Константин Утолин - Путь Знахаря

• Название: Путь Знахаря
• Автор: Константин Утолин
• Жанр: Космическая фантастика

---

Дмитрий не ответил. Александр решил не продолжать разговор и дать тому возможность немного адаптироваться. И до поляны, над которой, скрытый технологией «прозрачности», завис флайер, они шли молча.

Придя на, Трофимов достал из чехла на поясе обычный с виду нож и совершил хитрую манипуляцию с его рукояткой, на что-то нажав и что-то повернув. Раздался низкий гул и, спустя несколько мгновений прямо в воздухе в десяти метрах над ними проявился небольшой обтекаемый с виду аппарат.

— Это и есть твой летак? — спросил он у Александра.

— Да. Нравится?

— Красивый… — протянул Дмитрий, разглядывая машину, — Не могу представить, как на нем можно летать. Хотя чем-то он похож на летучих рыб, каких я видел в одном из морей.

— Мы называем эту машину флайер, — сказал Трофимов. — Можно и самолетом назвать, но это слово тебе тоже ничего не скажет, так что называй пока летаком. А там потихонечку разберешься с нашими предметами и их названиями. Добро пожаловать на борт!

Сразу полес этих слов сверху опустился цилиндр силового поля (в просторечии именуемый по древнему — «лифт») и спустя мгновение они оказались уже внутри.

Удобно устроившись на сиденье, Дмитрий поглядел на мигающие огоньки, послушал, как Александр разговаривает с машиной, словно с живым существом, отдавая неведомому собеседнику команды, и сказал:

— Интересно… Я лишь сейчас действительно ощутил, сколько нового мне придется увидеть и осознать.

Александр подмигнул и улыбнулся. Аппарат бесшумно поднялся над верхушками деревьев и сразу же круто взмыл в небо. Дмитрий, сквозь прозрачный, словно воздух, колпак, с интересом наблюдал, как стремительно исчезла внизу земля и вот они уже несутся сквозь облака. Помолчав несколько минут, знахарь спросил:

— Как это получается — такую тяжесть поднять в воздух, да еще так быстро?

Трофимов мог бы рассказать Дмитрию, как работают антигравы и реактивные двигатели, но… Но, конечно же, тот ничего бы не понял.

И поэтому Трофимов сказал лишь:

— Ну, это так в двух словах не объяснить. Потерпи — вот прилетим на корабль и там ты сможешь воспользоваться специальной обучающей машиной. И все поймешь. Гораздо быстрее, чем, если тебе начну рассказывать я. Ладно?

Дмитрий, завороженный открывшейся ему за бортом «летака» картиной, молча кивнул. Одновременно подумав:

«Привыкай. Ведь если иномирянин не преувеличивал, то тебе еще придется встретиться не только с необычными машинами, но и с разными народами и всевозможными существами, похожих на которые ты раньше никогда не видел». И решил уточнить у Александра:

— А что, ли в тех мирах, куда мы собираемся лететь, ни вы, ни я так и не сможем понять, почему именно там с вашими подсылами стали происходить разные неприятности? Что вы тогда станете делать?

— Скорее всего, из этих мест мы наши исследовательские станции уберем. А вообще, это сложный вопрос, — задумчиво ответил Александр. — Об этом мы с тобой еще обязательно поговорим. И не раз. А сейчас мы уже прибыли. Приземляемся.

Разворот, снижение — и вот флайер медленно влетает в створ, открывшийся прямо посреди казавшейся монолитной скалы. Краткое торможение, парение над поверхностью и остановка рядом с гораздо большей по размерам машиной, тоже явно предназначенной для полетов.

Едва Дмитрий вылез из «летака», как в открытой двери большого летучего корабля появился человек и призывно махнул рукой, приглашая на борт. И не успел Дмитрий опомниться, как оказался уже внутри шаттла с ГИМП — корабля «Пересвет».

Взойдя на его борт сразу следом за Дмитрием, Трофимов поймал себя на мысли, что каждый раз при виде этого аппарата он любуется его видом и функциональностью. Современные шаттлы имели форму дискоидов с короткими боковыми крыльями двойной стреловидности, интегрированными с фюзеляжем и образующими по нижним обводам общую несущую поверхность, отвечающую требованиям продольной балансировки на гиперзвуковых скоростях и теплозащиты при прохождении теплового барьера. Кроме того, подобная компоновочная схема типа «низкоплан» давала возможность максимально использовать экранный эффект. Движение осуществлялось за счет двух и более тяговых высокоэкономичных двухконтурных вихревых двигатель — генераторов. А существующая система управления течением в пограничном слое на кормовой поверхности обеспечивала снижение аэродинамического сопротивления корпуса.

