Богуслав Шнайдер - Золотой треугольник

• Название: Золотой треугольник
• Автор: Богуслав Шнайдер
• Издательство: Наука
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1989
• ISBN: 5-02-016893-9

«Золотой треугольник» — книга известного чехословацкого писателя Богуслава Шнайдера, изучавшего в странах Юго-Восточной Азии проблемы распространения наркотиков. Книга написана на материале, который не только почерпнут из печатных источников, но и накоплен в результате длительного пребывания автора в ряде стран Востока, путешествий в места, где тайно выращивают мак и производят опий. Исторические сведения переплетаются здесь с живыми свидетельствами очевидца.

---

Отвагой и жестокостью его солдаты превосходили своих земляков, одетых в форму правительственной армии, и очень скоро фактически превратились в настоящих хозяев гор. А война стала приобретать характер бойни…

К полному удовлетворению американцев, Ванг Пао бросал свои части в атаку в любой обстановке, даже на пулеметы. Его офицеры появлялись в самых крошечных деревушках мео: раздавали рис, деньги, оружие — и увозили рекрутов.

Вскоре Ванг Пао набрал 9000 бойцов и занял горы вокруг Долины Кувшинов с целью блокировать все дороги, снабжающие армию Патет-Лао, превратив тем самым долину в западню.

Однако наемные солдаты Ванг Пао соглашались воевать только при условии, что их семьи не будут нуждаться. Американцы оказались перед выбором: либо кормить горные деревушки на собственные средства, либо помочь им в сбыте урожая единственной сельскохозяйственной культуры, приносящей здесь доход. Они предпочли последнее.

С середины 60-х годов вертолеты и легкие самолеты компании «Эйр Америка» начали осуществлять переправку опия из деревень Северного Лаоса во Вьентьян. Чтобы не «нарушить» сложный механизм тайной войны, американцы не проявляли излишнего любопытства и не задавали щекотливых вопросов ни генералу Оуану, ни другим командирам лаосской армии. Политика вновь одержала верх над моралью.

Деревни в горах, несмотря на отток молодых мужчин, процветали… Хотя население уже не занималось охотой и не вырубало и не выжигало джунгли для посадок риса, тем не менее оно не бедствовало. Добыча опия — дело женское, тут старые женщины, девушки и дети могут обойтись и без мужских рук. С ростом цен на опий маком стали засевать даже самые крошечные клочки земли, прежде использовавшиеся для посадки овощей и фасоли, а на вырученные деньги покупался рис. Только с истощением почвы наступал кризис, потому что без мужчин нельзя было подготовить новые поля.

В деревнях, полных одиноких женщин и детей, начало расти беспокойство. Уже и подростки стали уходить в неизвестность, и никто не возвращался. Мрачные предчувствия тормозили приток новых рекрутов.

Все чаще приходилось прибегать к насильственным мерам.

«Ванг Пао послал нам винтовки. Когда мы отказались, он назвал нас „Патет-Лао“ и пригрозил разрушить нашу деревню. Что нам оставалось делать? У нас не было выбора, и мы дали ему все, что он требовал», — рассказывали старейшины деревень Альфреду Маккою, автору книги об участии Америки в торговле наркотиками…

Вначале тайная армия мео под командованием Ванг Пао наступала. Она захватывала деревни и городки провинции Самныа близ вьетнамской границы. Солдаты Ванг Пао на вертолетах спускались с неба, окружали деревню, убивали всех активных сторонников левого фронта, а затем вызывали грузовые самолеты с рисом, сахаром, одеялами и мясными консервами, которые должны были наглядно доказать деревенским жителям выгоды перехода на их сторону. Чем дольше продолжалась война, тем эти выгоды казались менее убедительными…

Вопреки упорству и высоким боевым качествам мео каждое новое наступление революционных сил, осуществлявшееся с 1968 года, на протяжении всей зимы и весны отодвигало фронт все дальше от Долины Кувшинов, все ближе к подножию гор. Наемники отступали, а с ними их жены и дети. Деревни пустели: одни обитатели покидали их из страха перед войной, другие — перед бомбежками. Дело в том, что американцы избрали тактику выжженной земли. Наступающим частям Патет-Лао и вьетнамским добровольцам доставался обезлюдевший край без скота, домов, даже без дичи.

Нескончаемыми волнами налетали тяжелые бомбардировщики «Б-52» на каждую пядь прифронтовой зоны. Ракеты, бомбы и пули из крупнокалиберных пулеметов косили людей, коз и кур, разносили в щепы хижины, а потом и развалины хижин… Самолеты пикировали на самые незначительные объекты, бомбы падали при малейшем шевелении листьев — на грядки фасоли, на рыбу в реке, на едва приметную тропу в джунглях. Люди стали похожи на сов и кротов. Днем спали или прятались в пещерах и только ночью работали на полях. На почти незаселенную Долину Кувшинов упало (хоть это и кажется невероятным) больше бомб, чем на северовьетнамские порты, чем на всю Германию во время второй мировой войны, чем на любое иное место нашей планеты.

