Оливер Боуден - Возрождение

• Название: Возрождение
• Автор: Оливер Боуден
• Жанр: Фэнтези

Преданный правящими семьями Италии, молодой человек вступает в эпические поиски мести. Чтобы вырвать с корнем коррупцию и восстановить честь своей семьи, он обучится искусству ассасина. По пути, Эцио призовет мудрость таких великих умов как Леонардо Да Винчи и Николо Макиавелли – зная, что выживание его крепко-накрепко связано с навыками, которые он должен обрести.Для союзников он станет толчком к переменам. Для врагов он станет угрозой, созданной для свержения тиранов. Итак, начинается эпическая история силы, возмездия и заговора.Правда будет написана кровью.

---

– Только отчасти. Как неприятно это говорить, но многого он добился своим обаянием. Он покорил не сам город, а его правителей, тех, кто обладал властью и влиянием. Конечно, кое-кто в Синьории поначалу пытался ему противостоять, но теперь… – По лицу Макиавелли скользнуло беспокойство. – Теперь они все у него в кулаке. Каждый, кто презирал его, внезапно начал ему поклоняться. Несогласные были вынуждены покинуть город. Как ты уже видел, такое положение дел сохраняется до сих пор. Совет Флоренции продолжает притеснять горожан, а это в свою очередь гарантирует, что безумие монаха будет распространяться дальше.

– А как на счет обычных достойных людей? Они ведут себя так, словно у них нет выбора?

Макиавелли грустно улыбнулся.

– Ты и сам знаешь ответ на этот вопрос, Эцио. Мало кто осмелится выступить против статуса-кво. Так что мы должны помочь им узнать правду.

За разговором два ассасина добрались до городских ворот. Вооруженные солдаты, как и вся охрана, служили интересам государства, не заботясь о моральных принципах. Они пристально изучили документы ассасинов и пустили их внутрь. Перед этим в глаза Эцио бросилась другая группа солдат, которые стаскивали в одну кучу трупы солдат из другой армии, на мундирах которых был нашит крест Борджиа. Он указал на них Никколо.

– Да, – кивнул Макиавелли. – Как я и сказал, наш друг Родриго – я никогда не назову этого ублюдка Александром, – продолжает попытки. Он отправляет во Флоренцию солдат, а Флоренция посылает их обратно, обычно по частям.

– Так он знает, что Яблоко здесь?

– Конечно, знает! И я должен признать, что это весьма прискорбно.

– А где Савонарола?

– Правит городом из монастыря Сан-Марко. И почти никогда его не покидает. Слава Богу, брат Анджелико не дожил до того дня, как в монастырь перебрался брат Савонарола!

Они спешились, отвели лошадей в конюшню, и Макиавелли отвел Эцио в съемную комнату. Макиавелли объяснил, что старый дом удовольствий Паолы закрыт, как и все остальные. Секс, азартные игры, танцы, зрелища стояли в списке недозволенных вещей Савонаролы в самом верху. С другой стороны, праведные убийства и угнетения только приветствовались.

Как только Эцио разместился, Макиавелли вместе с ним прошел к огромному религиозному комплексу Сан-Марко. Эцио оценивающе рассмотрел здания.

– Открытое нападение на Савонаролу слишком рискованно, – решил он. – Особенно, учитывая, что в его распоряжении Яблоко.

– Согласен, – кивнул Макиавелли. – Но разве есть иной вариант?

– Если не считать правителей города, которые преследуют собственные корыстные цели, ты убежден, что у остальных все еще своя голова на плечах?

– Как оптимист, я бы надеялся на это, – ответил Макиавелли.

– Я считаю, что они следуют за монахом не по собственной воле, а из страха или по принуждению.

– Никто кроме доминиканца или политиков это не оспорит.

– Тогда предлагаю использовать это в наших интересах. Если мы заставим замолчать его подручных и воодушевим недовольных, Савонарола отвлечется, и мы получим шанс нанести удар.

Макиавелли улыбнулся.

– Умно. Должно быть прилагательное, описывающее таких людей как ты… Я поговорю с Ла’Вольпе и Паолой. Они все еще в городе, хоть и вынуждены были уйти в подполье. Они помогут организовать бунт, когда ты освободишь районы.

– Значит решено.

Макиавелли заметил, что Эцио встревожен. Он привел его в спокойную обитель с небольшой церковью неподалеку и усадил на скамью.

– Что тебя печалит, друг мой? – спросил он.

– Две вещи, но они очень личные.

– Расскажи.

– Мой старый фамильный палаццо – что с ним? Вряд ли я осмелюсь пойти и взглянуть на него сам.

Тень упала на лицо Макиавелли.

– Дорогой Эцио, постарайся быть сильным. Твой палаццо по-прежнему стоит, но Лоренцо защищал его, только пока продолжались его власть и жизнь. Пьеро пытался следовать примеру своего отца, но после его изгнания французами, палаццо Аудиторе был конфискован и в качестве казарм отдан швейцарским наемникам Карла. После того, как французы ушли на юг, Савонарола вытащил из него всё, что можно, и приказал заколотить. Мужайся. Однажды ты сможешь его восстановить.

– А Аннетта?

– Слава Богу, сбежала, и теперь находится в Монтериджони вместе с твоей матерью.

– Ну, по крайней мере, хоть что-то хорошее…

После недолгого молчания Макиавелли спросил.

– А что второе?

– Кристина… – прошептал Эцио.

– Ты заставляешь меня рассказывать тебе о жестоких вещах, друг мой. – Макиавелли нахмурился. – Но ты должен знать правду, – он помолчал. – Друг мой, она мертва. Как и многих из их друзей, Манфредо не сбежал от двойной чумы Савонаролы и французов. Он был уверен, что Пьеро организует контратаку и отобьет город. Вскоре после того, как монах пришел к власти, наступила ужасная ночь. Дома тех, кто отказался добровольно возложить свои вещи на костры тщеславия, которые организовал монах, дабы сжечь и уничтожить все роскошное и мирское, были разграблены и преданы огню.

Эцио слушал, заставляя себя сохранять спокойствие, в то время как сердце его разрывалось.

– Фанатики Савонаролы, – продолжал Макиавелли, – ворвались во дворец д’Арценты. Манфредо пытался защищаться, но их оказалось слишком много для него и его людей. Кристина не оставила его. – Макиавелли надолго замолчал, борясь со слезами. – Находясь в состоянии безумного помешательства, эти религиозные маньяки убили и её.

Эцио неотрывно смотрел на белую стену перед ним. Каждая её деталь, каждая трещинка, даже муравьи, ползущие по стене, были отчетливо видны.

ГЛАВА 27

Когда напрасны все наши надежды,

А всем надежным планам вдруг конец придет,

Когда царят вокруг одни невежды,

Хозяйка наша, Смерть, свой голос подает.

Один всю в развлеченьях жизнь прожил,

Другой клянется посвятить себя искусству,

Иной на мир лишь ненависть скопил,

Четвертый же свои скрывает чувства.

Пустые мысли, глупая тщета

Над всеми нами вновь преобладают,

Пока в Вселенной правит суета,

Песком сквозь пальцы время протекает.

Непостоянны в мире мысли, нравы, моды,

Лишь Смерти власть бессменна над природой.

Эцио позволил книге сонетов Лоренцо выпасть у него из рук. Смерть Кристины укрепила его в решении довершить дело. Его город уже достаточно настрадался под властью Савонаролы, слишком многие из его сограждан попали под влияние Монаха. Те же, кто был не согласен, были вынуждены либо уйти в подполье, либо бежать. Пришла пора действовать.

– Многие, кто мог помочь нам, сбежали, – объяснил ему Макиавелли. – Но даже злейшие враги Савонаролы за пределами города-государства, – я говорю о герцоге Милана и о нашем старом друге Родриго, папе Александре VI, – не сумели вытеснить его из города.

– А эти костры?

– Самая безумная задумка из всех. Савонарола и его ближайшие помощники организовали группы последователей. Они ходят от двери к двери, требуя сдать все, что они считают сомнительным, включая косметику и зеркала, не говоря уже о картинах и книгах. Это все считается аморальным. А еще все виды игр, включая шахматы, и, ради Бога, даже музыкальные инструменты. Монах и его последователи полагают, что люди после этого будут больше уделять времени религии. Они свозят все вещи на площадь Синьории, собирают огромные костры и сжигают. – Макиавелли покачал головой. – За это дни Флоренция утратила много ценного и красивого.

– Но город уже сыт по горло этими действиями?

Лицо Макиавелли просветлело.

– Верно. И эти настроения являются нашей главной опорой. Думаю, Савонарола искренне считает, что не за горами Судный День. Беда в том, что никаких знаков приближающегося конца нет. Даже те, кто страстно верил ему, начали сомневаться в этой вере. К сожалению, многие из тех, кто обладает влиянием и властью, продолжают его поддерживать. Если бы их можно было устранить.

Так для Эцио начался безумный период выслеживания и убийства сторонников Савонаролы. Они действительно были из совершенно разных слоев населения – среди них был художник, старый вояка, торговец, несколько священников, доктор, фермер и пара аристократов. И каждый из них фанатично цеплялся за идеи, что внушил им монах. Некоторые перед смертью осознавали безумие, творимое их руками, другие оставались непоколебимы в своих убеждениях. При выполнении этого неприятного задания, Эцио чаще обычного подвергался смертельной угрозе. Но скоро по городу поползли слухи – о них говорили под покровом ночи, шептали в подпольных тавернах и мрачных переулках. Ассасин вернулся. Ассасин пришел, чтобы спасти Флоренцию.

Эцио глубоко печалило, что город, где он родился, где жила его семья, где осталось его наследие, запачкан ненавистью и безумием религиозного рвения. С тяжелым сердцем нес он смерть. Ледяной ветер смерти очищал испорченный город от тех, кто лишил Флоренцию её славы. Как и всегда, он убивал с жалостью, понимая, что иного пути для тех, кто так отдалился от Господа, просто нет. Действуя в темное время, он всегда следовал велению долга перед Кредо.