Дмитрий Линчевский - Драгунский секрет

• Название: Драгунский секрет
• Автор: Дмитрий Линчевский
• Жанр: О войне

В 1859 году на Кавказ отправляется молодой драгунский офицер Одинцов, недавно окончивший кадетский корпус и сам попросившийся на войну. Служить ему предстоит в крепости Грозной под началом командира эскадрона Ильи Туманова, бывалого вояки и знатока горских традиций.

В 1995 году туда же, на Кавказ, отправляется молодой офицер СОБРа Денис…

---

— Я же говорил, — махнул рукой пехотинец, разгоняя пороховой дымок, — только пулю зря извели.

Пулю — возможно и зря. Но в больших девичьих глазах мгновением сверкнуло солнце. Что было, в общем, славно. Иногда важен не результат, а сам порыв, пусть и не вполне удачный.

— Больно скуп ты, братец, да суров не в меру, — бросил Алексей солдату.

— Повоюете с мое, таким же станете, — огрызнулся тот беззлобно.

— Постараюсь, избежать сей участи.

— Слыхали мы такое. Жизнь покажет.

Меж тем события в поле разворачивались любопытно. Орел, таща барашка над землей, никак не мог подняться в небо. Едва взлетал он на пяток-десяток футов, как ягненок начинал сучить ногами (сбивая плавный мах крыльев), и охотник, теряя высоту, незамедлительно снижался. Видимо, птица была не столь сильна, как уверяли легенды, а барашек не слишком легок — но так или иначе, орел не мог унести свою добычу в гнездо, и, похоже, сам не знал, что с этим делать.

— Пожадничал пернатый, лишка хватил, — гудели хором мужики в телегах. — Бросай его, вражье племя, бросай, не мучай!

«Оказия» остановилась в ожидании развязки…

Орел в небе грациозен, царственен, раскинув крылья на несколько аршин, он, буквально обнимает воздух, лежит на нем, качается. Но это в небе. А на земле все обстоит иначе.

По всей видимости, барашек был не так глуп, как принято считать в народе, потому что, уловив связь между резвостью копыт и поведеньем птицы, он буквально побежал по воздуху, запрыгал… Орла затрясло, как в лихорадке. Суматошно мельтеша крыльями, он все больше становился похожим на курицу, пытавшуюся взлететь на крутой забор.

— Может, бросит? — с надеждой в голосе спросила большеглазая.

— Это вряд ли, — успокоил ее пехотинец. — Пока до смерти не замотает, не отвяжется — кавказская кровь.

Не учел служивый одного — ягненок тоже был кавказцем.

Охотник, выбившись из сил, в конце концов ослабил когти. Сам приземлился тут же, рядом с упавшей жертвой, наверное, с тем, чтоб отдышаться для следующей попытки. Барашек кубарем прокатился по траве, немного полежал, видно, соображая, где находится и, почувствовав под собой твердую опору, прытко вскочил на ноги. Злобная птица строго следила за каждым его движением, готовясь в любой момент предотвратить побег. Но, как показали дальнейшие события, лучше б она побеспокоилась о собственном здоровье…

— Ой, отпустил! — всплеснула девица руками.

— Щас снова подберет, — заверил пехотинец.

— Все ж побегу, авось успею, — крикнула она и, прихватив рукой подол, устремилась к ягненку.

За хозяйкой припустила и косматая овечка — мать малыша.

— Куда тя понесло, Настена?! — загорланили из телег мужики. — Все одно не поспеешь. Утащит.

— Ладно вам, — цыкнули на них бабы, — за своим бы, небось, тоже побежали.

Солнце уж розовело и, мягко клонясь к земле, готовилось, как зрелое яблоко, упасть, покрасневши. Небо тускнело с каждою минутой. А история все не кончалась…

Барашек, придя в себя, топнул копытцем, словно разминаясь, повертел головой, будто осматриваясь. Орел угрожающе расправил крылья: мол, не вздумай улизнуть — все одно поймаю. А ягненок, кажется, мыслил совершенно иное. В следующий миг он неожиданно встал на дыбы… сделал несколько резвых прыжков… и, пригнув голову, отчаянно бросился вперед…

— Нет, не успеть ей, — пробурчал пехотинец, глядя вслед бегущей девице. — Медленно скачет — тяжелая.

— Вымя мешает, — гоготнули мужики.

Раздался дружный бабий рев, послышались звуки шлепков и ударов.

— Да, хороша девка, — мечтательно сказал пехотинец, опасливо поглядывая на тележку, где продолжалась расправа над мужиками. В самый раз по мне… Может, ожениться, а?

— Ох, насмешил, — гоготнул старик. — Она, таких как ты, заместо пугала на огороде держит. Ага, ага… Посмотри на себя-то: усы соплями висят, голова не стрижена, гимнастерка грязна — как есть, чучело.

— Ты, дед, говори, да не заговаривайся, — прикрикнул усатый. — Под пулями не до красоты… воевать надобно.

— Какие у тя тут пули, вошь обозная? — осклабился старик. — У Настены, меж прочим, батька казаком двуруким был. Татар нарубил поболе, чем ты дров на своем веку.

