Елена Рождественская - Таинственный образ

• Название: Таинственный образ
• Автор: Елена Рождественская
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-8189-1216-5

Молодой талантливый художник Роман Шварц пишет портрет девушки, в которую, как ему кажется, он давно и безнадежно влюблен. Но кто изображен на картине — единственная наследница отцовских миллионов Надин или ее бедная родственница Сашенька, живущая из милости в богатом московском семействе? Обе хороши собой, но одна, ветреная и бессердечная, занята поисками выгодной партии и совсем не обращает внимания на бедного художника. Другая, добрая и отзывчивая, любит его всей душой.

Кто же раскроет тайну портрета?

---

Шварц грустно улыбнулся:

— Его сиятельство ошибся. Мои предки и вправду были баронами, но наши грамоты на титул утеряны. И замок наш давно в руинах.

— Про замок не знаю! — пожал плечами Воронцов. — А документы ваши в полной сохранности. Я их тебе привез. Отныне ты — барон Шварцвальд на законных основаниях, и замок твой — в твоих владениях.

— Неужели правда? — Роман удивленно воззрился на Воронцова. — Вот это радость! Слышала, Саша? — Шварц повернулся на ту сторону, где должна была стоять девушка, но не увидел ее. Повертел глазами вокруг — нигде нет. Подскочил к Перегудовым. — Где же Саша?

Иван Никанорович перекосился:

— Да я и сам смотрю: где?

Авдотья Самсоновна всплеснула руками и потащила муженька за собой:

— Сейчас мы ее отыщем!

Роман тоже было метнулся с ними, но его перехватил заводной и шумный Воронцов:

— Куда ты, Ромка? Я же предупреждал, что отдарю. Моя благодарность — царская, и отметить надобно по-царски. Где у тебя, Арсений Андреевич, бокалы-то звенят? Надеюсь, столы накрыты?

Закревский гостеприимно распахнул двери:

— Прошу всех к столу, господа! Столько счастливых событий. Полиночка, радость моя, веди дорогих гостей!

И Полина, присев перед раскрасневшимся Воронцовым в реверансе, повела его по коридору. Гости дружно потянулись, увлекая за собой и ошарашенного Романа. Он и хотел бы вырваться, да не смог.

Зато Авдотья Самсоновна успела оттащить своего муженька в сторону и увести наверх — туда, где ждали своих хозяек горничные. Пока поднимались по лестнице, шептала:

— Надеюсь, Сашка-дурища в комнату горничных сбежала. Слушай меня, Никанорыч! Сашку надо домой отправить. Нечего ей тут делать!

— Но ведь у нее же помолвка! — не понял Перегудов.

— Да никакой помолвки не было — так, фантазия! Нам надо срочно Надьку найти надо да с бароном за стол посадить. Пускай поворкуют.

— Это еще зачем?

Авдотья Самсоновна поджала губы: мужчины иногда как дети неразумные. Неужто не ясно: Шварц же теперь барон, да еще и с собственным родовым замком. Это же — преотличная партия! И плевать, что замок в руинах. Были бы бумаги на владение, а уж перегудовских средств хватит хоть десяток замков восстановить.

— Хочешь добыть Надьке титул? — рявкнула супруга. — Делай, как я говорю!

11

Саша сидела у подоконника, глядя на падающий за окном снег. Что происходит? Зачем Роман прилюдно заговорил о помолвке? Какая может быть помолвка без любви?

Ясно одно: он спасал Наденьку. Но почему не подумал и о Саше? Разве легко ей стоять на виду у всех, выслушивая ложное предложение? Да Саша пошла бы за Романом хоть в Сибирь, как декабристки, предложи он ей это! Да хоть на край света! Да хоть в пекло огненное! Но — замуж без любви?..

Как можно жить, зная, что муж тебя не любит? Что он стал твоим только потому, что хотел отвести подозрение от той, в кого действительно влюблен?.. Нет, Саше такого не выдержать — она-то ведь любит!

Нет, лучше — в пекло огненное, в омут с головой! Только бы не ощущать этой боли в сердце. Вот рана-то — рваная рана! Не хочет Саша жить в обмане, не хочет мучиться ревностью, не хочет видеть ни Романа, ни Наденьки. Хочет только тишины и покоя. Покой… Господи, где покой-то бывает? Саша вытерла слезу. Покой бывает там, где покойник…

Толстая рука тетеньки Авдотьи Самсоновны легла на плечо Саши.

— Не поехать ли тебе домой, девочка? — непонятно с чего ласково прошептала тетка. — День для тебя нелегкий выдался. Роман этот со своей дурацкой помолвкой. Ты ведь поняла, что это — для отвода глаз?

— Конечно, тетенька, — прошептала Саша. — Я знаю, что он так сказал, чтобы отвести подозрение от Наденьки. Это ведь она в той комнате была. И не с Романом, а с Константином Шишмаревым.

— С этим нищим? С этим мотом и игроком? С полюбовником проклятой Шиншиллы? — вскипела Авдотья Самсоновна и вдруг ойкнула. — Теперь-то у меня глаза открылись! Видать, этот прохвост затащил на свидание мою бедную доченьку по наущению старой мымры. А потом они и придумали привести туда народ, да и выставить Наденьку на посмешище! Расскажи, что знаешь!

