Геннадий Осетров - Гибель волхва. Варвары

• Название: Гибель волхва. Варвары
• Автор: Геннадий Осетров
• Издательство: Гепта-Трейд
• Жанр: Исторические приключения
• ISBN: 5-87683-002-Х

Повесть о принятии христианства на Древней Руси и роман о жизни и быте скифских племен.

Содержание:

Геннадий Осетров. Гибель волхва (повесть), с. 3-176

Глеб Пакулов. Варвары (роман), с. 177-441

Словарь, с. 442-443

---

Пора было идти к Когулу, но Кун все оттягивал. Что–то заставило старейшину покинуть шатер. Когда у костров началась рубка, он стоял на берегу и видел, как его пехотинцы, грудимые несметным полчищем Когула, попятились к Борисфену, как рухнул его шатер. Кун даже не удивился измене сарматов, только подумал: «Не видать мне владыки». Мимо пробежал скиф, плюхнулся в воду. За ним бросилось в реку еще несколько.

– Кто жив – на острова! – закричал старейшина, отступая в воду. Он плыл, мощно загребая руками, и даже панцирь не мешал движению. Будто какой–то страшный зверь, дремавший в старейшине, вдруг пробудился, заворочался в нем, отыскивая выход нечеловеческой силе. Не запыхавшись, ступил он на первый остров, оглянулся. Всего несколько человек плыли следом, а за ними в реку съезжали черные тени всадников. Скифы на острове лежали на песке, сжимая в руках луки. Кун тоже прилег, вытянул из горита свой, наложил стрелу. Кони сарматов пошли вплавь. За ними в реку ввалились все новые и новые волны всадников. Булькотня, крики, ржанье. Когда передние достигли середины протоки, Кун поднялся на колено, прицелился в ближнего и спустил тетиву. Сармат дернулся, свесился набок, и его понесло вниз. Конь продолжал плыть к острову.

«Выбьем воинов, кони затопчут нас», – подумал Кун.

– Мечите стрелы в лошадей! – крикнул он. И справа и слева от него защелкали тетивы по облучьям. Предсмертным визгом зашлись кони, взбурлила вода от вздыбившихся в ней животных, тоскливо закричали тонущие сарматы. Раненые кони бились на пути плывущих следом, мешали. Стрелы скифов доставали во всю ширину протоки.

До самого рассвета Когул безрассудно губил воинов, пытаясь сбить с острова Куна. Но когда рассвело и он увидел другие острова, занятые скифами, – остановил войско.

– Второй переправы нет! – обозленный неудачей, предупредил хромой. Когул ничего не ответил, тронул коня и поехал по берегу. Конь его осторожно переступал через густо наваленных пехотинцев Куна. И хотя дарю редко попадался на пути сраженный сармат, он чувствовал – победил не он, а скиф, оседлавший острова. Только одна протока точно знает, во что обошлась ему хитрость Куна. Он огляделся. Его войско заполнило берег. Воины зло смотрели на остров. Стрелы сюда не долетали. Мирно текла вода. Выбросив на песок передние ноги, у берега бился косматый конь. Мокрый сармат стоял над ним по колена в воде, снимал седло. Когул повернулся к сопровождающим.

– Выше по течению стройте плоты, – приказал он. – Большие, на много воинов. За стенкой из бревен и щитов пусть прячутся и плывут. К полудню спихнуть с островов скифа.

Пехотинцев на островах было немного. Длинный дневной переход, бессонная ночь и утреннее сражение отняли их силы. Люди были голодны: повозки с провиантом оставались у сарматов. Кун с досадой подумал, что надо было бы нескольким коням дать доплыть на остров. Сколько пропало мяса!

Когда он увидел многочисленные черновины, плывущие по течению, понял, что это такое. Догадались и его воины. «Бросить острова и на берегу задержать Когула?» – думал старейшина, но видел – не успеть пехотинцам преодолеть три протоки. В воде захватят и погубят бесславно.

– Передайте на последний остров, пусть выбираются! – закричал он.

– Уходи и ты, старейшина, – попросил тысяцкий. – На берегу будешь нужнее.

Кун кивнул.

– Мы переживем вас не на много, – сказал он.

Старейшина забрел в воду, поплыл ко второму острову. Там сделал распоряжения и переплыл на последний. Воинов с этого острова он провел за собой. Когда пятьсот человек со своим старейшиной ступили на правый берег Борисфена, на острова уже надвинулись огромные плоты, а с левобережья хлынула конная масса. Стрелы скифов не могли причинить вреда засевшим за бревнами сарматам. Тогда обреченные скифы начали истреблять конников. Плоты врезались в песок, с них толпами спрыгивали сарматы. Быстро отсверкали над островами мечи, и сразу же на них замаячили конники Когула.

– Вот и все, – проговорил Кун, глядя, как, переваливая с острова на остров, к ним потянулась бесконечная живая лента.

Получив ответ Агая и внимательно выслушав гонца, Дарий самодовольно подумал: «Перепуган скиф моими победами, бегать будет бесконечно. Слух о новом оружии пустил он. А сармат, якобы везший наконечник, его шпион. Все эти степняки заодно. Где орда Когула? Глядишь, ударит не по скифам, а по нему самому. Вот разделаюсь с Агаем и до него доберусь».

