Мамед Ордубади - Тавриз туманный

• Название: Тавриз туманный
• Автор: Мамед Ордубади
• Жанр: История

---

Принимая все это во внимание, мы пришли к решению в последний раз повидаться с Саттар-ханом.

Вернувшись от Гаджи-Али, я нашел на письменном столе небольшую записку. Письмо было от Саттар-хана. Он приглашал нас на разговенье. Это было очень удобным предлогом для встречи. Мы сами не могли бы пойти с предложением к господину сардару. И все содержание записки говорило о том, что сам сардар хочет поговорить с нами:

- "Необходимо, чтобы вы пришли немного пораньше", - писал он, намекая на свое желание переговорить без посторонних.

Незадолго до заката я отправился к Саттар-хану. Там были Гаджи-Али и другие. Видно было, что и их просили прийти пораньше.

Как обычно, при встрече мы расцеловались. При беседе сардар ни одним словом не упомянул о своей ардебильской поездке, да и мы сами старались не затрагивать его больного места.

Наконец, сардар заговорил о Мухбириссалтане.

- Видно, - начал он, - что мы два года подряд проливали кровь только для того, чтобы поставить во главе правительства тегеранских лоти. Мы проливаем ради них кровь в Ардебиле и Карадаге, а по нашем возвращении в Тавриз, Мухбириссалтане не считает нужным хотя бы справиться о нашем здоровье, - сказал Саттар-хан, намекая на недавнее приглашение Мухбириссалтане к себе в гости вождей революции и купечества без Саттар-хана.

Так как никто не отозвался, сардар продолжал:

- Берут и без нашего ведома назначают Рашидульмулька правителем Ардебиля. Если он будет продолжать в том же духе, то он и месяца не продержится в Тавризе. Завтра же я сообщу Супехдару, чтобы он не присылал в Азербайджан подобных лоти!

И снова в комнате была полнейшая тишина, все молчали.

- Конечно, Мухбириссалтане должен считаться с советами господина сардара и вождей революции, - нарушил я молчание, - но в то же время и вожди революции должны стараться удержать в своих руках предоставленные им права и полномочия. Вот почему мы предлагаем господину сардару сложить оружие и оказать моральную поддержку правительству в деле водворения в стране порядка и спокойствия. Вступив в Тавриз, Мухбириссалтане должен был в вашем лице найти не командира вооруженного отряда в каких-нибудь триста человек, а вождя, давшего в свое время толчок иранской революции. Но господин сардар не счел нужным справиться с мнением своих друзей. Если бы среди нас существовало единство, ардебильские события не приняли бы такого характера. Если ардебильские федаисты позволили себе забыться, требовалась поездка не самого сардара, а небольшой комиссии из двух, трех человек. Она переговорила бы с ними и навела бы порядок. Но пока не поздно. И если господин сардар разрешит, мы в один день преобразуем его отряды. После официальной сдачи оружия правительству, мы их вооружим и будем держать к услугам господина сардара, на случай всевозможных осложнений. Тогда и Мухбириссалтане не сумеет на основании ежемесячной субсидии в четыре тысячи туманов, выдаваемой им, считать вас своим подчиненным.

Присутствующие одобрили мою мысль.

- Великолепно! - сказал сардар. - Все это необходимо будет провести в жизнь. Советы, данные мне товарищами, я воспринимаю, как волю всего народа. Но я проведу их в жизнь лишь после изгнания из Тавриза Мухбириссалтане. Его надо выставить из Азербайджана силой оружия.

Присутствующие переглянулись. Все продолжали молчать. Я решил больше не утруждать себя. Весьма возможно, что, коснувшись вопроса несколько глубже, я мог бы нарваться на грубость со стороны Саттар-хана. Он не умел разобраться в положении. Он не задумывался над тем, что Ефрем-хан во главе тегеранской армии направился в Карадаг и оттуда может явиться в Тавриз, в распоряжение Мухбириссалтане, и Саттар-хан может быть разоружен силой оружия.

Сардар переменил тему; как всегда, он перешел к шуткам. Обычно отвергнув советы друзей и желая смягчить обиду, он принимался шутить и всячески старался завоевать их симпатии.

Поговорив немного с Бала-Таги и Гаджи-Али-агой, он обернулся ко мне:

- Вы заботитесь обо всех, позаботьтесь же и о себе. Как поживает белокурая девушка? Что с вашей свадьбой?

- Белокурая девушка продолжает питать к господину сардару чувства живейшей симпатии и преданности, - серьезно отозвался я на шутку господина сардара. - Она никак не может смириться с горечью, причиненной последними событиями. Белокурая девушка всецело разделяет высказанные нами соображения.

Саттар-хан по привычке поднял свои брови. Морщины на его лбу выступили резче. Как и в дни испытаний, он снял папаху и провел рукой по голове. Глубоко затянувшись из кальяна, он с тяжким вздохом выпустил дым.

- Если бы я был уверен, что окружен двадцатью такими искренне преданными мне лицами, как эта белокурая девушка, завтра же я выгнал бы Мухбириссалтане из Тавриза.

Мы не имели возможности возразить на эти слова. Письмо, присланное Мухбириссалтане господину сардару, изменило настроение.

Мухбириссалтане требовал отправки господина сардара и его конницы в Карадаг, присоединения к отрядам Ефрем-хана, и наступления на Рахим-хана.

Письмо это крайне рассердило господина сардара.

- Напишите, что сардар сам назначит время, когда ему ехать в Карадаг! приказал он своему секретарю.

Несомненно, письмо Мухбириссалтане было написано под давлением царского консула. Консул не мог примириться с пребыванием в Тавризе вооруженных сил.

До нас дошли слухи об успехах Рашидульмулька, вошедшего в мирные переговоры с Рахим-ханом и шахсеванами, вернее, повезшего им требования царского консула.

Первого ноября мы услыхали о добровольной сдаче Рахим-ханом Ардебиля и назначения Рашидульмулька, верного слуги царского консула, губернатором Ардебиля.

Между тем, положение Мухбириссалтане в Тавризе с каждым днем становилось все тяжелее и тяжелее. Кроме Саттар-хана и Багир-хана, Али-Мусье с сыновьями, также организовав отряды, вели против Мухбириссалтане усиленную агитацию. Али-Мусье и сыновья выдвигали вопрос о том, что Мухбириссалтане игнорирует их и не прислушивается к их советам. Мухбириссалтане перестал наконец верить в свой успех. Тегеран не сдержал данных ему обещаний о помощи. Вот почему шел слух об отставке Мухбириссалтане. Подобные слухи еще больше подзадоривали Саттар-хана и Али-Мусье, считавших, что эти слухи свидетельствуют о слабости и беспомощности Мухбириссалтане.

23 ноября конфликт между Багир-ханом, Саттар-ханом, с одной стороны, и Мухбириссалтане, с другой - обострился. В то время, как войска посланные из Тегерана, вместе с губернатором Мараги, Гаджи-Самед-ханом Шуджауддовле, вступили под городом Ахар в кровавый бой с Рахим-ханом, Мухбириссалтане вторично потребовал отправки Саттар-хана и Багир-хана на фронт.

Саттар-хан и Багир-хан категорически отвергли требование правителя.

- До весны мы никуда на двинемся, - заявили они.

Мухбириссалтане был сильно рассержен.

- До тех пор, пока я не выставлю из города этих разбойников, работать будет немыслимо, - заявил он в гостях у консула.

Багир-хан, не сумев настоять на своем отказе Мухбириссалтане, взял свою конницу и направился в Сараб и оттуда в Ахар.

Саттар-хан же послал небольшой отряд под командой своих племянников.

В конце февраля 1910 года борьба между Саттар-ханом и Мухбириссалтане приняла особенно острую форму. Открытые выступления Мухбириссалтане против Саттар-хана подтверждали наши предположения. Слухи о предстоящем прибытии из Ахара в Тавриз и Сардар-Бахадура* и Ефремхана являлись почвой для насильственного разоружения Саттар-хана.

______________ * Сардар-Бахадур - иранский революционер.

Заставить разоружиться таких людей, как Саттар-хан и Багир-хан, было не так-то просто. Это чувствовал и сам Ефрем. Вот почему, еще до выезда из Карадага в Тавриз, он усиленно готовился к предстоящему делу.

Начиная с первых чисел марта, из турецкой Армении в Тавриз начало съезжаться очень много армян, принадлежавших к партии дашнаков. Все они ждали приезда Ефрем-хана. Кабаки и трактиры в армянских районах были переполнены неизвестными армянами. Положение было крайне напряженное.

Конечно, мы не допустили бы разоружения дашнаками прославленного героя революции Саттар-хана.

Как бы то ни было, Ефрем-хану, считавшему себя иранским революционером, следовало опереться не на дашнаков, а на тавризских революционеров.

Третьего марта в русское консульство была доставлена копия крайне важного письма, отправленного из Тегерана Супехдаром на имя Мухбириссалтане. Супехдар приглашал в Тегеран Саттар-хана и Багир-хана для награждения за революционные заслуги.

В то же время, из сведений, полученных из русского консульства, мы узнали о вручении русским послом в Тегеране иранскому правительству ноты с угрозой двинуть сосредоточенные в Джульфе русские войска для захвата Саттар-хана, если тот не будет удален из Тавриза.