Алексей заметил, что при слове «двурукий», пехотинец сник лицом. Что означало сие выражение, было непонятно… Кажется, у любого человека от рожденья, пара рук и ног, если он не инвалид, конечно.

— Ладно, успокойся, дед, — обмяк солдат. — За овцами лучше смотри, а то домой некого везти будет…

Словно пушечное ядро влетел маленький белый барашек в грудь царственной птицы. Орел покатился бы кубарем, да крылья помешали, разверзлись парусами, смягчили падение. Ему бы поберечься, да где там, гордости, хоть отбавляй, вскочил на лапы, принял устрашающую позу, защелкал клювом, нахохлился. Только барашку на это начхать, развернулся кругом и опять камнем вошел в тело обидчика. Охотник взмыл в воздух, будто решив взлететь задом наперед… но не сумел, земля снова встретила его жесткими объятьями. Может, и отлежался бы он, может, и набрался бы сил… если бы не старая овечка. Толстая, как пуховая подушка, она уже приближалась к злодею. Ягненок прыгал вокруг поверженного врага, не зная, что с ним делать дале. Подоспевшая мамаша показала… С наскока она впечатала в орлиную грудь передние копыта и принялась топтать ее с необычайной жестокостью… После нескольких твердых ударов птичий дух взвился в небо один… без царственного тела…

— Ой, любо! Ой, любо! — кричали дружно мужики, встречая девушку, тащившую за собой тушку раздавленного орла. — Хороши овцы, ой, хороши! Продай их нам, Настена.

— Вот еще, мне такие самой нужны.

— Тогда орла уступи.

— Вот еще, самой сгодится.

— На что он тебе?

— Чучело набью, женихов стану сравнивать, как найдется сильно похожий, так сразу замуж выйду.

— На чучело похожий? — уточнил солдат.

— На чучело ты сам похожий, — отрезала девица. — Я об орлах толкую.

Алексей был удивлен случившимся. Где ж такое видано, чтоб ягненок кровожадного хищника забодал? Действительно, странный край, диковинная жизнь.

— Ну-ка, подберись, обозные! — прикрикнул из-за телег долговязый унтер. — Нам еще по лесу две версты спотыкаться, а на дворе ужо вечереет. Давай-ка, подгоняй, обозные!

«Оказия», переваливаясь с боку на бок, вяло заскрипела колесами…

Пехотинцы переговаривались между собой, бабы судачили с мужиками, стрик с девицей смазывали ягненка каким-то зельем. Алексей оглядывал зеленые чащи… Лесная просека не казалась ему опасной: довольно широкая, не очень бугристая. Правда кусты и деревья росли плотным забором, но то и ладно — конный горец не проскочит. Не приведи господь, конечно, попасть в передрягу с такой компанией: мешковатые солдаты, копотливые лошадки, телеги, набитые под завязку хламом и бабами (что, по мнению деда Матвея, одно и то же), в общем, полудохлая гусеница, а не «оказия», ужас для военного.

В то же время со стороны гор (оттуда, куда с опаской поглядывал обозный пехотинец) к Тереку мчалась другая «оказия»… Совершенно другая.

Черной тучей неслась она по-над землей, вздымая пыль даже с травянистых лугов. Мухи и бабочки расшибались о крутые лбы коней, не успевая убраться с дороги. Тушканы выпрыгивали из нор, очумев от гулкого топота. Птицы шибче хлопали крыльями, пытаясь лететь вровень с отрядом (не всякая поспевала).

Это шли драгуны.

— И-и, яха! — вскрикнул всадник на поджаром воронце, припав к косматой смоляной гриве.

— Йу-ху! — отозвались товарищи, шпоря коней.

Это были не те щеголи в высоких киверах, белых лосинах и сверкающих ботфортах, что можно встретить на парадных картинах. Это были кавказские драгуны: смуглые, обветренные, изрезанные шрамами от кинжалов, искусанные татарскими пулями. Черные бурки скрывали их плечи, лохматые шапки украшали их головы, и со стороны могло показаться, что и сами они похожи на горцев (и в том была военная выгода). Но под бурками сияли русские мундиры, а под шапками ершились русые волосы.

— Где они, Прошка? — сквозь ветер крикнул всадник на вороном коне.

— Где-то здесь, ваш бродь, — ответил бравый унтер, идя след в след за командиром.

— Так ведь нет никого.

— Вижу, что нету. Ушли, наверное.

— Они тебя заметили?

— Не думаю. Мы на мягких лапах дозорили. Землю копытом не били.

— Ну и славно. Значит, засады не будет. Возвращаемся, — офицер поднял руку, сделав условный знак отряду.

Эскадрон, молча осадив коней, с той же прытью бросился в обратную сторону, туда, где в окружении дюжины всадников катились арбы с ранеными…

— Ну, что там, братцы, татар не видать? — спросил забинтованный солдат у крепких драгун, что вились подле ароб, как пчелы, охраняющие ульи.

— Нет, вон наши уже возвертаются.