Федор Московцев - Карибский кризис

• Название: Карибский кризис
• Автор: Федор Московцев
• Жанр: Современная проза

Новогодние каникулы 2005 года на Кубе обернулись для Андрея Разгона кошмаром. Ему принадлежит компания по продаже медицинского оборудования и аптечная сеть, также он является соучредителем фирмы-дилера крупного промышленного предприятия. Долгое время ему везло, однако, некоторая склонность к парадоксам в какой-то момент увлекла его на опасный путь. Лето 2004 года стало тем рубежом, когда лимит авансов судьбы был исчерпан, в колоде фортуны для него остались одни лишь плохие карты и без козырей. Авантюрная финансовая политика, а также конфликт с «прикрывающим» его силовиком привели бизнес Андрея на грань катастрофы. Завистники и недоброжелатели помогли столкнуть запутавшегося коммерсанта в пропасть — как известно, редко случается, чтобы люди, получившие доступ к большим деньгам, разошлись тихо и с миром. Неприятности, преследовавшие Андрея с середины 2004 года, достигли апогея в январе 2005-го, когда он вместе с друзьями отправился на две недели на Кубу. И во избежание катастрофы за время отдыха он должен эти проблемы решить.

Роман состоит из трёх частей: в первой части под названием «Как всё началось» рассказывается о том, как Андрей начал и развивал свой бизнес, даётся характеристика тем людям, которые приняли активное участие в событиях начала 2005 года; во второй части под названием «Карибский кризис» описывается пребывание Андрея на Кубе — как он пытался решить свои проблемы на расстоянии; в третьей части, «Начало конца», повествуется о событиях, которые происходили по возвращению Андрея с Острова Свободы. В частности, описываются рискованные шаги, предпринятые им для того, чтобы быстро получить крупную сумму денег: взятие кредита одновременно в двух банках под залог одного и того же, причём чужого, оборудования; использование проштрафившихся сотрудников в качестве гарантов при заключении договоров поставок с фирмами, которые впоследствии были опрокинуты; и другие хитроумные ходы.

Повествование основано на реальных событиях.

---

Ирина бесцветно улыбнулась, и было непонятно, какое впечатление произвёл на неё рассказ. К тому же, на кухне появился её муж, и дал полный расклад: высоту мавзолея, общую площадь ансамбля, и расположение по отношению к сторонам света.

Алёна только к часу дня привела себя в порядок, в два мы встретились, примерно час обсуждали все вопросы, и около четырёх нашли нотариуса, который согласился нас принять. Пришлось ещё уговаривать — была пятница, и мне совсем не хотелось оставаться тут до понедельника. Нотариус, жеманная дама бальзаковского возраста, увидев мой паспорт, скривилась:

— Прописка Волгоград… фу… вечно к нам это волгоградское жульё лезет.

Это было сказано столь естественно, как говорят обычно сами жулики.

К подготовке документов Алёна подошла очень тщательно. Приказы о приёме на работу, трудовые договора, штатное расписание, учётная политика, и так далее. С такой серьёзностью всё это выполнялось ею, что казалось, учреждается транснациональная компания с миллиардными оборотами. Когда подписали то, что нужно было подписать, поехали обсуждать вопросы — в кофейню, естественно. Я не ошибся — Алёна была та ещё интеллектуалка, и речь за чашкой кофе пошла об авангарде. Я активно поддержал тему — говорить о чём угодно, только не о делах, особенно не о переносе остатков денежных средств на новую фирму, и не о перезаключении договора с кардиоцентром.

— …авангард — это моя страсть. В Петербурге я побывал на одной выставке, и был совершенно очарован некрореалистической живописью Владимира Кустова, с прекрасными утопленниками, покрытыми пятнами плесени. Что в них хорошего? Да ничего, они дают уверенность в завтрашнем дне.

Всё же, каким-то боком разговор коснулся работы, и Штейн, подозрительно осмотревшись, наклонился к Алёне:

— Ты же понимаешь, что в современной России не все платят налоги аккуратно. Скажу больше: если платить все налоги, как это предписано налоговым кодексом, то можно вылететь в трубу.

И откинулся на спинку стула, наблюдая за реакцией Алёны. Она сказала:

— Как бы да, есть такая проблема на самом деле, и я знаю некоторые способы ухода от налогов…

Штейн прислонил к губам палец: «Тише!»

— На самом деле, у меня есть знакомый — вместе в школе учились — так вот он… как бы занимается этими делами: обналичивание…

И они, в обстановке строжайшей секретности, принялись обсуждать схемы ухода от налогов — то, чем мой волгоградский главбух занимался безо всяких обсуждений. Я был вынужден прервать эту интересную беседу:

— Так, мне пора. Уже семь, мне хотя бы к полуночи вернуться домой.

Некоторое время Штейн отговаривал — не обсудили ведь самое главное.

«Вот и хорошо», — подумал я. Вслух же, — вежливо, но твёрдо, сказал, что немедленно выдвигаюсь в сторону Волгограда.

И мы попрощались.

Глава 6, О том, как Штейн обошёлся с «интеллектуалкой» Алёной

Не прошло и месяца после той ростовской встречи, как «интеллектуалка» Алёна позвонила в офис Совинкома и попросила секретаря соединить со мной. Её соединили. После взаимных приветствий она сказала, что считает нужным информировать меня о том, что увольняется. Вообще-то,

— …трудоустройства как бы не было… на самом деле, это просто incredible… поэтому можно назвать это уходом.

— Как же так? Голова идёт кругом… — я попытался изобразить удивление, хотя тут ничего удивительного не было — Алёна совсем не походила на дуру, и после поездки в Волгоград у неё, если и присутствовали иллюзии, то неизбежно должны были рассеяться.

Она объяснилась.

Её вдохновила перспектива работы в компании, являющейся официальным дистрибьютором «Джонсон и Джонсон». Кроме того, ей обещали высокую зарплату и возможность карьерного роста. Но у такой компании должен быть хоть какой-то офис. Первое время Алёна работала на голом энтузиазме — Штейн говорил, что вот-вот откроет офис в Ростове. Потом она стала тихонько роптать — нужно ведь какое-то рабочее место. Он предложил ей самой подыскать помещение. Но то, что ей удалось найти, не устраивало его по цене. За ту сумму, что он был готов выложить, можно подобрать только вонючую конуру на промзоне. Штейн туманно объяснил, что из своего кармана крупную сумму платить не может, а, только когда поговорит с партнером (то есть со мной), решит вопрос с приличным помещением. А пока… разве та конура на промзоне такая уж вонючая?!

(А со мной он так и не обсудил вопрос открытия ростовского офиса, соответственно, средства из кассы фирмы не были выделены, а свои деньги он пожадничал).

Алёну добила финансовая политика работодателя. Штейн выдал какие-то расходные деньги, которые быстро кончились, и ей даже пришлось поиздержаться самой. Он удивился, когда она ему предъявила, он ведь рассчитывал, что у неё даже что-то останется с тех денег. Кроме того, зарплата. Казалось, с первой зарплатой нет проблем даже на неблагополучных предприятиях. Не тут то было. Штейн выплатил половину оговоренной суммы, вместо остального выдал сумбурное объяснение — что-то было связано с волгоградской гостиницей, в которой Алёна так и не поселилась, а если бы не уехала в Ростов, то удалось бы избежать многих ненужных расходов. И снова туманный намёк на то, что возможно, этот вопрос удастся разрешить с партнером, и тогда оставшаяся сумма будет выплачена. Ведь существует два разных бюджета — из «этих денег» работодатель может потратить столько-то, а «те, другие», не должен трогать. Алёну, естественно, не интересовали эти бюджетные хитросплетения, ей нужна была вся сумма целиком и вовремя.

И последнее. При трудоустройстве её не предупредили о разногласиях между компаньонами. О том, что на фирме не всё в порядке, видно невооружённым взглядом, и новичку не хочется попасть в какие-нибудь жернова.

Слушая Алёну, я снова поразился её обстоятельности — достаточно было ограничиться одним пунктом, а не давать развёрнутое объяснение. Да можно было и не звонить. Хочет поговорить? И я осведомился, не выслать ли ей эту недостающую сумму, коль скоро в своих разговорах они так часто склоняли моё имя.

Но она отказалась принять от меня деньги:

— Мы… как бы общались… вступили в определенные деловые взаимоотношения… И я считаю, что должна объясниться… на самом деле… почему складывается так, а не иначе. А нанимал меня Штейн, и свою зарплату я сама с него вытрясу.

На прощание я сказал ей:

— Спасибо, теперь хоть ясность какая-то. Что ж, удачи.

Глава 7, Завершающие аккорды в нашей со Штейном истории

Я и до этого не скучал, но именно в августе-сентябре, за повседневными делами отступила на задний план, а затем и вовсе исчезла «проблема Штейна». Всё так же отправлялись отчеты в Ростов (как и раньше для Алкона, были изготовлены однотипные шаблоны, которые немного корректировались по ситуации), так же начислялась компаньону прибыль (на протяжении года она не менялась, и варьировала от тысячи до полутора тысяч долларов в месяц). Но сам Штейн как бы остался далеко в прошлом, перестал существовать. Он был просто взят и забыт, какая-то сила исключила его, отсекла, закопала. Такое создалось впечатление что его вовсе не было.

Тем неожиданнее оказалось его появление в начале октября. Он позвонил на мобильный, сообщил, что находится в Волгограде и хотел бы встретиться в любое удобное для меня время, которое я назначу. Это показалось мне странным — как старший партнер, он никогда не церемонился, а сразу по приезду, что называется, забивал стрелу либо сам приезжал в офис.

В тот вечер у меня было культурное мероприятие — поход в ночной клуб «Молотов Гараж» с Игорем и Владимиром Быстровыми. Мне удалось освободиться относительно рано — около одиннадцати вечера. Я позвонил Штейну, после чего забрал его от родителей, у которых он всегда останавливался во время приездов в Волгоград, и мы поехали в ту же «Узбекскую кухню» на Ангарском. Я изрядно удивился, увидев компаньона. Почти год не имел чести лицезреть такой официоз, и тут «нате из-под кровати»: Штейн как будто собрался на встречу с важными клиентами, а не в третьеразрядное кафе посёлка Ангарский. На нём был тёмный деловой костюм, белая рубашка, галстук в красно-синюю полоску. Для начала он осведомился:

— Сколько у меня есть времени?

Я попытался отшутиться:

— Ты чего, ты ж не на приеме у премьер-министра!

Это было совсем уже диковинно, мне еще не приходилось слышать, чтобы Штейн кому-то задавал такие дурацкие вопросы.

Итак, мы приехали в «Узбекскую кухню» — то же место, что и в прошлый раз, когда Штейн произносил футуристические речи. Теперь его мысли были о настоящем. В нём сквозила усталость человека, знакомого с потерями не по книгам. Сначала увольнение с Джонсона, потом эти непонятные моменты на Совинкоме. Я попытался возразить насчет последнего, но Штейн попросил выслушать его до конца. Отношения между компаньонами уже не те, что раньше, когда постоянно созванивались, обсуждали каждую сделку, каждый шаг. Появились побочные интересы, какие-то свои дела. Он говорил обобщённо, не персонифицируя, у кого «побочные интересы и свои дела». Правда, пару раз всё же констатировал тоном стороннего наблюдателя, что в таких-то числах такого-то месяца были случаи срыва конкретных договоренностей, а из высказываний таких-то лиц становилось понятно, что компаньон ведёт двойную игру.