Михаил Водопьянов - Друзья в небе

• Название: Друзья в небе
• Автор: Михаил Водопьянов
• Издательство: Советская Россия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1967

---

Несколько раз Захар Сорокин переписывал рапорт. Ему все казалось, что он не находит достаточно убедительных слов. Наконец, он остановился на такой редакции: «Разрешите отомстить за те раны, которые нанесли фашисты нашему народу и мне. Считаю, что смогу летать на боевом самолете и уничтожать фашистов в воздухе».

Этот рапорт Сорокин отнес дежурному офицеру наркомата.

На следующее утро, когда Захар пришел в наркомат, на его имя был уже выписан пропуск. Сорокин бросил свою палку в бюро пропусков и, стараясь идти четким шагом, вошел в кабинет наркома.

Адмирал, поздоровавшись с ним, спросил:

— Как себя чувствуете?

— Стою и хожу устойчиво, — волнуясь, ответил Захар. Нарком показал ему рукой на стул, предложив сесть.

Направляясь к креслу, Сорокин пошатнулся, и, чтобы удержаться на ногах, ухватился за край стола.

— Пройдите медицинскую комиссию. Если у вас не найдут других физических недостатков, кроме неполноценных ног, разрешу летать.

И вот закончено медицинское освидетельствование. В Центральном госпитале должна была решаться судьба летчика. Председатель комиссии подал ему листок, па котором было отпечатано:

«В порядке индивидуальной оценки Сорокин 3. А., старший лейтенант, признан годным к летной работе на всех типах самолетов, имеющих тормозной рычаг на ручке управления. К парашютным прыжкам ограниченно годен. Прыжки разрешены только в воду».

Он не верил своему счастью. И когда с командировочным предписанием, железнодорожным билетом в кармане и с чемоданом в руке стоял на перроне Ярославского вокзала, ему казалось, что его обязательно вернут.

Снова в воздухе

Мурманск встретил летчика сорокаградусным морозом. Но Захар не чувствовал холода. Ведь он ехал снова воевать.

Вот, наконец, и штаб гвардейского имени дважды Героя Советского Союза Бориса Сафонова истребительного полка.

Здесь тепло встретили старшего лейтенанта Захара Сорокина, он был назначен командиром звена в первую эскадрилью, в которой служил до ранения.

Боевые друзья закидали Захара вопросами:

— Погостить приехал?

— Проведать?

— Я не гость, а летчик! — ответил Сорокин.

— А как же с ногами?

— С ногами? — спокойно переспросил Захар. — Бегать стометровку не собираюсь, а летать смогу.

Не сразу далось умение управлять боевым самолетом, когда педали нажимают не собственные ступни, а протезы.

Пришлось немало потренироваться в кабине самолета, стоявшего на земле, а потом и в полете. Постепенно Сорокин стал даже забывать о своих протезах.

В первые дни скупой северной весны 1943 года вернувшийся в строй гвардии старший лейтенант Захар Сорокин стал совершать боевые вылеты. Через месяц он сбил седьмой но счету вражеский самолет.

…19 апреля 1943 года шестнадцать тупоносых фашистских истребителей «фокке-вульф» появились над аэродромом части, в которой служил Сорокин. Пытаясь связать боем советские истребители, они хотели дать возможность другим самолетам безнаказанно бомбить Мурманск. Их замысел был сразу разгадан. Четыре темно-зеленые машины, стремительно набирая высоту, кинулись навстречу четырехкратно превосходящему их по силе врагу. Вел четверку Захар Сорокин.

На высоте около десяти тысяч метров началась схватка. Сорокин с ходу сбил ведущий самолет противника. Он пошел вниз, оставляя позади себя голубоватый дымок. Боевой порядок фашистов был расстроен, но, чувствуя свое численное превосходство, гитлеровцы не отступали.

Звено Сорокина действовало слаженно и четко. Командир оставил пару своих самолетов выше себя для прикрытия, а сам с ведомым повел бой на вертикалях.

Люди на земле с восхищением наблюдали воздушную схватку четверки храбрецов с пятнадцатью вражескими истребителями. Кружась в бешеном вихре, самолеты то снижались до высоты в четыреста-пятьсот метров, то отвесно ввинчивались в серое осеннее небо, по которому трассирующие пули чертили причудливые узоры.

На глазах у наблюдающих еще один фашистский самолет вспыхнул и огненным комом рухнул на сопки.

После этого «фокке-вульфы» перегруппировались и стали уходить на запад. Сорокин и его ведомый Горышний бросились за ними в погоню. С высоты они открыли огонь по удирающим гитлеровцам. Еще два вражеских самолета упали на землю. Остальные машины противника, развив предельную скорость, скрылись из виду.

