Иосиф Гольман - Авдотья и Пифагор

• Название: Авдотья и Пифагор
• Автор: Иосиф Гольман
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-58517-5

Что делать, если любишь чужую жену?

Или даже не так — если твоя любимая женщина по несправедливости принадлежит другому?

«Смириться», — скажут одни.

«Бороться», — скажут другие.

Молодой врач Дмитрий Светлов, Пифагор, решил бороться — потому что не мог спокойно думать о том, что его Дуню обнимает другой мужчина.

В сказке, чтобы завоевать красавицу принцессу, герою надо пройти через множество испытаний.

Испытания, которые предстоят Пифагору, сказочным богатырям и не снились — жизнь не сказка, здесь все гораздо жестче.

Но Пифагору есть во имя чего рисковать — он точно знает, что Авдотья должна во что бы то ни стало быть с ним.

---

Пиф еще секунду помедлил и решительно расстегнул пуговички легкой рубахи.

Николас с помощью тонких резиновых подушечек помог ему занять удобное — для хилера, а не для больного — положение: в основном на спине, но с несколько приподнятым правым боком. Луис уже знакомым движением обильно смазал живот и бок своеобразным дезинфицирующим раствором (а может, и не дезинфицирующим, кто их знает? Может, волшебным — Пиф теперь ко всему был готов).

– Снимайте, Ольга Николаевна, — попросил он Богданову. Пожалуй, это была единственная возможность уязвить неуязвимого доктора Балтера. Особенно если ультразвуковое исследование и в самом деле покажет исчезновение конкрементов.

Богданова навела фотокамеру, а хилер начал экзекуцию.

Ощущения были не из радостных: Пиф был готов поклясться, что железные пальцы Николаса пролезли-таки в его живот! Еще пара-тройка неприятных мгновений — и опять что-то мелкое звякнуло о тазик. Потом были прохладные руки Луиса. Потом — обжигающие ладони Николаса.

– Все, можно вставать, — разрешил хилер.

– А камешек на память можно? — поинтересовался Пиф.

– Почему европейцев привлекают только очевидные истины? — ехидно поинтересовался Николас. — Разве горячая тайна не стоит больше холодной разгадки?

В общем, ушел Пиф из операционной без камешка. И без четкого представления о том, что только что увидел. В равной степени это могло быть как чудом медицины, так и цирковым фокусом.

Кстати, перед их уходом пришел еще один местный товарищ. Николас спросил у Богдановой, не будет ли она возражать, если он быстро поможет человеку.

Ольга Николаевна не возражала, тем более им надо было дождаться, пока Александр Федорович естественным путем проснется (будить его хилер не разрешил).

Так вот, этому новому страдальцу Николас чистил артерию от холестериновых бляшек. Точно так же напрягался, как будто уходил от мирского. А потом — одним движением пальца вдоль шеи — р-р-раз! И на пальце в самом деле появлялось что-то неприятное, серо-белое. Отправленное, как и все остальное ненужное, добытое из организмов, в тазик.

Пациент поблагодарил, пожал руку хилеру и ушел, оставив целителю тонкую стопку местных денежных купюр — филиппинских песо.

Тем временем и Богданов проснулся.

Он выглядел очень посвежевшим, даже — так и в чудеса поверить недолго — дошел до автобусика своими ногами.

Всю вторую половину дня Николас, Августин и их гости-пациенты провели в Багио. Точнее, в гигантском Ботаническом саду, где проходила Всеазиатская выставка садового дизайна. Главной жемчужиной — выставка в выставке — считалась огромнейшая экспозиция орхидей. Все вокруг было в зелени и цветах самых различных расцветок. А еще на каждом из сотен стендов обязательно присутствовала какая-либо водяная аттракция — от простеньких фонтанов до сложнейших электронно-кинематических схем, где не только вода плескалась, но и музыка была задействована, и свет, и цвет.

Вряд ли Ольге Николаевне сегодня хотелось туризма. Однако Николас не оставил ей выбора, просто объявив план дня. Зато Александр Федорович был близок к абсолютному счастью.

У него ничего не болело. Он снова был с любимой женщиной. И еще: похоже, он много острее, чем прежде, воспринимал теперь не только удары судьбы, но и ее подарки.

Часа через три устали все.

Богданов давно уже ехал в своей коляске, его энергии хватило ненадолго.

Однако вместо отеля направились в знакомую клинику.

На этот раз Николас их не трогал. Его заменил Луис. А «инвазивные» вмешательства местного гуру сменились весьма специфическим массажем: минут по двадцать Луис обрабатывал Богданову каждую стопу, а потом еще столько же — ушные раковины.

Ольге Николаевне массировали только спину и немного, минут по пять, стопы.

У Пифа же основное внимание уделили ладоням и опять-таки пяткам — последние, похоже, по канонам здешней медицины, отвечали чуть ли не за весь организм.

В свой маленький отельчик попали лишь к вечеру. Жить в нем предстояло еще одну ночь — утром их ждала поездка к океану.

