Мэгги Фьюри - Сердце Мириаля

• Название: Сердце Мириаля
• Автор: Мэгги Фьюри
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-009881-2

Это — Мириаль. Странный и прекрасный мир, созданный некогда мудрыми демиургами. Мир, в коем обитают не только люди, но и разные — ОЧЕНЬ РАЗНЫЕ — волшебные расы. Хрупкие сильфы, дети воздуха, — и могучие кентавры, дети земли. Мудрые левиафаны — и прекрасные ангелы. Быстрокрылые драконы — и огнедышащие змеи-дракены. Однако с первых же дней сотворения Мириаля стоят меж землями разных рас магические Завесы. Завесы, преодолеть кои под силу лишь чародеям из Тайного Совета мира Мириаль. Это — Мириаль. Мир, которому грозит гибель. Ибо ослабевают, истончаются магические Завесы, что смерти подобно для обитателей разных земель. И кто спасет Мириаль? Кто отправится испрашивать помощи у Тайного Совета чародеев?

---

Сколль был уже около двери, когда внимание Агеллы зацепила какая-то мелочь. Что-то в облике мальчишки переменилось…

— Сколль! — окликнула она. — Этот кожаный жилет слишком хорош, чтобы надевать его в кузне — того и гляди дырку прожжешь. Откуда ты его взял?

Племянник обернулся и, к удивлению Агеллы, покраснел до корней волос.

— А… а мне, госпожа, дал его один гвардеец. Сказал, что жилет ему маловат.

Агелла сурово нахмурила брови:

— Только не вздумай мне лгать!

Сколль поглядел на нее невинно округлившимися глазами.

— Так я и не лгу, госпожа. Это правда, до последнего слова — правда.

Отчего-то Агелле вдруг расхотелось его расспрашивать. Она махнула рукой:

— Ладно уж, беги за пивом. И смотри не задерживайся.

Сколль выскочил из кухни и бегом помчался в нижнюю часть Пределов, где с западной стороны располагались дома ремесленников, а с восточной — мастерские и площадь для собраний. Сегодня здесь царили непривычная тишина и запустение. Площадь, прежде такая нарядная, вся в цветах и зелени деревьев, ныне совершенно обезлюдела. Никто не посиживал на скамейках у фонтана, яркие цветы увяли и сгнили под дождем, а нагие зимние деревья только прибавляли уныния.

Едва выскочив на открытое место, Сколль осознал, в чем его первая ошибка: он забыл накинуть куртку или плащ. После опаляющего жара кузни ледяное дыхание пасмурного дня мгновенно прохватило его до костей. Вторая ошибка — он решил пробежать по площади наискось, через травянистую лужайку, чтобы поскорей добраться до пивоварни.

— Эй, ты! А ну пошел вон оттуда, оборванец! И так дерна осталось — кот наплакал!

Сколль затормозил и уставился на свои покрытые грязью башмаки, затем оглянулся через плечо на цепочку следов, которые протянулись по раскисшей от дождя земле, и наконец покосился на рассерженного садовника. Ему даже стало жарко от стыда.

— Прошу прощенья, — запинаясь, пробормотал он. — Я… я не подумал…

Даже для самого Сколля эти извинения прозвучали жалким лепетом.

— В том-то и беда, что никто здесь не думает! А особенно вы, треклятые ученички! Шасть туда, шлеп сюда, по сеянцам ли, по травке — все едино! А уж мы, бедные работяги, трудись от рассвета до заката, чтобы привести все в порядок, пока иерарх не увидал этакую пачкотню! — Садовник ткнул пальцем в Сколля, едва не выбив тому глаз. — Ты ведь ученик госпожи Агеллы, верно? Уж я с нею переговорю, уж я…

И он потопал прочь, гневно ворча себе под нос.

Сколль судорожно сглотнул, борясь с подступающими слезами. Ну почему, почему он вечно делает все не так, как надо? Ведь он вовсе не глуп. Ушедшая на покой жрица, которая жила неподалеку от портняжной лавки его отца, даже научила Сколля читать по буквам и всегда повторяла, что он — весьма смышленый парень. Отчего же тогда в этом суровом мире, где каждый должен трудом зарабатывать себе на хлеб, он, Сколль, не в силах обучиться ничему? И чем больше он старается, тем больше делает ошибок. Вот и сейчас то же самое, уныло осознал Сколль. Поспешил — и наскочил на сердитого садовника, едва не разревелся — и теперь непременно запоздает с пивом для госпожи Агеллы, а стало быть, получит новый нагоняй… Сколль шумно вздохнул. Должно быть, сегодня очень уж неудачный день — за что ни возьмись, все идет наперекосяк. Он решительно протер тыльной стороной ладони глаза и двинулся дальше нарочито легкомысленной походкой, покуда не добрался до края площади. И лишь тогда бегом припустился к пивоварне.

В глазах Сколля пивоварня походила на лабораторию алхимика — тот же налет волшебной таинственности, да и пивовары, трудившиеся у чанов и бочек, словно исполняли загадочный алхимический ритуал. Как всегда, здесь царила безукоризненная чистота: когда бы Сколль ни пришел, ученики Карельд и Марилл все время что-то мыли, оттирали, скребли, а теплый воздух был обильно напоен ароматами ячменя, хмеля и фруктов. В этом году, правда, урожая не собирали, а потому старший пивовар Дживарн вынужден был использовать прошлогодние, сушеные припасы, что дурно сказывалось на вкусе вина и пива, не говоря уж о настроении самого пивовара.

