Алексей Колентьев - Партизаны третьей мировой. Главный противник

• Название: Партизаны третьей мировой. Главный противник
• Автор: Алексей Колентьев
• Жанр: Боевая фантастика
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-4226-0208-7

Когда началась необъявленная война США против России.

 Когда натовские солдаты вторглись на нашу землю.

 Когда российская армия оказалась молниеносно сломленной и уничтоженной.

 Когда восемьдесят больших и малых городов на юге, в центральной России и на северо-западе оказались стерты с лица земли.

 Когда натовские наемники, победным маршем шагая по стране, сжигают дотла целые города и убивают всех мирных жителей России без разбору - женщин, стариков, детей.

 Когда наше правительство трусливо бежит за границу.

 Что сделаешь ты?

 Можно опустить руки - и погибнуть от пули врага. Можно сдаться на милость победителя, пойти в рабство или наняться в полицаи. А можно принять вызов - и ответить на агрессию партизанской войной.

 Про них не напишут газеты, их не покажут по телевизору и почетные похороны на орудийном лафете им тоже не грозят. Все, что они хотят, - это поквитаться с врагом, который равнодушно сеет смерть на их родной земле.

---

Пока раздумывал, участники военного совета ещё чуток пошумев и обсудив какие–то насущные проблемы начали расходиться. Тут я снова пожалел, что сунулся к туристам в одиночку: следовало подробнее осмотреть лагерь, да и вождь куда–то намылился, подхватив свои пожитки и оружие. Решив отложить визит в шахту до следующего раза, двинулся вслед за Шерманом, который явно сторожась кого–то двинул по тропе вон с прииска. По пути удалось вскрыть ещё два 'секрета', вождь не таясь проходил мимо постов, о чём–то начальственно расспрашивая сидевших в карауле бойцов. Миновав уже печально знаменитую наблюдательную вышку, вождь сверился с компасом, прошёл триста метров на восток, и у поваленного бурей довольно давно дерева повернул на северо–восток, к речке. Отпустив предводителя команчей метров на пятьдесят, но так, чтобы не потерять его из виду, я шёл следом прикидывая, пойдёт ли он на тот берег и что ему вообще тут понадобилось под вечер. Вообще, с водой у 'туристов' получалось гораздо проще: небольшая речушка протекала всего в полукилометре от прииска и совершенно точно в самих штольнях полно бьющих подземных источников. Само собой часть коридоров и особенно нижние уровни, вероятнее всего затопило. Но земля тут изрыта ходами словно кусок сыра, поэтому с размещением в сухих отвалах проблем быть не должно. С угольными шахтами было бы труднее, но нам с артельщиками такой вариант базирования особо не подходил — слишком мало нас чтобы охранять такую территорию. А вот более многочисленному, вроде этой лиги поклонников страйкбола–таки самое оно. Так мы шли друг за другом почти час, пока Шерман не остановился у кучи замшелых валунов недалеко от берега. Как я и предполагал, переправляться вождь не собирался, однако всё ещё непонятно было зачем он сюда пришёл. Честно говоря, мысли у меня были большей частью левые: мало ли зачем человек решил уединиться. Проторчав наблюдая ещё минут двадцать, я уж было совсем собрался сворачиваться и уходить к своим, на базу, как в кустах справа от своей позиции приметил ещё одного наблюдателя. Человек пришёл раньше нас с Шерманом и сидел под сосной, в двух десятках метров от груды камней. Наблюдатель ловко маскировался в колючем кустарнике, чьи тёмные заросли скрывали его целиком, мне повезло увидеть слабый блик оптики и то случайно. Вождь то вскакивал с вросшего в землю камня, то снова садился, нервно теребя ремень автомата. Видно было, что он кого–то ждал и предположительно это вполне мог быть тот, чей прицел я только что срисовал. Прошло ещё минут пять, после чего Шерман снова поднялся и повернулся в сторону прииска, собираясь уходить. Лицо вождя выражало раздражение, смешанное со злобой и страхом. Глубоко посаженые серые глазки обиженно и недобро посверкивали, когда кусты зашевелились и наблюдатель нарочито громко шурша вышел на берег. Это был несомненно амер: военная полевая форма, бронежилет, разгрузка и раскрашенный в камуфляжный колер автомат. Голову американца прикрывала не традиционная панама, а повязанный головной платок, тоже сооружённый из камуфляжной ткани. Вообще, амер производил впечатление скорее не разведчика, более всего он походил на обычного солдата случайно забредшего в лес. Платок, да может быть ещё смотанные чёрной изолентой магазины, немного диссонировали с привычным обликом уставника. Круглое, поросшее щетиной всё в крапинках веснушек и гладко выбритое лицо, аккуратно подстриженные усы. Карие, больше даже чёрные глаза смотрели на Шермана настороженно, хотя рот кривился в дежурной улыбке. Вождь встрепенулся. Поняв было оружие к плечу, но увидев приветливо махающего руками американца, тоже улыбнулся с явным облегчением и быстро пошёл долгожданному гостю навстречу. Пожав друг другу руки, мужчины пошли к валунам, Шерман попутно достал карту и начал говорить. Беседа шла на знакомом мне английском, причём оба говорили с акцентом, видимо амер тоже был не совсем амер. Судя по выговору, скорее итальянец. Шум реки иногда мешал расслышать каждое слово, да и болтали они тихонько, но большую часть разобрать удалось довольно хорошо:

— Ник — С нажимом начал иностранец — Я должен был убедиться, что вы будете один. В прошлый раз всё сорвалось именно из–за этого. Поймите правильно — осторожность прежде всего…

— Мистер Матинелли, на лесопилке всё пошло не совсем так, как мы договаривались. К тому же ваши люди первыми начали стрелять ещё до того, как я завёл русских на мины. Ваш башенный стрелок запаниковал и вызвал артиллерию! Так дела не делаются…

Ни черта не понимаю: получается Шерман всё это время работал в паре вот с этим итальяшкой и планировал сдать всех 'туристов' скопом, но что–то пошло не так. Тогда ещё более непонятным получался план с захватом каравана, кому это было выгодно? Голоса становились громче, Шерман и Матинелли перешли на повышенные тона:

— … Второго такого шанса уже не представится: новый транш повезут только к Рождеству и тогда уже наладят нормальный периметр и безопасную трассу! А потом проведут коммерческую линию связи, откроют банковский филиал. Деньги станут обменивать и начислят только виртуально. Ник, это почти четверть миллиона амеро в мелких и средних купюрах. Мой приятель в финчасти готов ждать ещё неделю и всё. А если деньги не отмыть, они будут бесполезны. Наши коллеги из Блэк Стоун Нортс' серьёзные люди, я не советую вам Ник, испытывать их терпение. Вы же знаете англичан: когда дело касается их прибылей, джентльмены превращаются в бесчестных мафиози.

Итальянец энергично затряс сложенными в лодочку ладонями волосатых рук прямо перед носом Шермана. Тот поморщился, но сделав над собой почти видимое усилие, продолжил ровным тоном:

— Мистер Матинелли, Джо! Всё уже готово, мои люди возьмут груз как планировалось, а вы и ваши друзья из агентства просто уберёте выживших. Нападение партизан и удачная операция по их уничтожению. Я укажу точное место, где это можно будет сделать без помех…

Вдруг Шерман осёкся и глаза его очень опасно сверкнули, он поправил ремень автомата. Оружие теперь небрежно болталось у него на шее. Но руки Ник держал так, что в прыжке он сможет без труда срезать итальянца вполне спокойно:

— Мой хакер взломал почтовую сеть одной из ваших частей вчера утром. Записи наших разговоров лежат на одном независимом сервере и если я не пошлю из Барселоны через неделю нужного сигнала — вас ждёт электрический стул или петля! Не пытайтесь избавиться от меня. Вы же знаете: деньги меня не интересуют, я просто хочу оказаться дома… и как можно быстрее.

Матинелли понимающе усмехнулся, но по выражению его лица было понятно, что кидок изначально не планировался, но вот сейчас эмигрант сам того не желая оказал себе плохую услугу. Теперь уже итальяшка действительно думал, а нельзя ли будет вообще устроить всё так, что этот странный русский с явно поддельным испанским паспортом ляжет рядом со своими бандитами. Нет, вполне может быть, что изначально он не проболтаться, однако только покойник гарантированно будет помалкивать. Снова улыбнувшись как можно более искренне и дружелюбно, иностранец приложил ладони рук к груди, так что сверкнули на левом запястье неуставные и явно золотые часы с массивным браслетом:

— Ник, давайте не будем оскорблять друг друга подозрениями. Мы ведь с вами европейцы. Так давайте будем вести себя цивилизованно, как деловые люди….

Матинелли наверняка бы удивился, если бы знал, какое ещё значение слова 'деловой' имеется в русском языке. Но даже его партнёр не уловил аллегории, так сильно Шерман нервничал и хотел домой. Вождь туристов или как его назвал иностранец — Ник, тоже фальшиво, но более умело играя мускулами лица, улыбнулся собеседнику:

— Какие вопросы, Джо! Если сработаем согласно плану, то уже через пять дней не считая этого каждый получит то, что хочет…

В этот самый миг, я по привычке осматриваясь вокруг, уловил в пятидесяти метрах некое трепыхание кустов левее своей позиции. Там были густые заросли полыни и ещё чего–то более яркого, с золотыми головками цветов. Там сидел на корточках ещё кто–то и сейчас наблюдатель поднимал оружие, чтобы выстрелить. Целью несомненно был Шерман и его импортный приятель, допустить такое в мои планы не входило. Вот сейчас, после получения такой важной информации которую даёт этот импортный жулик, у меня уже в общих чертах сложился способ проникновения на авиабазу, не являющийся полным суицидом. Срастись всё правильно, можно будет устроить пиндосам большую пакость и даже воевать ещё долгое время. Но всё получится только в том случае, если Шерман и его приятель выживут именно сейчас. Для моего плана важно чтобы операция по отъёму денег у американской казны состоялась, по крайней мере в той её части, где конвой везущий новые пендостанские тугрики попадает в засаду устроенную Ником и его ничего не подозревающими бойцами. Времени на раздумья не новый игрок не оставил. Придётся пожертвовать важной миссией слухача и на короткое время преобразиться в телохранителя. Наблюдатель сидел крайне неудобно: для того чтобы его обойти и подобраться незамеченным придётся оставить теперешнюю свою позицию. Как минимум на перемещение уйдёт минут пять–десять. Осторожно убрав автомат за спину и закрепив оружие чтобы не болталось, я двинулся приставным шагом в сторону позиции наблюдателя так, чтобы видеть его силуэт и потенциальных покойников — Шермана с деловым партнёром. Оба уже успокоились, Ник вынул карту и увлечённо водил по ней пулей выщелкнутого из магазина автомата патрона вместо указки. Матинелли внимательно следил за петлями которые выписывал тускло блестящий кончик пули и казалось партнёры всецело сосредоточены на деталях предполагаемой акции. Проклиная неизвестного за то что по его милости лишился возможности подслушать дальнейший разговор, я броском перебрался на другую сторону тропы, миновав почти двухметровый участок совершенно открытого пространства. Прыжок вышел удачный, но я провалился в яму. Приземляясь я не потревожил ни единой ветки или ветки кустарника, что стоило резкой, а позже ноющей боли в раненой руке. Только лёгкий шорох издала палая гнилая листва, коей оказалось устлано дно места приземления. Матинелли беспокойно вскинул голову, повернувшись ровно в то самое место, куда я приземлился. Но присмотревшись и пожав плечами вновь уткнулся в карту, махнув рукой Шерману, мол — показалось что–то, пустяки. Минуты две пришлось сидеть выравнивая дыхание, стиснув зубы привалившись к стенке небольшого оврага, в который я случайно и так некстати угодил. Однако более никаких последствий акробатический этюд более не возымел, поэтому выбравшись на поверхность из ямы, я продолжил подкрадываться к незнакомцу. Спустя ещё пару долгих мгновений, показался знакомый силуэт: человек уже выставил обмотанный тряпьём импортный автомат, прильнув к короткой трубке четырёхкратного тактического прицела. С удивлением я опознал в стрелке давешнего очкарика Веню, вроде бы направившегося отдыхать, судя по его собственным и довольно громким заявлениям. Вот такой урок на будущее: если пацифист идёт на войну, как минимум он станет параноиком. А это очень выносливые люди, когда дело доходит до их личных фобий и подозрений. Мне следовало догадаться, что все эти реплики с критикой политики руководства неспроста. Видимо Веня давно что–то подозревал, вот и решил по тихому пристрелить вождя, благо его подозрения вроде бы подтвердились. Не раздумывая более над мотивами очкарика, я вынул пистолет и перехватив его так, чтобы было удобнее бить тыльной стороной рукояти, метнулся к уже отщёлкивавшему предохранитель Вениамину. Удар по не прикрытому ни чем, кроме капюшона и бейсболки одетой козырьком назад, затылку очкарика получился как надо. Без вскрика и метаний Веня выпустил оружие и обмяк упав ко мне на руки, после чего я сел рядом, чтобы досмотреть самый финал встречи Шермана с его подельником. Собственно пока я занимался любознательным очкариком, всё интересное уже закончилось: пожав друг другу руки, компаньоны разошлись в разные стороны. Матинелли подождав пока его подозрительный подельник скроется вдали, поминутно озираясь взял направление на северо–запад и тоже благополучно свалил. У речки теперь остались только я, да незадачливый мститель Вениамин. Стреножив очкарика его же собственными поясным и ружейным ремнями, я пару раз легонько хлопнул парня по щекам. Заморгав и выгнувшись дугой, тот открыл глаза и хотел было заорать, но я вовремя всунул в открывшийся рот свёрнутые в клубок перчатки. Легонько хлопнув парня по щеке ещё раз, чтобы унять конвульсии, поднимаюсь и рывком ставлю пленника на ноги. Так, толкая чуть присмиревшего Веню впереди себя, я ухожу от места встречи Шермана с иностранцем как можно дальше. Мало ли что взбредёт вождю в голову вернуться или кто другой появится — в любом случае следует забраться как можно дальше в лес. Через полчаса, я дёрнул пленника за полу куртки так, что парень невольно опустился на пятую точку, уткнувшись правым боком в ствол здоровенной сосны. Мы оказались на небольшой полянке, метрах в трёхстах от речного берега, на мой взгляд это было достаточно далеко от тропы ведущей к броду и не так далеко от тропинки ведущей к соляным шахтам. Раз подвернулась такая возможность, с парнем нужно попробовать поговорить. Может быть я не слишком верно прокачал Веню и на предложение о сотрудничестве тот отреагирует отрицательно. При таком раскладе придётся его грохнуть, хотя этого делать совершенно не хотелось. Вынув изо рта парня перчатки левой рукой, я правой приложил ствол пистолета к своим губам категорически намекая таким образом на соблюдение тишины. Сбитый с толку пленением и вероятнее всего утомлённый долгим маршем, Вениамин только согласно тряхнул головой, близоруко щурясь. Для наглядности снимаю маску, закатав её на лоб и тихо, чтобы лишний раз не шуметь голосом, начинаю беседу: