Владимирова Екатерина - И телом, и душой

• Название: И телом, и душой
• Автор: Владимирова Екатерина
• Жанр: Современные любовные романы

Возможно ли жить рядом, когда ОН — презирает, а ОНА — терпит его презрение? Когда ОН — изменяет, а ОНА — ночами ждет его в пустой постели и прощает противный запах чужих духов, которыми пахнет его рубашка? Когда ОН — берет всегда то, что хочет, не давая ей ничего, а ОНА — отдает ему себя без остатка, не требуя ничего взамен? Что может связывать двух людей такое долгое время?… Не любовь?… — одержимость… Не презрение!.. — зависимость… ОНА уже не сможет уйти, а ОН уже никогда ее не отпустит…

---

Девушка пригубила шампанского и посмотрела на Андрея, улыбнувшись уголками губ.

— Как ты здесь оказался? — проговорила она.

Светлые брови вопросительно приподнялись.

— Как, ты разве не знаешь? — он казался удивленным. — Я теперь партнер «Империи».

Лена ахнула, изумленным взглядом пронзая друга детства и понимая, что улыбается все шире.

— Так ты и есть тот партнер, которого ждал Максим? — воскликнула она.

— Ммм… Максим? — нахмурившись, пробормотала Андрей.

Сердце забилось в груди сильнее и громче. Лена выдохнула.

— Эээ, да. Мой муж, — проговорила она смущенно и отвела глаза. — Максим Колесников.

Андрей удивился, она увидела это по его изменившемуся лицу. Брови вопросительно приподнялись, уголки губ опустились, глаза блеснули странным огнем, затаившимся внутри зрачков.

Бокал в его руке дрогнул.

— Значит, вот кто твой муж, — произнес он тихо. — Максим Колесников!?

Лена сглотнула, ощущая себя в чем-то виноватой. Может быть, ей не стоило признаваться?… А смысл? Не узнал бы от нее, узнал бы позже от кого-то другого. Разве подобное можно скрыть?!

Смирится ли Андрей, вот в чем теперь вопрос. Ведь одно дело, знать, что у нее есть муж, и совсем другое — что теперь они будут вынуждены работать вместе.

Она посмотрела на мужчину, а тот грустно улыбнулся ей, глядя прямо в глаза.

— Знаешь, — проговорил он тихо, тронув ее за руку, — а я не удивлен.

Слишком двоякими были эти слова, и эту двойственность заметила и Лена, вздрогнув всем телом.

Острые иголочки мгновенно вонзились в плоть, проникая под кожу и парализуя ее.

— Я не знала о том, что ты наш партнер, — проговорила Лена, надеясь на то, что голос звучит ровно.

— Я тоже об этом не знал, — горько усмехнулся Андрей, стискивая бокал. — Ты работаешь вместе с мужем?

Девушка покачала головой.

— Нет, не работаю.

— Тогда ты, наверное, пошла работать по специальности? — он весело подмигнул, всеми силами стараясь вернуться за ту негласно проведенную черту, которую они уже перешагнули, и вернуть разговор в прежнее беззаботно легкое русло. — Кондитер, насколько я помню?

Лена улыбнулась, глаза ее засветились. Снова.

Интересно, если задуматься и посчитать, насколько чаще она улыбается в общении с Андреем, чем в разговорах с Максимом?… Статистика ужаснула бы результатами.

— Да, кондитер, — подтвердила она. — Но я не работаю по специальности. Я вообще не работаю, — тихо добавила она, опустив глаза.

Андрей замер, нахмурился, а потом выдавил из себя:

— Почему?

Самый сложный вопрос из всех, которые вообще можно задать, это вопрос почему. Он требует анализа.

Лена пожала плечами и взмахнула рукой, другой стиснув бокал.

— Не знаю, так получилось, — подняла на него грустный взгляд. — Не устроилась сразу… Потом семья…

— Он тебе не позволяет, да? — напрямую спросил Андрей, внимательно глядя на ее смущенное лицо.

О ком именно говорит мужчина, можно было и не угадывать.

— Нет, — проговорила она, осознавая, что говорит не всю правду. — Максим здесь ни при чем. Просто, — она поджала губы и отвела взгляд в сторону, — так сложилось, что… не получилось.

— А ты хочешь, чтобы получилось? — вновь напрямую спросил Андрей, пронзая ее острым взглядом.

И вновь она смущенно отвела глаза.

— Да, я хотела бы, — призналась она, не смея солгать ему в этом. — Но сейчас сложно устроиться. Я потеряла много лет, да и практики у меня не было. Сейчас это, наверное, уже нереально.

Она грустно вздохнула, и Андрей тронул ее за руку, нежно и легко касаясь шелка кожи, провел по нее большим пальцем, словно успокаивая, а потом проговорил, ласково глядя на нее:

— Не бывает ничего нереального, — уверенно, твердо, со знанием дела.

Она доверчиво заглянула ему в глаза, неуверенно улыбнулась.

— Ты так думаешь?

— Конечно, — с неохотой отпустил ее руку, вздохнул. — Я подумаю, как тебе помочь. И если ты хочешь работать, то ты будешь работать.

