Джонатан Бейн - Фанатка

• Название: Фанатка
• Автор: Джонатан Бейн
• Издательство: АСТ, Астрель-СПб
• Жанр: Современная проза
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-058047-7, 978-5-9725-1409-0

После выхода своей первой книги Питер Робертсон проснулся знаменитым. Талантливое описание жизни юной проститутки сделали роман мировым бестселлером. Теперь Питер богат, знаменит, обожаем толпой и… находится в вечно тревожном состоянии.

Он всегда видит ее среди поклонников — чуть поодаль. Она молода и очаровательна, как его героиня Анжела; живое воплощение созданного им образа. Она повсюду следует за ним, она ловит его взгляды, жаждет его внимания. Что ей нужно от него? Пройдет немного времени, и любопытство возьмет верх над здравым смыслом. И тогда девушка с глазами раненой косули взорвет мир Питера, навсегда повергнув его в пучину отчаяния.

---

Удивленная Сандра вскочила из-за стола:

— Ой, господи! Это оно?

— Оно самое. Можно положить ему на стол?

— Конечно, проходите. Вот уж он будет рад.

* * *

Питер наклонился над столом Майка Левина, прижимая рукопись к столешнице — даже костяшки побелели от усилия. А еще от боли, от чувства расставания с такой долгой и трудной работой.

«Что-нибудь сломается», — сказал он себе. Либо стол, либо руки. Он хотел, чтобы хрустнуло то и другое, чтобы все разом обрушилось в ад, а следом посыпались бы документы — смертные приговоры и те, что лишают должника права выкупить заложенное им имущество. Пусть бы все это сгорело, и погасло бы наконец жгучее чувство вины.

Резко втянув в легкие воздух, Питер отпрянул от стола. «Не здесь, — стучало в голове, — не здесь». Он вытащил из сумки шариковую ручку и на коробке с рукописью быстро написал несколько слов для Майка.

«Будь осторожен с желаниями», — гласила его записка.

День сегодня тихий

Он вошел в кабину лифта, нажал кнопку «В» — вестибюль. Следом за ним хотели войти еще три человека, но отчего-то раздумали. Питер встал у задней стенки с зеркалом и бросил праздный взгляд на двери лифтов, что располагались напротив. Там как раз приехала, громко звякнув, одна из кабин. Ее дверцы открылись, а дверцы лифта, где был Питер, начали смыкаться.

И в той кабине была она.

Одетая в черное, как обычно, но, кроме того, сейчас на шее у нее был шарф, а на лице — темные очки. Распущенные волосы как будто прикрывали грех. Она выглядела более рассерженной, чем побитой.

Дина.

Она вышла из лифта, глянув на Питера так, словно выслеживала его, следовала за ним по пятам, подгадала с прибытием минута в минуту.

Питер рванулся вперед, когда Дина двинулась к дверям в офис Майка, но опоздал. Дверцы плотно сомкнулись, и кабина поехала.

Он принялся яростно тыкать кнопки нижних этажей.

Лифт остановился на пятнадцатом. Питер выскочил из кабины и ринулся к лестнице.

* * *

Он мчался, прыгая через три ступеньки, задыхаясь, думая лишь о том, что Дина может натворить. Зачем она сюда явилась? Бессмысленно преследовать Питера здесь, но, с другой стороны, он вообще не видел смысла в происходящем. Дина была сущей бессмыслицей.

Через пожарный выход Питер ворвался с лестничной площадки в коридор и бросился к «Литературному агентству», добежал, рванул стеклянную створку.

Остановился на пороге.

Никого.

Даже Сандра куда-то делась.

Осторожно ступив внутрь, Питер огляделся, высматривая признаки жизни. Прошел мимо стола секретарши, заглянул в кабинет Майка.

Рукопись в коробке лежала на столе, как он ее оставил.

— Что-то забыли?

Он круто обернулся, сжав кулаки. И оказался лицом к лицу с неслышно подошедшей Сандрой. Она охнула — Питер ее напугал.

— Извините, — пробормотал он. — Я… э-э… мне показалось, к вам сюда входил мой приятель, а я уже нажал кнопку в лифте…

Улыбнувшись своей теплой улыбкой, Сандра ответила:

— Нет, что вы. Кроме вас, никого не было. День сегодня тихий, народу нет. По пятницам всегда так.

* * *

Потряхивая головой, которая была полна непрошеных видений, и пытаясь их оттуда вытрясти, Питер снова вошел в лифт. Дверцы закрылись, кабина поехала.

Он смотрел на табло, где загорались и гасли номера этажей, мимо которых проезжала кабина. И вдруг заметил рядом маленькое круглое зеркальце. Что-то в нем такое было… Человеческое лицо.

Глаза смотрели прямо на него.

Сквозь него.

Дина.

Задохнувшись, Питер уставился в пол. Сунул руку на дно сумки, отыскал то единственное, что давало ему ощущение уверенности и безопасности. Крепко сжал рукоять пистолета. И не отпускал ее, словно от этого зависела его жизнь.

Не оборачиваясь, не осмеливаясь снова взглянуть вверх, он ожидал, когда лифт звякнет, сообщая, что Питер прибыл на нужный этаж.

Мраморные колонны

Он ринулся вон из кабины, чуть только открылась дверь. Двинулся дальше целеустремленно, подобравшись, словно готовый к нападению злоумышленника или злобной собаки.

Море лиц. От них вдруг закружилась голова. Тронулись с места и поплыли ярко-розовые мраморные стены, колонны. В мозгу замелькали кадры из фильма: Питер взбирается на эти стены, поворачивается, падает, стреляет с обеих рук. Его противник — Дина. Ее лицо внезапно множится, уже все кругом — мужчины, женщины, дети — на одно лицо. Куда ни глянь, всюду ее лица. Они смыкаются, движутся к Питеру.

В груди так стеснилось, что невозможно было дышать, левая рука онемела. Питер наткнулся на мраморную колонну, на ощупь двинулся вокруг нее, пытаясь спрятаться от бесчисленных врагов по имени Дина, что толпой валили из кабины лифта.

Он крепко сжал рукоять пистолета.

Он ждал.

Заставлял себя дышать: вдох — выдох.

Пытался утихомирить кровь, которая отчаянно стучала в висках.

Колотил левой рукой по колонне, чтобы заставить кровь двигаться по сосудам, бил, пока онемевшая рука не почувствовала боль.

Он ждал.

Дину.

Но Дина.

Не появилась.

Одна милая тетя

На этот раз она не плакала.

Она ждала на ступеньках, глядя, как он бежит со всех ног, словно торопясь спасти ее жизнь.

— Папа, ты опять про меня забыл, — упрекнула Кимберли, когда он подбежал совсем близко. — Надеюсь, ты не забудешь прийти на урок через неделю. Ты помнишь: на показ и рассказ.

Он подхватил ее на руки:

— Да, Тыковка, конечно. Как я могу про тебя забыть? Ни за что.

— Сегодня-то — ладно, — сказала Кимберли. — Со мной была одна милая тетя.

— Какая тетя? — Озадаченный Питер поставил Кимберли наземь и сел перед ней на корточки, так что они оказались глаза в глаза.

— Очень красивая, — ответила дочка. — У нее черные волосы. И она даже знала, как меня зовут.

У Питера захолонуло сердце:

— Что она тебе сказала?

— Что она — самая главная поклонница моего папы.

Питер вскочил, крутанулся вокруг своей оси, чувствуя, как завертелась навстречу улица, пытаясь высмотреть ее, углядеть, где она затаилась. И как только ей удалось его опередить? Откуда ей знать, в какую школу ходит Кимберли?

Дочка потянула его за рукав:

— Папа, пойдем домой.

— Конечно, — он взял ее за руку. Крепко сжал маленькую хрупкую ладошку. — Идем.

— Тетя сказала, нас там ждет сюрприз.

— Дома?

— Угм.

Жизнь, как он ее знал, мгновенной вспышкой пронеслась перед мысленным взором. Скверный фильм обо всем, что он считал само собой разумеющимся: все разбито вдребезги и брошено в огонь. Шли конечные титры фильма — слишком быстро мелькали, Питер не мог их прочесть. Не понять, кого же винить во всем этом.

Резко выдохнув, он подхватил дочь на руки и побежал.

Домой.

Зная, что единственное имя в этих титрах — его собственное.

Гручо

Гручо не был чистокровным псом.

Хозяева от него отказались, и Питер забрал его из приюта для животных за день до того, как Гручо должны были усыпить. Пес был помесью лабрадора с чем-то, желтого окраса. В то время ему было года полтора или чуть меньше; он уже вырос, но был по-щенячьи весел, ничему не обучен, и после какой-то передряги от хвоста у него осталась лишь половина. Он множество раз переходил от одних хозяев к другим, ни у кого не задерживаясь.

— Людям нужны щенки, — объяснила Питеру сотрудница приюта, — или чистокровные собаки.

Гручо не был ни тем ни другим. Нос бледно-розовый, прямо под ним — черное пятно, над большими карими глазами — пучки длинной темной шерсти: вид странный и, прямо надо сказать, неприглядный. Однако выразительные собачьи глаза умоляли Питера дать Гручо еще один шанс в этой жизни.

Было это девять лет назад.

* * *

Питер ворвался в квартиру.

— Гручо! — позвал он на бегу, не рассчитал и врезался в столик своей дочки в «жилой» комнате, замахал руками и едва-едва не упал. С трудом удержался на ногах.

Кимберли с опаской подошла и поглядела на отца как-то странно:

— Папа, что случилось?

— Ничего, Тыковка. Все прекрасно.

Бросившись по коридору, слыша за спиной топоток Кимберли, Питер заглянул в спальню, детскую, ванную комнату… Нигде ничего.

— Что ты ищешь? — спросила дочь.

Услышав какой-то звук, Питер прижал палец к губам:

— Ш-ш-ш. Слышишь?

То ли тихий скулеж, то ли чуть слышное жалкое взвизгивание.

Прислушавшись, Кимберли указала на дверь кабинета:

— Папа, оно там. — Проговорила, взволнованно понизив голос, как будто играя в отличную игру.

Держа руку в сумке, готовый в любое мгновение вытащить пистолет, Питер медленно повернул дверную ручку. Самую малость приоткрыл дверь — и тут Гручо вырвался из кабинета, прыгнул на хозяина, сшиб с ног, радостно принялся лизать в лицо.