Решив так, он приказал снять дополнительные накладки с щитов и панцирей, облегчить в первую очередь конницу. К утру все было сделано. Пока над землей стлался туман, войско персов построилось в боевой порядок. Едва солнце вынырнуло над степью и редкие пряди тумана окрасились алым, шестисоттысячное войско Дария беглым шагом пошло на лагерь Агая, думая захватить скифов врасплох. Сам Дарий ехал на черном жеребце в центре войска. Шатер царя, повозки, палатки, шатры гарема – все осталось на месте ночной стоянки. Женщины и дворцовые чиновники оставались в них, провожая повелителя за новой победой. Отъезжая, Дарий улыбнулся им. Но стоило царю приблизиться к скифам, он понял – ждут. Это было полной неожиданностью. Войско Агая перегородило степь и бежать не собиралось. Наоборот, за линиями скифов мирно дымили костры, видно, готовилась пища, а сами скифы не проявляли смятения при виде идущих персов, а, как показалось Дарию, даже пританцовывали от нетерпения схватиться с ними. Жаждущий сражения с трусливым Агаем, Дарий не понимал, что все это значит. И дал знак остановиться. Войско персов замедлило шаг, замерло. Ехавшие колесницы чуть оторвались, но тоже остановились.

До скифов было далековато, но солнце высветило их, и Дарий разглядел построение степняков: прямо по центру сияла сплошная стена щитов. «Это гоплиты, – определил Дарий, – мне доносили о когорте». За ними на конях сидели всадники. Должно быть, охранные тысячи Агая, так как где–то за ними маячил верх высокого шатра с шестом, на котором болтались конские хвосты – знамя царя Скифии. Слева и справа от гоплитов в несколько рядов выстроилась конница. Дарий знал – это крылья скифских военачальников Скила и Ксара. Пехоты он не видел. Силы были явно на стороне его.

У Дария построение было иное. Впереди стояли колесницы, каждая запряжена четверкой коней. Мидийские лучники – стрелки искусные – находились на них. Позади колесниц по всему фронту выстроились пешие воины, количеством в четыреста тысяч. Двести тысяч конников размещались позади. Колесницы наводят ужас, пробивают брешь в построение врага, за ними втягивается пехота и обращает скифов в бегство. Остальное довершает конница, предполагал Дарий.

Ксар держался своих кочевников на левом крыле. Злой, невыспавшийся, он угрюмо глядел на идущее войско персов, косо поглядывал на центр своего, не выкинул ли Агай шестихвостое боевое знамя. Но персы остановились, Агай не поднимал знамя. «Куда девалась царевна, – думал старейшина. – В кибитке никого не оказалось. Даже следов пребывания женщины не заметил. Неужели служанка привиделась?» – Ксар ругнулся. Надо, же, какие мысли в голове, когда перед глазами враг. Что сражению быть, он знал. Вот–вот знамя Агая наклонится вперед, на врага, и тогда…

Сидящий рядом сотник тронул его за локоть. Ксар посмотрел влево, куда он указывал, и увидел двух всадников, скачущих к его коннице.

– Гонцы? От кого? От Куна? – сам себя спросил Ксар. Всадники уже приблизились к дальнему крылу его конницы, и там произошло замешательство. Строй изломался, закрутился, дико закричал. Два всадника отпрянули, понеслись дальше, но уже по середине поля, между войском персов и скифов.

– Мадий! – ахнул Ксар.

Мадий и Ледия скакали по фронту, и вопли ужаса сопровождали их. Кое–где они пытались приблизиться к скифам, видно было, как Мадий что–то кричит, но скифы прикрывались щитами, выхватывали мечи, грозили.

– Мертвый встал почему? – неслись вопли.

– Уходи–и!

– Смерть черная рядом с ним скачет! – Это о Ледии.

Дикий рев несся над войском. Испуг сменился яростью.

– Зачем не лежишь, где положили!?

– Оборотень!

– Отступись от нас, жилец могилы!

– Кху! Кху!

Мадий пометался и остановился посреди поля. Там он медленно слез с коня, то же сделала и нубийка. Кони сразу же побежали в сторону скифов. Скифы взвыли: Кони, примчавшие смерть, побежали к ним, а не к персам! Тысячи стрел буквально исщетинили коней, и они пали. И тут скифы увидели – персы пошли вперед. Сверкая на солнце торчащие в сторону серпами, мчались колесницы, за ними бежали ряды пехоты. Мидийские лучники стояли на колесницах, натянув луки, но стрел не пускали. Было далеко. Ксар вытащил меч, оскалился. Почти с ненавистью смотрел он на спокойно торчащее знамя царя, не понимал, чего тот ждет. И тут произошло невероятное. Кони, несшие колесницы, вздыбились, стали подламываться на скаку, падать, рвать постромки. Колесницы опрокидывались, налетали одна на другую. Лязг, грохот, визг коней. Ксару хорошо было видно, как колесницы смяли Мадия и над ним взгромоздилась гора из железа и конских крупов. Все это шевелилось, вертелось, кричало.