Юна-Мари Паркер - Влечения

• Название: Влечения
• Автор: Юна-Мари Паркер
• Издательство: «Фирма «Издательство АСТ»
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-03938-3

Внезапная смерть великосветской красавицы повергла в шок гостей роскошной вечеринки. Что это — несчастный случай? Трагическое стечение обстоятельств или хладнокровное, тщательно спланированное убийство? Молодая журналистка начала собственное расследование и оказалась втянутой в лабиринт преступлений, лжи и интриг, неистовых страстей и губительных влечений, в опасную игру, в которой нельзя доверять до конца никому — даже мужчине, которого любишь...

---

— Прямо сейчас?

Дженни валилась с ног от усталости.

— Я здесь совсем одна, Дженни. Из больницы пришлось уехать, так как я все равно там только мешалась, к тому же Саймон до сих пор без сознания. Мне посоветовали вернуться домой и отдохнуть, но я не могу… Я сама не своя! — На противоположном конце провода возникла короткая пауза, словно мать собиралась с силами, прежде чем сказать что-то еще. Потом она добавила: — Ты очень нужна мне, дочь.

Дженни никогда в жизни не слышала от матери ничего подобного!

— Хорошо, я выезжаю.

Несмотря на страшную усталость, Дженни, не перекладывая никаких вещей, вновь отнесла к машине свои чемоданы. Затем она вернулась и в двух словах написала Салли, что случилось и почему она уезжает.

На дворе было холоднее, чем обычно в это время года. Лужи замерзли и искрились потрескавшимся льдом. Морозным воздухом было почти больно дышать. Выехав из Лондона, Дженни взяла курс на юго-восток. Судорожно вцепившись в руль и неподвижно глядя перед собой, она изо всех сил боролась с одолевавшей ее дремотой и старалась ни о чем не думать. Фонари, горевшие на дороге, отбрасывали желтые блики на ее лицо, и, взглянув мимолетно на себя в зеркальце, она ужаснулась тому, что там увидела.

Дженни боялась даже думать о том, что ее могло ожидать в Пинкни. С матерью она находилась в таких же прохладных отношениях, как и с Саймоном, и плохо представляла себе ту роль утешителя, которую ей, судя по всему, предстояло сыграть.

Но тут Дженни вспомнила, что утром в Пинкни приедет отец, и вздохнула с облегчением. Вся семья в полном составе соберется впервые за одиннадцать лет — это не шутка… С отцом все будет гораздо легче и приятнее. Дженни знала, что рядом с ним ей по плечу любые испытания.

Глава 8

Ребекка проснулась на следующее утро рано. Сон помог ей по-иному взглянуть на происшедшее в нью-йоркском аэропорту. «Тому, что случилось, — убеждала она себя, — можно найти сколько угодно разумных объяснений. Возможно, Джерри летел в Рим не прямым рейсом, а транзитом. Служащие аэропорта могли ошибиться, не найдя его имени в списках пассажиров, прошедших регистрацию». Ребекке не хотелось ни в чем подозревать этого милого молодого человека, и она уже жалела о том, что подняла из-за него вчера такой шум перед Дженни. Джерри Рибис был одним из приглашенных на новогодний прием к сэру Эдварду, ну и что с того? Потом он подбросил ее на своей машине до дома. Судя по всему, слегка увлекся ею. Так что? Неужели же в благодарность за это она навесит на него Бог знает какие ярлыки?

Браня себя за истеричность и расшатанные нервы, Ребекка быстро зарядила два своих «Роллейфлекса»: один — цветной пленкой, другой — черно-белой, — и отправилась на свое первое европейское задание.

Стирлинг устроил ей съемку американского посла в Великобритании и его супруги для журнала «Таун энд кантри».

Резиденция посла, Винфилд-Хаус, была отстроена Барбарой Хаттон как частный дом. Это был элегантный белый особняк, стоявший в Риджент-парке. Ребекку встретил личный секретарь посла.

— Мы подумали, что, может быть, вам было бы удобнее снимать в гостиной? — предложил он, показывая ей величественного вида залу, уставленную антикварной мебелью и зеркалами. Окна выходили в парк, что создавало иллюзию нахождения в живописной сельской глубинке.

— Прекрасно, — согласилась Ребекка, споро устанавливая штатив и камеры. Она принесла с собой вспышку с тремя лампами, адаптер напряжения и свой преобразователь тока. Установив все это и подсоединив необходимые провода, она стала ждать клиентов.

Спустя несколько минут дверь в дальнем конце гостиной открылась и в залу вошли посол и его жена.

— Доброе утро. Надеюсь, мы не заставили себя ждать? — проговорил посол, подходя к ней и протягивая руку.

Ребекка смотрела на него почти с восхищением. Посол был красивый мужчина царственного вида, и его супруга в изящном платье была тоже очень хорошенькая. Прислушавшись к себе, Ребекка решила, что, наверное, точно такие же ощущения у нее будут, когда она явится на бал и увидит там особ королевской крови.

— Доброе утро, — отозвалась она, благодаря Бога за то, что догадалась надеть сегодня элегантный красный костюм вместо своих обычных рабочих штанов и кожаной куртки.

Волнение, охватившее ее, вмиг испарилось, едва она приступила к работе. Теперь Ребекка стала хозяйкой положения. Выбирая освещение, наиболее выгодные ракурсы съемки и указывая послу и его супруге, как и где стоять или сидеть, куда и как смотреть, она одновременно завела с ними непринужденный разговор, как делала всегда, чтобы клиент расслабился перед камерой. На все про все у нее ушло не более двадцати минут. И за это время ей удалось сделать несколько поистине высококлассных снимков.

— Спасибо, — сказала Ребекка на прощание, когда они вновь обменялись рукопожатиями.

— Вам спасибо, — ответил посол, тепло улыбнувшись.

По дороге в гостиницу Ребекка размышляла о том, как все-таки сложно быть дипломатом. Необходимо быть неизменно любезным и учтивым со всеми. И при этом нужно все время улыбаться, иначе собеседник может подумать, что наскучил тебе своей болтовней… Кошмар!

Когда Ребекка вернулась в «Белгравию-Шератон», ей первым делом сказали, что звонила Дженни и просила передать, что она вынуждена уехать к матери за город, так как с ее братом произошел несчастный случай, и будет отсутствовать несколько дней.

— Позже вам был еще один звонок, — сказала консьержка. — То есть буквально за минуту до того, как вы вошли.

Она передала Ребекке вторую бумажку, на которую записала сообщение звонившего. Ребекка прочитала записку, и сердце ее как будто зажали в тиски — стало трудно дышать, а в ногах появилась ужасная слабость. Она вся похолодела и побледнела, кровь отхлынула от лица. Пожалуй, впервые она пережила приступ настоящей паники.

— Что-нибудь не так? — участливо поинтересовалась у нее консьержка. — Звонивший не назвал своего имени. Он сказал, что вам и так все будет ясно.

— О да, благодарю вас… — не своим голосом отозвалась Ребекка.

Она нетвердой походкой направилась к лифтам, желая поскорее добраться до своей комнаты. Да, она поняла, от кого был звонок… Ей показалось даже, что у нее в ушах звучит этот ледяной, металлический голос… Сообщение, которое оставил звонивший, было лаконичным и на первый взгляд абсолютно невинным. Лишь одной Ребекке было дано постичь его зловещий смысл.

Поднявшись к себе, она тяжело опустилась на краешек кровати и перечитала записку:

«Мне очень жаль, что пленки оказались не настоящие. Счастливого путешествия. Оно станет для тебя последним. Я не могу потерять тебя. С нетерпением жду твоего возвращения».

Ребекка долго еще сидела на кровати, неподвижно глядя перед собой и размышляя о том, что ей теперь делать. Он вскрыл ее обман с пленками и решил убить ее после того, как она вернется в Штаты. Но зачем же ждать? Почему бы не расправиться с ней прямо здесь, в Лондоне? Ребекка потянулась к телефонному аппарату и попросила соединить себя с регистрационным столом.

— Вот это второе сообщение, которое вы передали мне… — сказала она консьержке, представившись и назвав номер своей комнаты. — Вы не запомнили случаем, это был местный или международный звонок?

На том конце провода повисла недолгая пауза, а затем консьержка ответила:

— Точно не скажу, мадам, но мне показалось, что международный.

Ребекка глубоко вздохнула:

— Спасибо.

Она повесила трубку и вновь задумалась, пытаясь призвать на помощь логику. Убийца, кто бы он ни был, остался в Штатах и — это очень важно, — судя по его сообщению, собирается ожидать ее возвращения туда из европейской командировки и лишь потом нанесет смертельный удар. Но почему он решил ждать? Ведь чем раньше он уберет с дороги человека, который что-то знает про него и может его опознать, тем ему же будет спокойнее.

Дверь почти неслышно открылась, и на пороге больничной палаты — Саймона поместили в госпиталь «Маунт-Ройал» в Эндовере, Хэмпшир, — возник сэр Эдвард. Анжела подняла на него бесстрастный, равнодушный взгляд и тут же вернула все внимание сыну. Дженни же вскочила со своего стула и бросилась к отцу на шею.

— Привет, малыш! — проговорил он, обняв дочь.

Невозможно было передать всю радость и облегчение, которые испытала Дженни, увидев приехавшего наконец отца. На дворе было уже десять утра. Они с Анжелой сидели здесь с семи, охраняя покой Саймона, который так до сих пор и не очнулся. Все эти три часа мать и дочь практически не обменялись ни словечком. Каждая была погружена в тягостное молчание, самостоятельно справляясь с сомнениями и страхами. Саймон лежал перед ними бледный и неподвижный. И если бы не чувствительные медицинские приборы, регистрировавшие жизнедеятельность его организма, можно было подумать, что он уже умер. Мать и дочь испытывали разные чувства. Если Анжела терзалась страхом, что ее любимый сын может так и не прийти в себя, то Дженни было немного стыдно в глубине души за то, что она все никак не могла заставить себя по-настоящему испугаться за жизнь брата.