Катерина Крутоус - Книга I. Древнее Пророчество.

• Название: Книга I. Древнее Пророчество.
• Автор: Катерина Крутоус
• Жанр: Фэнтези

“Конец света”, “Третья Мировая Война” - эти предсказания уже давно “на слуху”. А сами события вскоре появятся на пороге наших дверей. Постучат ли, ворвутся без предупреждения… Обычным смертным сие, к сожалению, а может, и к превеликому счастью, неведомо. Однако существую те, кто знает, чем на самом деле чревато претворение в жизнь Древнего Пророчества. И самое главное: между кем разгорится Последняя, как повествуют Вампирские Хроники, всемирная война, призванная установить иной, отличный от царящего сегодня, порядок в определенной части необъятной Вселенной. Удастся ли вампирам установить тотальное господство на материковой части нашей планеты, или же существует еще что-то, о чем одному из самых древних и сильных народов их глава просто не удосужился сообщить…

---

Часть вторая.

“…Любовь вампира поможет Пророчеству осуществиться,

Любовь вампира будет тем двигателем, который запустит шестеренки огромного колеса вампирского будущего, но она же,

Любовь вампира, будет той силой, которая остановит вампирское существование… Навсегда…”, - Великое Древнее Пророчество

*

Внезапно дверь мягко приоткрылась, и в комнату бесшумно проскользнула женщина в черном плаще с низко опущенным на глаза капюшоном, скрывающим ее лицо от любопытных глаз. Для случайных встречных ей все еще нужно было сохранять инкогнито. Для них - да, для него - нет.

Сегодня он ее не ждал. Впрочем, как и всегда. У нее никакой системы не существовало. А потому он не взялся бы даже гадать, что именно влияло на ее решение вновь и вновь проходить через эти мучения. Да еще и учитывая то, что с каждым разом это превращалось во что-то, подобное жестокой экзекуции. И каждый очередной раз, казалось, что сила, терзавшая ее разум и тело, возрастала пропорционально частоте сеансов.

Она медленно отбросила капюшон.

- Здравствуй. - Довольно низким для женщины голосом произнесла она, как всегда, уверенно и бесстрашно пересекая порог его кабинета, превращенного в своеобразное святилище. Немало на свете было тех, кто, не колеблясь, осмеливался нарушить его покой.

- Приветствую Вас, мадам. - По обыкновению, размеренно и не спеша в тон ей ответил Вон. Нейтральный тон, которым была произнесена фраза, плохо сочетался с внешним видом говорившего, странным образом напоминающего сказочного великана, случайно забредшего в гости к маленьким людям, и поэтому уединившегося от зорких любопытных взглядов надоедливых зевак.

Широкие, довольно покатые плечи, горой возвышались над остальной частью высокого, более чем двухметрового, тела. Голова поблескивала лысиной, черные косматые брови почти полностью закрывали странного цвета, широко посаженные глаза. Нижняя выпуклая губа козырьком прикрывала волевой, упрямый подбородок. Безразличный и непроницаемый вид скорее отпугивал, нежели притягивал собеседника. Наверное, именно поэтому ни у кого не возникало желания проводить с Воном долгие вечера, заполняя их беседами по душам.

- Что-то Вы зачастили в последнее время. - Произнося последнюю фразу, он медленно повернулся к своему огромному столу, так заставленному всевозможными баночками, колбами, ретортами и иными принадлежностями, что сложно было бы найти место даже для обычной авторучки. Странным образом это никак не сочеталось с общим видом остальной части помещения, служащего одновременно кабинетом и спальней.

Более чем скромное убранство комнаты, указывающее на явное безразличие ее хозяина к роскоши, в какой-то мере делало ее похожей на монашескую келью. Старенькая кровать (хотя скорее уж старинная, учитывая ее предполагаемый возраст в несколько столетий) напоминала о временах французского короля Людовика Четырнадцатого и внушала опасения в виду своей ветхости. Даже сообщение на ложе, оставленное самим мастером, что, изготовленная во времена одного из самых выдающихся государей, сия твердыня грез выстоит не одно поколение, не особо придавало уверенности. Одно кресло и две небольшие резные тумбы - тоже, по-видимому, отголоски прошедших эпох - нашли здесь себе приют от навязчивых посторонних взглядов. И еще средней вместимости резной дубовый шкаф, от одного вида которого у современного человека, скорей всего, заиграла бы веселая улыбка - воспоминание о давно минувших днях.

Что впечатляло по-настоящему, так это уже упомянутый огромный дубовый стол витиеватой отделки, занимающий добрую треть общей площади помещения. И хотя первое, что бросалось в глаза, было свидетельством работы рук представителей былых эпох и поколений (отчего-то возникало желание приписать ему полу-тысячный век, отчего бы?), добротная основа, поддающийся вмешательству каркас, с которым явно не раз уже проводили необходимые манипуляции, связанные с устранением и улучшением, появляющихся время от времени недостатков, в целом производили довольно благоприятное впечатление. Даже не искушенный в подобного рода делах посетитель, хорошенько присмотревшись, смог бы отметить, что сие исполинское чудище претерпело не одну реконструкцию. Не удалось сохранить свой первозданный вид и всевозможным дополняющим частям странного великана, в число которых входили разнообразные ящички, полочки и шкафчики.

