кроме того, вот смотри сюда.

Рядом со схемой Семена Быков принялся тщательно рисовать свою.

- Ты утверждаешь, что земля должна осыпаться сюда и подхватываться здесь вот такой планкой. А почему ты думаешь, что она не будет сваливаться вот сюда? Это точно! Тут никаких сомнений быть не может! Вот смотри... - продолжал Быков, тщетно пытаясь отобразить свою мысль на песчаной поверхности.

- Да ты меня не так понял! - воскликнул Семен. - Разве я такую планку рисовал! Эх, ты! Это, наверное, получилось потому, что рисунок неясный.

- Это верно, - пробасил Кириллин. - Семен, конечно, имел в виду, что планка должна быть изогнута.

- Идемте-ка лучше поближе к реке! - предложил Чердаков. - Там песок мокрый и на нем удобнее будет разводить каллиграфию.

Все согласились и направились к берегу. На месте задержался только Шурик Пышной и принялся тщательно затирать ногой только что нарисованное изображение.

- Надо соблюдать секретность! - бросил он вдогонку удалявшимся товарищам.

На влажном песке, почти рядом с водой, дело пошло значительно лучше. Схематические изображения получались, конечно, не такими отчетливыми, как на чертежной бумаге, но в них все-таки можно было свободно разбираться.

По всей вероятности со стороны казалось, что ребята затеяли у берега какую-то игру. Они энергично спорили, стирали пятками только что начерченные линии, то и дело вырывали друг у друга кусочки щепки. Во всяком случае, всем происходящим очень сильно заинтересовалась маленькая девочка лет пяти, и, приблизившись к ребятам, проговорила, заложив руки за спину: