Елена Чалова - Греческие каникулы

• Название: Греческие каникулы
• Автор: Елена Чалова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-227-03654-4

Лето обещало быть довольно скучным: мама и отчим Марк пребывали в заботах о новорожденных близнецах, и Настя оказалась предоставлена сама себе. Хорошо, что к Лизе, соседке и закадычной подружке, приехала тетушка, гадалка и ясновидящая. Тетя Роза звала себя служительницей греческой богини Нефтиды и «прославилась» главным образом предсказаниями несчастий, которые имели свойство сбываться. Она была уверена, что Настю подстерегает беда…

---

— Тогда, может, отправить Настю с тетей Раей на море? А я бы остался и помогал тебе, — не унимался Марк.

Лана бросила на него косой взгляд. Нет, он хороший и любит ее и детей, но иногда убить мужа хочется безмерно. Вот просто руки чешутся. Мне бы хоть пару недель, я бы массаж поделала, выспалась… глядишь, и перестала бы вздрагивать при виде собственного отражения в зеркале.

— Но тебе тоже надо отдохнуть… — сказала Лана уверенно. — А тетя Рая так успокаивающе на меня действует, что я не могу ее отпустить. Да и не надо в ее возрасте на море ездить. Давление опять подскочит…

— И все же мне не хочется оставлять тебя одну.

Марк потянулся было поцеловать жену, но та вдруг вскочила и (не успела начать считать!) выпалила:

— А я хочу остаться одна! Понимаешь? Нет, ты ничего не понимаешь!

Марк удивленно таращил глаза, глядя на захлопнувшуюся перед его носом дверь в спальню. Потом вышел в коридор и заглянул в комнату Насти.

В первый момент у него возникло желание зажмуриться: четырнадцатилетняя Настя занималась в художественной школе и мечтала стать настоящей художницей. В данный момент у нее наступил период увлечения импрессионизмом. Все стены увешаны были репродукциями Моне и Мане, Ренуара и Ван Гога вперемежку с работами самой Насти. Подсолнухи рядом с маковым полем, полный солнечных бликов сад в Живерни и горожане на пикнике. А на противоположной стене — руанские соборы и портрет Настиной школы. До того момента, как Анастасия изобразила свое учебное заведение в стиле Клода Моне, оно казалось Марку весьма заурядным. Проект типовой, стены выкрашены немаркой блекло-желтой красочкой и украшены белыми псевдоколоннами. Но в исполнении юной художницы школьное здание приобрело явно инфернальные черты: колонны портика и оконные рамы казались натянутыми веревками, обвивавшими здание в тщетной попытке сдержать нечто, рвущееся изнутри, двери уже выгнулись наружу и грозили вот-вот треснуть, газон дыбился, а небо окружало школу недобрым светом, придавая картине мрачность и вызывая (у Марка по крайней мере) стойкое ощущение неприязни ко всему, с этим местом связанному.

Поморгав, Марк нашел глазами девочку. Та пристроилась на широком подоконнике и что-то деловито писала в тетрадке, не обращая внимания на внешние раздражители, потому что ушки ее были спрятаны под наушниками. Голова периодически подергивалась в такт музыке. Ноги отбивали ритм, и Марк предпочел не думать, каким почерком будет написана та домашняя работа. Убедившись, что их с Ланой разговоры не потревожили девочку, он вернулся в комнату.

Тетушка деловито вязала что-то из светло-салатовой шерсти, очки она сдвинула на самый кончик носа и, шевеля губами, считала петли. Но как только мужчина двинулся в спальню, тетя Рая, не повышая голоса, сказала:

— Не ходи туда.

— Но я хотел ее успокоить…

— Она гораздо быстрее успокоится, если ты оставишь ее в покое.

— Да? Ну хорошо.

Марк сел на диван, взял было в руки медицинский журнал, где вчера заложил интересную статью, но как-то в голову ничего научного не лезло.

— Наверное, у нее послеродовая депрессия, — изрек он глубокомысленно. — Ничего удивительного, выносить двойню дело непростое, а потом у бедняжки буквально минутки не было свободной за все полгода. Я, конечно, старался помогать, но все равно она устает, и мне ее так жалко… Что подтверждает мою мысль о том, что именно Лана больше нас всех нуждается в отпуске, а мне никак нельзя уезжать.

От окна донесся негромкий звук — тетушка презрительно фыркнула.

— Или я не прав? — Журнал полетел в угол, жалобно взметнув страницы. Мысли Марка приняли новое направление. — Может, я ее чем-нибудь обидел?

Тетя Рая поджала губы, и спицы замелькали над вязаньем с устрашающей быстротой.

— Нет, я все же думаю, что Лана просто устала. Она не высыпается из-за детей. И я тем более не могу ее оставить и уехать куда-то отдыхать. Я проведу этот отпуск с женой и буду помогать с малышами. Но вот Настя… Ей бы надо сменить обстановку, а то эта школа замучила бедную девочку окончательно! И она так мечтала куда-нибудь съездить… О! Я тут где-то видел рекламу пионерского лагеря. — Марк потянул к себе ноутбук. — Ну, то есть не пионерского, конечно. Сейчас это называется по-другому, но суть та же. Свежий воздух, командный спорт, вечера у костра и все такое. Уверен, Настя не будет против. Там было так прекрасно написано… кажется, это где-то в Словакии, на озерах… Сейчас найду. И Насте гораздо интереснее будет со сверстниками, чем со мной.

— А уж чего она наберется от этих сверстников в том лагере — вот что самое интересное! — Тетушка перестала звенеть спицами, опустила вязанье и взирала на своего любимого племянника поверх очков с чувством глубокого сострадания. — Марк, мальчик мой, ты знаешь, что я тебя люблю.

— Э-э… — Вступление Марку не понравилось, но чувства тетушки отрицать он не мог, а потому кивнул.

— Кроме того, я готова признать, что ты хороший муж и заботливый отец… — Она вздохнула, увидев на губах племянника блаженную улыбку. — Но позволь тебе заметить, мальчик мой, ты дурак.

— Да? — Марк растерялся. — Почему это?

— Не знаю… В отца, наверное. Впрочем, я не о том. Послушай моего совета: оставь Лану в покое и съезди куда-нибудь вдвоем с Настей.

— Но я не могу оставить ее одну!

— А если она мечтает остаться в одиночестве?

— Не понял!

— Ну, это не ново. — Тетушка вздохнула. — Марк, ты очень заботливый отец, и ты можешь все и все делаешь…. разве что грудью не кормишь. Но Лана, мне кажется, хочет немного прийти в себя. Стать не только мамой, но и опять красивой женщиной, понимаешь? — Марк дернулся было, но тетушка не дала ему вставить слово. — Я не спрашивала, что ты думаешь по этому поводу! Важно, что думает она. А ей хочется сделать маску на лицо и не опасаться, что ее полоумный муженек примчится в неурочный час с работы проведать свое семейство. Хочется поспать лечь пораньше, а не проверять Настины уроки.

— Я предлагал…

— Ай, Марк, что у тебя в институте было по психологии? Девочка будет ревновать мать к малышам, если та не станет уделять ей внимания! Лана все делает правильно, но она заслужила отдых. И удобнее всего отдыхать ей будет дома, но чтобы в этом доме стало немного тише и меньше народу. Я помогу с детьми, да и Циля обещала заходить.

— Мама Лизы, Настиной подружки? Какой с нее толк?

— Если она вырастила двоих детей, то уж побольше, чем с тебя! — сурово отрезала тетушка и опять сердито зазвенела спицами.

Некоторое время Марк пребывал в растерянности. Слова тетушки представили картину поведения жены в неожиданном для него свете. Неужели Лана действительно предпочла бы, чтобы он уехал? Марк опасливо взглянул на дверь спальни, но там все было тихо. Очень хотелось выйти на балкон, сесть в плетеное кресло-качалку и подумать, там всегда особенно хорошо думается.

Тетушка, отложив вязанье, встала и отправилась в кухню. Оттуда раздавалось негромкое позвякивание, должно быть, тетя Рая ревизовала содержимое кастрюль. Марк проскользнул на балкон и с удовлетворенным вздохом устроился в кресле.

В сто раз виденном пейзаже двора взгляд отыскивает незначительные перемены. Грибок над детской песочницей покрасили в зеленый цвет… Интересно, почему? Прежде был красный мухомор с белыми пятнышками, а теперь нечто психоделическое получилось. Песочница усилиями малолетних строителей и бабушек, таскающих песочек для кошек, опять обмелела. Если в течение лета не привезут новый песок, надо будет позвонить в местную администрацию и поругаться… Вон новая «тойота», красивый джип. Скоро пора будет подумать о машине побольше. Какие длинноножки идут… Наверное, из колледжа. Краем глаза замеченные подробности и детали достаточны, чтобы картинка не стала скучной, но в то же время не слишком радикальны и не мешают думать о своем. И кресло так славно скрипит, тихонько. Как мачта на корабле… хотя черт ее знает, мачту, как она скрипит. Помнится, он пару раз катался на яхте. По подмосковным местам, но тогда народу было много и пьяные они были здорово. Звон бутылок и молодецкие крики, да, это было хорошо слышно, а вот остальное…

И была та поездка в Италию. Это было давно, задолго до Ланы. Он бродил «дикарем» по маленьким прибрежным городкам, таскал за собой не слишком удобную сумку и все думал о том, что надо бы купить рюкзак. Но с другой стороны, зачем рюкзак, если от города до города всегда можно добраться на попутке, грузовичке или местном автобусе? Пешком Марк ходить не очень любил. Зато, попадая в новый городок или деревню, обязательно находил что-то милое и красивое. Вот, например, дом с синими ставнями. Беленые стены, черная, в серебристо-серых подпалинах крыша — и густо-синие, цвета морской глубины, ставни. Недавно покрашенные, они лаково отблескивали в лучах утреннего солнца. И сразу становилось понятно, что там, за этими ставнями, скрывается прохлада и на столе обязательно стоит оплетенная бутыль с молодым вином и хлеб грубого помола, с семечками, вымешенный руками и испеченный сегодня хозяйкой или местным булочником. Его так вкусно ломать (а не резать). И здорово было бы провести жаркие полуденные часы в полутемной комнате или в тени того старого дерева, что накрывает тенью внутренний дворик.