Однако можно было также заметить, что хозяин этого рабочего места вполне доволен достигнутым результатом. В первую очередь бросалось в глаза стремление Вона к максимальному удобству и подручности. Он часто удовлетворенно хмыкал, в очередной раз то находя место для своего нового объекта, то устремляя взгляд в определенное место. Потом стремительно, не задумываясь даже на долю секунды, доставал необходимое средство, которое мирно покоилось на огромных просторах этого своеобразного, однако полноценного государства - именно там, где он однажды его оставил, поселил, помог обжиться - после чего со спокойной душой переключался на иное.

В эти минуты, Вон, как всегда, продолжал корпеть над емкостями: смешивал разные снадобья, помешивал одни зелья, остужал другие отвары.

- Присаживайтесь. - Спустя считанные мгновения бросил он через плечо, даже не поворачивая головы. Женщина уверенно села в единственное кресло, находящееся в помещении. Видно было, что все происходящее было не в новинку ни для гостьи, ни для хозяина. Вон медленно подошел к своей посетительнице.

- Вы уж простите за то, что лезу не в свое дело, но Вы все еще надеетесь на благоприятное разрешение этой ситуации? - хотя фраза была произнесена с вопросительной интонацией, непосвященному могло показаться, что говорил не живой человек, а какой-то робот. Ничего в облике мужчины не выдавало ни единой эмоции. Ни заинтересованности, ни удивления, вообще никакого энтузиазма. Но она все же ответила.

- Скоро все это уже должно закончиться. Остаются лишь считанные дни. Поэтому я не могу себе места найти. Я не могу поверить в то, что осталось всего ничего, чтобы этому многолетнему кошмару пришел конец. Я так устала ждать. А сейчас меня еще и подгонять начали. Но довольно об этом. Ты же знаешь, что я не за разговорами к тебе пришла. - Она резким движением подняла голову и решительно заглянула Вону в глаза. Ни робости, ни кротости, лишь железная, нерушимая воля все выдержать, через все пройти, но достичь той единственной и многострадальной цели, которая уже реет на горизонте столь желанного недалекого будущего.

Не возражая, не сопротивляясь, Вон ровно и плавно прикоснулся к ее вискам. Она закрыла глаза. Со стороны могло показаться, что женщина уснула или впала в глубокий транс. Какое-то мгновение с ней ничего не происходило. Она сидела, словно статуя, отлитая из какого-то пластичного материала, которую можно в любой момент преобразовать в любой иной желаемый образ. Вон не спешил. Чтобы быстрее и точнее сосредоточиться на том, что им обоим предстояло пережить, он тоже закрыл глаза, и подобно своей подопечной погрузился в состояние, напоминающее летаргический сон. Казалось, для этих двоих время остановилось. Впрочем, так оно, наверное, и было. Со стороны могло показаться, что мужчина пытается сделать женщине ритмичный массаж висков. Однако легкая обманная непринужденность очень быстро исчезла. Все это продолжалось лишь считанные мгновения.

Внезапно все резко изменилось. Что-то произошло. Что-то такое, что вмиг повергло в ужасное состояние обоих участников этой странной и непонятной сцены. Начался тот страшный процесс, ради которого все это, собственно, и затевалось. Мужчина с искаженным лицом, корчась от боли, запрокинул голову назад и начал что-то быстро шептать на латыни. Теперь уже даже невооруженным глазом можно было видеть, какую страшную силу обретает каждое произнесенное им слово. С каждым мгновением женщина, на которую были направлены все силы Вона, страдала все больше и больше, с неимоверным усилием пытаясь подавить истошные вопли, рвущиеся наружу. До боли стиснутые губы время от времени обливались кровью, которая, однако, очень быстро скапывала на пол, уступая место новой порции. А в налитых той же алой кровью глазах то и дело лопались от напряжения сосуды. Нестерпимая, невыносимая боль перекашивала лицо, видно было, какими нечеловеческими усилиями женщина пыталась возобладать над терзаниями, которые сама же и спровоцировала. Она стойко держалась, чтобы не закричать или попросту не прервать текущий сеанс. Казалось, еще самая малость - и она не выдержит. Впившись ногтями в подлокотники и вжавшись как можно сильнее в твердую обивку кресла, она продолжала ежесекундно вздрагивать от непрекращающихся мучений.

Так же внезапно, как началось, так же неожиданно все и закончилось. Вон убрал руки от лица женщины, вопросительно глядя ей в глаза.