Анна Шехова - Трудно быть ангелом

• Название: Трудно быть ангелом
• Автор: Анна Шехова
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-42028-3

Им по тридцать. Самое прекрасное время для женщины, если она счастлива. А если нет?! У каждой из них – свой путь и свои чудовища. Москвичка Ангелина отчаянно играет в «идеальную жену», но много ли радости в спектакле одного актера, если знаешь: у Него есть другая женщина, пусть не столь безупречная, зато более желанная. Анечка живет с нелюбимым человеком и цепляется за нелюбимую работу. Третья их подруга тоже не может набраться смелости и перечеркнуть то, что мешает расправить крылья. Неудачницы они или счастливицы? Говорят, кризис – это не беда, а новые возможности. Кризис «полусреднего» возраста не исключение. И вот подруги организовывают тайный женский клуб и начинают делать вещи, о которых всегда мечтали, но на которые никогда не отваживались. Им предстоят встречи со страхом одиночества и с верой в чудо…

---

Когда-то еще на первом году брака, обсуждая тему измен, мы оба пришли к выводу, что первейшая и самая существенная измена – это ложь. И тогда же пообещали друг другу, что если маловероятное станет возможным и кто-то из нас увлечется человеком на стороне, то держаться под крышкой молчания сей факт не будет.

Тим повел себя в лучших традициях джентльменства и сдержал слово.

Он приехал со своих страйкбольных соревнований в семь утра, и я уже была на ногах, ожидая его. В духовке зрела его любимая творожная запеканка: сладкий дух расползался по квартире.

Тим вошел в дверь, сбросил рюкзак и тут же, не снимая куртки, стиснул меня в объятьях. Его прохладные руки забрались под мой короткий красный халатик: я намеренно надела этот, а не длинный и пушистый – более подходящий для ноября, но меньше – для возвращения любимого мужа.

– Соскучилась? – прошептал он.

Я только кивнула, утыкаясь носом в его кашемировое плечо и прижимаясь еще крепче. В такие минуты мне хотелось врасти в него всем телом.

После завтрака мы сидели на диване в обнимку, но Тим все медлил, не снимая с меня халат. Он перебирал мои волосы, целовал лицо, но внутри его бродили, вызревая, какие-то свои мысли. Я видела это и ждала. Наконец он собрался:

– Мне нужно кое-что тебе сказать…

О, эту фразу хорошо знают все, кому приходилось грызть локти и подушки от досады! Отфильтрованные в нейтральном тоне слова – как сигнал аварии, выставленный на дороге.

Фраза, однозначно не сулящая ничего хорошего, предвещающая крах, бурю, грозу. Несмотря на кажущуюся мирность, это «кое-что» всегда прячет за собой длинный хвост.

Я только кивнула.

– Я занимался сексом с другой женщиной, – без обиняков признался он.

– Я почти догадалась, – ответила я. – Девица из твоей команды?

Я жадно надеялась, что он скажет «нет», и тогда это означало бы лишь короткий неприятный эпизод, интрижку выходного дня, о которой со временем можно будет забыть.

– Из моей.

Это грозило худшим. Несмотря на то что в груди уже начало саднить от впившейся занозы, мой разум быстро и четко просчитывал вероятности. То, что Тим не спешил просить прощения, говорило о готовящемся продолжении.

– И что же теперь? – спросила я, стараясь дышать ровнее.

Тим не сразу нашел слова, и я видела этот поиск на его лице: он, бедолага, пытался быть честным и не причинять боль, что априори невозможно.

– Мы много говорили с ней в поезде на обратном пути. Она боится как продолжения, так и окончания. А я… мне она очень дорога, по-своему. Она – чудесный добрый человечек, абсолютно не заслуживший боли.

«А я?! Я заслужила?!» – чуть не выкрикнула я, но вместо этого спросила:

– А чего же хочешь ты сам?

Ответ на этот вопрос дался ему не менее трудно.

– Пока не знаю.

Это был худший ответ из возможных. Не догадываясь об этом, он замолчал. Его лицо перекосила мучительная гримаса – ему было по-настоящему плохо, как человеку, зажатому в тиски между выбором и нежеланием выбирать. Мне стало по-настоящему жаль его, и от этой жалости собственные обида и боль притупились. Я провела ладонью по его влажным после душа волосам.

– Ты хотел бы продолжать с ней отношения, да?

– Не знаю… правда, не знаю… Да, пожалуй, если честно – хотел бы. Но я не хочу мучить тебя!

Он схватил мою руку и прижался к ней щекой.

– Как ты скажешь – так и будет, любимая.

Это было почти так же трудно, как дышать сквозь боль. Необходимость решения легла на меня неподъемной плитой, придавив к полу. И никого нет рядом, кто помог бы приподнять ее, дал подсказку. Бывают такие моменты, когда не видишь ничего, кроме темноты. А в эту темноту предстоит делать шаг, зная, что где-то рядом с дверью подстерегает яма: оступишься – и будешь всю жизнь собирать собственные кости.

Запретить ему встречаться с ней? Но я никогда не верила в силу запретов. Разве что в обратную – в то, что они только разжигают страсть к запретному плоду. Не было бы знака «нельзя» над деревом добра и зла, змею нечем было бы прельщать Еву.

Тим не оставит команду, и они будут продолжать видеться. Игра на нервах, взаимное вытягивание жил, неутоленное желание, которое с каждым днем становится все сильнее – мне хорошо знакомы эти сценарии. Они всегда заканчиваются тем, что плотину запрета прорывает.

– Я не хочу тебя ни в чем ограничивать, – сказала я. – Это твой выбор, а не мой.

– Я не могу отказаться от нее прямо сейчас, – пробормотал он.

– Понимаю.

Это была ложь. Я не понимала. Но сделала типичную ошибку всех Ангелов – промолчала.

– Я ей сразу сказал, что никогда не уйду от тебя, – проговорил Тим, держа меня за руку.

– И как она отреагировала?

– Она готова принять это.

«Еще бы ей было не принять!» – я тогда чуть не сорвалась. Каждая влюбленная женщина, столкнувшись с дилеммой «быть или не быть», решит ее быстрее любого заскорузлого Гамлета с двумя высшими. С чем бы ни приходилось мириться – наличием жены, бультерьера, привычки грызть ногти и неспособностью отличить Моцарта от Стравинского, – все это оказывается незначительным и неважным на фоне угрожающего «не быть», от которого на расстоянии несет плесенью и холодом пещеры под названием «одиночество». Быть – выбор любой женщины, чей возраст неумолимо приближается к коварной границе тридцати.

Тим ничего не просил – ни прощения, ни развода – и ни на чем не настаивал.

– А чего ты хочешь от наших отношений? – спросила я, стараясь быть спокойной, как и полагается Ангелу.

– Я бы хотел сохранить все, как есть, – сказал он.

Я понимала, что значит «все, как есть». Это включало в себя теперь не только наш брак, но и неизвестную мне девицу из его команды. За несколько дней она уже вросла в его жизнь, и операция по ее удалению была бы не из легких.

Я не знала ее, но хорошо представляла тот тип женщин, которые влюблялись в Тима: пылкая, хрупкая, большеглазая, склонная к повышенным эмоциям и испытывающая неодолимую тягу к эгоистам и наглецам. Наверняка смотрит на любимого человека глазами древней идолопоклонницы. Мало кто может отказаться от такого соблазна. Вот что означало «все, как есть».

От осеннего окна тянуло холодом. Почему-то именно в этот момент я вспомнила о том, что Тим так и не заделал монтажной пеной щель под балконной дверью, хотя обещал мне это еще прошлой зимой.

Измена – страшное слово, в котором есть ощущение необратимости. Оно даже звучит как звук разбивающейся посуды.

Но у меня к изменам отношение сложилось двоякое.

Как-то в пору радикальной юности я жаловалась подруге Ольге на любимого мужчину, который заявил, что «любовь ко мне у него странным образом сочетается с любовью к другой женщине».

– Как это так? – возмущалась влюбленная максималистка, которой я была тогда. – Двухкомнатных сердец не бывает. Не представляю!

– Но если ты чего-то не представляешь, это же не означает, что такого не может быть, – мудро заметила Ольга, остудив мой гнев.

Эта ее фраза стала для меня чем-то вроде волшебного оружия против собственного раздражения и гнева. Я не раз пускала ее в ход, когда они поднимались во мне, злобно щерясь в ответ на чьи-то слова. «Так не бывает! Чушь! Ерунда!» – и другие обвинения, готовые сорваться с моего языка, эта фраза тормозила, как набранная в рот вода. Я не Бог, я всего лишь Ангел, и конечный замысел Творца мне неведом.

Рассудительности за пять лет брака во мне созрело столько, что ее можно было бы фасовать и раздавать всем нуждающимся вместо надежды.

– Что мы будем делать? – спросила я Тима, хотя было очевидно, что он ждал ответа на этот вопрос от меня.

– Не знаю… – Его лицо исказила болезненная гримаса. – Вариантов немного. Я, конечно, могу сейчас оборвать эти отношения, пока она не слишком сильно привязалась ко мне…

Он смолк, ожидая моего хода. И я его сделала.

– Думаешь, она еще не привязалась слишком сильно? Сомневаюсь… Ты, дорогой, влюбляешь в себя женщин быстрее, чем укладываешь их в постель. Я-то знаю, о чем говорю.

– Я не хочу никому причинять боль, – простонал он, – понимаешь?

– Это не всегда зависит от нас.

Я видела, что он мучается. Но видела и то, что его сомнения вслух – не более чем жертва во имя справедливости. Прежде чем принять судьбоносное решение, людям полагается несколько пострадать и поколебаться. Хотя он знал, как поступлю я. И я тоже это знала.

– В конце концов, ты же не виноват, что нравишься женщинам.

Тим был из тех мужчин, которые никогда не бывают одни, но всегда кажутся немного одинокими. И это одно из тех сочетаний, которые убийственны для чувствительного женского сердца.

– Для меня главное сейчас одно, – сказала я. – Только честно. Ты меня любишь?

– Да! Я тебя очень люблю! – Тим сжал мою руку и посмотрел на меня так, что я не смогла не заплакать.

– Это главное, – прошептала я.

Я знаю, как на моем месте поступила бы любая нормальная женщина. Но я-то была Ангелом. И решила им оставаться до конца – либо терпения, либо жизни. Хотя, как справедливо заметила моя близкая подруга, были все основания полагать, что жизнь закончится раньше.