В баках истребителей остались граммы горючего, когда они приземлились на своем аэродроме. Пять сбитых фашистских самолетов — таков был итог этого славного боя. Сорокин лично сбил два «фокке-вульфа».

Вскоре выяснилось: среди сбитых гитлеровцев был знаменитый ас Мюллер. Этот непобедимый «король неба», как кричали о нем газеты, будто бы насчитывал девяносто семь воздушных побед. Рассказывали, что он летал на особой машине, лично подаренной ему Герингом. Как правило, Мюллер не вступал в бои, сулившие ему неприятности, предпочитая наносить последний смертельный удар, неожиданно вынырнув из-за облаков, когда советский летчик оказывался уже окруженным фашистами.

Советские летчики-сафоновцы долго и безуспешно охотились за гитлеровским «королем неба».

Мюллер оказался неплохим спортсменом. Посадив поврежденный в бою самолет, он встал на лыжи и прошел на них почти сто километров, пока его не задержали.

Кто сбил подарок «самого» Геринга? В групповом бою установить это почти невозможно. Может быть, это был Сорокин, возможно кто-либо другой из его четверки. Во всяком случае, когда Мюллера доставили в штаб, туда вызвали командира звена старшего лейтенанта Сорокина, чтобы он посмотрел на пленного «короля».

Мюллер бросил беглый взгляд на молодого, прихрамывающего летчика и буркнул переводчику:

— Это не он. Меня сбил старый, опытный ас.

Потом он, немного подумав, добавил:

— Пусть расскажет, как шел бой!..

Сорокин движениями рук и пальцев наглядно воспроизвел все перипетии воздушного боя. Мюллер убедился в том, что сидевший напротив него летчик действительно участвовал в роковой для него схватке. А узнав, что у этого летчика нет ног, немец долго ругался, досадуя за свое поражение…

После этого Сорокин участвовал во многих воздушных схватках.

Двадцатого августа 1944 года, возвращаясь с очередного боевого задания и еще находясь в воздухе, он услышал по радио голос командира полка:

— Гвардии капитан Сорокин Захар Артемьевич! Поздравляю с присвоением вам высокого звания Героя Советского Союза.

Он тотчас же радировал традиционный ответ советских воинов:

— Служу Советскому Союзу!

…В конце войны Захар Артемьевич Сорокин был переведен на Черноморский флот. К Дню Победы на его боевом счету было восемнадцать сбитых вражеских самолетов. Двенадцать побед он одержал, летая без ног.

Несколько мирных лет он прослужил еще в военной авиации, теперь уже в «земной» должности штурмана наведения, потом демобилизовался.

В последние годы он живет в Москве, занимается литературным трудом — написал несколько книг о дважды Герое Советского Союза Борисе Сафонове, о друзьях-однополчанах, о своем боевом пути.

Об Алексее Маресьеве Захар Сорокин узнал только после окончания войны, когда прочел книгу писателя Бориса Полевого. Ему очень хотелось встретиться с Маресьевым, но долгое время это не удавалось: когда Сорокин приезжал в Москву, Маресьев находился в отлучке. Наконец, мне удалось их познакомить. Встретились два настоящих человека. Теперь они видятся очень часто на заседаниях Советского комитета ветеранов войны.

Алексей Маресьев, ответственный секретарь этого комитета, а Захар Сорокин — член комитета.

КАПИТАН «РАКЕТЫ»

«Роковое» число

По Волге вихрем мчалась «Ракета». За зеркальными стеклами салона стремительно мелькали поля, деревни, перелески, глинистые яры. Кое-кто из любителей сильных ощущений вышел из салона и, вцепившись в поручни, стоял, подставив лицо навстречу штормовому ветру, рвавшему волосы и свистящему в ушах.

Иногда «Ракета», обгоняя медлительный караван барж, сворачивала с фарватера, ведь ей не страшны мелководье, перекаты, мели, она, можно сказать, парит над рекой.

…Вдруг «Ракета» остановилась. Выключили мотор п сразу стало очень тихо, только слышался надрывный плач младенца.

Авария произошла на полпути между Чебоксарами и

Илышкой. Навигация приближалась к концу, и на всегда оживленной водной дороге было мало судов. Как видно, «Ракета» засела надолго.

Капитан вышел к пассажирам объяснить создавшееся положение. В салоне, па руках у молодой женщины, истошно кричал завернутый в голубое одеяло ребенок.

— Что он надрывается? — спросил капитан.

— Голодный!

— Ну так покормите!