Карие глаза засияли сотнями, тысячами, миллионами звезд. Счастливая улыбка расплылась на лице.

— Серьезно? — проговорила она изумленно. — Ты, правда, можешь?

— Если ты хочешь…

— Я очень хочу! — уверила она его, схватив за руку.

— Тогда, — он посмотрел на застывшую на своем локте маленькую ладошку и накрыл ее своей рукой, заглянул в доверчивые темно-карие глаза, горящие надеждой и верой, — я постараюсь тебе помочь. Обещаю.

Лена сжала его руку, улыбнулась, расцвела, воскресла, воспылала.

А Андрей не отводил от нее глаз, зачарованно глядя на дорогое сердцу и душе лицо.

Лицо, которое даже десять лет не смогли вычеркнуть из его памяти.

— Ты сегодня очень красивая, — произнес он тихо, почти шепотом, одними губами, боясь нарушить атмосферу тепла, уюта, проникновенности и нежности.

Лена выдохнула, приоткрыв губы, и в смущении опустила взгляд.

— Спасибо.

Андрей пожал плечами и поджал губы.

Не его женщина. Не его. Смириться бы, а он не мог.

Странная штука — жизнь, творит, что хочет, сталкивая людей на одной дороге, а потом раскидывая их по перекресткам. Вынуждая страдать, любить, ненавидеть, испытывать нежность… И оставаться на разных ниточках мироздания, бессильных перешагнуть ту невидимую грань, что начертила судьба.

— Я вам не помешал?…

Грозное, предупреждающее, почти злобное. Произнесенное сквозь зубы, на выдохе, жестко.

Сомнений не было, просто не могло быть.

Максим Колесников, собственной персоной.

Андрей понял бы это и по тому, как встрепенулась, вздрогнула, напряглась Лена, мгновенно отдернув свою ладонь от его руки и отойдя от него на несколько шагов назад.

Подняла на подошедшего взгляд, полный… чего-то странного, смешанного, непонятного.

Стиснула бокал в руке, сглотнула.

Такие мелочи, почти незаметные, едва уловимые, но такие отчетливые для Андрея.

Он устремил взгляд на подошедшего к ним мужчину.

Высокий, статный, волевой, жесткий, принципиальный…

А в глазах пылает синий огонь, вырисовывая черные блики искорками негодования и предупреждения.

«Она моя. И я ее никому не отдам!»

И Андрей понял, что с таким соперником бороться бесполезно. Проигравшим неминуемо станет он сам.

12 глава

Хмурое утро

С холодным дождём.

Горько вдвоём.

Ника Турбина

Пасмурное утро, противное.

Свинцовые серые тучи сгустились над городом, укрывая его, словно саваном, и не пропуская тусклый солнечный свет, стремящийся озолотить верхушки старых елей, сосен и дубов своим сиянием. Накрапывал мелкий моросящий дождь, колкий и гадкий, острыми иголочками бьющий в лицо и скользкими влажными струйками стекающий по бледной коже, вызывая дрожь во всем теле.

Лена вздрогнула, почувствовав охвативший ее озноб, но, словно не обратив на него внимания и плотнее закутавшись в пальто, склонилась над могилой и опустила голову вниз.

Холодный северный ветер развевал выбивавшиеся из-под берета светлые волосы, и они лезли в глаза, в которых застыли слезы. Смахивая слезы замерзшими пальцами, не облаченными в перчатки, девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула затхлый запах кладбища, перемешанный с запахом хвои и земли.

Здесь всегда становилось легче, несмотря на то, что слезы всегда против воли стекали по щекам. Сердце билось спокойнее и глуше, дышать было легче и глубже, какое-то блаженное умиротворение и спокойствие окутывали своим теплом, словно щупальцами, и руки не дрожали так сильно.

Лена посмотрела на застывшую на гранитном камне старую, уже пожелтевшую фотографию, и ощутила подступивший к горлу толстый густой комок, сглотнув который, почувствовала боль.

Бабушка… Дорогая, любимая, родная, самый близкий человек на всем земном шаре!

Умерла. Восемь лет назад. Именно в тот момент, когда ее внучке больше всего нужна была ее помощь, поддержка и совет. Именно тогда, когда Лене так хотелось почувствовать ее тепло и яркий свет, сияющий в груди, услышать нежный, ласковый, чуть хрипловатый голос, увидеть морщинистое лицо и потускневшие со временем голубые глаза, ощутить себя нужной кому-то.

Именно тогда, когда Лене так важно быть знать, что она не одна в этом мире, бабушка покинула ее.

Как она скучала по ней! Как молилась восемь лет назад, чтобы она выжила, когда та заболела и слегла в больницу без надежды на скорое выздоровление! Как надеялась, как ждала чуда! Как верила в то, что она не покинет ее в трудный момент, ведь никогда не покидала. Всегда обещала, что будет рядом, что поможет советом, что не уйдет и не оставит ее. Не обманула, — ошиблась.

Если бы тогда восемь лет, она была рядом, возможно, не было бы этих девяти лет ада и кошмара, не было бы раздирающего грудь чувства вины и ответственности за содеянное, не было бы острого комка в горле, слез по ночам, боли в сердце и давящих на грудь сожаления, обиды и горечи.