В конце 60-х годов отступающая армия Ванг Пао насчитывала уже 40 тысяч солдат. Этот кажущийся успех превращал жизнь народности мео в трагедию. Они терпели лишения, теснясь на все уменьшающейся территории в горах. Каждое поражение мужчин на фронте гнало их семьи в новые лагеря, во все более низменные места. В конце концов огромные лагеря беженцев, насчитывающие около 40 тысяч человек, были прижаты к холмам над Вьетьянской низменностью, к краю пропасти. Привыкшие к прохладе горцы умирали здесь от малярии и кишечных инфекций…

Им угрожал голод. Теперь они почти целиком зависели от американских поставок риса, ведь у них больше не было земли, которую можно возделывать… Гнев старейшин все явственнее обращался против Ванг Пао, предателя и авантюриста, который богател за счет страданий своего народа, лично расстреливал солдат, отказывавшихся ему повиноваться, да еще присваивал их жалованье. Но из капкана на краю гор не было спасения. А продукты от американцев доставлялись лишь в том случае, если находились новые жертвы для ведения уже проигранной войны.

Близился конец тайной войны, и только генералы все еще не желали этого признавать.

«Мне всегда казалось, что горстка американцев, организовав местное население, может остановить коммунистические национально-освободительные войны», — как-то заявил Ландсдейл. Лаос должен был стать классическим примером, подтверждающим эту теорию.

С американской точки зрения война в Лаосе велась весьма успешно. Если в дорогостоящей войне во Вьетнаме приняло участие полмиллиона американцев, то в тайных операциях в соседнем с ним Лаосе кроме авиации было задействовано всего несколько десятков офицеров ЦРУ. Бремя войны несли другие — лао, лю и представители прочих народностей, участвовавших в боях и на той, и на другой стороне. Но прежде всего были почти истреблены мео, героически сражавшиеся и в отрядах Патет-Лао.

Счет за войну включал и цену за опий: соображения политического и экономического порядка вынуждали американских политиков и генералов участвовать — пусть даже пассивно — в торговле наркотиками, которые в конечном счете уничтожали их собственную армию и деморализовали их союзников.

Но и эта война завершилась поражением. В декабре 1975 года, спустя полгода после падения Сайгона, части Патет-Лао вступили во Вьентьян. Их не остановили ни танки, ни опытность «зеленых беретов», ни упорство Ванг Пао, ни даже опий. Остались страдания, шрамы, голод, почти полностью истребленные мео, десятки тысяч сирот… и сомнения.

Неужели и правда во время войны моральные соображения — излишняя роскошь?

Сорок часов

Поездка Ричарда Никсона в Китай на первый взгляд не имеет с наркотиками ничего общего. Беседуя с Чжоу Эньлаем, Никсон коснулся вопросов международного положения и войны с Вьетнамом, взаимной торговли и сотрудничества в области науки и культуры, ракет и ядерного вооружения. Об одурманивающих ядах, по всей вероятности, вообще не упоминалось. Однако эта встреча изменила и жизнь генерала Туана, и облик Мэсалонга, а также стала поворотным моментом в истории наркотиков.

Она завершила эпоху, начатую еще два столетия назад губернатором Бенгалии Гастингсом, эпоху, когда торговля опием в Азии официально или неофициально помогала решать конкретные экономические или политические задачи и когда за ней скрывались интересы отдельных государств или хотя бы их секретных служб. Встреча в Пекине положила конец многолетней открытой вражде двух государств, вражде, которая в начале 50-х годов способствовала превращению горных областей Бирмы, Таиланда и Лаоса в основную базу всемирной торговли наркотиками. Территория «золотого треугольника» перестала быть одним из полей сражений между Соединенными Штатами и Китаем, а торговля одурманивающими ядами была признана преступной деятельностью.

Журналисты подсчитали, что Никсон провел с Чжоу Эньлаем в общей сложности сорок часов. Половину этого времени заняли переговоры без свидетелей. Никто точно не знает, о чем говорили эти два государственных деятеля, один из которых умер, а другой со скандалом покинул политическую арену. Однако отзвуки этих бесед повлияли на многие последующие события.

Вслед за Соединенными Штатами дружеские связи с Пекином решил завязать и Таиланд. Улучшились взаимоотношения между Вашингтоном и Рангуном. Все это не замедлило сказаться и на положении остатков гоминьдановских армий.

Разумеется, Пекин не могло не беспокоить закулисное существование 3-й и 5-й армий, хотя бы потому, что с ними еще не были сведены счеты за прошлое. Никто не выступил в защиту нескольких тысяч беженцев из Юньнаня, занимающихся подозрительной торговлей наркотиками. И в конце концов Бангкок предпочел отмахнуться от своих прежних союзников: к чему вызывать неприязнь соседей и возмущение всего мира? Ведь пользы от них все меньше и меньше.