Коллектив авторов - Путешествия Христофора Колумба /Дневники, письма, документы/

• Название: Путешествия Христофора Колумба /Дневники, письма, документы/
• Автор: Коллектив авторов
• Издательство: Государственное издательство географической литературы
• Жанр: История
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-29618-7

Письма и дневники Колумба – это летопись бурной эпохи первоначального накопления, писанная тяжелой кастильской прозой и звучащая истинно библейским пафосом, когда речь идет о золоте, когда описываются богатства новооткрытых земель. Именно в этом неуемном стремлении к золоту проявляются черты, типичные для всех современников Колумба – участников дальних океанских предприятий.

Государственное издательство географической литературы Москва-1952

Перевод с испанского и комментарии Я. М. Света Под редакцией и со вступительной статьей И. П. Магидовича

Редактор С. Н. Кумкес.

Редактор карт Г. Н. Мальчевский. Худож. редактор В. В. Осокин. Технич. редактор Д. А. Глейх. Обложка и инициалы художника Ю. Г. Макарова.

Второе издание

---

И он с радостным видом ответил мне, что исполнит все, что я ни попрошу, ибо для того имеются достаточные основания.

Тогда я стал просить и умолять его сеньорию пожаловать мне должность главного альгвасила острова Эспаньолы пожизненно. Он сказал, что сделает это весьма охотно и что подобное воздаяние незначительно в сравнении с большими заслугами, которыми я отличился перед ним. И приказал он мне сказать обо всем том также и его сыну дону Диего, который был очень обрадован пожалованием мне упомянутой должности. И дон Диего мне заявил, что если отец его дал ее мне одной рукой, то он готов дать то же обеими руками. И все это чистая правда, в чем клянусь загробной жизнью.

Когда я закончил, не без больших трудов, хлопоты по восстановлению дона Диего, моего сеньора, в правах управления Индиями, – а было это после кончины его отца, – я попросил у него патент на эту должность. Его сеньория ответил мне, что должность альгвасила уже отдана аделантадо, его дяде, но что он пожалует мне нечто иное и равноценное. На это я возразил, что это последнее пусть будет дано его дяде, мне же надлежит дать то, что обещал отец его и он сам. Однако дон Диего не выполнил обещанного.

Так я, обремененный служебными обязанностями, не получил никакого вознаграждения, а сеньор аделантадо, не отбывая никакой службы, присвоил мою должность, а с нею и воздаяние за все мои труды. Когда его сеньория прибыл в город Санто Доминго в качестве правителя (gobernador) и приступил к исполнению своих обязанностей, он передал эту должность Франсиско де Гараю, приближенному сеньора аделантадо, с тем чтобы Франсиско де Гарай служил альгвасилом.

Было это 10 июня 1510 года, и тогда должность альгвасила приносила по меньшей мере одно конто дохода [164], каковую сумму вице-королева, моя сеньора, как опекун и душеприказчик вице-короля, обязана мне выплатить. И мне ее должны по праву и по совести, потому что мне была эта должность пожалована. И я лишен ее с того самого времени, как эту должность получил аделантадо, и вплоть до последних дней моей жизни. Если бы мне ее дали, я стал бы самым богатым и уважаемым человеком на всем острове. А поскольку я не получил ее, я остался беднейшим из всех его обитателей, настолько обездоленным, что не имею собственного дома и вынужден нанимать для себя помещение.

Если же возмещение мне всего, что приносила бы мне моя должность, сопряжено с большими трудностями, то я хочу предложить другое средство, которое состоит вот в чем.

Его сеньория [дон Луис] должен пожаловать пожизненно пост альгвасила Санто Доминго одному из моих сыновей, другому же передать обязанности наместника адмирала в этом городе. Пожалованием двух указанных должностей моим сыновьям с тем, чтобы препоручены они были заботам другого лица вплоть до их совершеннолетия, его сеньория [дон Луис] облегчил бы совесть адмирала, своего отца, я же был бы удовлетворен, получив плату, которая причитается мне за службу. Об этом я не скажу больше ничего, доверяя решение вопроса совести их сеньорий. И да поступят они так, как им покажется лучше… [165].

[Перевод выполнен по тексту, напечатанному в сборнике Hakluyt Society, v. 70, Select documents illustrating the four voyages of C. Columbus, p. 112-144, London, 1933.]

Комментарии к «отрывку из завещания Диего Мендеса

1. Публикуемый документ – отрывок из завещания участника четвертого путешествия Колумба Диего Мендеса де Сегуры, составленного в июне 1536 г., непосредственно касающийся событий этого плавания. Оригинал завещания хранится в архиве герцогов Верагуа в Мадриде. Впервые этот отрывок был напечатан Наваррете, в Coleccion de los viajes у descubrimientos. Диего Мендес, если судить по материалам тяжбы Колумба, был в течение многих лет теснейшим образом связан с домом Колумба и лично заинтересован в благоприятном исходе процесса, который вели потомки адмирала с испанской короной. Судя по приводимому здесь сообщению Мендеса о четвертом плавании, роль его в этом трудном и опасном путешествии была весьма значительна. Однако нет данных, подтверждающих активное участие Мендеса в событиях этого плавания.

2. Луис Колумб – сын Диего Колумба и Марии де Толедо (1521-1572 гг.), третий адмирал Индий.

3. Мария де Толедо-и-Рохас – вдова старшего сына Колумба – Диего, второго адмирала Индий. После смерти мужа (1526) была опекуншей сына Луиса, третьего адмирала Индий, и настойчиво и энергично вела тяжбу с короной, отстаивая права рода Колумбов.

4. Название этой реки передается по-разному у авторов XVI столетия. Фердинанд Колумб именует ее «Гикуре», Лас Касас – «Иебра», Диего де Поррас – «Иребра».

5. У Фердинанда Колумба и Лас Касаса приводятся иные версии истории вероломного захвата касика. Имя касика – Кибиаи, поручен он был надзору главного пилота флотилии, Хуана Санчеса де Кадис.

6. Диего Тристан был капитаном флагманского корабля («Капитаны»).

7. В своем завещании Диего Мендес приписывает исключительно себе успех, выпавший ему на долю в плавании от Ямайки к Эспаньоле. Лас Касас и Фердинанд Колумб отмечают, что важную роль в осуществлении этого предприятия сыграл генуэзец Бартоломео Фреско, капитан «Вискайны», сопровождавший Мендеса. На каноэ было шесть испанцев и десять индейцев-гребцов. Сам Мендес после встречи с правителем Эспаньолы Николасом Овандо направился в Испанию, а Фреско возвратился на Ямайку.

1. Асуа – поселение, основанное на южном берегу Эспаньолы, на месте одноименной индейской деревни командором Гальего, о котором ниже упоминает Мендес. Здесь было подписано в 1499 г. соглашение между Колумбом и Ролданом.

2. Речь идет о кровавой карательной экспедиции, предпринятой в 1503 г. правителем Эспаньолы Николасом Овандо против индейцев области Харагуа. Во время этой экспедиции истреблено было несколько тысяч индейцев, и вся область была опустошена дотла. Испанцы расправлялись с местным населением свирепо и беспощадно: людей сжигали живьем, закапывали в землю, травили собаками.

Диего Мендес указывает, что сожжено было 84 касика, и цифра эта близка к истине (Лас Касас говорит о 80 сожженных касиках, Гомара о 40). Накаона (правильнее Анакаона) была верховной правительницей в Харагуа и вдовой касика Каонабо, с которым испанцы жестоко расправились в 1494 г. Решительно все хронисты XVI века отмечают ее выдающиеся достоинства – энергию, ум, мужество.

Переводчик выражает искреннюю признательность В. С. Узину за просмотр текста перевода и за ценные замечания.

Я. Свет.

Послесловие открытие Америки и зарождение системы эксплуатации ее коренного населения

Открытие золотых и серебряных приисков в Америке, искоренение, порабощение и погребение заживо туземного населения в рудниках, первые шаги к завоеванию и разграблению Ост-Индии, превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих – такова была утренняя заря капиталистической эры производства. Эти идиллические процессы составляют главные моменты первоначального накопления.

Маркс и Энгельс, Соч., т. XVII, стр. 821.

Письма и дневники Колумба – это летопись бурной эпохи первоначального накопления, писанная тяжелой кастильской прозой «звучащая истинно библейским пафосом, когда речь идет о золоте, когда описываются богатства новооткрытых земель. Именно в этом неуемном стремлении к золоту проявляются черты, типичные для всех современников Колумба – участников дальних океанских предприятий.

И в Кастилии, и в Португалии к концу XV столетия королевская власть, действуя рука об руку с городами, сломила мощь феодалов. И в той и в другой стране сложились абсолютные монархии с крепкой централизованной властью. Понадобились новые мощные источники богатств и прежде всего золото, ибо деньги стали крупной общественной силой.

Легенды о дивных странах, где золота так же много, как песка на берегах Тахо и Гвадалквивира, где голые и «коснеющие» в язычестве люди украшают себя ожерельями из драгоценных камней, где под жгучим южным солнцем созревают перец, мускатный орех и гвоздика, – слагались летописцами португальских открытий XV века Азурарой, Кадамосто и другими. Это были легенды, поведанные миру расчетливыми купцами, трезвыми искателями наживы. С бухгалтерской точностью эти певцы чистогана повествуют о добыче, захваченной в африканских экспедициях.

Под 1442 г. Азурара отмечает, что в Лиссабон впервые были привезены с африканского берега черные рабы. В 50-х и 60-х годах XV века торговля гвинейскими рабами расцветает. Невольничьи рынки Лиссабона и Лагуша приобретают всеевропейскую известность, а компании пиратов-рабовладельцев, в которых на паевых началах участвуют богатые купцы, принцы королевского дома и сам король, получают баснословные доходы и все больше расширяют круг своей коммерческой (и одновременно разбойничьей) деятельности.

Португальские пионеры первоначального накопления не основывают своих поселений на берегах новооткрытых стран, не стремятся проникнуть в глубь Африки, не предпринимают долгих и изнурительных завоевательных походов. Португальские искатели «наживы – это! полукупцы, полупираты, живущие больше на своих прочных и легких кораблях, чем на суше. У них устанавливаются крепкие торговые связи со многими вождями крупных и мелких африканских племен. Африканские «царьки» получают от португальцев стеклянные четки, ленты, грошовые ножи, куски дрянных тканей, бочки с разбавленной «огненной водой» и в обмен дают белым пришельцам рабов, золото, слоновую кость. За рабами снаряжаются охотничьи экспедиции в глубь страны. В этих экспедициях сами португальцы участвуют сравнительно редко. Вожди негритянских племен настолько заинтересованы в торговле с португальцами, что по своей инициативе предпринимают походы за рабами.