Мамед Ордубади - Тавриз туманный

• Название: Тавриз туманный
• Автор: Мамед Ордубади
• Жанр: История

---

Убедившись в безнадежности своей попытки пробиться в город, казаки изменили направление и, спешно повернув в сторону, устремились в узкие улочки, но тут настигла их бомба Гасан-аги.

Бой на нашем участке постепенно разгорался. За полчаса казаки возвели перед садом Шахзаде баррикаду. Для того, чтобы вернуть валявшиеся на улице пулеметы, они до пяти раз переходили в наступление, но каждый раз бывали отбиты.

Тогда они стали целиться в пулеметы, чтобы испортить их и, таким образом, лишить нас возможности воспользоваться ими. Но и эти попытки их не увенчались успехом. Закинув веревки, мы передвинули их к себе и втащили в дом.

Использовать против нас находившиеся в саду Шахзаде орудия было невозможно. Восстание началось внезапно. В городе было много английских, русских и американских подданных. Поэтому русское командование не рискнуло подвергнуть город артиллерийской бомбардировке.

Тавриз был отрезан от всего мира, телефонная и телеграфная связь была прервана.

Меня подозвали к аппарату. Говорил Амир Хашемет.

- Мы уничтожили более тысячи конных и пеших казаков. Бой продолжается. Положение отличное.

После него я переговорил с Акбером Акберовым и Мискин Аскером. Полученные от них сведения показали полнейшую растерянность и дезорганизацию в рядах царских войск.

Ночь мы провели на своих постах. Двинуться с места было немыслимо. Перестрелка продолжалась до самого утра.

Расположенные в саду казаки предпринимали несколько безуспешных вылазок, пытаясь пробиться в город на выручку находившимся там частям.

Гасан-ага и я бросили до девяноста бомб. Руки наши ныли от усталости и напряжения.

Все вопросы, связанные с организацией питания, были заранее предусмотрены, и с этой стороны мы не испытывали никаких затруднений.

С девяти часов утра следующего дня ружейная перестрелка усилилась и не ослабевала до самого вечера.

К шести часам из сада Шахзаде донеслись звуки полкового оркестра, сопровождаемые криками "ура". При этих звуках я немедленно приказал по всем пунктам расположения наших сил на моем участке приготовиться к бою.

Крики "ура" предвещали выступление значительной силы.

Минут через пять из ворот сада Шахзаде выплыло знамя Апшеронского полка, следом на белом коне в короткой кожаной тужурке ехал командир полка Смирнов.

Послышалась команда. Войска разбились на три отряда. Один из них двинулся на нас с севера, другой с юга. На обоих концах вспыхнула ожесточенная перестрелка.

Я со своим отрядом скрывался в домах, расположенных на центральной улице, ведшей в город. По данной заранее инструкции с нашей стороны не было произведено ни одного выстрела. Я разглядывал Смирнова в бинокль. Он тоже, вооружившись биноклем, осматривал наши позиции. Не видя никакого движения и не подозревая засады, Смирнов, видимо, решил, что в занятых нами домах нет ни души и что мы, бросив центр, сосредоточили свои силы на севере и на юге. Во главе конницы, человек в двести, Смирнов поскакал в нашу сторону. Вот он уже на том самом месте, где некогда обрел свое счастье, где впервые увидел матовое, напоминающее лепесток лотоса, лицо Махру и впервые поцеловал ее нежные тонкие пальцы.

На одно мгновенье я углубился в воспоминания. В ушах зазвучал голос Смирнова, рассказывавшего мне о первом свидании со своей возлюбленной:

"На улицах стемнело. С минарета раздались последние звуки азана, призывавшего правоверных к вечерней молитве. Похожие на рай, восточные дворцы, укрывшись в мрачных объятиях кирпичных стен, готовились отойти ко сну..."

Держа в руке тяжелую бомбу, я припоминал слова Смирнова:

"С минарета раздались последние звуки азана..."

- Кончай свой азан! Для освобождения Востока от цепей империалистов и колонизаторов нужен не твой азан, а ликующий грохот бомб революции...

Конница была близко.

- Вперед! - скомандовал Смирнов, скакавший впереди.

В его правой руке сверкала обнаженная сталь шашки. Когда он был совсем уже около нас, я поднял руку. Адское пламя вспыхнуло под копытами коня командира, и послышался душераздирающий вопль Смирнова. Густая пыль и клубы дыма обволокли всю улицу.

Я бросил в ту сторону еще три бомбы.

Стоны, крики, ржанье, топот лошадиных копыт покрыли грохот взрыва. Более часа продолжался ожесточенный бой среди пыли и дыма. Все атаки казаков были отбиты с огромными для них потерями, и они, в конце концов, вынуждены были отступить.

