Владимир Длугач - Маэстро Воробышек

• Название: Маэстро Воробышек
• Автор: Владимир Длугач
• Издательство: Физкультура и спорт
• Жанр: Детская проза
• Год: 1960

---

Все проделали это упражнение несколько раз, потом прыгали с разбега, только после этого Саша разрешил им прыгать через планку. А потом он обнаружил, что дозволенные ему «полчасика» прошли с коэффициентом 2. И умчался на кухню.

Весело было возле бревна. Руководил занятиями Генка. Колхозные ребята легко и ловко, не теряя равновесия, проходили по бревну, зато Севка все время падал, смешно жестикулируя руками, словно стараясь зацепиться ими за воздух. Зрители дружно смеялись. Но потом он крикнул: «Эх, была не была!» — и прошелся по бревну на руках с ловкостью циркового акробата. А когда удивление и восторги утихли, пояснил:

— Да это я нарочно падал, чтобы вам весело было!

Возле мачты на скамейке сидели Леонид Васильевич и Евдокия Петровна. Они уже поговорили о колхозных делах, потом Евдокия Петровна рассказала, как во время войны она председательствовала в колхозе. Леонид Васильевич вспомнил, как работал в тылу на одном из уральских заводов…

К ним подбежала Лена.

— Леонид Васильевич, простите, я к вам. Вы знаете, Леонид Васильевич, что такое один плюс два.

— Знаю, это — три.

— Не смейтесь, Леонид Васильевич.

— Хорошо, не буду смеяться. Если один физкультурник привлечет к спорту еще двух человек, тогда.

— Вот-вот, тогда уже будет три спортсмена! Я и решила, Леонид Васильевич… Дуся — многосторонняя спортсменка.

— Она и музыкантша у нас, — похвалилась пожилая колхозница.

— И музыкантша, — подтвердила Лена. — Вы видели, Леонид Васильевич, как она точно попадает в кольцо! Она очень хорошо видит площадку, находит каждую лазейку в нашей обороне. И в сетку она бросает с дальних расстояний. А как гребет! Вы бы посмотрели.

— Что же она лучше делает — играет в оркестре, гребет или мячи забрасывает? — пошутил Леонид Васильевич.

— Я и сама не знаю. Мы с ней хотим взять шефство над новичками.

— Хорошее дело, — похвалил Леонид Васильевич. — Надо обсудить это на совете и другим ребятам последовать вашему примеру.

— Вот здорово было бы. У меня есть еще одна кандидатура… — Лена замялась. — Он сейчас совсем не занимается спортом. А его можно втянуть.

— Кого это — его?

— Доктор. Я с ним не говорила, правда, но его можно уломать.

— Давай, уламывай и его, — охотно разрешил Леонид Васильевич.

А доктор вместе с Анютой дежурил и в это время на танцевальной площадке, где был организован летучий медпункт. Больных не было, происшествий тоже, и оба дежурных мирно беседовали.

— Ой, Анюта! Я вся сгорела! — послышался неподалеку крик, и на площадку выбежала Женя.

Доктор вскочил и спросил встревоженно:

— Ожог? Где?

— Нет, ожога еще нет, но безусловно будет, — рассмеялась Женя. — У них ведь какая-то невозможная плита! Немыслимая плита! Пока спечешь что, сгоришь дотла возле нее… Посмотри, Анька, на кого я похожа.

Действительно, щеки Жени были какого-то ярко-красного цвета, и по ним от глаз к ушам шли какие-то фиолетовые прожилки. Воспаленные веки припухли, весь лоб в саже, на волосах пепел.

— Все что-то делают, — сказал расстроенно доктор, — а я сижу как неприкаянный. Пожалуй, я пойду.

После того как доктор скрылся за поворотом, Женя начала подробно рассказывать, сколько муки, сахара, масла, яиц и всего прочего положила она в пирог. Анюта высказала сомнение, не мало ли яиц, Женя стала доказывать, что их вполне достаточно, даже больше чем надо… Но не договорила и в испуге схватилась за голову.

— Боже мой! Куда я денусь? В таком виде!.. — вдруг закричала она и спряталась за спину подруги.

Прямо на них шел Николай.

— Гуляете? — спросил он гостеприимно. — А я смотрю, можно здесь дополнительную площадку для волейбола сделать? А то желающих много.

Но тут он заметил Женю.

— А ты откуда такая? Как из ада вырвалась.

— Ой, не смотри на меня, — заволновалась девушка.

— А почему и не посмотреть? Тем более перед отъездом, — шутя сказал Николай.

— Далеко это ты собираешься ехать? — полюбопытствовала Женя.

— Очень. А тебя это интересует? Может, со мной поедешь?

— Никуда я не поеду! Мне и здесь хорошо. Да не смотри на меня, прошу тебя! Я такая замарашка. Это все из-за пирога!

— Ладно, не буду. А еду я завтра в Москву, за мячами. Да что же вы здесь стоите, — спохватился Николай. — Идите к ребятам, там весело, — сказал он, махнув на прощанье девушкам рукой.

— Проклятый пирог! — воскликнула с досадой Женя. — Ну, почему, почему, Анечка, мне так не везет? Почему он всегда видит меня такой. А вот стоит надеть хорошее платье, и даже не встретишь его нигде. — Голос девушки дрогнул, в нем послышались нотки горькой обиды на слишком несправедливую судьбу. — И вообще, Анька, линия моих рук какая-то дурацкая, — закончила она жалобно.

— Линия рук? — удивилась Анюта. — Откуда это?

— А вот оттуда. Я долго не решалась тебе говорить. Ну, так и быть. — Голос ее снизился до шепота. — Я ходила к гадалке.

— К кому? — не веря своим ушам, переспросила Анюта.

— Да чему же ты удивляешься ? Не я одна, многие к ней ходят. Вот ты не знаешь, что такое неразделенная любовь, тебе и не надо гадать. А я. Ведь посмотри, он Со мной совсем говорить не хочет или все посмеивается. Как будто ему известно, что у меня несчастливая линия рук.

— Женька, что ты говоришь… Где ты ее выцарапала, свою гадалку?

— Где, где. Я тебе ничего не говорила, знала, какая ты. Тогда на берегу мы встретились. Помнишь, ты меня с Панькой видела и еще с одной женщиной. Это и была гадалка. Она — московская знаменитость. Между прочим, ты ее и раньше видела.

— Я? Что ты мелешь?

— Ну, да. Помнишь, мы везли Виктора из больницы. Помнишь, да? И к нам подсела женщина. Виктор еще за ней потом побежал… Так это и была гадалка.

Анюта, пораженная, молчала.

— Я два раза уже встречалась с ней, — продолжала выкладывать самое свое сокровенное Женя, — и должна еще встретиться. Кое-какие вещи надо принести, она потом вернет, сказала.

— Слушай, Женька, — прервала ее исповедь Анюта. — Тут дело очень серьезное. Это твоя гадалка — мошенница из мошенниц. Виктор видел в ее чемодане уйму драгоценных вещей. Только он мне говорил, что она арестована.

— Арестована?! — Женька беззаботно свистнула. — Прекрасно гуляет по базару.

— Тогда надо что-то делать. Ведь Виктор думает, что она сидит уже… И уехал.

— Анютка, может, и мои вещи того… погорят? Я ей уже часть отнесла… — Она не договорила, сорвалась с места и уже на ходу крикнула: — Ой, забыла. Сгорел пирог!

Спасла положение лагерная печь! Она так мало давала тепла, что пирог не только не сгорел, но даже и не зарумянился. Жене и ее помощникам пришлось еще колоть дрова, принести целую вязанку сухих веток, дуть на них, чтобы они разгорелись. Наконец и здесь, на пищеблоке, удалось прийти к счастливому победному финишу.

Обед, как и все на сегодняшнем празднике, прошел преотлично. Хорош был суп, приготовленный под наблюдением Саши Еремина, замечательны были биточки с картофельным пюре, компот. Прекрасно сохранилась клубника, поданная к столу с густой колхозной сметаной. Ну, и, конечно, пирог! Ребята, уставшие после стольких спортивных игр, занятий и соревнований, съели все без остатка, превысив даже и без того высокий коэффициент, который заранее предвещал Саша.

— Леонид Васильевич, можно вас на минуту? — подошел к Леониду Васильевичу Николай.

— А что случилось?

— Ничего особенного, Леонид Васильевич, у них есть мальчишка, Толя его зовут. Он неплохо бегает. Я хочу предложить…

— Один плюс два? — перебил его Леонид Васильевич. — Поговорим об этом на совете. Обязательно поговорим. И завтра же.

А потом все перешли на центральную лужайку. Олег, назначенный распорядителем бала, громко объявил: «Вальс!» — оркестр заиграл «Светит месяц», и мальчики и девочки пошли танцевать фокстрот.

Доктор стоял, прислонившись к дереву, с разочарованным видом. Танцевать он не умел, и всегда во время танцев усиленно занимался сменой пластинок на патефоне. Но тут патефона не было, оставалось только делать вид, что все это ему давно, еще в школе и институте наскучило. А Нонна?! Она без конца меняла партнеров — сначала танцевала с какой-то девочкой, потом их разбил Олег и Генка, и Нонна пошла с Олегом. Потом ее пригласил Саша, потом опять Олег. Доктор проклинал себя за то, что в свое время, когда все товарищи записывались в кружок танцев, не сделал этого. И так и остался неучем. Вот если бы он умел танцевать! О, тогда он показал бы себя. И он мысленно представил себя на месте любого из партнеров Нонны, прекрасно танцующим, выделывающим невиданные в здешних местах фигуры и па.

От этих чуть горьких и чуть сладких мыслей его оторвал голос Лены:

— Доктор, потанцуем? А?

Сейчас он рад был бы танцевать с кем угодно, даже с такой непривлекательной девушкой, как Лена. Но, увы, и этого он не мог сделать. И доктор только вежливо улыбнулся.