Вечернее чаепитие перед сном снова запланировали во дворике.

На землю спустилась густая ночь, разрываемая лишь неярким светом фонарей да колеблющимся пламенем трех толстых ароматизированных свечей — их на столик поставил хозяин гостинички, он же официант и, возможно, повар.

Есть, правда, не хотелось. Пиф и Богданова неторопливо пили вкуснейший жасминовый чай безо всего, любая добавка была бы излишней. А Александр Федорович мелко пригубливал какую-то черную настойку, приготовленную лично для него Луисом.

– Господи, как хорошо здесь! — прямо выдохнул вдруг Богданов.

Пиф заметил, как Ольга сначала напряглась — видно, вспомнила прогноз Николаса, — а потом расслабилась и даже улыбнулась.

Все мы рано или поздно уйдем. И пусть лучше при этом нам будет хорошо.

6

Марат Владивосток не любил. Тысячу раз он слышал от местных, что расположен город на широте Сочи, — как будто от этого здесь что-то становилось лучше, например, утренние туманы стали менее знобкими и влажными. Так ведь нет, они по-прежнему были отвратительны.

Марат вскочил с постели и, подбежав к окну, быстро его захлопнул.

Спать с открытым окном в любую погоду отец приучил болезненного ребенка еще с детства, несмотря на робкие протесты матери. Но полюбить эту самую бодрящую свежесть было выше Маратовых сил.

Далее последовала короткая борцовская разминка.

Потом — контрастный душ. И, пожалуй, все — можно приступать к ежедневному завоеванию мира.

Он нажал на кнопку звонка, потребовав завтрак в номер.

Несложно было и в ресторан спуститься, однако Марата уже давно коробило от бесконечных азиатских лиц. Нет, он, скорее всего, не был расистом или националистом, по крайней мере, бизнес был готов вести с любым, кто мог принести ему денег. Но, как говорится, too much.

Марат ничем не был обижен нынешней российской властью, однако это медленное прозяпивание гигантских территорий и ресурсов ставил ей в вину. Все же нельзя власти становиться совсем уж бизнесом, еще лет десять такого подхода — и остатки великой империи будут полностью уничтожены.

Впрочем, сам Марат империю не жалел; он легко бы стал торговать чем угодно, лишь бы дали дотянуться. Ну так он и не власть, а в отличие от отца, до сих пор не наигравшегося в свое пятивековое дворянство, — вполне космополитичный бизнесмен.

Зазвонил мобильный телефон. Захватчики, легки на помине!

Ли Чжень, гарант относительно небольшой сделки с одним местным коммерсантом. Миллионов на этом точно не наживешь, но Марат Станиславович не привык отказываться от денег, даже если они меньше, чем хотелось бы.

Встреча на два часа была подтверждена.

Впрочем, до нее еще два дела. Первое состоится уже через сорок минут.

Он доел свой скромный завтрак — овсяная каша, яйцо вкрутую и чай с сэндвичами, — после чего спустился вниз.

Его уже ждали: в дорогой, хоть и праворукой «Тойоте» сидел Знобин, руководитель их местного отделения. Сам за рулем. Оно и правильно, не все адреса должны знать водители.

– Добрый день, Виктор Васильевич! — поздоровался молодой Кураев.

– Здравствуйте, Марат Станиславович! — уважительно откликнулся Знобин.

Хоть и был он старше сынка шефа лет на двадцать пять, субординацию выдерживал четко, и не только потому, что сынок шефа. Сам по себе Марат Станиславович начал вызывать уважение у понимающих людей еще совсем с юного возраста.

Они немного покрутились по запруженным городским улицам (народ уже давно покинул теплые постели и направился зарабатывать деньги), после чего припарковались на небольшой стоянке рядом с совсем неприметным двухэтажным зданием.

Комнатка, где их ждали, тоже была так себе, довольно обшарпанная. Хотя чаем с жасмином напоили. Чай, понятное дело, китайский. Но хозяева — свои. Если, конечно, считать Кавказ своим. Серьезные бизнесмены.

Работать с ними можно, не в первый раз. Однако не дай бог, если эти ребята почувствуют, что с тебя можно урвать безнаказанно.

«Впрочем, — ухмыльнулся про себя Марат, — такой подход в бизнесе вполне стандартен, хоть для кавказца, хоть для русского, хоть для еврея».

Сам Кураев гордился одной из первых подобных своих акций, когда, мгновенно определив слабость партнера, быстро сделал его добычей.

Их старый заемщик, пожилой бизнесмен средней руки из Калуги, тогда пришел к сыну, считая, что с ним будет проще договориться, чем с ушлым папой.

Они и договорились, Марат лично выдал тому деньги. Под небольшие проценты, налом, просто достал из шкафчика — все предусмотрительно было заготовлено заранее, — причем в три раза больше того, что предполагалось вначале. Решение принял на месте, во время телефонного разговора заемщика с его сотрудником. Вот тогда-то и показал старый лис свою слабину, не оценив способностей молодого хищника.