Последние атаки казаков преследовали цель - подобрать тело своего командира, но они были напрасны. Даже в случае успеха они не смогли бы найти среди сотни лошадиных туш, в груде человеческих тел, в кучах вывороченных камней разодранное на куски тело Смирнова.

ТОМ 2

КНИГА ТРЕТЬЯ

ПРОВОКАЦИЯ ЦАРСКОГО КОНСУЛА

ОБРАЩЕНИЕ К НАСЕЛЕНИЮ ТАВРИЗА

Жители Тавриза! Бедняки, рабочие, крестьяне, ремесленники и передовые, прогрессивные служители религии!

Захватническая политика царского правительства вынудила нас на схватку с оккупационной армией. Царские солдаты истребляют нас, а мы в свою очередь уничтожаем их, но одного не забывайте, что русские солдаты стреляют в нас по принуждению. Вас обрекают на гибель царские офицеры - дети помещиков; дворян и капиталистов; солдаты же выступают против братьев по классу лишь под угрозой арестов и казней. Они привезены из далекой России на Восток для защиты колониальных интересов царизма. Вот почему вы должны быть человечны с русскими солдатами - детьми русских рабочих и крестьян, оказывать помощь раненым и почтительно относиться к памяти убитых.

Ухаживайте за русскими ранеными, как за своими, не бросайте трупов русских в колодцы, бережно складывайте их в назначенные места.

Тавризцы, взявшиеся за оружие и вышедшие на революционную борьбу, должны знать и помнить, что мы восстали не против русского народа, а против царского правительства, эксплуатирующего не только иранскую бедноту, но и русский народ. В борьбе с царским правительством и они, и мы добиваемся одной и той же цели.

Будьте сознательны, ведите себя, как подобает революционерам.

Исполняющий обязанности правителя

Начальник незмие Амир Хашемет*.

______________ * Тавризский революционер, стоявший во главе революционного незмие (охраны общественной безопасности).

К выпуску такого воззвания имелись серьезные основания.

Царский консул распространял среди проживающих в Тавризе иностранцев, и, в частности, среди русско-подданных, провокационную клевету о том, что дикие и некультурные тавризцы якобы готовятся вырезать европейцев.

В этой провокации царского консула не было ничего необычайного. Известно, что, захватывая восточные страны, европейские державы всегда твердили и твердят о своем намерении цивилизовать дикарей и спасти культурное человечество от варваров. За этими громкими словами о культуре и цивилизации они пытались и пытаются скрыть свои завоевательные планы.

Своей гнусной клеветой царский консул добился разоружения революционного незмие. Но революционные бойцы Амир Хашемета до конца следовали призыву своего руководителя и начальника. Они не позволили нанести ущерб ни одному европейцу, в частности, ни одному русскому подданному в Тавризе. Они на деле доказали, что тавризские революционеры борются в действительности не против русского народа, а против царя, который в поисках новых рынков для своих капиталистов бросает русский народ на новые кровавые завоевания.

В схватке, продолжавшейся три дня, бойцы Амир Хашемета имели против себя не только русских солдат, но и вооруженные отряды добровольцев, организованные консулом из различных слоев населения, из служащих консульства, из царских подданных, содействовавших проведению политики царизма в Тавризе.

Драгоман консульства Мирза Фатулла-хан, засев в сооруженной им бойнице на крыше консульства, стрелял в каждого проходившего по улице тавризца и вел счет убитым.

Кто только не слышал за эти три дня боев выстрелы с крыши консульства? Жертвами Фатулла-хана были исключительно безоружные прохожие, так как бои происходили даже за пределами консульского квартала; это были люди темные, которые не хотели вмешиваться ни в какую политику и даже избегали проходить по тем частям города, где велись бои. Число этих жертв было довольно значительное - более трехсот человек.

- Ни одна моя пуля не пропала даром! - нагло хвастался после сражения этот царский шпион.

Трехдневный бой закончился поражением царских солдат и казаков.

Царская армия была разбита на три части: одна забилась в сад Шахзаде, вторая была разгромлена и рассеяна, третья же отсиживалась по караван-сараям.

Как только прекратилась перестрелка, мы стали проверять выполнение нашего воззвания и были свидетелями весьма прискорбного факта: много трупов было спрятано или брошено в колодцы. Бороться с этим преступлением было немыслимо, так как делалось это не революционным народом, а местной буржуазией, сеидами и духовенством. Выполняя указания царского консула, они подбирали трупы павших у их ворот и прятали.