Забравшись в просторный пассажирский отсек «моськи» (сленговое название МОСА — «многоцелевой орбитально — спускаемый аппарат»), Трофимов помог Дмитрию улечься в ложемент и устроился рядом.

— Все пассажиры на борту? — раздался вопрос пилота.

— Да. С Богом, — ответил Трофимов.

Послышался звук запускаемых вихревых генераторов. «Моська», включив режим «невидимка», вылетел из ангара и по крутой траектории рванул в небо. Дмитрий с момента старта не сказал ни слова и сидел без движения, наблюдая сквозь ставшие прозрачными стены за стремительно темнеющим небом и появлением непривычно крупных и ярких звезд. И тем, как одновременно с этим росло и приобретало непривычный вид дневное светило. А его родная планета, удаляясь, постепенно превращалась в разноцветный шар. Правый край которого светился, а левый уходил в тень.

Трофимов тем временем наблюдал за появившейся на фоне угольно — черной бездны впереди и чуть снизу маленькой светящейся точкой. Это был «Пересвет». Расстояние между кораблями с каждой секундой сокращалось. Александр отстегнулся от своего ложемента и прошел в пилотажную рубку. Управлял «моськой» средних лет крепыш, судя по голографической татуировке на его руке, служивший ранее в Космической службе Управления чрезвычайных ситуаций. Попросив разрешения, Трофимов забрался в свободный ложемент и обратился к сидевшему на месте лид — пилота парню, одетому, согласно регламенту биологической защиты, в скафандр:

— Слушай, дай сближение провести. Так давно настоящую космическую машину не пилотировал, что аж руки чешутся!

— А ты хоть раз это делал? — спросил пилот.

— Обижаешь. Я по первой специальности пилот внутренних космических сообщений. Закончил пилотажный факультет Звездного университета с отличием и имею налет 3120 часов на трассах кЮпитеру, Сатурну и Нептуну.

— «Каботажник», значит, — произнес пилот несколько уничижительное у «дальнобойщиков» прозвище пилотов ближнего космоса.

— Ага, — не прореагировав на «подколку», продолжил Александр. — На последнем курсе подал заявление в отборочную комиссию КЭДРа. Год после выпуска стажировался как раз на «моськах» на ГИМПе «Торнадо», потом второй этап отбора, спецкурсы — и я стал прогрессором. А здесь моя уже третья миссия.

— Ладно, раз так. Если предстыковочные манвры правильно сделаешь, дам «порулить» на траектории выхода на ближнюю орбиту. Ну а саму посадку, сам знаешь, возьмет на себя автоматика.

— Договорились.

Трофимов включил антенны для сопровождения объекта стыковки и задал режим параллельного сближения. Хотя энергетически это было менее выгодно, но технически реализовалось проще, чем сближение по свободной траектории. При сближении до 100 километров произошел «захват» — бортовые комплексы причаливания «увидели» друг друга и между ними создался замкнутый автономный контур управления.

— Контакт совершен, — послышался в кабине чужой голос. — Включите систему ориентации и управления движением при стыковке.

— Вас понял, — ответил Александр. — Приступаю.

Выполняя процедуры тестирования систем причальной навигации, он подумал, как там себя чувствует Дмитрий и, включив внутреннюю связь, произнес на родном языке гостя:

— Как себя чувствуешь, лекарь? Взгляни вниз — мы сейчас будем сближаться с кораблем, на котором полетим к другим мирам.

Тем временем тестирование причальных систем закончилось, и бортовой комплекс включил систему управления автоматическим сближением и стыковкой «Орион — 3». Уже на подходе к раскрытому створу посадочного ангара бортовая система запустила интегратор линейных ускорений и выполнила заход на посадочную платформу и причаливание. После чего Александр, поблагодарив пилота, выбрался из ложемента и пошел обратно в пассажирский отсек.

Вернувшись, Трофимов достал из шкафа два легких скафандра, в один из которых забрался сам, а во второй помог облачиться Дмитрию. Заплечный мешок знахаря он убрал в герметичный контейнер. В переднем шлюзе их уже ждал пилот, и они втроем вышли в ангар. Там их встречал знакомый Трофимову по одной из его предыдущих миссий темнолицый седоватый мужчина лет сорока — начальник прикрепленного к «Пересвету» отряда физической защиты Антон Федорович Павлов.

— Ну что, с прибытием, — сказал тот по системе связи между скафандрами. И, бросив быстрый взгляд на Дмитрия, спросил. — А это, как я понимаю, и есть тот иномирянин, о котором ты руководству все уши прожужжал?