Александр Ольбик - Почка для Президента

• Название: Почка для Президента
• Автор: Александр Ольбик
• Жанр: Детектив

---

- Кто там в такую рань?

- Федор Иванович, это я, Вениамин...Есть дело...

Однако за дверью наступила тишина и только хорошенько прислушавшись, можно было расслышать сдерживаемое от волнения дыхание хозяина дома. Тот, видимо, раздумывал, как поступить - принять столь ранних гостей или под благовидным предлогом отделаться от них.

- Ну это же я, Брод... Ты хочешь, чтобы я поклялся господом Богом? - в его голосе звучало нетерпение и еще что-то, что могло показаться Гудзю подозрительным...

Из-за угла показалась темная фигура еще одного охранника. Карташов переглянулись с Одинцом и тот юркнул за ближайший угол, чтобы зайти охраннику с тыла. Карташов пошел к нему навстречу.

- Кого ищите в такую рань? - в голосе охранника прозвучало враждебное отчуждение.

- Не волнуйся, старик, пришли проведать Федора Ивановича...- Карташов уловил едва заметное движение руки охранника. Его кисть скрылась под левой полой кожаной куртки. Тот явно хотел прибегнуть к главному аргументу вытащить из кобуры пистолет. Но из-за угла обрисовалась фигурка Одинца, который в два прыжка достал охранника и сбил его с ног. Он надел на него наручники и приковал к скобе, удерживающей водосточную трубу.

Они взошли на крыльцо и Брод тут же велел им выломать дверь. Это было не самое сложное задание: в течение трех секунд она слетела с петель, что однако не сделала доступ в квартиру Гудзя более свободным. За первой деревянной дверью их остановила металлическая, глухая и непроницаемая, как броня танка.

- Идите к окнам, чтобы он не дал деру...

Карташов взял под контроль заднюю часть дома, Одинец же смотрел за окнами, выходящими из подсобных помещений. Валентин сходил к машине и вернулся с гранатометом и передал его Броду. Тот отошел к воротам и оттуда выстрелил в дверь. В воздухе запахло сгоревшим тротилом и металлической гарью. Подойдя к двери, он толкнул ее ногой и она тяжело отвалилась. На него кинулся дог и Брод, обороняясь, отмахнулся от собаки трубой гранатомета пес, издав жалостливую руладу, помчался по лестнице наверх. Когда Брод вошел в прихожую, он увидел хозяина дома: тот стоял на площадке лестницы, держа в руках трехствольный "франкот"...

В помещение вошел Валентин. Обе руки его были глубоко засунуты в карманы пальто.

- Что, Веня, захотелось войны? - обнажая стальные зубы, спросил Гудзь.

- Да нет, я пришел за своим добром...Ты, наверное. слышал, что весной меня расконторили на Рижском вокзале?

- Что-то читал в газетах...

- А где тот, кто увез мой кейс с энной суммой денег?

- Кого имеешь в виду?

- Бородавочника, который на днях был у тебя на твоем юбилее.

- У меня было тридцать человек...Всех не упомнишь...

Брод шагнул к лестнице, но в этот момент один из стволов бельгийского "франкота" выстрелил - волчья картечь тугим узлом легла у самых ног Брода.

- Дальше этого не советую двигаться, - предостерег Гудзь.- У тебя, Веня, есть еще пару минут, когда ты со своей кодлой можешь унести ноги.

- Я пришел, чтобы взять свое. И заодно узнать - каким способом ты захватил власть в нашей фирме? Когда это произошло?

Гудзь с трудом сглотнул липкую слюну.

- Кто-то ведь должен быть настоящим хозяином. Таллер много пил и погряз в разврате... Ты, Веня, слабоват, мягкохарактерен...А произошло это давно, когда еще ни тебя ни Таллера в фирме не было. Не я к вам присоединился, а вы ко мне. И ваша фирма - это всего лишь необходимое прикрытие.

- Так где Бородавочник?

- Ты, видно, оглох....Слышишь, к дому подкатили машины с моими хлопцами, и, боюсь, ты с этим парнем отсюда уже никогда не выгребешься.

Брод обратил лицо к Валентину и мотнул головой, указав на стоящего наверху хозяина дома. Молодость взяла свое: Валентин выпростал из-за пояса обыкновенный семизарядный наган и на вскидку и расстрелял обе ноги Гудзя. Тот выронил "Франкот", осел на пол и взвыл от боли.

- Где, Федя, мои бабки? - и Брод пошел вверх по лестнице. Подойдя к Гудзю, он взял его за седую шевелюру и поднял к себе его искаженное болью лицо. - Из-за тебя я поплатился своими людьми, так что, будь любезен, возвращай долг и побыстрее...

Гудзь рукой указал на заднюю комнату, через открытую дверь которой виднелся угол модерновой, орехового дерева секции... Веня прислушался: и верно - где-то снаружи дома урчали машины. Он подошел к секции и стал по очереди открывать все дверцы, выдвигать все ящики. Свой кейс с помутневшей монограммой он нашел в нижнем ящике, под барчиком. Он взял его в руки и, вернувшись к Гудзю, и поставил кейс на перила. Снизу, не спуская с Гудзя взгляда, наблюдал Валентин. Скрипнула дверь и в помещение вошел Одинец.