— Вытри ноги, болван! — заорал кто-то, едва Сколль переступил порог. И снова лицо юноши залилось позорным румянцем. И почему только он вечно забывает делать то, что другие считают таким важным? Хорошо еще, что мастера Джи-варна не было поблизости. Марилл принесла Сколлю два прочно закупоренных кувшина с любимым пивом Агеллы, а затем внесла очередную запись на счет женщины-кузнеца. Ремесленники Священных Пределов давно уже разработали сложнейшую систему натурального обмена «услуга за услугу». Агелла, например, должна была при необходимости делать для пивоваров новые чаны и трубы, а также регулярно проверять и чинить старые.

Приняв у девушки кувшины с пивом, Сколль покраснел еще сильнее. Марилл была старше его примерно на год — длинноногая, рыжеволосая, с хорошеньким веснушчатым личиком. Сколлю она часто снилась ночами, и воспоминание об этих снах лишало его дара речи наяву. Сейчас он пролепетал какое-то жалкое подобие благодарности, Марилл улыбнулась — и Сколль опрометью вылетел из пивоварни, гадая, что "означала эта улыбка: то ли девушка к нему неравнодушна, то ли — о ужас — смеялась над ним.

Погруженный в мысли о Марилл, Сколль почти не обращал внимания на окружающее — и не чаял дурного, пока у самых дверей кузни не столкнулся с гвардейцем Барсилем. Точнее будет сказать — Сколль с такой силой ударился о Барсиля, что у него перехватило дух. Зашатавшись, он с размаху сел на землю, но все же крепко прижимал к груди бесценные кувшины, чтобы их, упаси Мириаль, не разбить. Зря старался — от сотрясения из одного кувшина вылетела пробка, и пенная струя пива брызнула наружу, заливая жилет и штаны Сколля и лужами растекаясь по земле.

Агелла шагнула на порог.

— Что это здесь творится, чума забери вас обоих? — осведомилась она, увидев Сколля, потом глянула внимательней на Барсиля — и удивилась не на шутку. Барсиля она знала даже слишком хорошо, и то, что этот ленивый, похожий на хорька гвардеец не шел, как обычно, а бежал, само по себе говорило, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Барсиль привалился к дверному косяку, тяжело и прерывисто дыша.

— Скорее, кузнец! — прохрипел он. — Там, в конюшне,

взбесился конь — не конь, а демон! Он прикончил Рупера!

Агелла выругалась. Рупер был сыном одного из конюхов — ровесник Сколля, но рослый, крепко сбитый парнишка. Если ее ученик вечно отвлекался от дела на пустые мечтания, то бедняга Рупер был попросту слабоумен — в свои четырнадцать он оставался пяти-шестилетним ребенком. Он исполнял в конюшнях самую простую работу — убирал навоз и мыл коней, но все равно за ним всегда кто-нибудь присматривал. Как, во имя всего святого, могло случиться такое ужасное несчастье? Не раздумывая, женщина-кузнец рывком подняла с земли Сколля, но при этом не сводила глаз с Барсиля.

— Что еще за бешеный конь? — резко спросила она. — У нас в Пределах нет коней-убийц!

— Это… э-э… новый конь. Он в конюшне. — Гвардеец беспокойно отвел глаза. Никто и никогда не смел солгать кузнецу, но Агелла нутром чуяла, что Барсиль не смеет и сказать ей всей правды.

— Да знаю я, что он в конюшне! Ты же сам мне об этом уже сказал, тупица!

Агелла протиснулась мимо растерянного гвардейца, цепко ухватила его за руку и бегом бросилась к конюшням, безжалостно волоча Барсиля за собой.

— Оставайся здесь! — рявкнула она через плечо Сколлю, который так и стоял разинув рот и прижав к груди кувшины — весь мокрый и пахнущий пивом. Агелла могла лишь надеяться, что безмозглый юнец не разлил оба кувшина. Судя по всему, ей очень скоро понадобится добрая выпивка.

На бегу женщина гадала, что могло так разъярить неведомого коня. Уж верно не сама конюшня! Очень многие тиарондцы с великой радостью поменялись бы местами с домашней живностью Священных Пределов — ведь ей жилось куда теплее, сытней и приятней, чем большинству горожан. В конюшнях, псарнях, голубятнях и соколятнях иерарха было уютно, просторно и сухо. Даже в эти трудные времена животных кормили куда лучше, чем многих тиарондцев. Случись животному пораниться или захворать, к его услугам были несколько целителей из храмового Чертога Исцеления, поднаторевшие в подобных делах. При таком уходе и заботе какой конь мог бы до того взбеситься, чтобы пришибить человека? И какая беда могла бы подтолкнуть коня к такому изуверству?

Агелла издалека услышала неистовое ржание разъяренного сверх меры коня. У дверей конюшни теснилась целая толпа — конюхи, псари, сокольничие и даже десяток гвардейцев в кольчугах и черных туниках. Зеваки живо расступились перед Агеллой, и она побежала дальше — по широкому центральному проходу, между стойл, в которых содержались едва ли не все представители конского племени. Благодаря своему ремеслу женщина-кузнец знала их всех. Тут были статные и спокойные скаковые кони, ценимые за ровный ход и выносливость; были исполины-тяжеловозы, способные стронуть с места средних размеров гору; косматые вьючные пони, мастера на всякие проказы, но незаменимые на крутых горных тропах; стройные длинноногие скакуны, славившиеся своим проворством и носившие, как правило, гонцов иерарха; злобные и неукротимые боевые кони Мечей Божьих — они-то, по мнению Агеллы, вполне могли при случае пришибить человека.