— Да ничего я не знаю. Как мне велено ходить всюду за Наденькой, я и в ту комнату зашла. А потом…

Саша осеклась. Рассказывать, что к полуодетой Наде после Шишмарева пришел Петр Закревский, а потом еще и Роман, не хотелось. Язык не поворачивался.

— Ладно! — махнула рукой тетенька. — Я потом с Надькой разберусь. А ты домой ступай. Пешочком пройдись, погуляй. Тут же недалеко. Ветерок пообвеет, и станет легче.

Тетенька потрепала девушку по щеке. У той снова сердце защемило. Хоть и не ласковая родня, а все — родня. Никого же больше нет у Саши. А тетенька, хоть временами и строга, все же не чужая. Вон как погладила Сашу, как любящая душа.

— Не плачь, милая, — прошептала тетка. — Да ступай скорее!

И, кивнув Саше, Авдотья Самсоновна выплыла в коридор. Там подхватила мужа под локоть и втиснула в комнату напротив:

— Подождем тут!

— Чего?

— Пока Сашка уйдет!

И точно: заплаканная Саша быстро сбежала вниз.

— Отлично! Обманулась, дуреха, — прошептала Авдотья, подглядывая в неплотно прикрытую дверь комнаты. — Только бы на лестнице с Надькой не столкнулась!

— Ну а теперь чего ждать?

— Не чего, а кого. Надьку. Вряд ли она осмелится сразу в залы пойти, сюда, в дамские покои, к Сашке прибежит, чтоб та ее наряд с прической поправила. Тут мы ее и встретим.

Ждали недолго. Минут через пять снизу послышались шаги и голоса. Надя поднималась не одна, а с каким-то мужчиной. Перегудов рванулся к двери:

— С кем это Надька?!

Но жена ухватила за рукав:

— Погоди, послушаем!

Незнакомый мужской голос сказал:

— Вот, мадемуазель Перегудова, я вас проводил. Не извольте гневаться за конфуз. Моя вина, я апартаменты перепутал.

— Кто это? — не удержался Иван Никанорович и отпихнул супругу от щели в двери. — Опять прощелыга Шишмарев? Хотя нет. Смотри-ка, мать: это же губернаторский сынок!

— Тише! — прошипела Авдотья Самсоновна. — Я ж говорила: Петька Наденькой увлечется. А ты все: от портрета одни неприятности. Какие ж неприятности? Не было ни одного порядочного титулованного, а тут — и Шварц, и Закревский. Гляди, ручку целует.

И точно: молодой Закревский склонился над ручкой Наденьки и проговорил:

— Простите великодушно и разрешите откланяться!

— Куда вы спешите? — капризно протянула Наденька. — Я сей миг назад буду, только локоны поправлю. А вы меня на балюстраде подождите.

— Ах, мадемуазель Надин, у меня дела, — расшаркался Закревский. — Да и вам я, верно, наскучил. Вон вы как на меня гневаться изволили.

— Ах, что вы, Петр Арсеньевич, такое говорите! — деланно удивилась Наденька.

— Простите великодушно, я к баталиям с девицами не привык. Уж больно голос у вас звонкий да ручка тяжелая.

— Видать, уплывает титулованный-то! — Перегудов подтолкнул локтем супругу. — Нелегко с нашей Надькой — не каждый выдержит.

— Так это я от неожиданности! — вскрикнула Надя. — И закричала на вас и ударила от неожиданности. А на самом деле вы мне очень даже понравились.

— Вы мне тоже, — протянул Петр. — Особливо на портрете — там вы чистый ангел. Потому и надеюсь, что вы меня простите. Позвольте удалиться, да и вам идти надо. Небось родители вас уже обыскались.

И Закревский, стукнув каблуками, понесся вниз по лестнице, будто за ним волки гнались.

— Можно подумать, я вас держу! — зло крикнула ему вслед Надя. — Да мне и знакомиться с вами не хотелось, не то что…

В это время дверь напротив открылась, и перед Наденькой предстали ее родители, причем Авдотья Самсоновна дышала злобой еще больше дочери.

— Да что же это?! — заверещала она. — Разве я тебя не учила, как кавалеров удерживать? Словила — держи, хоть сдохни. А ты, дурища, что сделала? Графа титулованного отпустила!

— Подумаешь! — хмыкнула Наденька. — Ежели он граф, так я перед ним должна пресмыкаться?! Больно надо! А ежели вам нужен титул, так граф Шишмарев меня хоть сейчас замуж возьмет. Да я б уже к вечеру от него предложение получила, если б этот идиот Петенька на наше свидание не вломился. Всю малину испортил!

— Про Шишмарева и думать забудь! — гаркнул Иван Никанорович. — Да лучше в девках сидеть будешь, чем свою жизнь с этим мотом-картежником маяться! А титул мы тебе с матерью уже присмотрели: барон Шварцвальд.

— Какой Шварцва?.. — задохнулась Наденька. — Роман, что ли?

— Он старинным родовым бароном оказался, у него и титул, и замок имеются! — Авдотья Самсоновна подхватила дочь и повернулась к мужу. — Ты, батюшка, нас в коридорчике подожди. Мы сию минуточку!

И мать потащила Наденьку в дамские покои — прихорашиваться.

Но Иван Никанорович вдруг вспомнил: