Геннадий Ананьев - Иешуа, сын человеческий

• Название: Иешуа, сын человеческий
• Автор: Геннадий Ананьев
• Издательство: Вече
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9533-5816-3

Иисус из Назарета, Богочеловек, Великий Посвященный, Мессия, Великий Пророк, Христос — все это справедливо определяет неоспоримую гениальность основателя поистине общечеловеческой религии как ветви могучего Древа Заветов Бога с Авраамом, Иаковом, Моисеем. Но к своему жизненному подвигу Иисус шел через многолетнее упорное познание Священной Истины в тайных храмах Израиля, Египта, Индии, Месопотамии.

Пережив распятие и бежав от римских варваров, не выпустил он посоха из руки своей и до глубокой, старости нес людям Живой Глагол Божий. Свидетельством тому — древние письменные источники, легенды и труды пытливых, честных и смелых историков.

---

— Верно, Великий Мудрый. Я, тоже познавший Священную Истину, хорошо знаю: разумный порядок в обществе — власть силы. И предложил я свободу не как факт, а как идею, которая станет знаменем в борьбе с римским владычеством. А уж после этого страны, освободившиеся от римского рабства, если захотят процветать в устроенности, они установят свое диктаторское правление. Но воспримет ли народ это как благо, вопрос полемический, и не на суде, обвиняющем меня в смертных грехах, вести столь серьезный диспут.

Умолк, ожидая, не скажет ли что Глава Сарманского братства или кто из возлежащих на подушках, но и Глава, и все остальные, похоже, удовлетворились разъяснением. Тогда Иисус продолжил:

— Такими же идеями, а не фактом провозглашены были мною равенство и братство. Судьба каждого в руке Всевышнего. Но перед ним, Отцом Небесным, все должны чувствовать себя равными. Жрецам, волхвам, всем прочим священнослужителям хорошо известно еще «со времен богов», что люди равны от рождения, и только праведные или неправедные поступки делают их разными. Я поставил своей целью сказать об этом всем заблудшим. Братство же — в единой вере. Вере в торжество Царства Божьего на земле для всех. Найдя главное для пророчества своего, я определил и образ действия, образ поступков. Я с полным сознанием в правильности предстоящей жертвенной смерти, шел к ней, понимая, что любая идея глубоко воспримется людьми через потрясение, через душевный всплеск, какой произойдет у увидевших или принявших участие в жертвенной казни. И все же, как я считаю, только тогда идея станет привлекательной, если ее подхватят уверовавшие в нее. И не столь важно, сколько их будет вначале, важно, чтобы они были одержимы ею. К этому я готовил своих сотрапезников, возвеличив их до апостолов. Теперь я уверен, что начатое мною не почит в бозе.

— А как объяснишь ты клятвоотступничество?

— Никак. Я не нарушал клятв.

— Но у тебя жена?!

— Да. Мария моя жена. Но не в этом главное. Она — мой ангел-спаситель, посланный Отцом моим Небесным для воскрешения моего после жертвенной казни, ибо еще прежде пророчествовано обо мне: Господу угодно было поразить его, и Он предал его мучению; когда же душа его принесет жертву умилостивления, он узрит потомство долговечное и воля Господа благоуспешно будет исполняться рукою его.

Вот так. И не меньше. Попробуй возрази что-либо? Не станешь же отрицать всесилие Творца Всего Сущего, не подвергнешь же главное в божественном мироустройстве — предопределение судьбы.

Иисус меж тем, вдохновившись ловкостью своего ответа, продолжил с еще большей уверенностью:

— Воскреснув, я возродился в новом качестве, свободном от обещаний и клятв. Я не отрекаюсь от идеи Земного Царства Божьего, основанного на любви. На любви к Отцу нашему Небесному, на любви друг к другу, на любви мужчины и женщины, ибо как сказано в Священном Писании: и сотворил Бог человека по образу своему, по образу Божьему сотворил его; мужчину и женщину сотворил их, и благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю. Человек родился от Божьего семени, от семени он продолжает свой род. Воздержание — смерть человечества.

— Мы выслушали тебя, Иисус, потомок Давида. Мы решим твою участь. Иди, тебя ждет на террасе твой ангел-спаситель.

Нет, без сарказма сказано, без тени насмешки. Выходит, удовлетворили его, Иисуса, ответы судей. Похоже, все обойдется.

Так оно и вышло. Были голоса за смертный приговор, но большинство настаивало на полном оправдании, и тогда Глава Сарманского братства принял Соломоново решение:

— Пошлем троих из нас в Израиль. Пусть побывают они в Галилее, в Иудее, а разузнав все, доложат нам. Тогда мы окончательно определим судьбу Иисуса из Назарета. Как вы это воспримите, Великие Мудрые?

Предложение Главы братства устроило всех. Оно к тому же исключало необходимость теперь же судить ответственных за исполнение поручений Собора Великих Посвященных, проходившего в пещере Авраама.

О решении этом тут же оповестили Иисуса.

Двоякое чувство вызвало оно у Иисуса: еще большую надежду на благополучный исход дела, но вместе с тем обиду на то, что Великие Мудрые из Сарманского братства не поверили ему на слово. И обиду свою он не посчитал нужным скрывать от Марии. Она сразу же поняла его, и все же попыталась успокоить.

— Есть житейское правило: доверяй, но проверяй. Даже в мелочах. А тут речь идет о великом. О грядущем для всех человеков.

Точней точного. Хотя и из уст женщины.

Неопределенно долго им теперь коротать время в этой добротно позолоченной клетке. Караван же, конечно, окончив свои дела, пойдет дальше, а как им быть со служанкой и слугой, особенно с Соней, ставшей для них поистине родной? Как быть с оставленными в шатре деньгами (весьма немалыми), как, наконец, окончательно рассчитаться с караванщиками — Иисус определил не откладывать с разрешением всех этих вопросов и уже утром попросил принесших им завтрак слуг сообщить о его желании встретиться со своим бывшим наставником. В ответ услышал:

— Он будет здесь через несколько часов. Он придет с доброй вестью.

И в самом деле, более дорогого в их положении они услышать не могли.

— Вы вольны выходить из дома, когда хотите, и ходить, куда хотите, в пределах города.

— Но нам нужно побывать в караване, а он за стенами города.

— Никто не оговорит вас, если не останетесь там ночевать.

— Понятно. Полу свобода.

— Можно назвать и так. Но ты сам сказал, что прошлое твое ушло со смертью твоей, и ты обновился, поэтому не подходи к себе с меркой Великого Посвященного, вольного все свои жизненные шаги решать самостоятельно. Тебе остается безропотно ждать окончательного решения суда Великих Посвященных нашего братства, — помолчав немного, добавил: — Как и мне. Как и тем, кто приставлен был к тебе якобы в услужение, как и тем, кто должен был волей своей вести тебя по предопределенной для тебя стезе, как всем твоим двенадцати сотрапезникам, виновным в немалой степени в срыве жертвенного ритуала.

Иисус едва сдержал себя, чтобы не ответить резкостью. Заговорил все же он вполне спокойно:

— Я испил Жертвенную Чашу до дна. Я выполнил безотказно волю Собора Великих Посвященных, взяв грехи, людские на свою душу. Но я вместе с тем сделал большее — вдохнул людям веру в Царство Божие на земле, вдохновил их идеей свободы, равенства и братства, которая станет великим лозунгом борьбы с грехопадением, насаждаемым Римом. Я сказал об этом на суде, и я удивлен, отчего не поверили мне, ибо я не лукавил, а вы, Великие Посвященные, проникали в мои мысли и чувства, и будь я лукав, сразу же схватили бы меня за язык.

— Все верно. Но ты поступил так, как никто еще прежде не поступал. Что это: гений бессмертия или гений шарлатанства? Это и предстоит узнать направляющимся в Израиль с караваном, специально для них подготовленным. Уже через три дня Великие Посвященные нашего братства поведут караван в Галилею, а следом и в Иудею. В Иерусалим. Все. Я и так много сказал. Если ты хочешь видеться со мной, не огорчай меня своей обидой на братьев моих. Тем более что я, как и ты, не вправе сейчас распоряжаться своей судьбой. До окончательного решения суда.

— Я принимаю условие.

— Тогда мы можем вместе погулять по городу. Я стану добрым для вас гидом. Оставлю же вас сразу, как вы этого захотите. К каравану, во всяком случае, я с вами не пойду.

— Воля твоя, Великий Посвященный, — смиренно ответила за Иисуса Мария.

Прогулка получилась отменной. Несколько часов дружеской беседы и познания нового, но вот — слово Марии:

— Не пора ли нам, Иисус, к шатрам своим, чтобы уладить все дела свои в караване?

Ответил за Иисуса наставник:

— Женщина права. Я оставляю вас, хотя и с сожалением.

Он приложил руку к сердцу.

Несколько минут бодрой ходьбы и — радостное приветствие караванщиков и купцов.

— Теперь нам нет помехи для продолжения пути. Через несколько дней закончим торговые дела свои и — в путь.

— Но мы не с вами. Мы остаемся здесь. Об этом мы пришли сказать вам. Так вышло.

Купцы и караванщики насколько любопытны, настолько и сдержанны. Если человек не готов объяснить суть странного происшествия, не стоит докучать ему вопросами. Лишь один вопрос — финансовый. Во-первых, оплачено за весь путь, во-вторых, как поступить с шатрами и верблюдами?

Иисус, прочитав мысли добрых купцов, ответил на их незаданные вопросы, весьма удивив их:

— Возврата неиспользованной суммы мы не потребуем. Она переходит к нашим бывшим слугам. Отныне они ваши спутники вместо нас. Они вольны продать один из шатров и одного верблюда, если этого захотят. Выручка в их полном распоряжении.

С купцами Иисус ударил по рукам, и пошли они с Марией к своим шатрам, довольные состоявшимся согласием. Они даже начали обсуждать, сколько нужно будет оставить слугам денег, чтобы без нужды они доехали до Индии и там смогли обосноваться. Оба не скаредничали. Увы, первые же слова Марии вызвали резкий протест не только Сони, давно уже ставшей подругой Марии, но и Гуха, хотя он пробыл в службе Марии и Иисусу всего-ничего. Они еще не высказали вслух своего протеста, но Иисус начал отвечать им: