Александр Ольбик - Ностальгические хроники (сборник интервью)

• Название: Ностальгические хроники (сборник интервью)
• Автор: Александр Ольбик
• Жанр: Детектив

---

- Но ведь одна и та же цель может быть и "высокой" и "низкой". Это зависит от точки зрения смотрящего...

- Самый верный взгляд на нее - это точка зрения общественных интересов. Сейчас существует целый ряд социальных проблем, которые нуждаются в очень серьезном анализе. Казалось бы простая проблема проституция (приезд Л. Жуховицкого в Ригу как раз и связан был с этой "животрепещущей" темой прим. автора). Сейчас об этом довольно много пишут, и на 80 процентов подобные публикации составляют желтую "волну" в печати. Не из-за темы, конечно, из-за ее трактовки. О проституции очень много врут, хотя факты в общем преподносят вроде бы точно (а именно: такая-то дама сказала, что за ночь получает от клиента 100 долларов, и сей "факт" находит отражение в статье журналистов). Подобная информация, будучи формально точной, по сути своей лжива, а потому не помогает нам понять явление. Тот же самый журналист должен бы задать себе элементарный вопрос: если проститутка получает 100 долларов за ночь, то почему среди этого сорта женщин нет миллионерш? В Риге я встречался с майором милиции Марком Дубовицким - умным профессионалом, увлеченным своим делом. Я видел в приемнике-распределителе, которым он руководит, 26-летнюю красивую женщину. При составлении описи ее имущества были зафиксированы ее часы "Полет" и...27 копеек монетами. Так вот, настоящий профессиональный публицист обязан проанализировать человеческую судьбу и, в частности, экономическую и социальную основу проституции.

Очень часто журналисты распространяют сплетни о наркоманах, жуликах, проститутках... Хотя я не отвергаю "сплетню" как газетный жанр...У нас очень много печаталось и печатается.

- Уточните, пожалуйста, свое утверждение...

- Если мы пишем, что-де такой-то западный министр (конгрессмен) недоплатил налоги его за это посадили за решетку - это достоверная сплетня. Эти "правдоподобные" сплетни выплеснулись на страницы нашей печати, и речь в них идет уже о наших "родненьких" язвах. Но если всерьез анализировать проблему той же проституции, то как минимум, надо было бы разобраться в ее социальных и психологических корнях. Вполне понятно, что явление без корней не могло бы существовать 70 лет при нашей социальной системе и тысячелетия до нашего строя. Когда я начал работать над этой темой, я прежде всего задался простым вопросом: что же такое проституция вообще? Казалось бы, вывести дефиницию понятия не представляет труда: проституция - это продажа тела. НО что из этого понятия вытекает? А вот что: проституция - это не только дежурство в интуристовских гостиницах с последующим выездом "на хату". В это определение входит нечто большее. Как, например, называть "выгодное" замужество или женитьбу? Не есть ли это такой же торг телом? Чем еще могут расплачиваться зятья за быструю карьеру? Конечно же, бракосочетанием с дочерью какого-нибудь влиятельного начальника. Голова ведь тоже входит в понятие тела. Сколько людей лезет к власти ради собственной выгоды. За власть продают совесть. А что такое совесть? Она ведь не на небесах живет, она тоже умещается в нашем теле. Поступиться совестью во имя "чего-то такого" - это тоже продажа тела.

- Значит, гласность может вести к свету, а может вводить в искушение?

Мы много пишем и говорим о молодежи, но в результате всех статей, написанных с таким пафосом, всех теле- и радиопрограмм, поставленных с таким размахом, понимать молодежь мы лучше не стали. Все еще определяем ее нравственность по прическе. Получается, что главный специалист у нас по идеологии - парикмахер. Подстрижет по-другому - сразу сделает из банка патриота...

Я думаю, эйфория гласности скоро пройдет. Когда написали первый раз о каком-то секретаре обкома, оказавшемся на скамье подсудимых, - это одно дело. Это была сенсация и ее принимали. Но когда подобные сюжеты попадаются на глаза чуть ли не каждый день... Это становится скучно читать, ибо уже требует неординарного анализа. Читатели хотят получить ответ: какие именно жизненные закономерности позволили человеку на высоком посту стать преступником? И что нужно сделать, чтобы впредь исключить подобные преступления? Даже глубинный анализ такому явлению, разумеется, не под силу репортеру скандальной хроники. Здесь нужно серьезное публицистическое перо...

Жизнь стала сложнее, ибо поворотила на неизведанные пути. Приходится ощупывать каждый их метр. И обязанность публициста - заглянуть в ближайшее будущее. А это очень сложно, сложнее даже, чем оглядываться в прошлое.

- Какие явления, происходящие сейчас в обществе, волнуют вашу душу? Какие из них - радуют, какие печалят ее?

