Оксана Обухова - Смерть – плохая примета

• Название: Смерть – плохая примета
• Автор: Оксана Обухова
• Жанр: Детектив
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-9524-459

В разгар рабочего дня фрилансер Маша Ложкина нежилась в джакузи. Неудачно потянув с полки полотенце, она свалила всю стопку, под которой оказался пистолет! Ряд логических умозаключений привел ее к тому, что смерть соседа – наркодилера Стаса кто-то пытается свалить на нее. Найденная доза наркотика подтвердила страшную догадку. Пистолет Маша подбросила на балкон убитого соседа, от наркотика избавилась, но милиция упорно идет по ее следу. Одна в огромном городе, молодая женщина не знает, где и как ей укрыться от сыщиков и разгадать, кто решил повесить на нее убийство…

---

А дальше проволочные кудри магнитом притянули гения– ах, Тициан, ах, Тициан…

Мама звонила три дня назад и говорила, что едет рыбачить с папой и его друзьями. Купила мотыля и какую-то невероятно хитрую блесну. (Любопытно, но о прочих припасах – чисто женских, консервах, хлебе и крупах, не упомянула даже вскользь.) Что лодку пришлось чинить, потому что папа без ее пригляда поленился на совесть обработать на зиму днище, что все всегда лучше делать самой… Когда приедешь, дочка? Когда отпуск? Как Марк?

Об увольнении из агентства и проблемах с Марком нежная, щадящая дочь родителям не объявляла. Для папы, подполковника-артиллериста в отставке, работа без записи в трудовой книжке – синекура и бестолочь, вещь непонятная, с намеком на нищую старость. Зять-наркоман и вовсе – удар под дых.

На подоконник, беспокойно дергая пушистым, как метелка для смахивания пыли, хвостом, взобрался крупный рыжий кот. Не особенно интересуясь Марьей, уставился на голубей, вышагивающих по карнизу, в возбуждении поклацал челюстями.

– Что, бедолага, не достать? – чувствуя обязательную симпатию к собрату по масти, спросила беглянка.

Кот нервно дернул шкурой на спинке и неприязненно отвлекся на Машу.

– Да ладно тебе, – буркнула та. – Нужны мне твои голуби.

Кот несколько раз пробежал туда-сюда по подоконнику – голуби ноль внимания на кота в застеколье, – постоял, вытянувшись на задних лапах, поковырял когтями стекло. И огорченно, уяснив, что мир устроен не справедливо, сказал Марье «мяу».

Сел на подоконник рядом с ногами девушки и обвил лапки хвостом-боа.

Через какое-то время голуби беспечно взмыли в небо, еще более расстроенный кот подошел к Машиному животу и, жалуясь на жизнь, потерся ушами, боками о голубые штанины.

Мария поняла доверие правильно, подхватила котика под мягкий живот и пристроила на колени. Кот подумал, подумал, покрутился на месте и свернулся клубком, свесив хвост гораздо ниже подоконника. Запел утробно.

Скоро Машина спина онемела от неудобной позы, но, боясь потревожить урчащий комок, она не двинулась. Сидела, согреваемая теплым зверем, смотрела в окно и почти не думала. Что толку думать, когда весь мир как будто против нее ополчился?.. Одно расстройство.

Примерно через час кот вдруг вскочил, насторожил острые ушки и перебрался на деревяшку подоконника.

Снизу донеслись шаги и тихое «кис-кис»…

Кот не спрыгнул на пол, остался сидеть, глядя вниз на лестничный пролет.

Хозяйку котика – миловидную кудрявую даму – такое невнимание питомца, пожалуй, удивило.

– Аврелий, – сказала она укоризненно, с не которым даже осуждением и строго взглянула на Машу. – Марк…

Сдержанный, в точности выверенный тон женщины великолепно соответствовал ее приличному, какому-то даже старорежимному одеянию: светло-серому платью, кружевному воротничку, сколотому у горла брошью-камеей, аккуратным тапочкам на низком каблуке. Такие дамы не учиняют скандальных разбирательств с незнакомцами в подъездах, не начинают расспросов с громогласным привлечением соседей…

И когда в подъезде прозвучало, обращенное к коту, родное имя Марк, Мария поняла – сигнал. Ниспосланный ей свыше сигнал – спасайся, тебе помогут!

– Подождите! – сказала Маша и спрыгнула с подоконника.

Дама строго посмотрела на незнакомку изучающими серыми глазами и, выслушивая просьбу, начала хмуриться.

Марии даже показалось – знает! Хозяйка кота знает, что рыжая девица сбежала от капитана Алтуфьева, знает, что ее разыскивают за убийство!

Но нет… Откуда ей знать? При всей расторопности никакой Алтуфьев не успеет оповестить район о побеге через средства массовой информации.

Ей показалось. Тем более что женщина, выслушав нелепую просьбу, спокойно сказала:

– Пойдемте.

Убийц не приглашают в свой дом, не обещают им помощи, не объясняются спокойно. Все показалось, все чепуха, расшатанные нервы…

Но было страшно спускаться вслед за женщиной, неся на руках притихшего кота, внизу в квартире могли оказаться мужчины, и тогда… Марию схватят, заломают руки за спину и вызовут Алтуфьева – вот она, ваше благородие, держите, распишитесь.

Женщина провела Машу в большую квадратную прихожую, где явственно угадывался коммунальный дух: многочисленные и разномастные шкафы стояли вдоль стен нечетким строем, обособленные вешалки и обувные тумбы застыли там и сям, древнее туманное зеркало в углу на повороте коридора…

Кот спрыгнул с рук и помчался в этот коридор.

Там кухня, догадалась Маша.

Хозяйка квартиры молча смотрела, как озирается по сторонам нечаянная гостья, и, слава богу, не звала никого выйти из комнатных дверей.

– Вам дать косынку или ножницы? – спросила, уточняя, ровным голосом, и Марье отчего-то вспомнилась пожилая продавщица из книжного магазина – «какое конкретно издание учебника вас интересует?».

– А можно и то и другое? – попробовала улыбнулся Марья, растягивая резиновые от страха губы.

– Можно, – невозмутимо кивнула дама. – Вы собираетесь остричь волосы?

И снова в ее тоне прозвучало не только вежливое холодноватое любопытство, но и – знание.

– Да, – сглотнув, пробормотала Маша. – А как вы догадались?

– Будет жаль состригать такую красоту, – пожала плечами кошачья хозяйка. – Может быть, остановимся все же на косынке… МАРИЯ?

В груди у Маши тихонько сплюснулись легкие. Сердце испуганно обернулось в них, как в тряпочку, и тихо, тихо затрепетало.

Из тела словно бы исчезли все косточки, и, помертвевшая, колышущаяся, словно водоросль, она качнулась к выходу. Не мигая, чувствуя, как оплывают, сползают вниз лицевые мышцы, Маша пятилась назад.

Входная дверь распахнулась за ее спиной…

– Ох, погода, Софа, просто прелесть!

Мария побоялась даже не то что обернуться, а хоть чуть-чуть скосить глаза – кто появился сзади?! – взгляд приковывала к себе строгая дама с кружевным воротничком. Она смотрела Маше в глаза и –знала!

– Ой, да у нас гости… – пробасил тот же старушечий голос от двери. Застывшую столбом Марью обходить стала крепкая костистая бабка в дорогом спортивном костюме из коричневого плюша.

Бабулька не закончила интонационно требующего продолжения восклицания, остановилась напротив Маши, и в тот же миг исчезли последние сомнения – они все знают. В этой квартире знают, что Маша сбежала из милиции, что прячется, что ее разыскивают за –убийство… Вторая женщина, прищурив буравчики-глаза, рассматривала Марью без испуга и стеснения и словно бы прикидывала – сразу в милицию бежать или связать вначале?

– Познакомься, Наденька, – мелодично произнесла хозяйка Аврелия, – это Маша Лютая. Я не ошиблась? Вы – Мария Лютая?

Шея, из которой до последней косточки исчез позвоночник, безвольно поколебалась.

– Я не ошиблась, – констатировала дама.

– Я сейчас уйду, – облизав губы, хрипло проговорила Марья, попятилась и уперлась спиной во входную дверь.

– А косынка? Вам больше не нужна косынка?

Совершенно ничего не понимая, Мария перебрасывала взгляд с одной женщины на другую, но рука ее уже перестала нащупывать сзади дверную ручку.

Бабулька, которую хозяйка кота назвала Наденькой, тоже мало что понимала. И, словно объясняя ей что-то значимое, первая женщина – Софа – сказала:

– К ней, Надя, Марк пошел.

– Как – пошел?

– На руки. Сбежал из дома, пока мы Настеньку с Алешей провожали, забрался на последний этаж и часа полтора сидел вот с этой красавицей.

– А-а-а… – словно бы облегченно протянула бабушка в спортивном костюме.

Нереальный диалог двух женщин дал Маше передышку, резко обернувшись, она дернула дверную ручку…

– Подождите, – остановил ее все так же невозмутимо требовательный «книжный» голос. – Я вы несу вам косынку.

Софа оставила гостью наедине с суровой Наденькой, чем-то неуловимо похожей на артистку Фаину Раневскую, на миг отразилась в старинном зеркале и свернула в коридор, где раньше исчез котик.

Маша отпустила дверную ручку, страх, безжалостно высосавший последние силы, подломил колени, и, стыдясь безволия, не напрашиваясь на жалость, Марья сползла вниз по дверному косяку. Села на корточки в углу, образованном толстой стеной и дверью, мертвыми, как переваренные макаронины, руками оплела колени.

По щекам, без всякого приказа заструились слезы.

– Ну, ну, ты что, красавица? – сердобольным баском произнесла «Раневская». – Никто тебя тут не обижает…

– Вот. – В прихожую, с двумя платками в вытянутой руке, вернулась Софа. – Возьмите.

Маша помотала головой, но звук «спасибо» не вылетел из стиснутого, клокочущего слезами горла, застрял и оборвался. Проклиная себя за слабость, Марья уткнула голову в колени, всхлипнула.