- Веня, - сказал он, - ты не можешь побыстрее, тут, кажется, появился резерв главного командования...- В руках Одинца был обрез.

- Сейчас, Саня, вот только пересчитаю свои деньжата...

Взрыв был настолько неожиданный, что отброшенный взрывной волной в угол Одинец, не мог понять - что же такое в мире перевернулось...Валентин, оказавшийся у холодильника, лежал без признаков жизни в луже крови. Одинец хотел подняться, но когда попытался это сделать, ноги подкосились и в голове что-то стало затуманиваться. Однако, собрав все силы, он встал на ноги и взглянул туда, где еще минуту назад находились Гудзь и Брод. Однако ни того, ни другого там уже не было. И лишь люстра свидетельствовала о страшном потрясении: на одном из пяти ее рожков, он увидел кисть руки с кольцом, которое было на Броде. На полу валялись человеческие ошметки: нога, отрубленная взрывом по колено, какая-то бурая жижица, в которой страшно щерясь, лежала голова Гудзя. Туловище Брода, искореженное тротиловой силой, недвижно лежало на двух предпоследних ступенях лестницы.

Одинец подошел к Валентину и нагнулся, чтобы повернуть его голову к себе лицом. Но лучше бы, он этого не делал. Взрыв сгладил его черты до абсолютного неузнавания...

Когда потрясенный увиденным Одинец направился к двери, в комнату вошли незнакомые люди. Молодые, настороженные, с оружием в руках.. Лицо одного из них на мгновение задержало его внимание: это, без сомнения, был Бородавочник. Он первым попытался открыть огонь, но опоздал. Все патроны, которые были в помповом обрезе Одинца тут же пошли в ход: он стрелял так, как никогда до этого не стрелял. В упор, расчетливо, без спешки - у порога сложилась небольшая кучка из человеческих тел...

...Карташов увидел как со стороны шоссе направляются два джипа.. Первый машина проехала мимо дома и остановилась в метрах пятидесяти от забора, вторая наоборот, припарковалась не доезжая до ворот метров тридцать. Несколько секунд никто из машин не появлялся. Видно, те, кто в них был, осматривались. Наконец из первого джипа вышел человек высокого роста и спортивного телосложения. Он внимательно осмотрелся и махнул кому-то рукой. И мгновенно из двух других машин стали выходить молодые, явно накаченные субъекты в длиннополых пальто. Когда один из прибывших повернулся к свету, который исходил от фонарного столба, Карташов напрягся, словно перед посещением стоматологического кабинета. Он даже протер глаза: но ошибки не было - это был его бывший товарищ по ОМОНу Бандо. Слон...Первым побуждением было достать из-за пазухи "глок" и пустить его в дело. Но это было бы слишком просто и вероломно. Он не мог сделать того, что должен был сделать, без нескольких прощальных фраз.

Бандо и вместе с еще тремя незнакомцами быстрым, машинизированным шагом направились к калитке дома 42. И когда до крыльца оставались считанные шаги, Карташов окликнул его: "Слон, не спеши, еще успеешь попасть в царствие небесное..." Бандо замер на полшаге и взглянул в сторону Карташова, но тот был в тени и разглядеть его не было никакой возможности. Но что-то необъяснимое потянуло Бандо в его сторону. Он коротко бросил что-то своим попутчикам, а сам, сделав шаг мимо крыльца, опрометчиво вошел в тугую тень. Они оказались на расстоянии вытянутой руки и Карташов ощущал терпкий запашок мужского одеколона, смешанного с сигаретным духом. Бандо, видимо, тоже чувствовал близкое присутствие своего бывшего товарища по отряду, только не запах одеколона привлекал его, а нечто непередаваемо зловещее, чего никогда не исходило от лейтенанта Карташова.

Слон осторожно, чтобы не всколыхнуть темноту, протянул руку к левой стороне пальто, чтобы успеть достать пистолет. Но его остановили:

- Не надо, ты сильно опаздываешь,.. - стараясь быть спокойным, произнес Карташов. - Мы здесь одни, без свидетелей...Как ты убивал Кротова - лицом к лицу или в затылок?

- Да, мы здесь одни, поэтому скажу: я убил его в тот момент, когда он прикуривал.

Пауза не могла быть затяжной, хотя она грозила стать таковой после слов Слона.

- Ты оговорил меня...Как у тебя после этого со сном?

- Сплю без сновидений, но об одном жалею, что не успел тогда тебя...Бандо замешкался, не находя подходящего слова, соответствующего данной ситуации.

Карташов отжал предохранитель и этот едва слышимый сдвиг металла, видимо, долетел до обостренного слуха Бандо. Ища свой последний шанс, он с силой выбросил вперед правую руку, но она ушла в пустоту. И возможно, Карташов застрелил бы его, не раздайся в доме Гудзя оглушительной силы взрыв. Земля содрогнулась, с крыши с грохотом упали несколько пластин шифера вместе со снегом и одна из них угодила по руке Карташова, в которой он держал пистолет. Внутри дома послышалось несколько выстрелов, за которыми последовала гнетущая тишина.