- Прежде всего волнует - удастся ли сама перестройка. От этого зависит не только судьба нашей, но судьбы всего человечества. И это отнюдь не паническое преувеличение.

Проблема грандиозна, и всем ясно, что наши беды шапками не закидаешь. Нужна многолетняя напряженная работа. И в этой связи меня волнуют две вещи. Во-первых, наша печать начинает представлять перестройку как событие уже состоявшееся. Однако даже лидеры нашего государства неоднократно предупреждали, что сделано еще слишком мало. И во-вторых, что меня тревожит: противники перестройки освоились с обстановкой и нагнетают разными путями сопротивление. У отдельных, весьма влиятельных групп есть свои антиперестроечные интересы, и они их без боя, разумеется, не отдадут. Высоты, занятые ими, позволят выдержать долговременную оборону, а при случае перейти в наступление. На одном из совещаний директор какого-то производственного объединения высказал такую мысль: чтобы дать права предприятиям, их (права) надо от кого-то отнять. А чиновничья гвардия не привыкла расставаться с правами и разными изощренными методами пытается их удержать. Лично меня это очень тревожит. Аппарат складывался десятилетиями, привык к монополии власти, к определенными методам работы - в основном "атлетические" - административным. И только. 18 миллионов бюрократов привыкли командовать, получать и спускать указания, вызывать на ковер, снимать стружку и т.д. А главное - не привыкли работать в условиях честной конкуренции. Впрочем, произнес я слово "конкуренция" и усомнился: очень уж нам ее не хватает. Например, в сфере производства товаров широкого потребления, продуктов питания, сервиса... Без здоровой конкуренции экономический механизм может не сработать...

- Леонид Аронович, назовите плюсы перестройки... Хотя бы для себя вы их вычленяли?

- Обнадеживают темпы, хотя работа только начинается. Если взять за "единицу ускорения" изменения, происходившие в период руководства Брежнева, можно только поражаться гигантскому скачку, который сделало сейчас наше общество. Когда к власти пришли новые люди, многие думали, и я в том числе, что потребуется не меньше 2-4 лет только на то, чтобы заменить скомпрометировавшие себя кадры. И если бы мне в 1985 году сказали, что через два года в стране воцарится почти полная гласность, что будут выборы руководителей, я бы счет такой прогноз фантастикой. А утверждавшего подобное назвал бы в высшей степени безответственным человеком.

Вселяет надежду и стремительный рост общественного сознания. Многие, правда, сомневаются - а долго ли эта "оттепель" продержится, не возьмет ли верх косность антиперестройщиков? Сомнения закономерные, но мне думается, сегодня отнять у народа гласность будет не так-то просто. Хотя понимаю, что гласность далеко не всем по душе, а сама демократизация многим стоит поперек горла. И все-таки исход начавшихся "тектонических" процессов зависит от каждого из нас. И это не преувеличение: чем больше людей останется стоять в стороне, заняв выжидательную позицию, тем меньше у нас будет шансов расширить плацдарм демократизации.

- Но люди устали от посулов и обещаний. Когда-то предрекали за два десятилетия построить коммунизм, пытались догнать и перегнать Америку, создать общество изобилия... И вот теперь снова призывают к "зияющим вершинам"...

- Нельзя по мановению волшебной палочки создать хорошую для всех жизнь. Это утопия. Даже самое распрекраснодушное правительство, пожелай оно это сделать, ничего не изменит, если сам народ не пожелает построить себе эту хорошую жизнь. Но все дело в том, что народу не надо мешать ее строить. Я понимаю, что руководство страны искренне желает к 2000 году обеспечить каждую семью квартирой, что оно желает всех нас обеспечить мясом, молоком, овощами... Но ведь коров содержат и доят не министры, и не они выращивают хлеб. Другое дело - государственные учреждения могут наглухо захлопнуть "двери" инициативе или наоборот - широко их распахнуть. Но чаще инициативу "не пущают". Большинство известных мне кооперативов действуют лишь в сфере бытового обслуживания, торговли, в общественном питании. В производственном же секторе выпускается менее одного процента товаров, изготовленных кооператорами. Люди не верят, что начав "свое дело", можно благополучно его вести. На нашей памяти каких только табу не накладывалось: разрешали держать скот, запрещали, снова разрешали и снова запрещали... В конце концов людям осточертели эти дурацкие скачки. То, что сейчас происходит вокруг кооперативов, нельзя назвать порядочным. То и дело слышишь желчное:: кооперативы и индивидуальщиков нужно взять под контроль, нельзя допустить, чтобы они плодили миллионеров. Но деньги надо считать в своих карманах, а мы их без конца считаем в чужих. Парадокс: запретами и недоверием ограничиваем истинных тружеников.